Он был и остается для меня идеалом
Он был и остается для меня идеалом
Пожалуй, у каждого в жизни бывает на примете самый образцовый во всех отношениях человек, кому больше подражаешь, кого больше любишь и уважаешь, с кого берешь пример, стараешься быть похожим на него. Таким человеком, идеалом для меня всегда был и остается в моей памяти Булач Имадутдинович Гаджиев, – говорит Вагит Атаев, известный кумыкский поэт, член Союза писателей СССР, заслуженный учитель Республики Дагестан.
Я счастлив, что моя судьба распорядилась так, что я встретился с этим человеком – человеком большой буквы, кто оказал на меня несравненное духовное влияние. Каждая встреча с ним была для меня большим праздником.
Оказывается, с Булачом Имадутдиновичем я был знаком еще с детства. По соседству с нами в селении Эрпели жил аксакал по имени Герей-агъав. В своих книгах Булач Имадутдинович называет его Сокъур-Герей, обладающий исключительной памятью. К нему Булач часто приезжал в поисках нужного исторического материала.
Будучи еще школьником, я с ним часто встречался у этого соседа-старика и не раз здоровался с ним, беря его руку под приветствие «Салам алейкум!»
Но тогда я, сельский мальчишка, не знал, кто он и кем станет в будущем.
Шли годы. После окончания института в 1961 году я стал работать преподавателем Буйнакского сельскохозяйственного техникума.
Еще в мои студенческие годы моя сестра Зарипат Атаева, в будущем известная писательница и драматург, была близкой подругой Хадижат, сестрой Булача Имадутдиновича.
Тогда же мне посчастливилось познакомиться с семьями его братьев Абакара и Серажутдина.
Я всегда удивлялся его мудрости, эрудиции, человечности, культуре поведения.
Это было в 60-е годы прошлого столетия. Я сидел в читальном зале Буйнакской городской библиотеки.
В библиотеку заходит Булач и прямо направляется ко мне. Протягивая руку для приветствия мне, на ушко тихо говорит: «Поздравляю с хорошими твоими стихами, напечатанными в кумыкском литературном журнале «Дуслукъ» (Дружба). С выходом моего первого сборника стихов «Белелей» (Баюбай) Булач одним из первых поздравил меня.
С 2000 года я стал работать директором Буйнакского филиала Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. В учебных планах вуза был пункт «Региональный компонент», где предлагалось указать дисциплину, более подходящую для нашей республики.
Я добился включения туда дисциплины «История Дагестана» с надеждой на то, что этот предмет будет вести историк и краевед, заслуженный учитель Дагестана и России, народный учитель СССР Булач Имадутдинович Гаджиев.
Правда, я к нему обратился с опаской, боясь, что вдруг не согласится. В это время он уже не работал в школе, а работал в городском музее.
– Я тебе отказать не могу, – сказал Булач. Моей радости не было предела.
Так мы с Булачом Имадутдиновичем проработали несколько лет. Единственное, что он каждый раз просил для урока, была карта Дагестана.
Я и наш педагогический коллектив, да и все студенты всегда брали с него пример. Даже его появление и преподавание в университете положительно сказывалось на нашем педагогическом климате.
Помнится первый день его занятий.
У него было четыре урока в одной учебной группе.
Во время перерывов все преподаватели заходили в учительскую, а Булача все нет и нет. Я не выдержал и после второго урока поднялся на второй этаж и, чуть-чуть приоткрыв дверь, жестом спрашиваю: почему на перемену не выходите?
Булач Имадутдинович подошел к дверям и тихо мне говорит: «Студенты не хотят зря терять время на перерывы». Такое явление в нашем вузе было впервые.
Хотя по заочной форме обучения на преподавание его предмета отводилось очень мало времени, Булач Имадутдинович успевал довести до студентов основное содержание «Истории Дагестана», и на зачетах они всегда добивались отличных результатов.
Вряд ли в Дагестане есть кто-нибудь, кто не знал Булача Имадутдиновича как самого большего знатока истории Дагестана, известного краеведа, писателя, любимца всех дагестанцев.
Нам давно ведь известно:
Человек – не вечность.
Останется, как песня,
Его человечность.
