Афганский тупик, или Лабиринт без видимого просвета

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Афганский тупик, или Лабиринт без видимого просвета

В.Г. Коргун, доктор исторических наук, заведующий сектором Института востоковедения РАН

Немногим, наверное, довелось так «прочесть» Ближний Восток «от корки до корки» и между строк, как это посчастливилось сделать Леониду Ивановичу Медведко, человеку необычайной судьбы. Он был не только очевидцем, но и участником многих событий в этом

регионе, счастливых и трагических, рутинных и судьбоносных. Иногда эти события выливались в такие катаклизмы, которые становились частью его профессиональной жизни. Хотя Л. Медведко не мог непосредственно влиять на их ход и исход, его анализ поступающей информации вносил нередко важные крупицы в тот материал, на основе которого принимались потом решения по Афганистану в высоких инстанциях.

Как известно, терроризм, не имея ни национальной, ни религиозной идентичности, давно уже не признает никаких границ. В последнее время эпицентр борьбы с международным терроризмом стал уже все более перемещаться из Афганистана в соседний Пакистан. Происходящие там события превращают этот субрегион в зону повышенной опасности и для соседних с ними стран, о чем все чаще стали напоминать кровавые события в Кашмире в Индии.

В последние годы Афганистан вступил в затяжную полосу перманентного кризиса. Не затихает вооруженная борьба против терроризма и исламистского экстремизма, растут производство и контрабанда наркотиков, тотальная коррупция, все очевиднее становятся слабость и некомпетентность центральной власти, неспособной вывести страну из экономического застоя, решать проблемы, связанные с массовой безработицей, притоком беженцев, снижением жизненного уровня основной массы населения.

Особенно тревожной остается ситуация на юге и юго-востоке Афганистана, где не прекращаются боевые действия сил международной антитеррористической коалиции и правительственных войск против талибов и их союзников. По данным на декабрь 2008 г., в состав миротворческого контингента – Международных сил по содействию безопасности (ISAF) входили армейские контингенты 41 государства, в том числе, 26 стран – членов НАТО во главе со США общей численностью 65 тыс. человек (к концу 2009 года их число предполагается довести до 140 тысяч). Они действуют под командованием НАТО. Численность американского контингента в составе этих сил – 22 тыс. человек. Кроме того, отдельная группировка американцев (примерно 13 тыс. человек) действует против талибов на юге и юго-востоке Афганистана под собственным командованием в рамках затянувшейся антитеррористической операции «Несокрушимая свобода»[77].

Численность всех международных сил в стране за последние полтора года выросла в полтора раза: так, в апреле 2007 г. ISAF насчитывали 35,5 тыс. и подразделения США под собственным командованием – 8 тыс. человек.

Основная часть сил ISAF (Германия, Франция, Испания, Италия, Турция и др.) занимается вопросами поддержания безопасности в провинциях, укреплением государственной власти на местах и восстановлением социально-экономической инфраструктуры – роют колодцы и каналы, строят мосты, дороги, школы, поликлиники. И лишь войска США, Великобритании, Голландии, Канады и Австралии участвуют в боевых действиях на юге и юго-западе страны.

Западные страны разделили сферы ответственности в стране: США отвечают за создание Афганской национальной армии, Великобритания борется с наркобизнесом, Германия готовит национальную полицию, Италия реформирует судебную систему, Япония финансирует разоружение и демобилизацию бывших комбатантов. Молодая афганская армия к концу 2007 года насчитывала 57 тысяч человек, к концу 2008 года – 70 тысяч. С приходом администрации Обамы США согласились с планами Кабула довести численность афганской армии до 120 тыс. человек. Но пока она не способна проводить самостоятельные военные операции и действует совместно с частями НАТО. При этом американцы отказываются предоставить ей тяжелое вооружение (артиллерию, ракетные установки, авиацию, бронетехнику), опасаясь, как бы она не обернулась против них самих.

Войскам НАТО и афганской армии противостоят «воины Аллаха» – талибы и их союзники, действующие в тесном контакте с «АльКаидой». Их численность ориентировочно оценивается в 12-20 тыс. человек. Собственно, движение «Талибан» не составляет некую гомогенную массу, не говоря уже о структурированной военной и политической организации. Это скорее конгломерат / альянс экстремистских и просто различных антиправительственных сил, ведущих борьбу против прозападного режима президента Хамида Карзая и его союзников. Некоторые его сегменты – просто криминальные группы (банды наркодилеров и уорлордов). Основная часть талибов окопалась в Пакистане, в зоне «независимых племен» (FATA) в Северо-Западной пограничной провинции (СЗПП), часть из них находится в Афганистане. Штаб-квартира движения «Талибан», по данным командования США, располагается в города Кветта (Пакистан).

