10:10. В школу… на улицу

10:10. В школу… на улицу

Мы останавливаемся: до наших ушей доносится хор детских голосов где-то вдалеке, с трудом пробивающийся через выкрики торговцев и шум ремесленников за работой.

Попытаемся выяснить, откуда он идет. Свернем в переулок: голоса становятся все слышнее. Мы ускоряем шаг, нам навстречу попадается двое рабов с тяжелыми корзинами на головах.

Переулок выходит на второстепенную улицу, где не так людно, она окаймлена длинными портиками. Вот откуда слышались детские голоса. В месте, где портик образует угол, сидят на простых табуретах около тридцати ребятишек, читающих наизусть какой-то текст. Косые лучи солнца ласкают их головки, превращая волосы в светящиеся ореолы. В лучах летают мухи, становится заметной летающая в воздухе пыль. Солнце освещает и ритмично покачивающуюся в воздухе указку, задающую темп нашему "хору". Это указка учителя, пожилого, худого, лысого мужчины с бородой. Рядом с ним примитивная школьная доска. Люди проходят мимо, не обращая никакого внимания на урок, лишь некоторые останавливаются и, прислонившись к колонне, пытаются уловить суть, "подслушивая с галерки".

Дети перестали скандировать двадцать три буквы алфавита и теперь читают хором "Законы двенадцати таблиц", первые записанные законы Рима. Некоторые отвлекаются. Неожиданно указка резко ударяет одного из учеников по плечу, подобно молнии, со свистом рассекая воздух. Мухи разлетаются. Сдавленный вопль лишь на мгновение прерывает хор голосов. А затем все продолжается, как будто ничего не случилось…

Образование в древнем Риме допускало телесные наказания. Об этом хорошо помнят Ювенал и Гораций: последний всегда носил с собой портрет старого учителя, которого называл plagosus (то есть "избивающий")… Таковы начальные школы в Риме и на всей территории империи. Порой уроки проводятся в обветшалых заброшенных лавках, но чаще на открытом воздухе, под портиками.

Большая часть римлян ограничивается этим уровнем образования: они умеют только читать, писать и считать. Освоив эти нехитрые азы школьной премудрости, они отправляются работать: детский труд в римском обществе не преследуется по закону.

Отпрыски богатых семейств, которым не нужно работать, продолжают учиться дальше, еще и потому, что их родители прекрасно знают, что хорошее школьное образование очень важно для их карьеры и социального статуса. Подростки от двенадцати лет и старше занимаются в "частных школах", где изучают грамматику, а также греческую и латинскую литературу. Ведь для аристократических семейств греческий — статус-символ, обозначающий их принадлежность к "благородному" сословию.

Что изучают на этих уроках? Грамматик (grammaticus), то есть преподаватель, начинает обучение с разбора поэтических текстов древних авторов: "классиков", как сказали бы мы. При объяснении этих текстов он должен искусно коснуться также тем из области астрономии, музыкальной метрики, математики, географии… Таким образом грамматику удается "припудрить" своих учеников знаниями из области общей культуры.

Интересно заметить все же, что в древнеримских "средних" школах дается преимущественно "классическое" образование, как мы бы сегодня сказали, при этом не преподаются ни технические, ни естественнонаучные предметы. Плюс ко всему есть предмет, которого не найти в современных школьных расписаниях: мифология.

Любопытно, что выбор учебных текстов напрямую влияет на издательский рынок: переписчики сосредоточены на "издании" некоторых из классиков (произведения Гомера или Энния, позднее — Вергилия, Цицерона, Горация и так далее), а труды многих других авторов быстро выпадают из оборота. Возможно, именно благодаря выбору этих безымянных школьных учителей сегодня до нас дошли те произведения, которые иначе бесследно канули бы в Лету. После получения "среднего" образования, в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет юноши из зажиточных семейств сменяют грамматика на ритора (rhetor): он обучает их золотым правилам красноречия, чтобы подготовить к публичной карьере.

Студенты выполняют письменные и устные задания. В частности, они должны произносить речи, анализируя за и против в определенном вопросе, отстаивая точку зрения знаменитого персонажа прошлого. Это чрезвычайно полезное упражнение, потому что оно оттачивает ораторские навыки в ключевой области римской общественной жизни: политике. Второй тип упражнений заключается в "спарринге" двух учеников, которые должны защищать противоположные точки зрения. Эта практика закладывает основы для успешных выступлений в суде. Римляне называют эти упражнения соответственно suasoriae и controversiae.

Разумеется, "средняя" и "высшая" школы располагаются уже не в уличной пыли, а в домах учащихся или в специальных аудиториях, подобно той, которую Траян предоставил для занятий на своем большом форуме в самом центре Рима.

Ни грамматик, ни ритор, хотя и находятся в самом тесном контакте со сливками римского общества, не пользуются тем не менее особыми привилегиями; за редким исключением, они воспринимаются как что-то вроде книжной лавки или компьютера. Но тяжелей всего приходится учителю начальной школы. Человек, который вертел указкой над головами скандирующих ребятишек, стоит на одной из самых нижних ступенек римского общества. Римляне называют "уличных" учителей начальных классов ludi magistri или litteratores и не выказывают к ним особого уважения. Платят им родители учеников, но заработки столь скудны, что приходится подрабатывать, чтобы свести концы с концами. Многие предлагают свои услуги в качестве писцов. Как вон тот человек, что сидит на другой стороне улицы, спиной к колонне. Он пишет письмо под диктовку хорошо одетого пожилого мужчины, вероятно, бывшего раба, сколотившего состояние торговлей, но так и не освоившего грамоту. Подобную картину можно увидеть и сегодня на индийских улицах или в Юго-Восточной Азии, где часто встречаются уличные писцы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.