Глава 1. Три раза русские приходят и… уходят

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 1. Три раза русские приходят и… уходят

Карская область с незапамятных времен имела важное стратегическое значение. Она фактически была воротами в Закавказье и на Кавказ. Город Карc был основан армянами в IV в. Какое-то время он даже был столицей армянского царства. Затем Карская область оспаривалась Византией и Персией, но в XVI в. окончательно перешла к Турции.

В 1597 г. султан Мехмет III перестроил крепость Карc. Турки считали Карc ключом к обладанию Малой Азией. Между прочим, первоначальное название города Карc — Калак, то есть «Город дверей».

Впервые русские войска подошли к «Городу дверей» 16 марта 1807 г. Отряд генерал-майора Несветаева в составе пяти батальонов пехоты и двух казачьих полков при шести пушках форсировал реку Арпачай у города Гумры и двинулся к Карсу.

На пути, у селения Баш-Шурагель, отряд Несветаева столкнулся с турецким отрядом в тысячу человек под началом Кара-бека. Отряд этот был почти уничтожен, и только двумстам воинам, включая Кара-бека, удалось бежать в Карc. По их следам двинулся к Карсу и Несветаев.

В то время крепость Карc внешних укреплений еще не имела и состояла из ограды и цитадели. Город расположен на правом берегу скалистого и узкого ущелья реки Карс-чай, образуемого Карадагскими (на правом берегу), Чахмахскими и Шорохаскими (на левом берегу) высотами. Оборонительная ограда представляла собой стену из огромных каменных плит, местами доходившую до 8,5-метровой высоты, и фланкируемую из многочисленных башен. На стене и в башнях стояло 60 орудий. Внутри ограды, в ее северо-западном углу, на высоком, командующем над всей окрестностью скалистом и обрывистом утесе Карадагских высот возвышалась цитадель с тремя ярусами орудий. Подступы к ней были возможны только с востока и юга, то есть со стороны города. А с севера и запада цитадель была неприступна, так как примыкала к обрывистому ущелью реки Карс-чай, протекающей на 85 м ниже основания цитадели. Из цитадели к реке вел узкий, под каменными сводами ход с крутой лестницей в 300 ступеней. Гарнизон Карса насчитывал не менее 10 тысяч человек.

Произведя рекогносцировку, генерал Несветаев убедился, что слабой стороной крепости являлись три ее предместья — Байрам-паша, Орта-кепи и Армянский квартал. Предместья эти находились вне крепостной ограды и были обнесены только земляными валами. Через эти предместья можно было проникнуть в город, не прибегая к использованию длинных штурмовых лестниц.

Главнокомандующему графу Гудовичу Несветаев донес, что нашел положение Карса «еще не совсем недоступным» и решил штурмовать его со стороны Карадагских высот.

Штурм начался 25 марта 1807 г. Два батальона (15-го егерского и Кавказского гренадерского полков) под командованием подполковника Нечерского сбили передовой турецкий отряд на Карадагских высотах и на его плечах ворвались в предместье Байрам-паша, истребили весь его гарнизон и захватили одно полевое орудие.

Несветаев с остальными силами поспешил развить этот успех, но получил в этот момент категорическое предписание Гудовича «не предпринимать экспедиции на самую крепость, ежели не уверен будет о сдаче, дабы при решительном деле, каков есть штурм, не потерпеть большой потери в людях». Тогда Несветаев прервал начатый штурм и на следующий день отступил к селению Палдыран, а затем к Гумрам. Турки не рискнули преследовать русских.

После войны турки существенно укрепили Карc.

В 1828 г. началась очередная русско-турецкая война. В районе Эрзерума турки сосредоточили 40-тысячную армию, целью которой было вторжение на Кавказ. В начале мая 1828 г. турецкий главнокомандующий сераскир Галиб-паша послал с разведывательной целью на русскую территорию чиновника с дипломатической миссией. Русский главнокомандующий граф И. Ф. Паскевич-Эриванский разгадал турецкую хитрость, но приказал показать «дипломату» русское войско.

Мало того, Иван Федорович 23 мая позвал турка на маневры лейб-гвардии Сводного полка и ряда кавалерийских частей. Маневры эти закончились показательными штурмами древней тифлисской цитадели — Метехского замка, расположенного почти на неприступной скале над рекой Курой. Увиденное так потрясло турецкого чиновника, что он в сердцах воскликнул: «Да они так и Карскую крепость возьмут!»

Перед началом боевых действий Паскевич через лазутчиков отправил к населению Карской области несколько прокламаций. В них говорилось: «Ополчаясь задело правое и вступая в землю вашу, мы не нарушим спокойствия поселян, не коснемся их собственности. Войска Государя нашего будут сражаться только с теми, кто дерзнет им противиться. Пребывайте безбоязненно в домах ваших, и вы не почувствуете тяжести войны».

9 июня 1829 г. Сводный корпус русских войск в составе 12 тысяч человек, 24 батарейных, 16 легких и 18 конных орудий сосредоточился в районе крепости Гумры и 14 июня в 6 часов утра перешел границу, взяв направление на Карc. Осадная артиллерия в составе 12 орудий и артиллерийский парк, прибывшие к месту сосредоточения с запозданием, присоединились к корпусу позднее — 16 июня. Место артиллерии в походной колонне было определено командующим.

К вечеру 17 июня корпус сосредоточился в деревне Мешко, примерно в 30 км от Карса, где было принято решение: атаковать крепость с юго-западной стороны, для чего иметь укрепленный лагерь на Эрзерумской дороге в разоренной деревне Кичик-Эв.

Для осуществления этого плана корпусу со всеми обозами нужно было совершить обходный марш. Первый этап этого марша до деревни Азаткев был проведен 18 июня.

19 июня к намеченному месту постройки укрепленного лагеря был отправлен весь обоз, для прикрытия которого выделялись, кроме пехоты и кавалерии, по два орудия от каждой батарейной роты. Главные же силы корпуса предприняли разведку боем, для чего в восьмом часу утра начали движение к крепости. С выходом на дальность стрельбы турецкой крепостной артиллерии они были встречены интенсивным артиллерийским огнем.