В последние годы движение защитников «истинного ислама» значительно усилилось. По данным американского командования, в 2008 г. масштаб боевых действий на востоке Афганистана увеличился на 40% по сравнению с предыдущим годом, что недавно подтвердил специальный представитель ООН в Афганистане Кай Ейде. Соответственно возросли потери воюющих здесь американцев – в июне 2008 г. они впервые превысили аналогичные показатели за тот же период в Ираке. Значительно расширилась зона влияния и контроля талибов. По данным аналитического центра – Международного совета по безопасности и развитию (ICOS), уже в 2007 г. военное присутствие талибов отмечалось на 54 % территории Афганистана, а в 2008 г. оно увеличилось до 72 %[78]. В 2008 г. экстремистам удалось осуществить серию крупных диверсионных и террористических актов в Кабуле, в том числе покушение на президента X. Карзая на военном параде 28 апреля 2008 г. и взрыв посольства Индии в июле 2008 г. В результате центральная часть города усилиями напуганных властей и международных организаций превратилась в сложный лабиринт различных защитных сооружений из бетонных блоков, ограждений с колючей проволокой и баррикад.

Отряды талибов продолжают активно действовать на подступах к Кабулу в соседних с афганской столицей провинциях Вардак и Логар. Они практически господствуют и в не столь отдаленной провинции Газни. Исламские экстремисты даже контролируют три из четырех автотрасс в окрестностях Кабула, соединяющих афганскую столицу с другими провинциями и Пакистаном. «Печальным вердиктом нынешней ситуации в Афганистане, – говорится в отчете Международного совета по безопасности и развитию, – звучит вопрос не о том, “если талибы вернутся в Кабул”, а “когда вернутся и как”»[79].

В последние месяцы 2008 г. экстремистам неоднократно удавалось устанавливать контроль над стратегическим горным проходом Хайбар на афгано-пакистанской границе, ставя под удар снабжение войск НАТО: этим маршрутом через территорию Пакистана в Афганистан поступает около 75 % поставок военного оборудования, продовольствия и т.д. для воинских контингентов США и других участников антитеррористической коалиции.

В ходе усиливающихся боевых действий растут потери с обеих сторон: общее число жертв в 2006 г. составляло около 4 тыс. человек, в то время как за девять месяцев 2007 г. – 6533 человек, в 2008 г. – 6340 человек[80]. Войска международной коалиции потеряли с 2001 г. убитыми более тысячи человек. При этом арсенал средств борьбы талибов достаточно широк – нападения на посты правительственных войск и базы войск НАТО, засады, убийства, запугивание, похищение людей с целью выкупа, уничтожение школ, минирование дорог, акты индивидуального террора с использованием террористов-смертников.

На контролируемых территориях талибы создают альтернативные органы власти, контролируют передвижение по местным дорогам, собирают налоги, регулируют торговлю, следят за нравственностью населения, вершат правосудие. Успехи талибов, в том числе военные, обусловлены рядом факторов, в первую очередь растущей поддержкой населения. И хотя большинство афганцев не хотят возвращения экстремистов к власти, многие тем не менее, особенно в зоне боевых действий – на юге и юго-востоке страны, оказывают им всяческое содействие. В этих районах они имеют поддержку от 20% до 30% местного населения. Намного меньшие симпатии высказывают талибам на севере, в районах проживания национальных меньшинств, где нет боевых действий и присутствие талибов носит эпизодический характер. При этом важно то, что афганцы воспринимают талибов иначе, чем западные союзники Кабула. Да, рассуждают рядовые афганцы, они жестоки и консервативны, но воюют против неверных, борются против произвола и коррупции. «Талибы – наши братья, они – часть нашего народа», – чуть ли не с гордостью декларирует председатель Комиссии по национальному примирению, спикер сената С. Моджаддиди, воевавший в свое время против советских войск.

