Глава 5. «ГЕРМАНИЯ» ПРЕВЫШЕ ВСЕГО

Глава 5. «ГЕРМАНИЯ» ПРЕВЫШЕ ВСЕГО

Подобно многим моментам в истории «Наследия предков», журнал «Германия» стал вестником этой эсэсовской организации во многом случайно. Хотя в итоге подобный симбиоз предопределил интерес «Аненербе» к «культовым скалам» Экстернштайна и символу Ирминсул, теснейшим образом связанному с этими скалами. Интерес у «Аненербе» был настолько велик, что Ирминсул со временем стал эмблемой «Наследия предков».

Сейчас можно нередко услышать утверждение о том, что «дохристианская гипотеза» возникновения сооружений в Экстернштайне была выдумкой либо нацистов, либо эсэсовцев, которые намеревались фальсифицировать историю. Подобные заявления не только нелепы, но и абсурдны. Еще в начале XX века Вильгельм Тойдт опубликовал несколько журнальных статей, посвященных его изысканиям в Экстернштайне. Позже результаты его исследований были объединены в одну книгу, которая называлась «Германские святыни». Она увидела свет в 1929 году. Приблизительно в то же самое время возникло «Объединение друзей германской праистории», которое поставило своей целью популяризовать идеи Вильгельма Тойдта. Эта организация издавала альманах «Германия», который в 1932 году превратился в ежемесячный журнал. Раскопки, предпринятые в 1934–1935 годах, были во многом продиктованы идеями, которые высказывал Вильгельм Тойдт еще в 1925 году. Впрочем, их начало было предопределено причинами самыми что ни на есть банальными и прозаичными. Вблизи от Экстернштайна было решено проложить участок шоссе длиной в полтора километра. При этом не стоило забывать, что на археологических раскопках настаивали не только Тойдт и его сторонники, но и его противники.

Если говорить об упоминаемых нередко в связи с критикой «дохристианской теории» происхождения Экстернштайна национал-социалистах, то надо сразу же оговориться, что поначалу они не проявляли никакого интереса к этим скалам. Лишь со временем Вильгельм Тойдт вошел в состав исследовательского общества «Наследие предков» («Аненербе»), где его исследования сначала были засекречены, а затем и вовсе свернуты. Приблизительно в то же самое время с обложки журнала «Германия» исчез подзаголовок «Учрежден профессором Вильгельмом Тойдтом». В последнее время бытует версия о том, что Вильгельм Тойдт потерял контроль над журналом «Германия», так как испытывал на себе сильнейшее давление со стороны эсэсовского руководства и со стороны «Наследия предков». Дескать, те считали это издание ненаучным, а потому «неприемлемым». На данном сюжете надо остановиться более подробно.

Сам Вильгельм Тойдт на протяжении многих лет высказывал и активно отстаивал мысль, что необходимо было создать специальное учреждение, которое бы занималось изучением германских древностей. В нем должны были работать представители самых различных профессий, которых бы объединяла только целевая установка — изучение духовного мира древних германцев. На самом деле этим грандиозным научным планам не было суждено сбыться. В «Аненербе» Вильгельм Тойдт возглавлял лишь небольшой отдел. Прежде чем оказаться в «Наследии предков», Тойдт встречался в одном из детмольдских отелей с шефом СС, Генрихом Гиммлером. Рейхсфюрер СС за несколько дней до этого прислал немолодому исследователю телеграмму, в которой предлагал обсудить ряд вопросов. Именно во время указанной встречи Тойдту было предложено возглавить одно из подразделений «Аненербе». Исследователь тут же принял это предложение.

Сразу же после того, как Тойдт стал заниматься германо-ведческими изысканиями, он вступил в «Общество немецкой древней истории» (не путать с «Объединением друзей германской праистории»). Впрочем, членом этой организации он пробыл всего лишь несколько лет. В 1929 году Тойдт изложил все свои теории и воззрения в книге «Германские святыни. Доклад о раскрытии древней истории, основанный на Экстернштайне, источниках Липпе и Тевтобурга», которая вышла в «Издательстве Ойгена Дидериха» (Йена). Кроме этого с 1933 года он стал выпускать в лейпцигском издательстве «Колер» ежемесячный журнал «Германия».