Пять тысяч турецких всадников атаковали русских у самых стен Карса к югу от Ортакеп и. В ходе упорного боя турки потеряли до 400 человек убитыми и отошли. Вечером 19 июня вблизи Карса сосредоточился весь русский корпус.

Обозревая укрепления Карса, Паскевич заметил, что по сравнению с 1807 г. укрепления турок существенно усилились. В крепостную оборону были включены теперь и предместья. Орта-кепи помимо стены теперь защищали два бастиона, один из которых — Юсуф-паша — располагался на юго-восточном выдающемся углу предместья.

Предместье Байрам-паша, разросшееся уже до самой горы Карадаг, теперь защищалось сильным редутом на вершине этой горы. На редуте стояли 14 орудий, в зону обстрела которых входили подступы, по которым в 1807 г. наступали солдаты генерала Несветаева. От редута на запад тянулась небольшая стенка из наполненных землей деревянных срубов, упиравшаяся в крутой обрыв правого берега Карс-чая.

Расположенный между предместьями Орта-кепи и Байрам-паша болотистый пустырь был прикрыт земляным валом, связывавшим между собой эти предместья.

Наконец, Армянское предместье на левом берегу Карс-чая состояло из разбросанных по скалистым высотам построек, окруженных отдельными каменными стенками с бойницами. А впереди, напротив середины предместья, стоял старинный замок Темир-паша, командовавший не только всеми предместьями, но и южной стеной крепости. Замок этот составлял опору обороны палевом берегу Карс-чая. Впереди Армянского предместья на скате скалистых высот находился укрепленный лагерь, и здесь же на полугоре было занято турками и обширное мусульманское кладбище.

Чахманские высоты с севера были укреплены простыми каменными шанцами. Таким образом, несмотря на отсутствие внешних фортов, все эти укрепления в их общей связи при тогдашней силе ружейного и пушечного огня представляли собой труднопреодолимые преграды. Карc по справедливости считался первоклассной крепостью. Недаром британские газеты называли Карc турецким Гибралтаром.

К началу осады в крепости Карc находилось 151 орудие разных калибров. Гарнизон составляли 3 тысячи конницы, 4 тысячи пехоты и до 4 тысяч вооруженных местных жителей.

Поскольку русским войскам со стороны Эрзерума угрожал корпус Киоса-Магомета-паши, Паскевич приказал немедленно начать осадные работы и в течение нескольких дней овладеть Карсом.

Батарея № 1 была построена всего за один день и уже утром 21 июня еще четыре 12-фунтовые пушки «средней пропорции»[143] открыли огонь по Карсу.

В ночь на 23 июня были начаты работы по постройке батарей № 2,3 и 4, составлявших первую параллель осадных сооружений.

С целью прикрытия работ и дезориентации противника выстроенная ранее батарея № 1 вела ночью редкий огонь. Кроме того, со стороны горы Карадаг и с северо-западной стороны крепости турок всю ночь беспокоили специально выделенные для этой цели отряды под командованием полковника Раевского и Бороздина.

За несколько часов до рассвета все батареи были сооружены и вооружены:

Батарея № 2 — четырьмя 12-фунтовыми пушками с задачей действовать против передовых батарей противника и его укрепленного лагеря.

Батарея № 3 — тоже четырьмя 12-фунтовыми пушками и с той же задачей.

Батарея № 4, или главная батарея, отстоящая от укрепленного лагеря лишь на 300 м, — четырьмя 2-пудовыми мортирами и двенадцатью 12-фунтовыми пушками. При этом мортиры могли вести круговой огонь, а 12-фунтовые пушки предназначались: шесть для ведения флангового огня по укрепленному лагерю и по три — на два угловых бастиона укрепленного предместья Орта-кепи.

Осада и штурм Карса в 1828 г.

Всего для непосредственного участия во взятии крепости было выделено 5080 человек пехоты и 38 орудий. Остальная артиллерия находилась в лагере.

23 июня 1828 г., еще до наступления рассвета, русская артиллерия начала обстрел турецких укреплений. Наибольший эффект производили двухпудовые мортирные бомбы батареи № 4.

Одновременно с началом действия осадных батарей пехота, поддержанная легкой артиллерией, начала бой за овладение предместьем Темир-паша и укрепленным лагерем турок. Наступление развивалось успешно.

Вскоре противник вынужден был оставить кладбище, укрепленный лагерь и южную часть предместья. Наступающие войска вышли к мосту через реку Карс-чай, находившемуся против крепости. На отбитой у турок высоте укрепленного лагеря немедленно была поставлена батарея № 5 из четырех 12-фунтовых пушек и двух 6-фунтовых конных орудий донских казачьих батарей. Эта батарея «метко бросала ядра в башни предместья Орта-кепи и в крепость».

Овладение кладбищем и успешные действия вновь созданной батареи позволили другому отряду — под командованием полковника Бурцева — выбить противника из района башни Темир-паши, поставить в башне два орудия и открыть из них огонь по крепости.

Остававшаяся незанятой северная часть предместья вскоре также оказалась очищенной от противника. Осуществляемую здесь атаку с северных высот успешно обеспечила батарея № 6 в составе двух легких орудий, удачно расположенная на выгодной высоте в 400 м от угловой башни цитадели.

Через два часа с момента открытия огня вся заречная часть укреплений была очищена от противника, и часть русских войск, перейдя мост, уже находилась непосредственно перед стенами крепости.

Создавшаяся обстановка позволяла начать общую атаку крепости. Для этого необходимо было прежде всего овладеть предместьем Орта-кепи, на чем и были сосредоточены усилия артиллерии и всех войск. Все батареи открыли «сильнейший огонь по бастионам, из коих некоторые были уже повреждены, других огонь довольно ослаблен». При поддержке батарей отряд под командованием начальника штаба корпуса генерала Остенсакена с двумя легкими орудиями после короткого, но упорного боя овладел левым бастионом предместья, захватив четыре орудия противника. Вслед за этим другой отряд под командованием полковника Вольховского овладел бастионом Юсуф-паши. Захваченные в бастионе турецкие орудия были немедленно обращены против крепости. Огонь этих орудий был особенно эффективен, так как «брал восточную стену крепости, по всему ее протяжению, и три башни, там стоящие, во фланг». Действия этих орудий были усилены еще двумя орудиями, поставленными около бастиона Юсуф-паши (батарея № 7).

