Архитектор Биробиджана — Леонид Путерман. Четыре градостроительных плана Биробиджана
Архитектор Биробиджана — Леонид Путерман. Четыре градостроительных плана Биробиджана
Л. Н. Путерман
Поиски рабочих документов Ханнеса Майера, которые могли бы пролить свет на дальнейшую историю градостроительного плана Биробиджана, привели меня в Государственный научно-исследовательский и проектный институт Урбанистики в Санкт-Петербурге. Там я познакомился с человеком, которого по праву можно назвать лучшим знатоком Биробиджана — Леонидом Натановичем Путерманом. Только одно перечисление его регалий может занять целую страницу Приведу лишь самые важные — главный архитектор института, председатель научно-технического градостроительного совета, доктор архитектуры, почётный академик Российской Академии архитектуры и строительных наук (РААСН), профессор Международной Академии архитектуры (МААМ), почётный строитель России, автор свыше ста научных статей и научно-исследовательских работ.
Долгие разговоры с Леонидом Натановичем о Биробиджане, о первом генплане, выполненном бригадой ГИПРОГОРа под руководством X. Майера, выявили неподдельный интерес Л. Путермана к этой истории. Он с удивлением слушал мой рассказ о проекте города на правом берегу Биры и сожалел, что при проектировании им градостроительного плана Биробиджана в начале шестидесятых годов никто не сказал им о проведённых ранее архитектурных работах. Несмотря на огромную занятость, Леонид Натанович пообещал мне написать свои воспоминания о том, с чем столкнулись они при проектировании генплана Биробиджана, и 27 октября 2007 года, в день моего рождения, я получил от него подарок — рассказ о том, как создавались четыре градостроительных плана Биробиджана. Это, по сути, первый рассказ об истории архитектуры города, людях, принявших участие в создании облика сегодняшнего Биробиджана, написанный специалистом высшей квалификации. Рассказ Л.Н. Путермана приведён без сокращения.
«По Вашей просьбе направляю справку о градостроительном формировании и развитии города. О воспоминаниях не может быть и речи, т. к. все мои архивы и записи о городе, его руководителях и просто заинтересованных людях, которые находились в моём рабочем кабинете, были уничтожены катастрофическим пожаром в институте 14.03.1998 г.
Во-первых, я должен представиться Вам в творческом отношении. Являюсь руководителем и автором генеральных планов городов Владивосток, Барнаул, Петропавловск-Камчаткий, Вилючинск, Благовещенск-на-Амуре, Улан-Удэ, Ашхабад, утверждённых Правительством государства, концепции градостроительного развития Санкт-Петербурга (закрытый конкурс, II премия), новых построенных городов на БАМе — Северобайкальска и Тынды, а также большого числа других городов и, в их числе, Свободного, Белогорска, Райчхинска, Елизово, Усть-Камчатска, Читы, Бийска, Чарджоу, Киришей, Кировска, Красноводска и т. д. Два года тому назад разработал генеральный план столицы государства Республика Маврикий — портовый город — Порт-Луи. Не буду называть работы по сложнейшим районным планировкам областей, краёв и республик страны.
Прошёл в институте, который до 1959 г. назывался Гипрогор, с 1959 — Ленгипрогор и прошедшие сейчас 16 лет — Российский государственный научно-исследовательский и проектный институт Урбанистики, все должности — рядовой архитектор, старший архитектор, руководитель группы, главный архитектор проектов, руководитель творческой бригады, руководитель архитектурнопланировочной мастерской № 4, которую вёл 20 лет до перехода в дирекцию. Другие сведения — при подписи статьи в конце текста.
Итак, Биробиджан. Из когорты близких по численности населения городов могу выделить его по критерию результативности градостроительных проектов и превращению его из бесформенных посёлков в уютный, обустроенный город.