Современники по-разному воспринимали почти 70-летнего Вильгельма Тойдта. Его критики позволяли себе такие высказывания: «Он едва ли является научной величиной. Он ставит интуицию выше факта, а веру — выше доказательств и правдивых источников. Он не располагает значительными знаниями ни в исторической, ни в хозяйственной сферах, он очень слабо знаком с литературным материалом. Он предпочитает цитировать старые издания, хотя выходили более новые и дополненные. Он действует не как научный муж, а по наитию». Показательно, что нечто аналогичное говорили и сторонники Тойдта из числа членов «Объединения друзей германской праистории». Так, например, Йозеф Плассман, позже занявший пост начальника одного из отделов «Аненербе», писал: «Если бы у меня не было научного авторитета, то я, наверное бы, продолжил тесное сотрудничество с Тойдтом. В противном случае это ставило меня под удар». Собственно, эти черты характера Тойдт проявлял не только в науке. В 1935 году, уже будучи стариком, он встретился с местным крайсляйтером НСДАП, и тот отметил, что Тойдт был слишком импульсивным, но при этом совершенно политически не подкованным. Сам Тойдт вступил в национал-социалистическую партию только в том же самом 1935 году, хотя выражал симпатии и Гитлеру и его движению очень давно. Не исключено, что старик хотел получить поддержку от новых властей, так как до этого момента он мог рассчитывать только на «Объединение друзей германской праистории» и «Немецкий союз».

Как уже говорилось выше, «Объединение друзей» занималось издательской деятельностью. В 1933 году оно стало издавать свой собственный ежемесячный журнал «Германия».

В момент расцвета, который приходился на 1935–1936 годы, у «Германии» было две тысячи постоянных подписчиков. Если говорить о численности объединения, то к 1933 году она составляла около 500 человек. Из них значительную часть (13 %) составляли преподаватели, затем шли врачи (9 %). Кадровые военные и священники были представлены на тот момент в организации приблизительно одинаковым количеством людей — по 5 %. В 1935 году количество членов «Объединения друзей» увеличилось до 1100 человек. Социальный состав активистов «Объединения друзей» не был слишком оригинален — он приблизительно соответствовал всем краеведческим союзам, которых было в изобилии в Германии тех времен. Показательно, что росту численности «Объединения друзей» отнюдь не мешала критика, которая раздавалась со стороны «профессиональных историков». Большинство противников и конкурентов Вильгельма Тойдта полагали его идеи не научными исследованиями, а неким «сектантским учением», а стало быть, само «Объединение друзей» рассматривалось как некая «историческая секта дилетантов».

Описывая «Объединение друзей» как некую «секту», нельзя не обратить внимание на то, что Вильгельм Тойдт в основных своих чертах почти полностью соответствовал образу «харизматического авторитарного лидера», как он был описан в работах немецкого социолога Макса Вебера. Немецкий историк Ян Кершоу описывал данный типаж следующим образом: «В глазах своей свиты он воспринимается как харизматический лидер благодаря своим героическим качествам и исключительным заслугам, которые, с одной стороны, являлись доказательством его исторического предназначения, с другой стороны — выступали качестве предпосылки для верности свиты этому лидеру». То есть авторитет харизматического лидера мог базироваться не столько на его фактических заслугах, сколько на его субъективном восприятии «свитой». Во времена Веймарской республики «культ вождя» присутствовал почти во всех более-менее крупных националистических союзах и объединениях. В данном случае Вильгельм Тойдт был всего лишь одним из многих «харизматических лидеров».

Однако его лидерство в реальности было ограничено членами «Немецкого союза — общины Германсланд» и «Объединения друзей германской праистории». При попытке выйти на общенациональный уровень (что было в первую очередь связано со стремлением восприятия Экстернштайна через расовую теорию). «Объединение друзей» невольно выступило в качестве конкурента СС и ведомства Альфреда Розенберга. Именно это и привело к его роспуску. Однако благодаря своей харизме Вильгельм Тойдт отнюдь не канул в безвестность. Более того, он смог сплотить своих сторонников в рамках нового объединения. Оно возникло в 1939 году и называлось «Общество Оснингмарк». После смерти своего основателя оно было переименовано в «Общество Вильгельма Тойдта». Поскольку в 1936 году Вильгельм Тойдт передал права на издание журнала «Германия» «Наследию предков», то «Общество Оснингмарк» стало выпускать новое издание — это был журнал «Германский мир». Однако 4 сентября 1941 года журнал оказался запрещен властями. После этого он перешел в «самиздатовский» формат — он отпечатывался на машинке и раз в квартал распространялся среди актива «Общества Оснингмарк».

Одним из ближайших сподвижников Вильгельма Тойдта был Оскар Зуфферт. Он родился в 1892 году в Ганновере. С 1911 по 1921 год он занимался изучением истории, французского языка и философии в Грейфсвальде, Ганновере и Марбурге. В 1922 году в Ганновере сдал экзамены на право преподавания. С данного момента преподавал в различных школах. В 1927 году устроился на должность главного преподавателя в городском лицее Детмольда. С 1934 по 1947 год являлся директором Липпского земельного музея, который располагался в Детмольде.