Успешное развитие наступления и занятие большей части предместья Орта-кепи привели в замешательство турецкие войска, оборонявшие предместье Байрам-паша, и создало условия для овладения укреплениями на горе Карадаг. Однако осуществлению атаки укрепленного предместья и Карадага препятствовал перекрестный огонь турецкой артиллерии, расположенной в башнях крепости и цитадели. Поэтому генерал Паскевич приказал поставить 12-орудийную батарею № 8[144] за болотом, против юго-восточного фаса крепости, и совместно с четырьмя трофейными орудиями, находящимися в башне Юсуф-паши, обеспечить атаку предместья.

Артиллеристы успешно справились с поставленной задачей. Под прикрытием их огня пехота преодолела открытую местность, ворвалась в предместье и при поддержке следовавших вместе с ней легких орудий овладела им. Почти одновременно с этим русские войска овладели карадагскими укреплениями. Захваченные в них четыре орудия немедленно были обращены против крепости.

С падением последних укреплений на подступах к крепости все усилия артиллерии были сосредоточены против ее восточного фаса.

Меткий сосредоточенный огонь русской артиллерии вскоре заставил замолчать всю турецкую артиллерию, расположенную в башнях, обращенных к Кара-дагу.

В это время войска, действовавшие на западном берегу реки Карс-чай, очистили от противника все подступы к крепости и цитадели. Турецкая конница начала покидать крепость. Огонь осажденных ослабевал, так как, по свидетельству участников сражения, «многие башни были повреждены, на некоторых были сбиты орудия, на других сосредоточенные выстрелы наших батарей отнимали у турецких артиллеристов возможность действовать».

Используя благоприятную обстановку, генерал Паскевич приказал начать с южной и западной сторон штурм крепости. Ее защитники не выдержали согласованных и решительных действий штурмующих войск.

К 8 часам утра крепость пала. Остатки ее гарнизона во главе с комендантом крепости Эмином-пашой заперлись в цитадели, но и они через два часа сдались.

Победителям досталось: 22 мортиры, из которых три 5-пудовые, и гаубицы, из которых три 5-пудовые; 22 пушки и гаубицы от 48- до 12-фунтовых; 98 разных крепостных орудий меньшего калибра и 9 полевых орудий. Кроме того, в крепости было захвачено до 7 тысяч пудов (около 115 тонн) пороха и много других боеприпасов, вооружения и продовольствия. Турки потеряли до 2 тысяч человек ранеными и убитыми и 1361 человека пленными. Потери русских войск составили до 300 человек убитыми и ранеными, в том числе 15 офицеров.

К моменту падения крепости Карc войска спешившего ей на помощь Киоса-Магомета-паши находились уже в пяти километрах от Карса. Узнав о капитуляции крепости, они повернули и отошли к Ардагану.

При возведении осадных батарей и штурме Карса отличился разжалованный в рядовые бывший командир гвардейского Конно-пионерного дивизиона Михаил Иванович Пущин. Сам он не был на Сенатской площади, но многих декабристов знал лично. На допросе во время следствия по делу восстания Пущин отказался назвать имена своих товарищей, за что и был разжалован в рядовые и сослан на Кавказ. Генерал Паскевич несколько раз представлял его к боевым наградам за «выказанную» воинскую доблесть, но Николай I каждый раз отклонял эти представления.

17 июля основные силы Паскевича выступили через Ахалкалаки на Ахалцих. 22 июля, после тяжелого перехода по горному маршруту, русские войска подошли к Ахалкалаки.

Крепость Ахалкалаки размещалась при слиянии двух рек: Тапа-Раванчай и Гендарысу. Длина крепости составляла около 300 м, а ширина 80–120 м. Укрепления крепости находились в запущенном состоянии и были довольно слабы, предместья разрушены. Гарнизон крепости насчитывал около тысячи человек при 14 орудиях.

Подойдя со своими войсками к крепости, генерал Паскевич предложил гарнизону сдаться, но получил категорический отказ.

С наступлением темноты русские войска приступили к постройке большой осадной батареи, где к рассвету были установлены две 2-пудовые мортиры, восемь батарейных пушек и две легкие пушки. Батарею построили в 350 м от крепостной стены. Впереди большой батареи на расстоянии 80 м от нее была построена батарея на 6 кегорновых мортир.

8 6 часов утра 23 июля русская артиллерия открыла огонь по Ахалкалаки. Уже через час турецкий гарнизон был вынужден оставить наружные укрепления и укрыться внутри цитадели. По приказу Паскевича к цитадели на расстояние 200 м были подтянуты еще 4 батарейные и 2 легкие пушки, которые немедленно открыли огонь. К 8 часам утра турки группами стали покидать крепость по ущелью реки. Под прикрытием артиллерии русская пехота бросилась на штурм. Отряд под командованием полковника Бородина, воспользовавшись веревками, по которым спускалась в ущелье бежавшая часть гарнизона крепости, овладел южной стеной крепости, чем вынудил остатки гарнизона сложить оружие. Около

9 часов утра крепость пала.

Русским войскам достались трофеи: 14 орудий, 21 знамя, большое количество различного оружия и артиллерийских припасов. Турки потерял и до 600 человек ранеными и убитыми и 300 человек пленными. Потери русских войск составили убитыми и ранеными 13 человек.

После взятия Ахалкалаки Паскевич двинулся к крепости Ахалцих. Затри дня главные силы русских одолели 50-километровый путь и вечером 4 августа оказались в 7 км от Ахалциха. Однако к крепости чуть раньше уже подошел 30-тысячный корпус турок под командованием Киоса-Магомета-паши и Мустафы-паши.

