Ремёсла и промыслы, быт крестьян Весьегонского уезда XIX века

Ремёсла и промыслы, быт крестьян Весьегонского уезда XIX века

Первая группа ремёсел (кожевенное, скорняжное, сапожное) вызвана необходимостью переработки получаемого каждый год большого количества шкур животных.

Существовало два типа кустарей-кожевников. Одни продавали выделанные кожи сапожникам, другие обрабатывали шкуры за плату — по 1—2 рубля за штуку (середина XIX века).

Этим ремеслом занимались многие крестьяне близ Красного Холма и в ряде селений Весьегонского уезда, например, в д. Телятово. На Московской выставке 1876 года экспонировалась яловичная кожа работы крестьянина из д. Косяково Весьегонского уезда, продававшаяся по цене 6 руб. 50 коп., кожа бычка «сыромят» для шорников работы крестьянина Якова Рокофьева из д. Никониха. Сапожным ремеслом занимались жители дд. Головково, Толошманка, Козлы, но в целом оно не было распространено.

Вторая группа ремёсел крестьян была связана с лесом. Ежегодно заготавливалось до миллиона корней леса. В уезде работали плотники, столяры, мастера по распиловке леса и заготовке драни, бондари, колесники.

Телеги, сани, корзины крестьяне мастерили в большом количестве. За красоту отделки и удобство особенно ценились сосновые и еловые вёдра и кадки. Этим славилась Путиловская волость. Бондари жили в д. Вороново, колесники — в д. Люберь, корзиночники — в д. Стрелица.

Важное место в лесном промысле занимала сидка смолы. Еловую смолу использовали для выработки вара и канифоли, сосновая шла на производство скипидара и дегтя. Скипидар гнали из пней, сучков и валежника, которые в первую очередь извлекали из болотных мест. Затем выкапывали пни и собирали валежник в лесах. В зимнее время крестьяне добывали скипидар. Получали его простейшим образом. Дерево мельчили в тонкие щепы, укладывали в чугунные котлы, вмазанные в печи, и, поддерживая огонь, выгоняли скипидар так же, как спирт.

Дёготь готовили путём перегонки смолы из обожжённого дерева, для чего использовали в основном сосновые пни, причём свежим предпочитали старые пни, как наиболее напитанные смолой. Сосновый дёготь шёл на смазку деревянных изделий и колёс, а полученный из берёзовой коры — для дубления кожи и выделки юфти.

К 1871 году в Замоложском крае Весьегонского уезда многие крестьянские семьи сильно обеднели. Губернская управа решила оказать им помощь и с этой целью командировала в уезд своего работника К.Э. Фингстена. Он нашёл, что в дд. Васютино, Гузеево, Сутоки, Мартемьеново крестьяне издавна занимались смолокурением, но все их заводы были очень допотопными и имели вид шалашей 2,5x2,5 сажени и высотой в сажень. Сосновые пни крестьяне дорого покупали на казённых дачах, а смолу сбывали барышникам за бесценок.

К.А. Фингстен привёз четыре договора по образованию артелей, — Васютинской, Заболотской, Спировской и Сундуковской, — которым были выделены ссуды земством на 6—10 лет. Кроме того, Весьегонское земство ходатайствовало перед министерством, чтобы продажа смолокуренного материала проводилась не пнями и саженями, как практиковалось до этого, а дачами или кварталами с оплатой не вперёд, а после перегонки исходного сырья. При таком раскладе крестьяне могли копать и возить пни, когда им было удобно.

Министерство согласилось с порядком уплаты и выслало в управу смольника. В свою очередь, житель тех мест князь С.А. Путятин предложил защитить крестьян от местных барышников строительством артельных складов. Губернская управа выделила средства для их постройки.

Всё это дало свои плоды. За сезон 1872 года артели выработали 3272 пуда смолы и продали её в два раза дороже, чем прежде — по 60 коп. за пуд.

Глядя на это, пожелали организовать свои артели добровские, топалковские, лукинские и гародовские крестьяне.

Крестьяне очень дорожили вниманием земства, аккуратно выплачивали ссуду и давали много хорошей продукции. Помощь земства беднейшему населению достигла своей цели. Крестьяне Замоложского края за год заметно поправили своё материальное положение.

Для обеспечения кожевенного и скорняжного ремесла в Весьегонском уезде широко велась заготовка ивовой коры, чем в крестьянских семьях занимались от мала до велика. Кору продавали по 10—12 копеек за пуд.