Если говорить о периоде жизни Оскара Зуфферта с 1927 по 1935 год, то в это время он был одним из самых верных «паладинов» Вильгельма Тойдта. Сам Зуфферт в отличие от своего покровителя имел неплохое академическое образование. Начав обучение в университете в 1911 году, он пошел по стопам своих предков. Однако учеба была прервана начавшейся Первой мировой войной. Во время мировой войны Зуфферт воевал на самых различных фронтах. Несколько раз был ранен. Именно в годы войны (1916 год) Оскар Зуфферт вступил в «Немецкий союз». Свою учебу он смог окончить уже после поражения Германии. Когда Зуфферт в 1927 году оказался в Детмольде, то он сразу же вступил в «Общину Германсланд», а позже стал одним из учредителей «Объединения друзей германской праистории». Он всегда проявлял повышенный интерес к вопросам естествознания и «доисторической археологии». Это привело к тому, что до 1932 года Зуфферт принимал участие в нескольких археологических раскопках. Согласно Зуфферту, именно он выступил инициатором выпуска журнала «Германия», в котором поначалу планировалось публиковать сведения об археологических раскопках, которые осуществлялись на территории Германии. Однако он не смог отстоять свою идею. Несмотря на то что журнал «Германия» все-таки стал выходить, его содержание очень сильно отличалось от того, что планировалось Зуффертом изначально. Дело в том, что значительная часть учредителей «Объединения друзей» не проявляла ни малейшего интереса к археологии. Но тем не менее Зуфферт не оставил своей затеи. Именно он установил контакты с руководителем раскопок в Экстернштайне профессором Юлиусом Андрее, что позволило придать «Объединению друзей» новый импульс в развитии, в частности в увеличении численности организации.

«Объединение друзей германской праистории» пыталось использовать приход Гитлера к власти и общее изменение политической ситуации в Германии для собственных интересов (в этом они не были оригинальными — подобные действия предпринимали многие союзы и группировки). Как следует из источников, уже в феврале 1933 года представители «Объединения друзей» пытались проложить путь в Прусское министерство по делам образования и религии (позднее Бернхардт Руст стал имперским министром воспитания), либо непосредственно в канцелярию Гитлера. Для этого предполагалось задействовать самые различные средства. Члены правления «Объединения друзей» даже выработали специальную тактику. Об этом свидетельствует переписка, которую вел Вильгельм Тойдт. В марте 1933 года он писал «брату Зуфферту»: «Ваше предложение заложить наши идеи в сознание нынешних властителей должно осуществиться при первой же возможности. При этом мы должны избегать назойливости. То, что касается липпских дел, то тут мы можем быть спокойны. Еще в воскресенье у меня был бр(ат) Шпельге и мы с ним все обсудили».

Уже из этого письма видно, что истинным инициатором выхода на верхушку национал-социалистической партии был отнюдь не Вильгельм Тойдт, а Оскар Зуфферт. Что же подразумевалось под «липпскими делами»? Дело в том, что за несколько дней до того, как было написано в процитированном письме, Тойдт обратился с предложением к местным властям. Он попросил обеспечить ему долгосрочное финансирование для того, чтобы в окрестностях Экстернштайна создать «священную рощу». Можно предположить, что речь шла о восстановлении «священной рощи», которая вместе с Ирминсулом была некогда уничтожена Карлом Великим.

После того как Тойдт обратился со своим предложением к местным властям и местным партийным функционерам, в дело вступили другие члены «Немецкого союза». Они попытались обратить внимание на данную инициативу уже ключевых фигур НСДАП, то есть вышли на имперский уровень. Тойдт и Зуфферт уполномочили их разослать имперским министрам и гауляйтерам экземпляр книги «Германские святыни», к которой надо было приложить сопроводительное письмо и один из выпусков журнала «Германия». При этом в своем письме Оскар Зуфферт отмечал: «Крайне необходимо, чтобы министр по делам образования и религии Руст, а также министр пропаганды Геббельс имели их на руках в срок до 20 апреля». Очевидно, расчет был сделан на то, что в день рождения Гитлеру кто-нибудь из верхушки рейха мог сообщить об идеях Вильгельма Тойдта. При этом подчеркивалось, что данное поручение было «сугубо конфиденциальным». Относительно текста сопроводительных писем Зуфферт подчеркивал, что в случае с Рустом акцент надо было делать на преподавании немецкой истории в школе, а в случае с Геббельсом — на значимости древней истории для народного просвещения. При этом надо было подчеркнуть совпадение интересов «Объединения друзей» и НСДАП.

