Поездки русских князей в Орду
Поездки русских князей в Орду
Узнав о гибели Юрия, следующий за ним по старшинству брат – Ярослав прибыл княжить во Владимир. Он оказался князем твердого нрава, очень деятельным и распорядительным. Дела было много. Приходилось восстановлять из пепла города и села, собирать рассеявшихся жителей, ободрять их – словом, обновить государство. На дорогах, на улицах, в развалинах домов, в обгорелых церквах тлело множество не погребенных тел. Ярослав приказывал немедленно убрать их и схоронить, чтобы отвратить заразу. И мало-помалу на севере восстановился порядок благодаря распорядительности великого князя. Раздал он братьям своим волости в управление и восстановил правосудие.
Татары оставляли в покое только те народы, которые показывали им полную покорность. О сопротивлении хану, конечно, Ярославу нечего было и думать: одна мысль о новом вторжении дикой орды приводила всех в трепет. Приходилось смириться и выразить покорность пред самим ханом, и великий князь отправился к Батыю, который стал станом на берегу Волги. Хан, по словам летописи, принял Ярослава с честью и сказал ему:
– Будь ты старшим между всеми князьями в Русской земле.
За великим князем отправились в Орду и все родичи его, и другие князья. Но этим дело не ограничилось: пришлось Ярославу ехать в Татарию (т. е. Монголию) к самому великому хану с изъявлением покорности. Здесь Ярослав в 1246 г. и скончался.
Князьям приходилось в Орде подвергаться разным унизительным обрядам: проходить между пылающими кострами, разложенными подле ханской ставки, преклоняться пред изображением великого хана, становиться на колени, пить кумыс и прочее.
Вот как описывает свое представление Батыю папский посол Плано Карпини:
«Когда мы прибыли к хану, нас поместили в расстоянии одной мили от жилища его.
Прежде чем вести нас в палатку Батыя, нам объявили, что мы должны пройти между огней. Сначала мы не соглашались, но нам сказали: «Не бойтесь! Мы требуем этого лишь потому, что огонь уничтожит зло, если оно есть в намерении вашем против нашего повелителя или если вы несете с собою яд». Тогда мы ответили: «Мы готовы пройти меж костров, чтобы не дать повода подозревать нас в чем-либо подобном».
Когда пришли мы в Орду, чиновник Батыя спросил, чем мы намерены ему ударить челом, то есть какие поднесем подарки. Когда подарки были даны, тот же чиновник спросил нас о причине нашего приезда. После этих переговоров нас повели в юрту. На пороге ее сделали нам наставление, как вести себя. Вошедши в юрту хана, мы стали на колени и сказали нашу речь, затем подали письмо и просили дать нам переводчиков для перевода его.
Батый окружает себя большим великолепием, имеет телохранителей и разных придворных чиновников, как император. Садится он на более возвышенном месте, как бы на троне, с одною из жен; другие жены, братья, сыновья и прочие младшие родичи садятся ниже на скамьях; остальные же лица за ними, на земле, мужчины вправо, женщины влево. Палатка Батыя просторна и очень красива. Мы, объяснив наше дело, сели по левую сторону, так как обычай требует, чтобы приезжающие послы садились по левой стороне, а отъезжающие по правой. Среди палатки, ближе к двери, поставлен был стол с напитками в золотых и серебряных сосудах. Ни хан, ни вельможи его, особенно в собрании, не пьют без пения и музыки.
Когда хан едет на лошади, над головой его несут всегда зонтик на длинной палке; такой же обычай соблюдается и всеми более знатными татарами и женами их».
Золотые пайцзы – знаки представителей ордынской власти на Руси. XIV–XV вв.
Татары в то время, как настоящие кочевники, не имели еще домов, жили в юртах, хлебопашества не знали, а кормились одним скотоводством. Постоянных мест поселения у них не было, а были как бы подвижные огромные города: состояли они из множества юрт (кибиток). Где пожелает хан, там и устраивали кочевой город. Потом по приказу хана все укладывалось на телеги, навьючивалось на верблюдов, и огромный обоз из нескольких тысяч телег, запряженных волами и лошадьми, со стадами овец и другого скота, с табунами лошадей несколько дней шел по степи и располагался станом на новом месте, где приказывал хан.
Все князья, которые хотели сохранить свою волость, должны были ехать в Орду на поклон хану и получить от него ярлык, то есть утвердительную грамоту. Тем из них, которые не выказывали хану полной покорности, грозила большая беда.
В летописи сохранилось следующее сказание о смерти в Орде черниговского князя Михаила и боярина его Феодора.
Ханские сановники стали делать на Руси перепись оставшимся в живых жителям, налагали тяжкую поголовную дань на всех, – от крестьянина до боярина.
Прибыли они между прочим и в Черниговскую область и велели князю черниговскому Михаилу уехать в Орду на поклон к хану. Нечего делать – надо было повиноваться.
Когда князь Михаил прибыл в Орду, от него потребовали, чтобы он исполнил все обряды: прошел бы между огнями, поклонился бы изображениям умерших ханов. Михаил воспротивился и сказал:
– Недостойно христианам исполнять языческие обряды и поклоняться идолам, которым кланяются язычники. Вера христианская заповедует не кланяться ни тварям, ни идолам, но чтить святую Троицу: Отца, Сына и Святого Духа.
Сильно разгневался Батый, когда узнал, что князь не хочет исполнить требуемых обрядов, и велел сказать Михаилу:
– Если ты исполнишь волю мою, то и жив останешься, и всю область свою получишь; если же не исполнишь, то погибнешь лютою смертью!
На это князь ответил:
– Тебе, царю, кланяюсь, так как Бог дал тебе царство и славу мира сего; но тому, чему кланяются язычники, не поклонюсь.
– Но знай, – говорили ему татары, – неминуемая смерть ждет тебя!
– Хочу я пострадать за Христа и за истинную веру кровь свою пролить! – отвечал твердо Михаил.
Он достал запасные дары, которые были при нем, причастился Святых Тайн, читал молитвы и пел псалмы. Любимый боярин его Феодор пожелал разделить участь своего князя, пострадать вместе с ним. Напрасно внук Михаила, Борис Василькович, бывший с ним, и бояре уговаривали его подчиниться требованию хана.
– Все за тебя епитимию примем, князь, – умоляли они, – со всею областью твоею; подчинись воле хана!
– Не хочу я, – возразил князь, – быть только по имени христианином, а творить дела язычников… Для вас не погублю души своей!
Затем он сорвал с себя княжескую мантию, бросил ее и сказал:
– Возьмите славу сего мира, хочу славы небесной!
Б. А. Чориков. «Кончина Михаила Ярославича в Золотой Орде». Середина XIX в.
По данному знаку на князя бросились татары, повалили его, били в грудь, топтали ногами. Трепетали от ужаса русские бояре… Только боярин Феодор стоял спокойно и ободрял несчастного мученика, говоря, что умирает он, как подобает истинному христианину. Наконец, один из отступников, перешедших в веру татар, житель города Путивля, быть может, из сожаления к несчастному Михаилу, отсек ему голову. Такой же участи подвергся и боярин Феодор. Мужество этих мучеников и твердость их в вере, говорят, удивили самого Батыя, и он назвал князя «великим мужем».
Церковь наша признала обоих мучеников святыми.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.