Летом 1962 г. мне — молодому главному архитектору проекта и руководителю творческой бригады было поручено срочно решить вопрос размещения новой индустриальной застройки в Биробиджане. Домостроительные комбинаты находились в Хабаровске, и Биробиджан рассматривался в качестве удобного близкорасположенного потребителя. Для обследования и разработки проекта генерального плана дирекция института сформировала бригаду в составе: главный архитектор проекта — Путерман Леонид Натанович, архитектор — Бронская Ольга Абрамовна (ныне — кандидат архитектуры Мустафаева О.А.), руководитель инженерных разделов — инженер-гидротехник Шифферс Владимир Львович.
Биробиджан в градостроительном отношении представлял бессистемное поселковое образование, рассечённое Транссибом и проходящее на севере вдоль реки Биры. Сейчас трудно объяснить, почему нас тогда не ознакомили с градостроительными проектами 30-х годов, о которых Вы рассказывали. У нас в институте никаких следов от этих работ не было.
Инженерно-строительная геология Биробиджана, в основном, была сложной — крупные галечники, непригодные для защиты застройки от частых наводнений в летнее время и муссонных ливней. Размещение на востоке комбайнового завода было чревато обрастанием вблизи от него кварталами новой застройки. Процесс порочный, декларировавший тогда тезис «промышленность — город» в противовес требуемого «город — промышленность».
Ещё по дороге в Ленинград, в самолёте, мы втроём искали пути разработки генерального плана города. Нам было ясно, что существует реальная угроза сохранения поселковости и разбросанности. Один только комбайновый завод, ныне Дальсельмаш, расположенный к северо-востоку от вокзала за «американкой», с подъездными железнодорожными путями даст толчок к оседанию производств и складов в направлении к нему. В инженерно-геологическом отношении район Сопки, при всех своих сложностях связи с основной частью Биробиджана и функцией использования, с одной стороны, был удобен по геологии, а с другой — требовал создания автономного посёлка и не решал вопросы защиты сложившейся застройки в пойме Биры. Мы пришли, когда ещё были в полёте, к идее формирования компактного городского района между вокзалом, Транссибом и Бирой, позволяющего сократить уличнодорожную сеть, сконцентрировать инженерные коммуникации, и необходимости во всех случаях строительства защитной дамбы.
Сразу после нашего доклада в дирекции было сказано, что уже были звонки из Москвы от главка градостроительства министерства коммунального хозяйства РСФСР с указанием — новую индустриальную застройку разместить на Сопке, срочно выдать задание на изыскания и в кратчайший срок представить в Москву планировку района для согласования размещения массового строительства. Мы только что пережили поиск решения по созданию города и, ясное дело, были полны контраргументами. Руководство института дипломатично разделило наше мнение, но сказало: осталось только согласовать в Москве, прекрасно понимая, во что это может вылиться.
Итак, эскиз генерального плана был положен на стол начальника главка градостроительства МКХ. На нас обрушились главспецы главка. Они, естественно, не были на площадке города, но было ясно, что нажим идёт от строителей Хабаровска. Сегодня, через столько лет после дорого обошедшегося нам «разговора», ясно, что уважаемый нами начальник главка Игорь Николаевич Рать-ко, прекрасный архитектор, в душе разделял нашу идею, но, как администратор, потребовал уважения к Хабаровску, которому в те годы подчинялась автономная область. Приехав в Ленинград, доложили о своём несогласии и получили указание — две недели на разработку эскиза и немедленное согласование, ибо «строители ждут».
Я не буду рассказывать обо всех наших переживаниях по Биробиджану, с которыми вообще связана наша профессия. Был второй выезд в Москву и рассмотрение эскиза в главке. Скажу лишь одно — разговор был тяжёлый, категорически требовательный. Но настойчивость главка вызвала у нас противодействие. Мы твёрдо сказали в институте: заказчик — Хабаровский краевой отдел по архитектуре и мы едем туда на доклад и рассмотрение. Трудно сейчас вспомнить детали обсуждения, но была согласована наша идея при представлении двух решений — либо город, либо система посёлков. Протокол заказчика о согласовании эскизов планировки единого города был направлен в Москву. Был уже 1963 год, но отсутствовали инженерно-строительные изыскания, и институт имел возможность без пожарного порядка создать и разработать первый генеральный план Биробиджана в начале 1965 года.