Кроме этого ключевым фигурам рейха было разослано приглашение на ежегодное собрание «Объединения друзей», которое в отличие от прочих годов должно было проводиться не в Детмольде, а в Бад-Пирмонте. Чтобы достичь самых высших инстанций, Тойдт направился в Берлин, чтобы лично побеседовать с Генрихом Гласмайером, который был не только одним из главных сотрудников «Союза борьбы», но и сопровождал Гитлера во время его визита в Вестфалию (выборы в ландтаг 1932–1933 годов). Интересным покажется в этой связи один момент. Именно Гласмайер порекомендовал Гиммлеру использовать замок Вевельсбург в качестве «мировоззренческого центра СС». Позже именно тот же самый Гласмайер порекомендует рейхсфюреру СС в качестве специалиста по реконструкции замков Германа Бартельса, который на протяжении многих лет будет отвечать за реставрацию и перестройку замка.

Попытки Зуфферта и Тойдта не были совсем тщетными. В мае 1933 года стало известно, что министр Бернхардт Руст с интересом ознакомился с книгой «Германские святыни» и на словах выразил готовность поддержать деятельность «Объединения друзей германской праистории». Однако при этом он заметил в ответном письме, что ни он сам, ни кто-либо из персонала в силу предельной занятости не смогут присутствовать на ежегодном собрании «Объединения друзей».

Как видим, для Вильгельма Тойдта было очень важным обратить внимание новых властей на деятельность «Объединения друзей». Кроме этого Тойдт явно спешил. Можно предположить, что хотел опередить в самопрезентации «Общество германской праистории и древней истории», которое возглавлялось Германом Виртом («Общество Германа Вирта»). Дело в том, что один из ближайших сподвижников Вирта, Иоганн фон Леере, занимался приблизительно такой же «рекламной» деятельностью. К слову сказать, данные опасения были отнюдь не беспочвенными, так как именно фон Леере познакомил Генриха Гиммлера и Германа Вирта, после чего было решено создать исследовательское общество «Наследие предков» (более подробно об этом позже). Кроме всего прочего Тойдт полагал, что Иоганн фон Леерс был представителем направления в среде фелькише-группировок, которое не совсем совпадало с деятельностью «Объединения друзей», более того — могло даже дискредитировать саму тему изучения древней истории в стиле фелькише. Дело в том, что Леерс в издаваемом им журнале «Нордический мир» публиковал множество агиток на потребу дня. Страницы журнала пестрили грубыми антисемитскими лозунгами. В итоге «Объединение друзей» хотело во что бы то ни стало опередить своих конкурентов.

Чтобы закрепить свои позиции, Тойдт и его окружение начали форменную акцию протеста против намерения властей Детмольда провозгласить памятник Герману «местом паломничества для немецкой нации». Но в данном случае надо было действовать очень осторожно. Памятник уже появлялся в партийной пропаганде, а потому надо было всего лишь «объяснить», что пропагандистский символ не мог быть «национальной святыней». Естественно, Тойдт опасался, что памятник лишит Экстернштайн статуса «германской святыни».

Таким образом, «Объединение друзей» попало в поле зрения национал-социалистических властей не само по себе, а лишь после активной презентационной деятельности. В этой связи возникла новая линия конфликта. «Объединение друзей» не только окончательно ополчило против себя «академистов», но выступило в качестве агрессивного конкурента «Общества Германа Вирта», Пангерманского союза и даже властей Детмольда. Однако подобная агрессивность принесла ожидаемые плоды. Национал-социалисты стали прислушиваться к «Объединению друзей» и Вильгельму Тойдту. До сих пор не найдено никаких убедительных доказательств, что именно связь с новыми властями стала причиной репрессий в отношении наиболее рьяных противников Тойдта. Хотя подобный вывод напрашивается сам собой. Судя по всему, это было итогом деятельности депутата ландтага, национал-социалиста и сторонника Тойда Шпельге (именно он упоминался в переписке между «братьями» Тойдтом и Зуффертом).

