16. «Бандеровщина на практике»

16. «Бандеровщина на практике»

В ноябре 1943 года Красная армия освободила Киев и подошла к западным областям. Там начались вооруженные столкновения, подобные гражданской войне. Многие подразделения УПА при продвижении советских войск прекращали борьбу, чему также способствовал указ правительства в Москве, который гарантировал амнистию в случае прекращения боев и сдачи оружия. Но значительные части вооруженных формирований УПА и другие группы украинских националистов продолжали открытую или скрытую борьбу и после освобождения украинских областей Красной армией. Они терроризировали сельское население, нападали на маленькие группы красноармейцев, устраивали перестрелки с партизанами, совершали теракты против советских партийных работников и государственных функционеров.

Жертвой такого нападения из засады 29 февраля 1944 года стал командующий Первым Украинским фронтом генерал армии Николай Федорович Ватутин (1901–1944). Состоявшая примерно из двух "куреней" группировка УПА напала на автомобильную колонну Красной армии в районе Ровно, в ходе нападения Ватутин был смертельно ранен.

После этого командование Первым украинским фронтом принял маршал Георгий Константинович Жуков и по согласованию со Ставкой в Москве отдал приказ о "мероприятиях по защите от бандеровских банд украинских националистов".

Действовавшие в Западной Украине формирования советских партизан также подключились к борьбе с бандеровцами. На протяжении весны 1944 года крупные партизанские соединения были реорганизованы под руководством начальника Украинского штаба партизанского движения Тимофея Строкача. Были созданы небольшие и более мобильные подразделения. Они применялись исключительно для борьбы с вооруженными силами украинских националистов. Только с марта по май 1944 года против подполья ОУН в тыловых областях, из которых были изгнаны немецкие незваные гости, партизаны провели примерно 170 военных операций. Около пятидесяти группировок и банд было разбито, свыше тысячи бойцов УПА уничтожено, многие взяты в плен, обнаружено 60 складов оружия и снабжения, устроенных немцами.

Об этом времени можно прочитать у Франциски Брудер: "Для устрашения западно-украинского населения арестованных членов ОУН и УПА в 1944 и в начале 1945 года публично вешали на рыночной площади. Большинство подсудимых получали на ускоренных процессах от пятнадцати до двадцати лет заключения, связанных с тяжелым принудительным трудом. […]

Впервые советское правительство предложило амнистию членам ОУН и УПА 12 февраля 1944 года, второй раз — в мае 1945 года. […]

С 1946 по 1949 год последовало еще четыре амнистии, которыми воспользовались многочисленные бывшие борцы".

В течение летних месяцев 1944 года террор и запугивание сельского населения со стороны вооруженных украинских националистов и их штатских лакеев достигли своего апогея. Пережившие это время свидетельствуют: "Днем царила Красная армия, ночью бандеровцы (поэтому их также называли "ночными". — Х.В), которые поджигали наши дома и убивали наших людей".

Основной целью их акций в это время было препятствование мобилизации военнообязанных западных украинцев в Красную армию. Вместо этого они должны были вступать в УПА или перебегать к немцам. Всех тех, кто выступал за службу в Красной армии, согласно директиве УПА, следовало ликвидировать. В ней говорилось о "расстреле", "повешении", "убийстве", а также о "четвертовании". Несмотря на такие угрозы УПА, десятки тысяч человек в освобожденных западных областях Украины вступали добровольцами в Красную армию. Почти 400 000 красноармейцев и 20 000 партизан украинской национальности получили до конца войны боевые ордена и медали за борьбу против оккупантов.

С наступлением советских войск немцы в освобожденных тыловых областях усиливали диверсионные и террористические действия с помощью засланных агентов. Эти диверсанты, преимущественно украинские националисты, носившие, как правило, форму советских солдат и офицеров, должны были действовать то как военнослужащие Красной армии, то как бойцы УПА, и вести диверсионную войну в тылу. Они должны были создавать из украинских националистов, дезертиров и уголовников банды для дестабилизации и дезорганизации тыла. Помимо военно-диверсионных действий против советских учреждений, эти группы должны были заниматься антисоветской пропагандой.