5 августа в 8 часов утра наши части вброд перешли Куру и двинулись к крепости. Пройдя 3 км, они остановились, чтобы переждать полуденный зной, и возобновили движение лишь в 4 часа дня.

С началом движения шестнадцать 12-фунтовых орудий 20-й и 21-й артиллерийских бригад, находившихся в первой линии, на рысях, неожиданно для противника, выскочили на высоты перед атакуемой горой Таушан-Тапа и открыли меткий прицельный огонь. Турки, застигнутые врасплох смелыми действиями русской артиллерии, обратились в бегство. Этим моментом удачно воспользовались казаки. Поддержанные Донской конноартиллерийской ротой № 3, они стремительно бросились на врага и с ходу овладели горой Таушан-Тапа и прилегающими к ней высотами. Подошедшие остальные войска корпуса закрепили успех казаков.

В 18 часов турецкая конница с флангов атаковала русских. На левом фланге действовали 5 тысяч всадников, а на правом — 4 тысячи. Однако турки были встречены метким огнем пехоты и артиллерии. Тут опять отличилась Донская конноартиллерийская рота № 3, которая быстро маневрировала и частым огнем поражала турок картечью. Затем контратаковала русская кавалерия, и турки были вынуждены отступить к крепости.

В ночь с 5 на 6 августа русские начали постройку осадных батарей у Ахалциха.

Крепость Ахалцих располагалась на левом утесистом берегу реки Посхов-чай, в 7,5 км от ее впадения в Куру. Оборонительные сооружения крепости включали цитадель, собственно крепость, обнесенную высокой каменной, местами в два яруса, стеной и наружный оборонный пояс. Цитадель занимала господствующее положение над крепостью.

Собственно крепость, имеющая форму многоугольника длиной около 1250 м и шириной до 800 м, делилась на четыре отделения, которые ступеньками возвышались одно над другим.

Наружная оборона Ахалциха состояла из четырех бастионов и одной башни, соединенных палисадом из толстых бревен. В каждом бастионе и в башне было установлено по три орудия в амбразурах и по одному орудию в промежутках. Все орудия были на полевых лафетах. Всего на наружной обороне размещалось 22 орудия. Крепость и цитадель имели на вооружении 40 орудий.

Гарнизон крепости насчитывал 8–10 тысяч человек, главным образом жителей Ахалциха. Кроме того, рядом с крепостью в четырех укрепленных лагерях находилось около 30 тысяч турок при 15 полевых орудиях.

С рассветом 8 августа русские орудия открыли огонь по Ахалциху. Турки решили, что русские готовятся к длительной осаде. Но в ночь на 9 августа Паскевич скрыто повел свои войска против турецкого лагеря. В 6 часов утра 9 августа начался кровопролитный бой, которому не смогла помешать даже сильнейшая гроза. Турки отступили, потеряв убитым и до 2 тысяч человек. Потери русских: 81 убитый и 339 раненых.

16 августа Ахалцих сдался. В крепости было найдено 66 пушек.

Через два дня после овладения Ахалцихом русские войска заняли крепость Ацкур, прикрывавшую вход в Боржомское ущелье. 22 августа турки сдали Ардаган, а 28 августа — Баязет. В сентябре 1828 г. русскими войсками были заняты крепости Топрах-Кале и Диадин. Наступление зимы прервало в конце октября военные действия. Оставив в отбитых у турок крепостях гарнизоны общей численностью 15 батальонов, 4 казачьих полка и 3 роты артиллерии — всего около 8,5 тысячи человек, — генерал Паскевич с остальными частями в начале ноября 1828 г. вернулся в Грузию.

Пятимесячная кампания в Закавказье окончилась для русской армии удачно. Намеченный план войны был в основном выполнен. Овладев Карским, Ахалцихским и большей частью Баязетского пашалыка, русские войска взяли шесть крепостей и три укрепленных замка, захватив при этом около 8 тысяч пленных, 313 пушек и 195 знамен. Потери корпуса составили 3200 человек, главным образом от болезней. Следует отметить, что в июне — июле в районе Карса свирепствовала эпидемия чумы.

Зима 1828/29 г. прошла тревожно. Персы начали стягивать свои войска к Араксу. 11 февраля в Тегеране толпа персов перебила русское посольство, среди убитых был и посол А. С. Грибоедов. Граф Паскевич-Эриванский не растерялся и пообещал шаху Аббасу-мурзе «истребить всю его династию». Персы знали, что русские генералы на Кавказе действуют круто, не оглядываясь на Петербург Это не Балканы, где генералы, прежде чем чихнуть, запрашивают разрешение у царя, тот — у Министерства иностранных дел, а министерство — у тетушки Европы. Тот же генерал А. П. Ермолов разных там шейхов и мулл, не стесняясь, вешал, причем не всегда за шею, а иногда за ноги или иные места. Шах унялся, поняв, что Паскевич не шутит.

Первыми в кампанию 1829 г. боевые действия начали турки. Турецкое войско, в составе которого было 5 тысяч регулярной пехоты и 15 тысяч ополченцев при 6 полевых орудиях, преодолев горные перевалы, 20 февраля подошли к Ахалциху.

Русский гарнизон Ахалциха насчитывал всего 1164 человека пехоты, 3 орудия 5-й резервной батарейной роты 21-й артиллерийской бригады и несколько трофейных полевых турецких орудий.

В тот же день, в четвертом часу ночи, противник, рассчитывая на внезапность и восьмикратное превосходство в силах, начал штурм крепости. Немногочисленный русский гарнизон отбивался «ружейным огнем, нарочно заготовленными каменьями, гранатами и бомбами».

Штурм был отбит, и туркам ничего не оставалось, как перейти к осаде Ахалциха. Оборона крепости длилась 12 дней. 4 марта к крепости подошли русские войска, и турки бежали. Наши потеряли до 100 человек убитыми и ранеными, турки — до 4000 человек.

