Архитектурная романтика

Вместе с итальянцами в Москву была занесена идея палаццо - палат. Палаты - это каменные здания: хоромы - деревянные, с теремами, вышками, гриднями и сенями. Под храмами, башнями и палатами неизменно закладывались подземелья, погреба и спои, или склепы. Назначение последних было разнообразное: некрополь, арсенал, ход к воде, казначейство. Так поступал уже Аристотель Фиораванти при постройке кремлёвских каменных соборов: Успенского в 1479 г. и Благовещенского [220], четыре года спустя. [...]

Устройство тайников Успенского собора было начато с подземных. Прежде всего из-под собора был выведен тайник по направлению к будущей Тайницкой башне [221], согласно плану [222]. Постройку этой башни десять лет спустя Аристотель начал самолично.

Вообще, соборы, стены, башни, подземные ходы и пустоты всякого рода сооружались и возводились неизменно по плану Кремля Аристотеля; этим же планом строго руководился и Алевиз, достраивавший стены Кремля в самом конце XV в. Аристотель был отцом Кремля, а не участником в постройке какой-то его части! Поэтому будет неточно сказать, как это делает С. Ф. Платонов, когда говорит: «Пьетро Солари и другие, с участием того же Аристотеля, строили кремлёвские стены и башни» [223]. С. П. Бартенев лишает Аристотеля даже какого бы то ни было «участия» в постройке Кремля, категорически утверждая, что постройка стен и башен Кремля началась только после 1485 г, (когда, предполагается, Аристотеля уже не было в живых), а закончилась в 1495 г. [224].

Выходит, что Аристотель в деле постройки в Московском Кремле был ни к чему, лишним или случайным человеком, вроде, выражаясь по-современному, летуна и прогульщика, который, кроме Успенского собора, ничего не удосужился сделать в течение по меньшей мере десяти лет.

Аристотель, как отмечено, был одним из строителей Миланского замка, кроме того, реставратором его подземелий. Он был коротко знаком с последними, не хуже строителей. Создавая подземный Кремль в Москве, Аристотель, естественно, ориентировался на Милан.

Сколько времени ушло на оборудование подземного замка в Милане, мы не знаем; но что долгие годы у Аристотеля ушли на Московский подземный Кремль, в этом убеждает личный опыт автора этих строк. Для того чтобы расчистить сравнительно небольшой сегмент засыпанного и забаррикадированного двести лет тому назад тайника, потребовалось, при самых благоприятных условиях, свыше года. Следовательно, годы и годы должны были уйти на то, чтобы в подземной целине Кремля создать подобные же пустоты, да ещё выведя их за пределы наземного Кремля, под Китай-город и под Москву-реку.

Вдобавок, без собственных тайников не обходилось ни одно крупное наземное сооружение в Кремле. Взять хотя бы тот же Успенский собор - не только исторический подземный ход находился под ним, но и целый ряд тайников и сокровищниц в его стенах и даже куполах. Вот - «нижняя алтарная казна». Её видел производивший здесь реставрацию в 1895 г, архитектор К. Быковский. В своём докладе на заседании Московского археологического общества 12 декабря 1895 г. он упомянул и о двух круглых отверстиях на высоте от пола свыше метра, открывающихся внутрь алтаря, которые были заделаны деревянными пробками. Это, очевидно, и есть та, внизу потайная казна, «хранилище драгоценностей на случай опасностей», которая была ограблена французами в 1812 г. А грабить, видимо, было что: 325 пудов хранившегося там серебра и 18 пудов золота,

А вот и казна у шеи средней главы собора. О ней упоминает летопись. Но можно ли в данном случае понимать под «казной» тайник как помещение? Мартынов говорит «да» [225], Н. А. Артлебен - наоборот - «казны помещения там быть не могло» [226].

Спор мог быть решён только личным его осмотром. Это сделали архитекторы И. П. Машков и К. Быковский. Первый видел там в 1911 г. «тайник пустой, по которому ходил»; второй также видел там «пустое пространство». «Вероятно,- догадывается он,- мы видим здесь казну, которую, по сказаниям летописи, устроил Аристотель Фиораванти при самой постройке собора. Этот круглый коридор с внутренней стороны купольной стены, перекрытый каменными плитами, мог иметь доступ через купольное окно и люк в плитяном покрытии коридора» [227]. [...]

Но аристотелевские секреты собора этим, оказывается, не исчерпываются. «В замке сводов заложены четыре угольные каменные плиты с четырёхугольными посредине углублениями на 1,5 вершка [228], мерою в 2 вершка. В кладке сводов, на расстоянии от замка сводов 4 аршина [229] 3 вершка, заделаны выступающие поверх сводов железные ушки с отверстиями» [230].

Архитектурная загадка, вопиющая о разгадке, но архитекторы остались к ней холодны, как мрамор. Как было не вскрыть, используя «железные ушки»? Пустить бы туда спелеологов, картина получилась бы иная!

С именем Аристотеля связан и Благовещенский собор в Кремле. По Забелину [231], он заложен в 1484 г. ещё при жизни Аристотеля «и, быть может, под его наблюдением... Разрушив дедовскую постройку, Аристотель заложил новую, на каменном подклете».

На хорах собора найдены два тайника, закрытые каменными плитами, ведущие в помещение арок. Арки оказались пустыми. По-видимому, это те самые хранилища, про которые барон Мейерберг [232] писал ещё в ХVII в., что в верхнем своде церкви Благовещения хранятся сокровища. Четыре подземных тайника, по сведениям И. М. Снегирёва, связывают Благовещенский собор с Грановитой палатой [233]. [...] Против ризницы Благовещенского собора - люк в мостовой, заложенный камнем и чугунной плитой. Люк вёл на белокаменную лестницу. Лестница была расчищена на 15 ступеней и вновь заложена. Лестница приводила в подземелье. Слышно было, как по своду подземелья ездят и ходят, [...] Тут всё тёмно или неясно.

По соседству - два кирпичных сводчатых, герметически закупоренных тайника. Как в них проникнуть - печатные источники ответа не дают.

Но ещё более ущемляет спелеолога тот факт, что среди подземелий между Благовещенским и Архангельским соборами существует и такое, в котором обнаружена небольшая, ниже человеческого роста, железная дверь с огромным на ней висячим замком. Но рухнул свод, и дверь оказалась засыпанной. Почему рухнул свод? Видимо, от тяжести чугунной решётки между Благовещенским и Архангельским соборами, поставленной в 1835 г. В древности тут решётки не было. Решётка снята в 1915 г., а железная дверь так и осталась манящей, дразнящей и загадочной, но не исследованной до наших дней. А ведь так просто и легко было вскрыть эти «кремлёвские тайны», пользуясь простым спелеологическим методом исследования.

Ещё перл: «При заложении фундамента для кремлёвского дворца была найдена древняя церковь с коридорами из неё, тайниками». Об этом сообщал в 1894 г. протоиерей А. Лебедев, за 45 лет службы в Кремле наблюдавший девять провалов, из которых только два остались незасыпанными. Моментальная, во всяком случае, спешная засыпка всех провалов, без какого бы то ни было предварительного обследования их,- застарелое и тяжкое зло не только советской археологии и спелеологии. [...]