Каковы же были первые последствия сотрудничества сторонников Тойдта с новыми властями? Со своих постов были уволены Кивнинг (директор Земельного архива) и Майер (директор Земельного музея в Детмольде). Был смещен с поста директора гимназии Альтфельд. Аналогичные меры в отношении тех, кто критиковал Тойдта, предпринимались и в Мюнстере. Назначенный в 1929 году смотрителем наземных памятников Август Штирен в один из дней получил письмо следующего содержания: «Мы намереваемся назначить Вас экспертом по раскопкам и охране культурно-исторических памятников, а потому просим Вас рассматривать Вашу деятельность в Липпе в качестве законченной». То есть Штирена в мягкой форме тоже «изгоняли» из окрестностей Экстернштайна, который он безуспешно пытался раскапывать в 1932 году. Обоснование, приведенное в письме, указывает на то, что охрана исторических памятников в Липпе (читай Экстернштайн) должна была быть передана какому-то другому лицу. Из источников следовало, что на эту должность в «Союзе борьбы за немецкую культуру» даже рассматривали Вильгельма Тойдта. Однако данная должность долгое время оставалась вакантной. Впрочем, в случае с «мягкой отставкой» Августа Штирена нельзя исключать возможности, что она была следствием конфликта этого ученого с Юлиусом Андрее. Но в любом случае она была на руку Тойдту, который не один год вел войну против «академистов», и Штирена в том числе.

«Объедение друзей» выбрало, наверное, самый короткий путь для того, чтобы добиться успеха. Оно быстро снискало негласное почтение у национал-социалистов. В итоге Тойдту и его сторонникам как бы давалась возможность реализовать их идеи на практике. При этом само руководство гау Север-Вестфалия и уж тем более имперские чины не вмешивались в конфликт между различными группами. Хотя уже подобная позиция указывает на то, что теории Вильгельма Тойдта во многом были согласованы с новыми властями.

Одним из важнейших итогов первых месяцев 1933 года стало то, что Экстернштайном заинтересовались различные имперские структуры. Но в данном случае Тойдт рисковал стать заложником новой линии конфликта, который разворачивался на фоне «борьбы компетенций», которую вели между собой бонзы Третьего рейха. В данном случае ему предстояло сделать правильную ставку и выбрать «нужного» покровителя. Среди них были: Генрих Гиммлер и Альфред Розенберг. Принимая во внимание тот факт, что при дележе данного куска пирога ему явно ничего не доставалось, Йозеф Геббельс поначалу вообще намеревался запретить журнал «Германия», как издание неподконтрольное ему. Впрочем, до этого не дошло.

Важной вехой в продвижении идей Тойдта стали события 2 июня 1933 года. Тогда в Бремене в торжественной обстановке состоялся так называемый первый «Нордический тинг»[9]. Одним из его организаторов был сенатор Розелуис, который до этого неоднократно оказывал помощь Герману Вирту. На мероприятие среди прочих был приглашен Оскар Зуфферт. Именно в Бремене он лично познакомился с Юлиусом Андрее. Последний делал на «тинге» доклад «Заселение северо-западной Германии в поворотный момент ледниковой эры». К этому моменту Андрее уже не являлся яростным противником Тойдта, так как полагал, что надо было применять острожную тактику искоренения «цветастых фантазий». По этой причине он считал необходимым установить связи и наладить сотрудничество с «Объединением друзей».

Еще в мае 1933 года Андрее проинформировал Ганса Рейнерта о своих намерениях, но тот не проявил никакого интереса к полученным сведениям. И вот на «Нордическом тинге» ему выпала возможность лично пообщаться с Оскаром Зуффертом, правой рукой Вильгельма Тойдта. Состоялась непринужденная беседа, из которой каждая из сторон попыталась извлечь максимум выгоды. В итоге Зуфферт, не консультируясь со своим шефом, пригласил Юлиуса Андрее на ежегодное собрание «Объединения друзей», которое должно было проходить в Бад-Пирмонте. Сам же Андрее был очень доволен тем, что ему без особых усилий удалось наладить общение с одной из крупнейших группировок «дилетантов». В качестве ответной услуги Андрее передал Зуфферту информацию, которая могла быть интересна для всех членов «Объединения друзей»: под руководством Ганса Рейнерта планировалось сформировать группу историков, преимущественно из числа национал-социалистов. Членам «Объединения» предлагалось войти в эту группу. При этом Андрее подчеркивал, что после формирования группы Рейнерта все организации, занимающиеся в Германии проблемами древней истории, будут запрещены.