Как уже говорилось, некомпетентность власти, ее неспособность обеспечить безопасность населения, растущая безработица, произвол со стороны местных властей, тотальная коррупция, поголовная нищета большей части населения, низкий уровень жизни, нерешенность проблем беженцев – вот важнейшие факторы, которые толкают людей в лагерь талибов. Действительно, администрация талибов чаще всего работает более эффективно, нежели официальные органы власти. Особенно это касается органов правосудия и полиции – наиболее коррумпированных структур. Коррупция в коридорах власти стала массовой, а дача взятки за посты в полиции и администрации в наркопроизводящих провинциях – давно установившаяся традиция. «Британская общественность была бы взбудоражена, – возмущается специальный корреспондент английской газеты «The Times» Антони Ллойд, – если бы она узнала, что новые назначения на административные должности в южной провинции, где британские солдаты проливают кровь, призваны обеспечивать безопасность маршрутов наркотрафика»[81].

Тем временем борьба международной коалиции с талибами становится все менее эффективной. Иностранные войска занимают оборонительные позиции, не проводят наступательных операций, не осуществляют зачистки территории от экстремистов. Комфортно разместившись гарнизонами в населенных пунктах и на военных базах (в некоторых гарнизонах даже открылись «Макдоналдсы», а по праздникам солдатам привозят из Штатов не только артистов, но и проституток), они лишь отражают нападения мятежников и в ряде случаев преследуют остатки их отрядов, которые укрываются на территории Пакистана. Как в Кабуле, так и в западных столицах, включая Вашингтон, все больше осознают, что ситуация в Афганистане приняла тупиковый характер.

На фоне растущих военных неудач США и их союзники постепенно теряют симпатию и поддержку населения. Соответственно растут антизападные, в первую очередь антиамериканские, настроения. По данным опросов, проводившихся среди населения, поддержка американцев в стране упала с 57% в 2006 г. до 42% в 2007 г.[82]Такого рода настроения обусловлены прежде всего характером и результатами действий западных войск в стране. В частности, в ходе массированных бомбардировок населенных пунктов, где, по сведениям разведки, укрываются талибы, гибнут мирные жители, причем эти потери сопоставимы с жертвами военных действий со стороны талибов. Только за восемь месяцев 2007 г. в результате военных действий погибло 1040 мирных жителей. Но за тот же период 2008 г. – 1445, из них 800 человек (55%) были убиты талибами и 645 (45 % ) погибли в результате натовских бомбардировок. В 2008 г. только в августе в Афганистане погибло не менее 330 мирных граждан[83].

Учитывая столь неутешительные итоги военной кампании, новая администрация в Вашингтоне намерена пересмотреть стратегию войны с террором, о чем и раньше неоднократно декларировал министр обороны Р. Гейтс. В течение последних лет США допустили много просчетов, которые свели на нет некоторые позитивные итоги боевых действий против экстремистов.

Но, чтобы победить талибов, администрации США придется предпринять конкретные шаги сразу по нескольким направлениям: 1) сконцентрировать усилия на создании афганской армии, увеличив ее финансирование и численность инструкторов; 2) более четко определить задачи миссии НАТО в Афганистане; 3) отсечь талибов от наркоторговли; 4) прекратить массированные авиаудары по населенным пунктам, сопровождающиеся гибелью мирного населения; 5) лишить талибов возможности свободного перемещения по территории страны.

Учитывая также происходящий процесс талибанизации приграничных районов Афганистана и распространения его на территории Пакистана, США начинают рассматривать Афганистан и Пакистан уже как один из расширенных театров «Глобальной антитеррористической войны».

Американцы не без оснований считают, что Пакистан становится все более надежным убежищем для отрядов «Талибан», где находятся их штаб-квартира, мобилизационная база, тренировочные лагеря и источники финансирования. Поэтому Вашингтон усиливает нажим на власти Пакистана, требуя закрыть эти базы и лагеря и выдворить руководство экстремистов из страны. Однако пакистанское руководство продолжает отрицать факт нахождения афганских экстремистов на пакистанской территории, упрекая Кабул в неспособности контролировать ситуацию в стране.

Исламабад ведет сложную игру на афганском поле. Являясь близким союзником США в войне с террором, Пакистан не оставляет надежды на создание в Кабуле пропакистанского правительства. В этой игре талибы – важный инструмент давления на Кабул в руках Исламабада. Но приходится признать, что президент Асиф Зардари и премьер-министр Пакистана Юсаф Гилани просто не способны противостоять собственным талибам, фактически контролирующим полосу «независимых племен» (FATA) в СЗПП. Они категорически возражают против попыток США преследовать талибов на пакистанской территории и наносить бомбовые и ракетные удары по базам террористов, считая такие акции нарушением национального суверенитета страны.