Почти одновременно с событиями в районе Ахалциха на черноморском побережье русские войска под командованием генерала Гесса разбили другой турецкий отряд численностью до 8 тысяч человек.

К середине мая действующие войска русского Кавказского корпуса сосредоточились на границе, а 22 мая главными силами выступили к Ардагану, куда и прибыли 24 мая. Дальнейшее движение на Эрзерум было приостановлено в связи с выходом к Ахалциху турецких войск.

10 июня в районе селения Котанлы собрался весь Кавказский корпус в составе 12 430 человек пехоты и 5770 человек кавалерии с 70 орудиями полевой артиллерии.

К этому времени на эрзерумской дороге в районе деревни Милли-Дюз в укрепленном лагере собрался 20-тысячный турецкий отряд при 17 полевых орудиях под начальством главнокомандующего турецкой армией на Азиатском театре военных действий Гагки-паши. Сюда же ожидалось прибытие в ближайшие дни из Эрзерума 30-тысячного отряда под командованием самого сераскира Гаджи-Салеха.

Между тем в действующую армию прибыл А. С. Пушкин. Он еще в середине апреля 1828 г., то есть сразу после манифеста Николая I о войне с Турцией, попросился в действующую армию на Балканах. Однако шеф жандармов Бенкендорф отказал А. С. Пушкину и П. А. Вяземскому под предлогом того, что там «все места уже заняты». Тут не грех спросить современных монархистов, поющих осанну самодержавию, почему у нас в России при царизме столь странно принимались решения и распределялись обязанности должностных лиц? Почему великому поэту Пушкину и хорошему поэту Вяземскому, кстати прямому потомку великих смоленских князей, отказывает шеф полиции, а не военный министр? Отчего было столько мелочной регламентации и чрезмерной опеки подданных?

В начале следующего, 1829 г. Пушкин, уже никого не спрашивая, сам отправился в Кавказскую армию. Из Тифлиса в армию Пушкин ехал в сопровождении казаков.

«Я поехал по широкой долине, окруженной горами, — пишет поэт в своем „Путешествии в Арзрум во время похода 1829 г.“. — Вскоре увидел я Карc, белеющийся на одной из них. Турок мой указывал мне на него, повторяя: Карc, Карc! и пускал вскачь свою лошадь; я следовал за ним, мучаясь беспокойством: участь моя должна была решиться в Карcе. Здесь должен я был узнать, где находится наш лагерь и будет ли еще мне возможность догнать армию. Между тем небо покрылось тучами и дождь пошел опять; но я об нем уж не заботился.

Мы въехали в Карc. Подъезжая к воротам стены, услышал я русский барабан; били зорю. Часовой принял от меня билет и отправился к коменданту. Я стоял под дождем около получаса. Наконец меня пропустили. Я велел проводнику вести меня прямо в бани. Мы поехали по кривым и крутым улицам; лошади скользили по дурной турецкой мостовой. Мы остановились у одного дома, довольно плохой наружности. Это были бани…

…Поутру пошел я осматривать город. Младший из моих хозяев взялся быть моим чичероном. Осматривая укрепления и цитадель, выстроенную на неприступной скале, я не понимал, каким образом мы могли овладеть Карсом»[145].

Через некоторое время поэт отправился к войску Паскевича: «…выехал я из Карса, и Артемий (так назывался мой армянин) уже скакал подле меня на турецком жеребце с гибким куртинским дротиком в руке, с кинжалом за поясом, и бредя о турках и сражениях.

Я ехал по земле, везде засеянной хлебом; кругом видны были деревни, но они были пусты: жители разбежались. Дорога была прекрасна и в топких местах вымощена — через ручьи выстроены были каменные мосты. Земля приметно возвышалась — передовые холмы хребта Саганлу (древнего Тавра) начинали появляться. Прошло около двух часов; я взъехал на отлогое возвышение и вдруг увидел наш лагерь, расположенный на берегу Карс-чая; через несколько минут я был уже в палатке Раевского»[146].

13 июня Пушкин прибыл в лагерь Паскевича. «Я нашел графа дома перед бивачным огнем, окруженного своим штабом. Он был весел и принял меня ласково… Здесь увидел я и Михаила Пущина, раненного в прошлом году. Он любим и уважаем как славный товарищ и храбрый солдат»[147].

На следующий день Александр Сергеевич стал свидетелем стычки казаков и делибашей[148]. «…Проехав ущелие, вдруг увидели мы на склонении противуположной горы до 200 казаков, выстроенных в лаву, и над ними около 500 турков. Казаки отступали медленно; турки наезжали с большею дерзостию, прицеливались шагах в 20 и, выстрелив, скакали назад. Их высокие чалмы, красивые долиманы и блестящий убор коней составляли резкую противуположность с синими мундирами и простою сбруей казаков. Человек 15 наших было уже ранено. Подполковник Басов послал за подмогой. В это время сам он был ранен в ногу. Казаки было смешались. Но Басов опять сел на лошадь и остался при своей команде. Подкрепление подоспело. Турки, заметив его, тотчас исчезли, оставя на горе голый труп казака, обезглавленный и обрубленный. Турки отсеченные головы отсылают в Константинополь, а кисти рук, обмакнув в крови, отпечатлевают на своих знаменах»[149].

19 июня в 10 часов утра начался встречный бой между русскими войсками и конницей сераскира Гаджи-Салеха. В середине дня русские отбили атаки турок. А после небольшого отдыха к 7 часам вечера перешли в решительное наступление. Эта атака оказалась для неприятеля полной неожиданностью, и началось повальное бегство. Русская конница, преследовавшая отступающих, сходу ворвалась в укрепленный лагерь сераскира.

На другой день, 20 июня, русские войска напали на другой укрепленный лагерь, в котором засело 20 тысяч турок под командованием Гагки-паши. Конница под командованием самого Паскевича преследовала турок на расстояние более 20 км. В двухдневном сражении было убито около 2 тысяч турок, в плен взято около 200 человек, включая самого Гагки-пашу; захвачена вся турецкая артиллерия (31 пушка). Потери Кавказского корпуса убитыми и ранеными составили около тысячи человек.