Вот именно таким человеком, в первую очередь, есть – слово «был» не могу написать – Булач Имадутдинович Гаджиев, чье величие и человеческую простоту мы никогда не забудем.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
"Седов" остается один
"Седов" остается один 13 августе 1938 года "Ермак" проводил сквозь льды пароходы "Уралмаш", "Мироныч" и "Сталинград" в Тикси и Кожевниково. До этого он освободил из ледового плена пятнадцать транспортных и ледокольных судов."Ермак" получил новую почетную задачу: произвести
Глава 2. ПРАВИТЕЛИ МЕНЯЮТСЯ, АРХИПЕЛАГ ОСТАЁТСЯ
Глава 2. ПРАВИТЕЛИ МЕНЯЮТСЯ, АРХИПЕЛАГ ОСТАЁТСЯ Надо думать, Особые лагеря были из любимых детищ позднего сталинского ума. После стольких воспитательных и наказательных исканий наконец родилось это зрелое совершенство: эта однообразная, пронумерованная, сухочленённая
XX Что остается?
XX Что остается? «И потом их сентябрировать…» Примерно так звучала та строчка. В 1909 г., когда я писал много, но без всякой научной проработки, я составил по заказу одного популярного издательства небольшой очерк и небольшую антологию немецкой политической лирики
Берлин остается Берлином!
Берлин остается Берлином! Около семидесяти лет тому назад, 30 января 1933 года, в 7 «а» классе харьковской школы № 1 появился новичок— Миша Осовец. Сам по себе приход в класс нового ученика конечно же не является сенсацией, но здесь был особый случай… Люди старшего поколения,
Друг остается в госпитале
Друг остается в госпитале Работы еще не были закончены. Командование намеревалось эвакуировать личный состав только после того, как будут уничтожены все улики.Прежде всего эвакуировали членов семей военнослужащих, и их багаж был доставлен на железнодорожную ветку.В
Глава 8 «Идеалом его была гвардия»
Глава 8 «Идеалом его была гвардия» В то время, когда упоминали о великом князе, то все знали, что это относится к великому князю Михаилу Павловичу. Н.С. Лесков. Человек на часах Одним из самых заметных лиц военного Петербурга николаевской эпохи был младший брат государя
Бек уходит – Браухич остается
Бек уходит – Браухич остается Гитлер решил подавить в зародыше любое активное сопротивление генералов его политике, направленной на насильственное решение чешского вопроса. Характерным стало происшествие, имевшее место 10 августа в Бергхофе в Берхтесгадене. В обход
Между идеалом унитаризма и плюралистической реальностью
Между идеалом унитаризма и плюралистической реальностью Объединение югославян, провозглашенное 1 декабря 1918 г., знаменовало собой достижение идеальной цели, еще недавно считавшейся нереальной, — все сербы оказались в одном государстве[38]. Казалось, что сложились
Загадка остается
Загадка остается По преданию, перед отбытием из Константинополя Аскольд и Дир дали клятву византийцам-единоверцам никогда больше не идти войной на священную страну христиан. А если их соплеменникам — приильменским новгородским россам вздумается поднять дружины против
Надежда остается
Надежда остается По секретному мобилизационному плану в случае начала крупномасштабных боевых действий золотой и алмазный запасы СССР предписывалось в течение 72 часов эвакуировать из Москвы в глубь страны. Поэтому чекисты-кладоискатели вместе с Пурроком немедленно
«Остается в основном то же самое»
«Остается в основном то же самое» У советского руководства и лично у Сталина оставалось твердое намерение продолжать сотрудничество с западными державами – союзницами по антигитлеровской коалиции, включая и Англию. Этого намерения не поколебал тот факт, что в период
«Пусть меня весь свет ненавидит, лишь бы меня любил папа»
«Пусть меня весь свет ненавидит, лишь бы меня любил папа» Она родилась в последний день февраля 1926 года – почти ровно через пять лет после Василия. И стала антиподом ему. По всему – по характеру, по вкусам, по убеждениям, наконец.Светлане было всего шесть лет, когда ее мать
Глава XXX. …А ГОСУДАРСТВО ОСТАЕТСЯ
Глава XXX. …А ГОСУДАРСТВО ОСТАЕТСЯ Я ухожу, но государство остается… Будьте едины и живите в согласии; в этом залог единства и силы государства. Людовик XIV Тот же самый король Людовик XIV, который никогда не говорил «Государство — это я», писал: «Интересы государства превыше
Рузвельт: «Социальная справедливость, уже не являясь отдаленным идеалом, стала нашей ясной целью»
Рузвельт: «Социальная справедливость, уже не являясь отдаленным идеалом, стала нашей ясной целью» Итак, реформы «нового курса» не акт милосердия, не дань христианской добродетели, а прямой результат борьбы рабочих и предпринимателей, профсоюзов и корпораций, низов и