Это сообщение вызвало у сторонников Тойдта разную реакцию. Так, например, Йозеф Плассман видел все отнюдь не в мрачном цвете. Он полагал, что это был вполне предсказуемый и ожидаемый шаг. Но в любом случае он полагал, что надо было отстаивать интересы «Объединения друзей». Плассман предлагал прибегнуть к традиционной тактике — а именно направить полугодовую подшивку журналов «Германия» гауляйтеру Франконии Юлиусу Штрейхеру, который являлся не только издателем «Штюрмера», но и одной из весомых фигур в НСДАП. Вильгельм Тойдт предпочел направиться к липпскому государственному министру Гансу-Иоахиму Рике, которому в личной беседе сообщил, что «Объединение друзей» готово к активному сотрудничеству с властями и выполнению различных заданий. После этого Тойдт пригласил Рике к «святым местам», что должно было еще усилить впечатление от состоявшейся беседы.

Несколько иначе себя повел Оскар Зуфферт. Он полагал, что «борьба за Экстернштайн должна была вестись не в Липпе, а на уровне рейха». По этой причине он решили сосредоточить свое внимание на Юлиусе Андрее. Он точно знал, что Андрее принадлежит к группе национал-социалистических историков, которые задумали осуществить меры, направленные против «Объединения друзей». По этой причине на протяжении нескольких недель после прохождения «Нордического тинга» Зуфферт поддерживал постоянный контакт с Андрее, исподволь агитируя его. Было решено вовлечь его в состав «Объединения друзей». Для подобного решения существовало несколько причин. Во-первых, он был одним из немногих активистов «Имперской секции праистории», кто достаточно сдержанно, но не негативно относился к Вильгельму Тойдту. Во-вторых, Андрее был специалистом в своей области. В-третьих, он был членом НСДАП.

Когда Андрее получил приглашение посетить ежегодное собрание «Объединения друзей», то он в мягкой форме отказался, направив на него свою супругу. После мероприятия его жена вернулась, полная восторгов. Судя по всему, она попала под харизматическое обаяние Вильгельма Тойдта. При этом Андрее не намеревался афишировать свои отношения с «Объединением друзей», в июне они еще держались в тайне. Но этот секрет нельзя было хранить очень долго. В одной из статей, посвященных ежегодному собранию, промелькнула фраза о том, что заседание закрывалось выступлением руководителя «секции немецкой праистории» при «Союзе борьбы за немецкую культуру». Судя по всему, автор заметки перепутал структуры, подразумевая все-таки «Объединение друзей». Разразился скандал. В любом случае к тому моменту Юлиус Андрее уже отказался поддерживать официальную линию «Союза борьбы». Именно с этого момента можно было говорить о том, что интересы Юлиуса Андрее и «Объединения друзей» во многом совпадали. Зуфферт был чуток к различного рода «намекам» и «сигналам», а потому в одном из писем, адресованных Андрее, он сообщал, что деятельность «Имперской секции праистории» мота легко кооперироваться с работой «Объединения друзей». В качестве некой приманки Андрее намекали, что он мог бы «как специалист» начать раскопки в Экстернштайне, где могли быть найдены следы стоянок эпохи палеолита и мезолита. Лучшей приманки для археолога нельзя было и придумать.

В самой «Имперской секции праистории» данные известия восприняли весьма возмущенно. Курт Такенберг призвал Рейнерта устроить Юлиусу Андрее «взбучку», чтобы «впредь подобного более не повторялось». Но возможность сотрудничества с «Объединением друзей» повергла в форменную панику «академистов» из Ганновера. Курт Такенберг, Якоб-Фризен, Шроллер и другие, еще некоторое время назад полагавшие, что медленно, но уверенно отвоевывают позиции у Тойдта, оказались поставлены перед неутешительным фактом — это было не так. Еще больше их добили сведения, пришедшие из Берлина. Оказывается, стараниями приверженцев Тойдта, которые протоптали себе дорожку в министерство образования, рассматривался вариант о предоставлении «престарелому дилетанту» профессорской кафедры в Лейпцигском университете. Сам Андрее не мог не видеть, что ведет достаточно опасную двойную игру. Впрочем, он не мог не видеть, что «Имперская секция праистории» трещала по всем швам. С одной стороны были ганноверцы, которые после многолетней борьбы наотрез отказывалась сотрудничать с Тойдтом. На другой стороне находилась группа Штампфусса, из которой раздавались голоса, что надо было налаживать продуктивное сотрудничество со всеми, даже «дилетантами».