Мало кто знает, что такое — генеральный план города. А это — сложнейшая система взаимодействия жилой среды, общественных функций, производств и складов, инженерных систем — водоснабжения, канализации, тепло- и энергоснабжения, связи, городского и железнодорожного транспорта, зелёных насаждений общего пользования, парков, садов, бульваров, устройств инженерной защиты территории и вертикальной планировки, это — влияние климата, защита от воздействия производственных выбросов, создание центров управления и обслуживания, ответственность за разрешение строительства по данным инженерно-геологических изысканий, экологическое обоснование и прогноз решения социальных проблем и задач.
Естественно, названные темы представляют лишь часть проблем, ибо каждая из них имеет разветвлённую подсистему частных направлений, это — об общем составе. Но итогом разработки их взаимодействия является создание структуры города, его функционального развития и зонирования.
Надо сказать, что период разработки первого генерального плана города совпал с введением постановления о борьбе с излишествами в архитектуре. Повсеместно планировка городских массивов была направлена на создание простейших схем организации застройки, и материалом её формирования служили один или два типовых жилых дома. В этих условиях стала объективно очевидной необходимость определения параметров общегородского центра, рассчитанного на долговремённую реализацию. Поэтому в 1967 году мы разработали проект детальной планировки общегородского центра, определившего и местоположение центра города, и масштабы его пространства. Этот проект я подписывал как главный архитектор проекта, а автором была архитектор О.А. Бронская.
Конечно, за прошедшие десятилетия город смог развить его содержание, объёмы, благоустройство, но плодотворная работа последующих за нами архитекторов явилась развитием основополагающей градостроительной идеи 1967 года. Все наши проектные материалы за годы работы по Биробиджану находятся у Вас, в архивах разного значения.
Вернёмся к генеральному плану 1965 года. Его главным достоинством надо считать организацию функциональной структуры города, выход к берегу реки Биры, внимание к собранности производственных объектов, сохранение зажелезнодорожного района усадебной застройки. Безусловно, этот генеральный план оказал большое влияние на концентрацию нового жилищного строительства, на трассировку улиц и магистралей. И хотя параметры расчётных показателей проекта не были достигнуты к 80-м годам прошлого столетия, он, с позиций самых строгих критических оценок, заложил основу последующего развития города.
70-е годы были для градостроительства очень важным периодом. Произошло смягчение установок, реабилитировавших право и необходимость возможного обогащения приёмов планировки и, в том числе, градостроительных узлов и комплексов. В это время в городе стала формироваться идея недостаточности спортивных сооружений, закрепление самовольно возникшего задела нового жилищного строительства в непосредственной близости для завода Дальсельмаш, который перерос в восточный район города.
Второй генеральный план Биробиджана был разработан главным архитектором и автором проекта архитектором Аллой Герасимовной Варзар. Он внёс новое направление развития города на правом берегу Биры, с размещением там парка культуры и отдыха, а также главного стадиона, появление которого обуславливалось строительством нового мостового перехода. Этот генеральный план поставил вопрос о композиционном обогащении застройки домами домостроительного комбината. Второй задачей проекта стала организация западного складского района. Получили развитие уровни социального обслуживания населения, повышение нормы жилищной обеспеченности, зелёных насаждений. Все эти территориальные мероприятия исходили из фундаментальных решений первого генерального плана города и обогатили его предложениями по развитию системы общественных центров районного значения. Генеральный план, впервые для города, рассматривал акваторию реки Биры в качестве важнейшей планировочной оси, заслуживающей размещения на её левом, городском берегу архитектурно-композиционных узлов. Так было в проекте.