23 июня русские войска без боя заняли брошенную турками крепость Гассан-кале, где было найдено 29 пушек. Гассан-кале — древняя византийская крепость, построенная на высокой и крутой горе полководцем Анатолием и названная им в честь императора — Феодосиополисом.

Утром 26 июня 1829 г. русские войска остановились у Аг-Даг (Белые горы) в пяти верстах от Эрзерума. В тот же день к Паскевичу явились депутаты от сераскира Салех-паши и горожан. Турки решили сдаваться.

Далее я предоставлю слово очевидцу событий Александру Сергеевичу: «На другой день утром войско наше двинулось вперед. С восточной стороны Арзрума, на высоте Топ-Дага, находилась турецкая батарея. Полки пошли к ней, отвечая на турецкую пальбу барабанным боем и музыкою. Турки бежали, и Топ-Даг был занят. Я приехал туда с поэтом Юзефовичем. На оставленной батарее нашли мы графа Паскевича со всею его свитою. С высоты горы в лощине открывался взору Арзрум со своею цитаделью, с минаретами, с зелеными кровлями, наклеенными одна на другую. Граф был верхом. Перед ним на земле сидели турецкие депутаты, приехавшие с ключами города. Но в Арзруме заметно было волнение. Вдруг на городском валу мелькнул огонь, закурился дым, и ядра полетели к Топ-Дагу. Несколько их пронеслось над головою графа Паскевича; „Voyez les Turcs, — сказал он мне, — on ne peut jamais se fier a eux“. (Видите турок, их словам никогда нельзя доверять.) В сию минуту прискакал на Топ-Даг князь Бекович, со вчерашнего дня находившийся в Арзруме на переговорах. Он объявил, что сераскир и народ давно согласны на сдачу, но что несколько непослушных арнаутов под предводительством Топчи-паши овладели городскими батареями и бунтуют. Генералы подъехали к графу, прося позволения заставить молчать турецкие батареи. Арзрумские сановники, сидевшие под огнем своих же пушек, повторили ту же просьбу. Граф несколько времени медлил; наконец дал повеление, сказав: „Полно им дурачиться“. Тотчас подвезли пушки, стали стрелять, и неприятельская пальба мало-помалу утихла. Полки наши пошли в Арзрум, и 27 июня, в годовщину полтавского сражения, в шесть часов вечера русское знамя развилось над арзрумской цитаделию»[150].

В Эрзеруме в плен был взят сам сераскир Салех-паша и четыре паши, до 15 тысяч человек и 150 орудий. Со взятием Эрзерума, собственно, и закончилась кампания 1829 г. Хотя в июле — сентябре еще произошло несколько стычек с турками. Наиболее крупная была 27 сентября при селении Байбурт, где русский отряд численностью 7 тысяч человек при 34 орудиях разгромил 12 тысяч турок и курдов. Неприятелей было перебито 700 человек и взято в плен 1236 человек вместе со всеми шестью бывшими в деле орудиями. Наши потери убитыми и ранеными — всего 100 человек.

Паскевич, получивший за Персидскую кампанию 1826–1827 гг. титул графа Эриванского, за кампанию 1829 г. был произведен в генерал-фельдмаршалы и награжден орденом Св. Георгия I степени.

Несмотря на победы русских на Балканах и Кавказе, Николай I побоялся требовать баз в Проливах и серьезных приобретений в Закавказье.

2 сентября 1829 г. в Адрианополе был подписан мир между Россией и Турцией, который по названию места его подписания стали называть Адрианопольским. Приобретения России по Адрианопольскому миру были ничтожны. В Европе Россия приобрела все острова, находящиеся в устье Дуная, при этом правый берег реки оставался по-прежнему у турок. На Кавказе Россия получила Анапу, Ахалцих и Ахалкалаки.

В Крымскую кампанию 1853–1855 гг. русские войска вновь оказались в Карской области.

К осени 1853 г в составе Отдельного Кавказского корпуса насчитывалось 128 батальонов пехоты, 11 эскадронов кавалерии, 52 полка казаков и конной милиции, 23 батареи (232 орудия). Однако подавляющее большинство этих войск сражалось с восставшими племенами горцев, поэтому на турецкой границе находилось только 19,5 батальона пехоты, 2 дивизиона драгун и небольшое число иррегулярной конницы. Поэтому Николай I был вынужден перебросить из Севастополя на турецкую границу 13-ю пехотную дивизию с ее артиллерией. По прибытии 13-й дивизии на границе с Турцией был сформирован Действующий корпус под командованием генерал-лейтенанта князя Василия Осиповича Бебутова. Корпус был разделен на отряды: в Гурии — 6 батальонов, 2 сотни казаков, 34,5 сотни милиции, 12 орудий; в Ахалцихском уезде — 8 батальонов, 3 сотни казаков, 3 сотни милиции, 8 орудий; в Ахалкалакском отряде — 4,5 батальона, 2 сотни милиции, 4 орудия; в Александропольском отряде — 11,75 батальона, 10 эскадронов, 5 сотен милиции, 48 орудий; в Эриванском уезде — 3,5 батальона, 14 сотен милиции, 8 орудий. Всего в составе Действующего корпуса было 33 батальона, 10 эскадронов, 26 сотен казаков, 54 сотни милиции, 80 орудий. По ходу дела роль Бебутова свелась только к командованию Александропольским отрядом.

Боевые действия на Кавказском театре начались с захвата турками в ночь на 16 октября 1853 г. поста Св. Николая. Как доносил царю его наместник на Кавказе светлейший князь Михаил Семенович Воронцов, этот пост «не считался укреплением и еще менее способным для выдержания сильной атаки и никогда не был вооружен артиллерией; но так как при оном по местному положению был большой запас провианта, в разные времена туда завезенный, то мы считали нужным сколько можно укрепиться там, пока успели бы весь этот провиант оттуда взять». Поэтому к имеющемуся гарнизону поста Св. Николая (роте Черноморского линейного батальона) князь Воронцов 11 октября отправил еще одну роту того же Черноморского батальона при двух орудиях. Почти весь этот гарнизон и был уничтожен. Посланные на подмогу три роты Литовского егерского полка, взвод 12-го Черноморского линейного батальона и сотня гурийской милиции при двух орудиях под командованием полковника Корганова атаковали засевших в лесу около поста турок, выбили их оттуда, но преследовать не решились.

