Попытка к бегству
Попытка к бегству
Великий князь Владимирский и Московский Дмитрий Иванович Донской – и закрепил навсегда эти основы, эти психологические и социальные скрепы русской жизни.
Привилегированные сословия всегда много о себе мнят. В периоды становления абсолютизма аристократов вечно приходится укорачивать на голову.
Голова Ивана Вельяминова была первой головой в пирамиде русского абсолютизма. Бесталанный тысяцкий, не допущенный до должности, вряд ли мог понимать, каким историческим, каким знаковым событием стала его казнь… Да нет: все понимал он, и не он один, и все сословие воспротивилось этим пугающим изменениям, весь народ устрашился!..
Его чувство справедливости, собственного достоинства, сознание своей значимости – были оскорблены! И он предпринял попытку восстановления справедливости, достоинства и чести: убрать негодного князя, нарушившего традицию и социальный договор.
Иван проиграл. И – опять же вопреки закону, справедливости, чувству собственного достоинства – был лишен головы. И отчего имущества.
И тогда бояре поняли! И запомнили навсегда! Детям своим передали и их детям! Что выступать против государя – нельзя! Что бы он ни сделал, как бы ни поступил, чего бы ни лишил тебя, как ни унизил – нельзя выступать против государя! Нельзя служить его недругам! Нельзя показывать, что у тебя есть чувство собственного достоинства! Ничего у тебя нет – кроме его милости! Милости давать города и должности в кормление – и милости отбирать все.
И когда любимый ученик великого митрополита Алексия, почитаемый всеми Сергий Радонежский остался без митрополитства, а избранный архимандритами к посвящению в митрополиты Дионисий был брошен в подклеть, а митрополит Пимен сослан в Чухлому, а митрополит Киприан ограблен, унижен и изгнан – навсегда запомнила русская церковь, что Богово она получит от Бога – но здесь, на земле, в юдоли слез, только одна над ней настоящая власть – власть Великого князя! И воля Великого князя больше значит, чем весь церковный клир во главе с Патриархом Константинопольским и его Небесным Покровителем. И подсократилась церковь в своих земных амбициях, и всегда помнила об узде, которую ей дадут почувствовать в любой миг…
И когда княжьи люди, поставленные от Дмитрия вместо прежних от тысяцкого, стали драть с купцов четвертую шкуру – осерчали купцы, тряхнули мошной, избрали промеж себя лучших людей – и купили великокняжеский ярлык князю Тверскому. Не позволил Дмитрий стать Тверскому князю над собой! Передоговорился, перехлопотал, переплатил. И четыре года ловил Некомата Сурожанина, самого богатого и активного из купцов-заговорщиков – и казнил! Как и Ивана! Без закона на то – своей княжьей волей казнил!
И узнали купцы, кто в доме хозяин.
И народ знал – несправедлив Великий князь, и поборы дерут его люди, и войны постоянные не прекращаются.
И – выкинули такого князя! И призвали себе нового, по своему желанию и разумению.
И быстрее вихря примчалась татарская конница! И умертвила всех виновных в непокорности! И невиновных тоже умертвила – потому что весь народ отвечает за зло начальных своих людей.
И больше никто не смел выказывать недовольство Великокняжеской властью. Неприкасаем был стальной каркас государственной пирамиды, венчаемой престолом! И лишь один человек мог повелевать, приказывать всем и требовать исполнения всех своих повелений – Великий князь; монарх; самодержец; царь.
Дмитрий Донской надорвался в этом сверхчеловеческом усилии. Но вся его жизнь была подчинена одной цели: беспрекословному единовластию.
Потом… Потом природа отдохнула на его сыне и внуке, как обычно и случается. А потом началось оформление царства и царизма.
Но почему-то – почему-то – последователи и потомки не стали замечать в Дмитрии родоначальника и основателя русского самодержавия. Создателя государственной конструкции.
Сейчас мы объясним, почему это.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.