Евгений Рашковский Историк Михаил Гершензон[448]

Евгений Рашковский

Историк Михаил Гершензон[448]

Нет для меня зрелища более поразительного, нежели связь между всемирно-историческими событиями и переживаниями индивидуальной души… От всякой отдельной души идут нити к маховому колесу истории, и только они своим совокупным натяжением двигают его. Здесь нет непризванных и нет праздных: каждый из нас, хочет он или не хочет, неизбежно участвует в коллективном творчестве.

M. О. Гершензон, «Кризис современной культуры».

В 2000 г. в рамках проекта «Российские Пропилеи»[449] вышел в свет четырехтомник избранных произведений Михаила Осиповича Гершензона (пятый том, содержащий его переписку, – еще в стадии подготовки). Это собрание – неоценимая помощь тем, кто интересуется проблемами отечественной и мировой истории и культуры. Нельзя не отметить тот огромный труд, который вложила в подготовку этих книг плеяда издателей, исследователей, комментаторов, археографов и библиографов. Разумеется, в любом из человеческих начинаний могут быть свои недостатки, огрехи, неполнота. Возможны самые разнообразные претензии к составлению, методам передачи текста, к научному аппарату издания. Но сейчас говорить об этом попросту неинтересно. Ибо нам воистину подарено с любовью сделанное издание трудов этого не оцененного по достоинству российского ученого и мыслителя, в котором, наряду с известными работами, читатель обнаружит целый ряд материалов, затерянных на страницах полузабытых изданий. Этот четырехтомник (или, точнее, пятитомник) и станет для нас поводом особого разговора о наследии Гершензона.

Гершензон многолик. Он «свой» среди писателей, литературоведов, философов, публицистов, эссеистов. Но вот его служение историческому знанию, его особый и уникальный вклад в это знание еще не поняты. Назвав эту статью «Историк Михаил Гершензон», я вовсе не претендую на превознесение заслуг Гершензона в области исторической мысли и исторических исследований надо всеми иными его заслугами и дарованиями. Речь об ином – о понимании особой грани его наследия. Грани, имеющей существенную связь не только с изучением наших российских судеб, но и судеб всемирно-исторических.