В это время у Карса сосредоточились главные силы (до 40 тысяч человек) анатолийской армии под командованием Абди-паши, который двинул свои войска к Александрополю (в советское время Ленинакан), выслав вперед сильные патрули курдов.

Князь Бебутов выслал отряд из 7,5 батальона пехоты, 4 эскадронов кавалерии, 3 сотен казаков и нескольких сотен милиции, всего до 7 тысяч человек с 24 пешими и 4 конными орудиями, под начальством генерал-майора князя И. Д. Орбелиани, по направлению к Баяндуру (в 10 верстах от Александрополя) через Малые Каракалисы. 2 ноября при подходе к Баяндуру отряд Орбелиани попал под огонь турок. Положение отряда стало критическим. Но тут на выручку пришел Бебутов с резервом из трех батальонов, шести эскадронов и 12 орудий. С наступлением темноты турки вдруг обнаружили движение к ним во фланг свежих русских сил. Они сразу же прекратили огонь и отступили к Баш-Шурагелю, что в 5 верстах южнее Баяндура. Русские потеряли в этом сражении 800 человек убитыми и ранеными. Князь Бебутов, убедившись, что Турция начала войну и что у Баяндура сосредоточены большие силы, под покровом ночи срочно возвратился в Александрополь.

Любопытно, что боевые действия князь Бебутов вел, так сказать, в инициативном порядке, поскольку Манифест Николая I о войне с Турцией он получил лишь 6 ноября 1853 г.

Тем временем войска Али-паши подошли к городу Ахалциху и начали обстреливать его из орудий. На выручку городу двинулся 7-тысячный отряд князя И. М. Андронникова. У Али-паши было 18 тысяч человек и 13 орудий. 14 ноября Андронников атаковал турок у Ахалциха двумя колоннами. Первая колонна наступала на центр турецкой позиции, а вторая шла в обход с левого фланга. Перейдя по грудь в воде реку Посхов-чай, первая колонна под сильным огнем турок взобралась на крутой берег, взяла завалы, захватила 7-орудийную батарею и опрокинула вражескую пехоту. Вторая колонна, перейдя также реку вброд, ударила в левый фланг неприятеля. Турки отчаянно сопротивлялись, несколько раз, используя свое численное превосходство, пытались закрепиться, задержать русские отряды артиллерийским и ружейным огнем, но все же они вынуждены были отступить. В этом бою русские потеряли 58 человек убитыми и 303 ранеными. Турки потеряли 1500 убитыми и до 2000 ранеными. Русские захватили 11 турецких пушек и 90 вьюков с боеприпасами.

Командующий турецкими силами Абди-паша решил, что кампания 1853 г. закончена, и рано утром 19 ноября уехал в Карc, приказав Ахмету-паше начать перевод войск от Баш-Кадыкляра поближе к Карсу. Вскоре после отъезда Абди-паши турки узнали, что отряд князя Бебутова перешел реку Карс-чай и двинулся к Баш-Кадыкляру. Вопреки приказу Абди-паши Ахмет-паша решил принять бой. В отряде Бебутова насчитывалось 11 тысяч человек при 33 пушках, у турок же было 36 тысяч человек при 46 пушках.

Бебутов решил первым делом взять центральную 20-пушечную батарею турок. В атаку пошли три батальона Эриванского полка под командованием князя Багратиона-Мухранского и два батальона Грузинского гренадерского полка под командованием князя Орбелиани.

Но, не рассчитав темпа, князья ворвались на батарею лишь с небольшой горстью солдат, в то время как основные силы их батальонов растянулись в длинную колонну. Турки, сперва опешив, опомнились и отбросили храбрецов. В этой схватке был смертельно ранен князь Илья Дмитриевич Орбелиани.

Бебутов на поддержку атаки вывел из резерва две роты Эриванского полка. Вместе с ними гренадеры снова атаковали батарею. Одновременно князь И. К. Багратион-Мухранский повел свои батальоны туда же несколько кружным, но менее опасным путем. Батарея была взята.

В то же время кавалерия генерал-майора А. Ф. Багговута опрокинула турецкую конницу, обходившую левый фланг русского отряда, и, перейдя в наступление, разбила правый фланг противника и открыла путь своей пехоте[151]. А на нашем правом фланге отряда кавалерия генерала Чавчавадзе сдерживала чуть ли не в десять раз превосходившие силы курдов и башибузуков. Но, заметив бегство войск своего правого фланга и центра, противник и здесь стал отступать, правда в относительном порядке, так как изнуренная русская кавалерия не в состоянии была его преследовать.

К 3 часам дня отряд князя Бебутова занял брошенный турецкий лагерь. Нашими трофеями стали турецкий обоз и 24 орудия. Среди них была так называемая кровавая 3-фунтовая пушка, при защите которой было якобы убито 1500 турок. Наши потери составили 317 человек убитыми и более 900 ранеными. Турки потеряли в этом бою убитыми и ранеными около 6 тысяч человек.

Вот теперь кампания 1853 г. на Кавказе была закончена. Войска Бебутова отошли на зимние квартиры.

1 марта 1854 г. Николай I Высочайшим повелением уволил 72-летнего светлейшего князя Воронцова в отпуск поправлять расшатавшееся здоровье, а временное командование войсками Отдельного Кавказского корпуса возложил на генерала Реада.

Весна 1854 г. у русских прошла в переписке по поводу основного нашего вопроса — что делать? Бебутов послал Реаду план наступательной кампании, Реад, подумав немного, этот план переадресовал военному министру, тот думал дольше и… послал план царю. Царь собственноручно начертал: «Прекрасно, предварило мое собственное желание». Далее бумаги пошли обратно по той же цепочке. Турки сначала не проявляли желания воевать. Так прошли первые пять месяцев 1854 г.

