Глава 9 Объединенная Германия в новой Европе
Глава 9 Объединенная Германия в новой Европе
Ключевые моменты «самой новейшей» истории Германии являются предметом активного изучения политологов и социологов, которые не спешат отдавать исследовательскую инициативу в руки представителей исторического цеха. Действительно, применительно к 90-м гг. можно говорить только о «протоистории», когда еще не сформировался каркас событий и процессов, способный нести на себе целостную картину «прошедшего» прошлого. Поэтому заключительная глава будет носить характер «зарисовок с натуры» со всемы вытекающими отсюда плюсами и минусами. В ней будет особенно много цифр – за этим стоит не столько стремление автора спрятаться от оценивающих суждений, сколько специфика современности, способной перевести на язык статистики и математики любые проявления общественного развития. Данные экономического роста или результаты социологических опросов отражают его противоречивые тенденции, которые пока трудно описать с помощью исторических дат и законченных образов. Пожалуй, только сфера внешней политики сохраняет на сегодняшний день консервативную привязанность к последним, хотя и здесь процессы европейской интеграции и хозяйственной глобализации ограничивают возможности традиционных методов исторического анализа.
Вряд ли следует особо объяснять авторский интерес к вопросу о «переваривании» ГДР и о том, насколько иной стала «новая» ФРГ на исходе ХХ века. Россия, переживающая переходный период в не столь тепличных условиях, как Восточная Германия, может почерпнуть немало полезного из опыта ускоренной модернизации на ее территории. Речь идет не столько о перестройке экономики, потребовавшей фантастических инвестиций, сколько о психологическом переломе, характерном для массового сознания «побежденных». Не менее поучительно и постепенное освобождение западногерманских политиков от «эйфории воссоединения, которое в силу благоприятно сложившейся международной обстановки прямо-таки свалилось на них с неба» (К. Зонтхаймер). Адресованное гражданам бывшей ГДР обещание канцлера Коля, что «никто не будет жить хуже, чем сейчас, но многие будут жить лучше», люди поняли слишком буквально.
В современной немецкой прессе не принято говорить о присоединении (Anschluss) ГДР, т.к. это порождает неприятные параллели с австрийским «аншлюсом» 1937 года. Гораздо чаще речь идет о воссоединении страны, что является верной, но явно недостаточной формулировкой. «Разъединение» Германии не было результатом волеизъявления немецкого народа ни в целом, ни в одной из ее частей. Почти полвека жизни по разные стороны «железного занавеса» оказались главной статьей контрибуции, наложенной державамипобедительницами на немецкий народ за преступления нацистского режима, хотя этот факт и не был зафиксирован ни в одном из актов международного права. Немцы смиренно несли эту ношу, соблюдая лояльность по отношению и к Востоку, и к Западу, самим участием в этом спектакле с декорациями в виде берлинской стены доказывая его абсурдность.
Ряд политологов, говоря о событиях рубежа 80-90-х гг., предпочитает использовать термин «вхождение» (Beitritt) одного государства в другое, который удачно подчеркивает тот факт, что первую скрипку в этом процессе играла политическая воля граждан восточногерманского государства. Впрочем, по обе стороны границы активному меньшинству противостояло пассивное большинство, предпочитавшее наблюдать за происходившим по телевизору. Голо Манн еще в конце 50-х гг. точно подметил: «Вокруг много говорят о воссоединении Германии, но средний бундесбюргер совсем не горит желанием воссоединяться – сейчас ему живется хорошо, и он не знает, как пойдут его дела после объединения страны». За тридцать последующих лет число сторонников подобной точки зрения значительно выросло, что объясняет заметное разочарование немцев в темпах и результатах объединительного процесса.
От излишнего пессимизма избавляет его положительная динамика и понимание его незавершенности. Присоединение ГДР к ФРГ только положило начало воссоединению немецкого народа. Следы раскола еще остаются в душах людей, их зарастанию мешают новые проявления зависти и отчуждения. Десять лет совместной жизни «осси» и «весси», как называют друг друга западные и восточные немцы, показали, что процесс их взаимного сближения является делом даже не нескольких правительств, а нескольких поколений. О нем как о свершившемся факте можно будет говорить лишь тогда, когда у руля Германии окажутся люди, вошедшие во взрослую жизнь уже в объединенной стране.
Массовое движение на Запад после открытия германо-германской границы осенью 1989 г. давно уже стало не только обязательным элементом личной биографии миллионов восточных немцев, но и получило заметное художественное оформление в кино и литературе. Потоки «Трабантов» и «Жигулей», в считанные дни добравшихся до Нормандии и Адриатики, своей настойчивостью и организованностью напоминали миграцию перелетных птиц. Менее заметным, но более важным для последующей германской истории было обратное движение – западные немцы отправлялись на Восток, чтобы не только полюбоваться культурноисторическими ландшафтами Саксонии, Тюрингии или Мекленбурга, но и провести разведку новых шансов для предпринимательской деятельности, которые открывались в доживавшей свои последние дни ГДР.
«Щадящий» обмен денег, о котором уже шла речь в предыдущей главе, создал кратковременную иллюзию необъятных рынков и неограниченных возможностей. Первыми в ГДР оказались флибустьеры от экономики, занимавшиеся скупкой недвижимости и сбытом залежалых товаров, основывавшие сомнительные инвестиционные фонды. Однако потенциал спекулятивного обогащения был достаточно быстро исчерпан. Вслед за владельцами супермаркетов, которые ударными темпами возводили свои ангары на территории Восточной Германии и добились фантастического товарооборота в июле 1990 г., сюда пришли стратегические инвесторы, представлявшие ключевые отрасли западногерманского бизнеса. Им пришлось столкнуться с такими плодами государственной индустриализации, как изношенность оборудования и низкая производительность труда, отсутствие современного менеджмента и транспортной инфраструктуры, устаревшие и экологически вредные технологии. Первоначальные опасения восточных немцев, что их предприятия «скупят на корню», достаточно скоро превратились в собственную противоположность: «нас не хотят покупать».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.