Некоторые крестьяне в свободные от сельхозработ месяцы выжигали для кузнечных работ уголь (в уезде было 116 кузниц). С этой целью рыли яму 3x3 м и в метр глубины и закладывали пересекающимися рядами свежеспиленные и неделовые брёвна. Штабель поджигали и засыпали землёй. Древесина тлела, и нужно было лишь следить, чтобы наружу не пробивался огонь, иначе вместо угля могла образоваться зола. Уголь выходил крепкий и давал много жара. Кстати, такие ямы для получения угля (конечно, бывшие) мне очень часто встречались в наших лесах.

Многие крестьяне поддерживали своё материальное положение охотничьим промыслом. Зверья водилось много. По данным земства, ежегодно в Весьегонском уезде убивали около сотни медведей. В основном ходили на медведя с рогатиной. Охота на куницу считалась более тонким делом, и ею занимались немногие. Больше всего охотники промышляли лисиц, зайцев и белок, но охотились также и на барсуков, хорей, ласок, енотов, волков.

В середине XIX века леса и водоёмы буквально кишели промысловыми птицами: глухарями, рябчиками, куропатками, утками, бекасами (этот распространённый промысел был, например, в д. Сажиха).

В лесах Весьегонского уезда заготовляли большое количество грибов. На продажу из губернии их вывозили 30 тыс. пудов. Как и сейчас, многие весьегонцы заготавливали большое количество дикорастущих ягод: клюквы, брусники, черники, морошки, малины.

Обилие рек, их полноводность давали возможность заниматься рыболовством. Рыбу добывали всеми возможными способами: сетями, неводом, бреднями, сачками, вершами, неротами, удочками, острогами.

В 1880-е годы века пуд мороженой рыбы стоил 1,5 руб., а пятивёдерные бочки солёных окуней — 2 руб. 80 коп. Для трактиров ловили много раков.

В местах залегания красных глин (дд. Кишкино, Пашкове, Попадино, Аксёниха, Левково, Егна и др.) развивались кирпичное производство и горшечное ремесло. Например, кирпичный завод в д. Кощеево давал 9 тыс. штук красного кирпича в год. Всего же в уезде было 8 кирпичных заводов.

Очень активно занимались в уезде шерстобитным и валяльным ремеслом. Только в дд. Горчакове, Валёво, Бадково, Борихино валяли сапоги 30 крестьян. Валяные сапоги крестьянского изготовления стоили тогда от 2 руб. 40 коп. до 5 руб. 50 коп. Шерстобиты жили в дд. Сбрындино, Троицкое, Александрове, Лукино, Вороново, Макарино и других.

Ткачество, вязание чулок и варежек являлось женским ремеслом.

Кузнечное ремесло было известно в Весьегонском уезде исстари. В XIX веке одна кузница приходилась на 70 дворов. Всего же было 116 кузниц. В основном они специализировались на производстве гвоздей и делали их величиной от костыля до мелкой сапожной шпильки. Кроме того, ковали косы, топоры, серпы, занимались производством лемехов, заступов, ножей, решёток для храмов. Кузнечный промысел был распространён в Уломе и в местностях нынешней Вологодской области, в сс. Кесьма, Лекма, дд. Перемут, Старое Никулино, Дубрава и др.

Весьма были распространены в Весьегонском уезде ремесленные специальности и отхожие промыслы. В середине XIX века их было 39: крестьяне из д. Аблазино — батраки в Рыбинском уезде; д. Абросимове — судорабочие на Волге; д. Алфёрове — плотники, возчики товаров; д. Арефино — торговцы дровами; д. Большое Мякишево — плотники, строители лодок; д. Большое Овсяниково — изготовление теса, батрачество; д. Большое Фоминское — извозчики, половые в Санкт-Петербурге; д. Волницыно — извоз, подёнщики; дд. Еремейцево, Выбор, Горбачёве — заготока и продажа дров; д. Григорово — извоз, торговля дровами; д. Дор — извозчики леса, батраки, мостовщики; д. Ильинское — судорабочие на Волге, колесники; с. Кесьма — кузнечный, столярный промыслы; д. Коник, д. Косодавль — батраки, возчики гвоздей из Уломы в Москву и Тверь; д. Кузьминское — плотники, батраки, пастухи в Ярославской губернии; д. Лопатиха — выращивание семян огородных культур, изготовление щёток, плотники, возчики дров; д. Лошицы — ломовые извозчики; д. Макарино — мостовщики в Санкт-Петербург; д. Медведково — возчики гвоздей и бакалейных товаров; д. Мосеевское — пильщики леса; д. Озерки — рыболовы, кузнецы (гвоздари); д. Огибалово — гончары; с. Чернецкое — дворники, торговцы на ларёк, бондари.