К лету 1933 года Тойдт и его сторонники смогли достигнуть немалых успехов, что было оценено Юлиусом Андрее. Впрочем, это была тактическая, а отнюдь не стратегическая победа. Осенью 1933 года Вильгельм Тойдт вновь встретился с министром Рике. Перед этим издательство «Дидерихс» направило Рике экземпляр «Германских святынь». Во время встречи Тойдт завел разговор о назревшей необходимости превращения Экстернштайна в «национальную святыню». Поскольку для этого требовались определенные земляные работы, то было бы логично, отмечал Тойдт, сначала провести археологические раскопки у скал. Когда возник вопрос, кто мог бы стать руководителем раскопок, Тойдт не раздумывая назвал Юлиуса Андрее. Эта фигура устраивала всех, тем более что некоторое время назад Герман Бартельс (он еще не стал архитектором Гиммлера и куратором Вевельсбурга) сделал запрос относительно Андрее, который был предпочтителен для выполнения данного задания.

После этого Тойдт сделал еще один выгодный с тактической точки зрения шаг. На осмотр Экстернштайна и обсуждение последующего (после окончания раскопок) благоустройства он пригласил не только министра Рике, но и архитектора Шульце-Наумбурга. Присутствие этого немолодого зодчего не только должно было гарантировать подобающее фелькише оформление «германской святыни», но и являлось залогом повышенного интереса к Экстернштайну со сторону высокопоставленных чинов рейха. Шульце-Наумбург еще с 20-х годов был известен своими симпатиями к национал-социалистам. Кроме этого (что в данной ситуации, наверное, было самым главным) он считался любимым архитектором Гитлера. В разговорах с фюрером Шульце-Наумбург вел себя как равный, что не позволялось никому в Германии.

После того как между «Объединением друзей» и правительством Липпе были улажены все вопросы, стало ясно, что значительные работы по преобразованию Экстернштайна требовали существенных финансовых затрат. Для того чтобы решить проблему финансирования, а также снять некоторые юридические вопросы, 1 апреля 1934 года был учрежден фонд «Экстернштайн». С формальной точки зрения интересы всех партийных функционеров, представителей местных властей и организаций были учтены в уставе фонда. Гауляйтер Майер являлся почетным председателем фонда. Интересы липпского правительства представлял советник Опперман, являвшийся председателем правления. В состав правления были также введены бургомистр Херн и Вильгельм Тойдт. Показательно, что при учреждении фонда «Экстернштайн» никак не были учтены интересы Альфреда Розенберга и Ганса Рейнерта. Вдвойне показательным является тот факт, что в состав правления фонда был приглашен рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

Сейчас очень сложно сказать, когда глава СС проявил интерес к Экстернштайну. Не исключено, что именно тогда, когда занимался поисками подходящего замка на территории Вестфалии. Нередко высказывается мысль о том, что Гиммлер оказался в правлении фонда уже в качестве «высочайшего покровителя» Тойдта. Хотя в настоящее время не найдено никаких источников, что Тойдт или один и его сторонников обращались к Гиммлеру, чтобы пожаловаться на «академистов». В данном случае напрашивается вопрос: если Гиммлер не был покровителем Тойдта, то качестве кого он был представлен в правлении фонда, чьи интересы выражал? В архивах сохранился машинописный вариант устава фонда «Экстернштайн», который был датирован 31 марта 1934 года. На этом варианте устава рукой министра Рике внесена поправка в дату, а также сделана подпись о введении в список учредителей рейхсфюрера СС Гиммлера.

Можно предположить, что местные партийные чиновники захотели пригласить Гиммлера в состав правления в качестве «свадебного генерала», то есть как фигуру общеимперского уровня, что должно было придать значимости фонду. Однако в апреле 1934 года Гиммлер не был столь значимой личностью, какой стал позже, — тогда он воспринимался всего лишь как глава одного из вспомогательных подразделений НСДАП, по сути, начальник личной охраны Гитлера. Да, конечно, он имел непосредственный доступ к фюреру. Но в данном случае ситуация была несколько иной. 6 ноября 1935 года Вильгельм Тойдт напрямую обратился к руководству «Наследия предков» с предложением приобрести издаваемый «Объединением друзей германской праистории» журнал «Германия». В «Аненербе» в отличие от «Имперского союза древней истории» сразу же заинтересовались данным предложением. Начались переговоры о том, чтобы получить под свой контроль «Германию».

Дальнейшее развитие событий в документах представлено весьма противоречиво. Согласно документам «Аненербе», переговоры о приобретении журнала шли своим чередом, когда в них 20 декабря 1935 года внезапно попытался вмешаться Ганс Рейнерт, видимо, осознавший допущенную им ошибку. Документы ведомства Альфреда Розенберга рисуют совершенно иную картину. «Объединение друзей германской праистории» как одна из структур, все-таки вошедших в состав «Имперского союза древней истории», вело переговоры о продаже журнала «Германия» именно с Рейнертом. Переговоры были близки к успешному завершению, когда представитель «Объединения друзей», являвшийся ко всему прочему служащим СС, прекратил беседу. Первый вариант истории выглядит более правдоподобным, хотя детали этих событий остаются неизвестными и по сей день. Не исключено, что Вильгельм Тойдт вел двойную игру, предлагая одновременно журнал и «Наследию предков», и «Имперскому союзу древней истории». Если это было так, то значит, что он пытался извлечь максимальную выгоду из продажи своего журнала.