В начале лета 1854 г. главные силы турецкой армии на Кавказе под командованием Мустафы-Зерифа-паши в составе 60 тысяч человеке 84 полевыми орудиями встали лагерем полстенами Карса.

В районе деревень Кюрук-Дара и Палдырван, обеспечивая русскую границу с Турцией, находился русский отряд под командованием князя Бебутова в составе 18 батальонов пехоты, 26 эскадронов кавалерии и 26 сотен иррегулярной конницы. Всего в отряде Бебутова насчитывалось 18 тысяч человек, 44 пеших, 20 конных орудий и 16 ракетных станков, состоявших на вооружении двух конно-ракетных команд. Этот отряд стоял у Кюрук-Дара два месяца и фактически бездействовал.

Первым боевые действия начал Гурийский отряд князя Андронникова. Первое сражение состоялось 27 мая. У селения Негоети передовые силы Гурийского отряда встретились с турецким отрядом Гассана-паши численностью до 12 тысяч человек. Турки отступили, оставив на поле боя до тысячи трупов и две пушки. Потери русских составили 29 человек убитыми и 217 ранеными.

Князь Андронников с главными силами Гурийского отряда подошел к селению Озургеты и занял его без боя. На следующий день, 28 мая, Андронников повел свой отряд дальше. В отряде князя было 11,5 батальона пехоты, 2 сотни донских казаков, конная грузинская дружина, 5 сотен конной имеретинской милиции, 6 сотен имеретинской и 6 дружин гурийской пешей милиции, всего около 12 тысяч человек при 8 полевых и 10 горных орудиях.

У реки Чолок Андронников атаковал турецкий лагерь. Там было сосредоточено 12 батальонов низама, 8 батальонов редифа, 14 тысяч башибузуков, несколько эскадронов кавалерии, всего до 34 тысяч человек, под командованием мюшира[152] Селима-паши.

После упорного боя Селим-паша отступил в Кобулети, потеряв около 4 тысяч человек. Все 13 турецких орудий стали трофеями русских. Наши потери составили около полутора тысяч человек.

Тем временем Бебутов продолжал упорное стояние у селения Кюрук-Дара. Ободренный продолжительным бездействием русского отряда, Мустафа-Зариф-паша под влиянием своего начальника штаба английского генерала Гюйона решил атаковать отряд Бебутова. Чтобы освободиться от лишних тяжестей, он в ночь с 3 на 4 августа отправил все обозы из лагеря в Карc. Бебутову донесли о передвижении обозов, а он предположил, что это вся турецкая армия отступает в Карc, и решил атаковать ее во фланг и тыл на марше. Бебутов также отправил все свои обозы в тыл.

В ночь с 4 на 5 августа отряд Бебутова выступил из лагеря за якобы отступавшей турецкой армией. Марш совершался двумя колоннами. Впереди шел авангард из кавалерийских подразделений, за авангардом — главные силы в двух колоннах, между которыми следовал артиллерийский парк. Фланги прикрывали кавалерийские подразделения, а в арьергарде следовали драгуны и конная артиллерия.

В это же время турецкие войска тоже вышли из лагеря и направились навстречу русскому отряду, не подозревая ничего о передвижениях последнего. Турки решили окружить своей многочисленной армией русский отряд и уничтожить его. Для этого турецкое командование направило в обход левого фланга русских 19 батальонов и 16 эскадронов с 30 орудиями, а в обход правого фланга — 22 батальона, 22 эскадрона и 48 орудий. Четыре батальона штуцерников с четырьмя горными орудиями должны были занять удобную позицию на командовавшей высоте — горе Караял.

На рассвете 5 августа передовые разъезды русского арьергарда донесли, что на скатах горы Караял показались небольшие группы турецких солдат. Их Бебутов принял сначала за турецкий арьергард. Когда же стало светлее, то выяснилось, что к левому флангу русского отряда приближалась большая колонна турецкой пехоты и конницы.

Итак, вместо преследования отступающего противника русскому отряду предстояло вести встречный бой с его превосходящими силами.

Сражение началось 5 августа 1854 г. в 5 часов 30 минут утра атакой русской пехоты на левом фланге. Турецкие войска растянулись по фронту на 8 верст. Турецкое командование медленно вводило в бой свои силы, позволив русским бить их по частям.

Конная Донская батарея № 7 сопровождала войска огнем и колесами. Пушки лихо подкатывались к противнику на дистанцию 150 м и открывали огонь картечью. Однако в отличие от прошлых войн, часть турецких батальонов была вооружена нарезными ружьями и штуцерами, огонь которых буквально косил прислугу у орудий. Батарея была вынуждена отступить, оставив туркам два орудия. Однако конная атака драгунского полка спасла положение. Драгуны отбили оба наших и захватили четыре турецких орудия.

На правом фланге конница и пехота турок стремительно атаковала русских.

В отражении атаки большую роль сыграли две конно-ракетные команды. Пуск ракет вызвал панику у турецкой конницы. Тогда в атаку пошли донские казаки, сопровождаемые двумя конными батареями. Турецкие войска, потерпев поражение на всем фронте, начали отступление на Карc. К часу дня бой закончился. Турки оставили на поле боя более 3 тысяч человек убитыми, более 2 тысяч было взято в плен. Русские захватили 15 орудий. Наши потери составили 599 убитых и 2455 раненых.

За неделю до сражения при Кюрук-Даре Эриванский отряд под командованием генерал-лейтенанта барона К. К. Врангеля разгромил 15-тысячный отряд Селима-паши. 17 июля Врангель, имевший 3865 штыков и 1574 сабли, при 8 пушках, атаковал превосходящие силы турок на Чингильских высотах. Турки были разбиты и потеряли около 2 тысяч человек убитыми и ранеными. Русские захватили 4 пушки и 400 пленных. Эриванский отряд потерял убитыми 57 человек и 71 человека ранеными.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.