Мною перечислены только некоторые промыслы. Следует заметить, что абсолютное большинство промысловиков занималось батрачеством в Ярославской губернии, заготовкой дров и их перевозом, очень многие были возчиками гвоздей из Уломы, судоработниками на Волге, плотниками, кровельщиками, столярами, половыми, мостовщиками.

Добычей известкового камня, идущего на постройку церквей, домов, производства извести и жерновов занимались жители Топалковской волости. Здесь, на берегу Мологи, имелись довольно обширные месторождения известняка. Кстати, выше д. Крешнево по реке Кесьме имелись месторождения этого камня. О нём сейчас даже не знают местные жители.

Попутно замечу, что в Весьегонском уезде в 1890-е годы работала 121 водяная мельница и около 60 ветряных. На одной только Рене было 12 водяных мельниц, на Кесьме — 10. Кстати, небольшие мельницы, в т.ч. и паровые, находящиеся вне городских селений, налогом не облагались.

Правительство всячески поощряло развитие ремёсел и промыслов. Положением о пошлинах за право торговли и промыслов разрешалось «сельским обывателям всякого звания без платежа пошлин продавать на базаре, рынках и пристанях, в городах и селениях, с возов, судов, лодок и ларей припасы всякого рода и сельские произведения, а равно крестьянские изделия».

Сельскохозяйственные заведения, как-то: маслобойни, лесопильни, кирпичные заводы и др., содержащиеся вне городских поселений для переработки материалов собственного или местного сельского хозяйства, если имели не более 16 работников и не употребляли машин и снарядов, приводимых в движение паром или водой, освобождались от платежа пошлины.

Как видим, крестьяне имели за счёт ремесла и промыслов определённое, иной раз не только хорошее подспорье, но и источник безбедного существования. Так, самая дорогая крестьянская работа — весенняя и осенняя пахота — оплачивалась за день в пределах 1 руб., а самая дешёвая — 30 коп. С 1 апреля до 1 ноября (исключая праздничные дни) у крестьян могло быть около 180 рабочих дней. Грубо прикинув, что одна половина из них оплачивалась по высшему, другая — по низшему тарифу, получим, что заработок на собственно крестьянском труде составлял 117 руб.

Такие же суммы в 1880-е годы обеспечивали горшечный, кузнечный, извознический, рыбацкий, сапожнический, кожевенный промыслы, а также заготовка коры.

Две трети сельскохозяйственного заработка давали валяное, бондарное, колёсное, портняжное ремесла, все остальные составляли половину указанной суммы.

Чтобы иметь представление о покупательной способности крестьянина того времени, привожу некоторые цены: еловая изба стоила 52—70 руб.; сосновая — 63—105 руб.; барка — 210 руб., полубарка — 70 руб.; упряжка и сбруя — 6 руб., корова — 20—30 руб., овцы — до 5 руб. Ведро творогу стоило 60 коп., молока — до 30 коп. Подати и оброк на одного взрослого и одного малолетнего составляли в год 26 руб. 21 коп.

В сельском хозяйстве важное место занимало молочное животноводство. На заливных землях Мологи были богатые луга. В начале XX века Весьегонский уезд давал в год не менее 200 тыс. пудов масла, которое продавалось даже за границей. Пять крупных и множество мелких сыроварен варили сотни пудов сыра.

Различные ремёсла и промыслы не только органически сочетались с сельскохозяйственным производством, но и давали в течение года постоянную работу, улучшали благосостояние крестьянских семей, воспитывали трудолюбие у их детей и поддерживали в деревнях высокую нравственность (взгляд из сегодняшнего дня). Конечно, это был хороший опыт организации труда и быта, но я далек от идеализации социального положения крестьянства в XIX веке.

Во-первых, не все крестьянские семьи были деятельными и энергичными. Как сейчас, так и тогда были лодыри и лежебоки, бобыли, воры, преступники, хулиганы и хамы, насильники. Много значило, кем крестьяне были до реформы 1861 года — государственными, помещичьими, удельными. Конечно, и помещики были разные, но крепостное право наложило свой отпечаток на психологию крестьянина. Если в наше время политические и экономические свободы выпустили сельское хозяйство со всеми пороками и проблемами, добавив ещё и новых, то в XIX веке этому активно препятствовали крестьянские общины и церковь.

Анатолий Ананьев писал: «В ушедших веках не раз изменяли лик города, дворцы, храмы, символы власти. Но... неизменными оставались быт и труд земледельца-простолюдина». Между тем, история свидетельствует, что народы и государства разрушаются и гибнут не от физических насилий или экономических притеснений, но лишь когда подрубаются корни нравственности, и наступает духовная пустота.