К слову сказать, переговоры о судьбе журнала «Германия» пришлись именно на 75-летний юбилей Вильгельма Тойдта, который получил поздравления не только от Генриха Гиммлера, но и от Ганса Рейнерта. Кроме этого он получил почтенное звание профессора. В данном случае не представляется возможным установить, кто приложил усилия, чтобы Тойдту преподнесли такой «подарок». Вместе с этим Тойдт получил титул, который позволял ему делать к своему имени приставку фон. Впрочем, документы декабря 1935 года не отражают ни одного предписания национал-социалистического руководства о подобном награждении. Дело в том, что только в 1938 году был подписан указ о том, что титул мог присваиваться к юбилею тем людям, которые достигли больших успехов и отличились по своей специальности.

Если возвратиться к переговорам с «Наследием предков», то Тойдт мог считать своим отдельным успехом, что ему удалось добиться назначения на пост начальника одного из отделов «Аненербе». Поначалу отдел назывался, как и книга Тойдта, — «Германские святыни». Позже он был переименован в учебно-исследовательский отдел германистики. Кроме этого Гиммлер пообещал Тойдту, что Экстернштайн станет его «вотчиной», а именно — в Германии будет запрещено издание книг массовым тиражом книг об этих скалах, принадлежавших перу других авторов и исследователей. После этого «Объединение друзей» как бы плавно перетекло из «Имперского союза» в «Наследие предков». Для того чтобы не распускать «Объединение друзей», было принято решение сделать его председателем организационного руководителя «Аненербе» Вольфрама Зиверса, а Вильгельма Тойдта назначить начальником отдела «Наследия предков». Эта рокировка произошла 18 января 1936 года.

Теперь, когда у «Наследия предков» был собственный журнал, надо было решить одну небольшую проблему — изменить его подзаголовок. Полностью журнал назывался «Германия. Ежемесячник древней истории и постижения немецкой сущности». В данной ситуации Вольфрам Зиверс весьма опасался очередных «происков» со стороны профессора Ганса Рейнерта. Дело в том, что после того как Розенберг написал возмущенное письмо Генриху Гиммлеру, оба высокопоставленных национал-социалиста договорились о том, что рейхсфюрер СС не будет вмешиваться в область древней истории, которая приказом Гитлера была отведена в компетенцию «министра без портфеля». Как результат, было решено изменить не только название журнала, но и полное название «Аненербе» (исследовательское общество древней истории «Немецкое наследие предков»), а также подконтрольного «Объединения друзей германской праистории». Так, на свет появилось исследовательское общество «Наследие предков». Организации Тойдта предлагалось несколько названий: «Объединение друзей германоведения» или «Объединение друзей немецкого наследия предков». Сам же журнал стал полностью именоваться следующим образом: «Германия. Ежемесячник по вопросам германоведения и постижению немецкой сущности». Именно под таким названием журнал и стал печатным органом «Аненербе». Примечательным является тот факт, что если верить архивам, то переименование журнала и «Объединения друзей» никак не согласовывалось ни с Генрихом Гиммлером, ни Александром Лангсдорфом.

Получив под свой контроль журнал «Германия», как весьма популярное научное издание, «Аненербе» обретало несколько преимуществ. Во-первых, «Наследию предков» не надо было заниматься регистрацией нового печатного средства массовой информации. Кроме этого эсэсовское исследовательское общество существенно экономило на организационных и кадровых вопросах. Также не стоило забывать, что у «Германии» в 1936 году имелось около 2 тысяч подписчиков (в основном из числа сторонников идей Вильгельма Тойдта). Почти год спустя Гиммлер решил, что «Германия» будет также бесплатно рассылаться всем старшим офицерам СС. Надо также учесть, что вместе с журналом в «Аненербе» переходило и большинство финансовых источников, как государственных, так и частных, за счет которых издавался журнал. По приблизительным подсчетам, эта сумма составляла около 20 тысяч рейхсмарок ежегодно. Принимая во внимание достаточно шаткое хозяйственно-экономическое положение «Наследия предков» в те дни, получение новых спонсоров и жертвователей было отнюдь не лишним.