Второй генеральный план создавался в руководимой мной творческой архитектурно-планировочной бригаде, которая являлась одной из структур архитектурно-планировочной мастерской № 4, и, по положению, моя должность не вводилась ни в штамп института, ни в текстовую часть, хотя руководитель бригады являлся, de facto, одним из участников работы.
Прошли годы, начало изменяться отношение к градостроительству, но сохранялся принцип — не хватает мощности какого-либо инженерного сооружения по обслуживанию города — значит, надо строить новое. Так, в конце 80-х годов встал вопрос о нехватке тепла, и Хабаровский Промстройпроект занялся не модернизацией существующих источников теплоснабжения, а размещением второй ТЭЦ и нового, северо-восточного, промышленного узла, ориентированных на рост города. Отмечу, что надо знать отличие — рост и развитие. Первый требует поглощения всех ресурсов, второй — направлен на эффективное использование существующих, что позволяет исключить диспропорцию и безусловную незавершённость замысла.
В это время начиналась работа над третьим генеральным планом города, и для нас полной неожиданностью было появление проектных материалов по созданию нового промузла. Надо сказать, что я много лет занимался проблемой — градостроительство и метеорология — и ещё в своей кандидатской диссертации разработал новое понимание — полей инверсионного загрязнения пространства и, следовательно, уязвимости города. Зная особенности окружающего Биробиджан рельефа и микроклимат, неспособность Хабаровскпромпроекта к анализу опасности ТЭЦ-2, я принял на себя, как руководитель архитектурно-планировочной мастерской № 4, научное руководство проектом, автором и главным архитектором проекта генерального плана которого была назначена Эмилия Сергеевна Горбачёва.
Моя научная оценка складывающейся ситуации показала реальную опасность подверженности города задымлению от второй ТЭЦ. Я пригласил для детальной разработки этой проблемы нашего многолетнего консультанта и соавтора из главной геофизической обсерватории имени Воейкова — доктора географических наук, профессора Елену Никаноровну Романову Итог её исследования — подтверждение «диагноза», высказанного мной, и принятие нами решения о необходимости запрещения размещения новой ТЭЦ на выбранной площадке. Все связанные со строительством ТЭЦ административные органы и проектные организации были незамедлительно оповещены о реальной ситуации.
Но тема — ТЭЦ-2 — была актуальна, и для решения вопроса мы выбрали новую площадку для промузла южнее существующего города и резервных территорий его развития. К счастью, экономические проблемы региона сняли с повестки дня идею строительства новой ТЭЦ и промузла. Так что эта тема, в историческом плане развития города, остаётся только на хранящихся в городе чертежах и пояснительных записках генерального плана 1990 года.
Несколько слов об этом проекте. Я рассматриваю его как наиболее удачный результат разработки структуры города уже в третьем поколении во всех направлениях градостроительного формирования Биробиджана. Естественно, он был оптимистичен, и то, что многое из его положений, к сожалению, не реализовано, было обусловлено государственной экономикой.
В конце 2006 года я вёл заседание научно-технического градостроительного совета нашего института Урбанистики по новому генеральному плану Биробиджана и в дальнейшем подписывал проектные материалы как главный архитектор института. Я не могу высказываться о генеральном плане четвёртого поколения, т. к. в городе предстоят его общественные обсуждения и, в последующем, утверждение в органах власти».
P.S. Леонид Натанович Путерман, несмотря на преклонный возраст, приходил в институт и консультировал коллег по работе, насколько хватало сил. Он умер в Санкт-Петербурге в марте 2011 года. Новый генеральный план, в который были вложены его мысли, знания и любовь к Биробиджану, принимался уже с широким общественным обсуждением и участием представителей института Урбанистики, депутатов, населения и властей нашего города. Новая редакция генерального плана Биробиджана разработана на период до 2025 года и утверждена Биробиджанской городской Думой.