Во-вторых, нельзя оценивать положение крестьянства абстрактно, в отрыве от действительности. До 1840-х годов крестьяне строили себе чёрные избы, трубы в печах не было. Когда такую избу топили, вся семья, включая стариков и детей, должна была выходить на улицу. Но даже после того, как Управление государственных имуществ запретило такие постройки для государственных крестьян, помещики и крестьяне продолжали их строить, ценя чёрные избы за сухость, гигиеничность и долговечность.

Примерно шестую часть избы занимала печь. У стен по периметру стояли широкие лавки, над ними прибивались полки, куда, приходя с улицы, клали шапки, рукавицы, разные материалы для ремёсел и домашней работы. В переднем углу, напротив печки, обязательно была образница, где стояли иконы. Под нею располагался длинный стол с большими ящиками для хранения ложек, ножей и оставшихся от обеда кусков.

Пища крестьян состояла в основном из хлеба, овощей, молока, грибов и ягод. На первое подавали щи. Их варили чаще всего из кислой серой капусты, приправляя горстью овсяной или ячневой крупы. В пост готовили щи, сдабривали мелко нарезанным луком, в мясоед клали по одной ложке сметаны, ели также со свежим чесноком или хреном.

Мясо в большинстве семей ели только по праздникам. Из жиров в питании преобладало конопляное или льняное масло, которое из экономии клали в первое (чаще в похлёбку). Картофельную похлёбку варили из сваренного и размятого картофеля и заправляли, как и щи, крупами, луком, растительным маслом, а в мясоед — сметаной. Ещё на первое варили кашицу-похлебку.

Яичницу готовили из плошки молока, в которую разбивали одно яйцо. Это считалось необходимым кушаньем для жней — легко и питательно.

Молоко — пресное и кислое — ели с добавлением творога. Пироги чаще пекли ржаные, реже — ячменные, начиняли их луком, рыбой, кашей или творогом. Блины, испечённые из овсяной, ячменной или гречневой муки, ели с растительным маслом, салом, сметаной, молоком и редко — с коровьим маслом. Готовили оригинальные лепёшки из ржаной или ячменной муки с толчёным конопляным семенем или творогом. Карелы пекли особый род лепёшек — кункушки. На тонко раскатанное пресное тесто наливали жидко толчёный горох или жидкую овсяную кашу и парили в масле. Русские такие лепёшки начиняли творогом, складывали вдвое и называли их сочнями. В пост ели кулагу из ржаного солода, заквашивая его ягодами брусники или калины.

В Весьегонском уезде очень любили овсяный кисель.

Картофель варили на сковороде с мясом или в лотке с молоком и яйцами. На завтрак обычно ели варёный картофель с солью и хлебом.

Крестьяне старались заготовить как можно больше грибов и часто употребляли их: солёные с луком, маслом или сметаной; солёные, поджаренные с такой же приправой; свежие печёные грибы с солью, свежие жареные; варёные в воде с луком, ложкой крупы и масла или сметаны; сушёные варёные, сушёные отварные с холодным квасом и хреном.

В пост ели тюрю из раскрошенного ржаного хлеба с квасом, луком, солью, постным маслом. Из холодных блюд преобладали редька тёртая с квасом, нарезанная ломтиками, с конопляным или растительным маслом.

Обед крестьянина обычно состоял из щей, картофеля и чего-нибудь к нему. Зажиточные крестьяне могли позволить себе холодное, щи, картофель и кашу и каждое воскресенье — пироги. В щах у них мясо бывало и в будни.

Во время частых неурожаев крестьянам приходилось есть хлеб из соломы или лебеды, мох, коренья, древесную кору.

Освещали избу лучинами. Щепали их длиной до двух аршин (142 см), сушили и вставляли в светец. Этим обычно занимались дети. Взрослые в это время пряли лён, шили, плели лапти, принимались за ремесло. Под горящими лучинами стояло большое корыто.

Потенциал крестьянства был высок. Авторитетом на селе был дельный, смышлёный, работоспособный хозяин, верующий в Бога, нравственно порядочный. Но в XX веке потрясения революции, гражданской войны, а затем коллективизации во многом уничтожили этот потенциал.

И все же И.А. Ильин утешает русского человека: «И сколь бы ни было вам трудно в жизни и тяжело на душе, — вам, беззаветно любящим Россию, верьте: победит правое дело. И потому никогда не смущайтесь — засилием зла, оно временно и преходяще, но ищите прежде всего и больше всего правоты: только она воистину жизненна и только в ней зародится и из неё восстанет новая сила, ведущая, спасающая и направляющая».