Особенную роль в этом играла команда фронтовой разведки абвера. Большинство таких агентурных групп были разбиты, некоторые из них сдались советским органам госбезопасности.

Очень сильным было влияние "бандеровцев" (людей Бандеры) в Черновицкой области (Галиция). Эта область была до 1939 года польской и уже в то время там появились украинские националисты со своими пропагандистскими брошюрами и листовками. После присоединения к СССР в 1939 году они продолжали оказывать идеологическое влияние с помощью брошюр, листовок и устной пропаганды. Их лозунги гласили: "Украинцы — это соль земли", "украинцы рождены для борьбы", "украинец превыше всего".

В этих областях появился новый элемент "ОУН-бандеровцев": "бандеровщина на практике". Все села объявлялись "защищенными". Мужское население объединялось в "секретные курени", которые прятали свое оружие в лесах и устраивали засады против небольших подразделений Красной армии и советских партизан. Когда в таких селах появлялись красноармейцы или советские партизаны, в большинстве случаев хозяйственные подразделения тыла и снабжения, то мужское население исчезало в лесах, оставались только женщины, дети и старики. Случалось, что советских солдат убивали топорами, а их трупы зарывали за околицей. Такие "бандеровские курени", которые действовали относительно автономно, сохраняли свои структуры до конца войны и после нее. Эти локальные военные "группы самообороны" стремились к тому, чтобы ни один сотрудник советской системы 1939–1941 или сочувствующий не остался в живых.

Многие села и местечки находились под опекой и, соответственно, под "защитой" УПА, которая располагала собственной службой безопасности и разведкой, "соглядатаями" (шпионами), сообщавшими о поведении сельских жителей. Если кто-то выражал сочувствие Красной армии или Советскому Союзу, бандеровцы ночью сжигали его дом.

Н.К. Попель пишет: "Магической силой воздействия обладали крестьянские росписи кровью под клятвой мстить за погибших. Стоило бандеровцам явиться, напомнить о клятве, и человек покорно шел за ними.

Списки эти хранились в сундучках, зарытых в землю. Появлявшиеся в связи с этим холмы к концу войны можно было обнаружить при въезде чуть ли не в каждое село. ОУНовцы утверждали, что такие холмы — памятники героям борьбы за "вильну" Украину, а крестьянская роспись кровью — знак готовности продолжать борьбу".

Эти холмы, создававшиеся в честь убитых польской полицией националистов в 1930-х годах в духе старой традиции казаков, украинские националисты называли "памятниками украинской освободительной борьбы", их освящали греко-католические священники, придавая "святость" мученикам ОУН.

При продвижении Красной армии "могильные насыпи" можно было увидеть у въезда почти в каждую деревню. Когда политработники узнали о "тайне" холмов, красноармейцы начали срывать их, и на глазах у всего села уничтожать списки. После этого крестьяне могли вздохнуть свободнее: "клятва" утрачивала мистическую силу.

Наряду с закоренелыми "бандеровцами" в этом регионе были и группы вооруженных приверженцев УПА, которые отделялись от нее и уходили в Красную армию. Среди беднейших слоев было много сочувствующих Советскому Союзу. С помощью одной такой симпатизантки удалось арестовать видного функционера ОУН(б). Андрий Дорошенко был членом Центрального провода ОУН(б) и отвечал за территорию вокруг Черновцов. Дорошенко принадлежал к высшим функционерам ОУН(б), к которым служба безопасности приставляла адъютанта, исполнявшего обязанности секретаря, телохранителя и радиста. Признаком важности его персоны стало и то, что в момент ареста он раскусил ампулу с цианистым калием. Впрочем, покончить с собой Дорошенко так и не удалось.

Дорошенко окончил университет во Львове и из-за дискриминации украинцев поляками стал рьяным приверженцем ОУН. Он выступал за "чистую Украину", был против смешивания с поляками, русскими и евреями. В немцах он видел "меньшее зло". Гитлер все равно не сможет удержать захваченные области, и тогда придет час украинцев, полагал он.

Дорошенко был одним из немногих ведущих функционеров украинских националистов, которые позже стали на сторону Советского Союза и участвовали в ведении пропаганды против ОУН.