Немалый интерес в этой связи вызывает инициатива министра обороны Афганистана генерала Абдуррахима Вардака. Он предложил создать совместную оперативно-тактическую афгано-пакистанскую группировку с участием подразделений НАТО, которая могла бы вести боевые действия по обе стороны афгано-пакистанской границы. Он обсудил уже этот вопрос на совместном заседании трехсторонней американо-афгано-пакистанской комиссии по борьбе с террором[84]. Исламабад, вероятно не испытывающий большого желания даже под таким соусом пускать американцев на свою территорию, обещал лишь изучить это предложение. Инициатива афганского министра находит понимание в Вашингтоне, которому было предложено участвовать в совместной военной группировке (joint task force).

В борьбе с экстремистами в Афганистане США рассматривают также возможность повторить опыт Ирака, где созданы милицейские формирования «Сыны Ирака», финансируемые американцами. Это бывшие мятежники-сунниты, которые помогли войскам западной коалиции нейтрализовать «Аль-Каиду» в стране. Президент X. Карзай рассматривает возможность создания аналогичных отрядов племенной милиции численностью от 30 до 300 человек в каждом округе, которые могли бы поддерживать безопасность в своих районах. Отряды также предполагается финансировать за счет американских фондов. Это лишь один из сегментов в рамках общей стратегии борьбы с экстремизмом в Афганистане. В целом основные усилия предполагается направлять на постепенную передачу функций по проведению военных операций афганским вооруженным силам с поэтапным выводом иностранных войск. Конечное решение проблемы ликвидации экстремизма все-таки остается за афганцами.

Для преодоления кризиса в Афганистане международное сообщество выделяет немалые средства. Однако финансовая помощь Запада временами превращается в пустую декларацию. Так, из заявленных 25 млрд долларов суммарной помощи Афганистану к 2008 г. были израсходованы лишь 15 млрд. По разным оценкам, 40 % из этой суммы, или 6 млрд, возвращаются обратно в страны-доноры в виде прибылей корпораций и оплаты многочисленных консультантов и иного рода специалистов (зарплата, жилье, прислуга, рекреация, транспорт, охрана, переводчики и т.д.). Значительная часть средств оседает в карманах коррумпированных афганских чиновников. В итоге непосредственно на нужды восстановления поступает не более 20% объема заявленной помощи. Остается добавить, что стоимость же пребывания одного иностранного консультанта в стране составляет около 250 тыс. долларов в год. Это более чем в 250 раз превышает среднюю ежегодную зарплату афганского служащего, получающего менее тысячи долларов в год[85].

Между тем многие афганцы считают, что зарубежная финансовая и экономическая помощь недостаточна и неэффективна. По сравнению с другими странами, находящимися в аналогичной ситуации, Афганистану выделяются значительно меньшие суммы помощи: так, по данным агентства Associated Press, в первые два года после ликвидации режима талибов международное сообщество выделяло Афганистану 57 долларов в год на душу населения, в то время как Боснии – 679 долларов и Восточному Тимору – 233 доллара[86].

Правительство X. Карзая не исключает примирения с талибами ради достижения мира в Афганистане. Кабул неоднократно объявлял амнистию мятежникам, готовым сложить оружие и включиться в мирный процесс. За последние четыре года, по неподтвержденным данным, около 5 тысяч талибов перешли на сторону правительства. Некоторые из них заняли крупные административные посты. В 2006 г. X. Карзай предложил талибам участвовать в парламентских выборах в Афганистане. Тогда два талиба стали депутатами парламента. Президент призывал также талибов бороться за президентское кресло на выборах в сентябре 2009 г.

Осенью 2008 г. X. Карзай заявил о готовности встретиться с руководителями движения и даже с его лидером муллой Омаром. При удачном исходе переговоров он обещал предоставить им несколько постов в правительстве. Однако переговоры не состоялись: каждая из сторон настаивала на своих условиях. X. Карзай предложил талибам прекратить сопротивление, признать конституцию 2004 г. и нынешний режим. Талибы же требуют вывода иностранных войск из Афганистана, их не устраивает правление X. Карзая. По некоторым данным, негласные контакты с талибами поддерживают и представители некоторых западных стран – участниц антитеррористической коалиции.

Министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал подтвердил сам факт этих переговоров[87]. Подобные контакты представителей Кабула и талибов, судя по всему, находят также поддержку как со стороны Вашингтона, так и Лондона. Но их исход остается столь же неясным и неопределенным, как и сроки вывода коалиционных войск из Афганистана. Просвета в поисках выходы из афганского тупика пока не видно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.