Глава IX Татары

Глава IX

Татары

.

Второй по численности этнос современной России имеет, пожалуй, ещё более запутанную историю, нежели великороссы. До середины XVIII века 3/4 её территории на европейских картах обозначалась «Grande Tartarie». То есть на карте Евразии были «Московия» и «Большая Татария», притом более половины населения России в петровской переписи 1710 г. составляли татары. Возникает вопрос: куда они подевались?

Академик Василий Владимирович Бартольд (1869–1930) указывал, что в рассказах о монгольских завоеваниях у китайцев, у мусульман и на Руси завоеватели именовались «татарами» (11, с. 128). Также и немецкий востоковед Юлиус Геннрих Клапрот (1783–1835) писал, что те, кого назвали «монголами», на самом деле являлись истинными татарами (17, с. 174).

В конце XIX века Эдуард Паркер к татарам относил хуннов и тюрок, хотя этноним «татары» до II века н. э. и не встречался. В итоге двадцатилетних исследований Э. Паркер пришёл к заключению, что между указанными тремя народами существовала некая этнографическая связь. Он объединил «все народы, стреляющие из лука», называя их «татарами» (74, с. 7–25).

В XIII–XV вв. подданных монгольской империи и в русских летописях называли «татары», «татарове». Но в советской исторической науке древним татарам места не нашлось, а называли так преимущественно потомков волжских булгар. Руководством компартии была принята особая версия истории татар России (1944–1946) и наложен запрет на татарские исторические произведения: «О роде Чингыз-хана», «Идегэй», «Караца» («Карачу»), «Сборник летописей Кадыр-Али бека» и многие другие. Культивировалось мнение, что казанские татары являются исключительно потомками булгар. Нарушение запрета квалифицировалось как «антисоветская агитация и пропаганда», и предусматривалось максимальное наказание, вплоть до расстрела. В официальной романовской истории России утвердилась теория, согласно которой предки небольшого народа скотоводов халха, не имевшего опыта государственного устройства и своей письменности, в Средние века покорили полмира (39, с 9–10).

Одна из европейских карт Великой Татарии середины XVIII в. http://images.yandex.ru

Для объяснения русских летописей и памяти народа, в которых оставались «татары», было изобретено название нового этноса – «монголо-татары». Хотя, если за термином видеть татар империи «Менгэ Эль», это не противоречит истории…

Попытаемся обозначить древних татар в истории Великого Тюркского каганата. Смерть его основателей «оплакивали» в числе многих и вожди отуз-татар — тридцати татарских племён. Так повествует Большая надпись памятника Кюль-тегину.

«…На погребенье их – оплакать и почтить —

с восхода шёл союз бёклийских степняков,

с других углов земли – тибетцы, татабы,

табгачи шли сюда, отуз-татары шли,

уч-курыкане, рим, кидании – не счесть

народов, что влеклись на погребальный сход:

так тюркский каганат был славен и силён,

так был каган его силён и знаменит»

(63, с. 81–97).

Надпись VIII века свидетельствует именно о тридцати татарских племенах, а не о каком-то собирательном понятии «татары» у тюркоязычных народов. Другое дело, что впоследствии большинство подданных империи Чингисхана стали называть татарами.

В китайских источниках упоминаются «татары» и «татани». Это не означает, что речь шла о разных племенах, хотя татанями могли именовать какое-то из татарских племён. Татарами называли группу племён степи Шато между Монгольским Алтаем и Тянь-Шанем, откуда они могли кочевать на восток, вплоть до Манчжурии. Летописцы указывают на совместные действия в конце X веке тюрок-шато и татар против восставших в Китае, отмечая, что древние татары искусны в стрельбе, имели множество верблюдов и лошадей (20).

В анонимной персидской географии Х века «Худуд ал-Алам» татары указывались как «соседи и союзники токуз-огузов» (уйгур), а Восточный Туркестан назван «страной токуз-огузов и татар» (50, с. 132). После распада Тюркского каганата часть татар могла откочевать из Туркестана далеко на запад вместе с огузами, кимаками и кипчаками, обосновавшись в Поволжье.

Если основные места обитания древних татар близки к таковым у племён уйгуров, нет ничего удивительного, что культура и языки их близки (98). Вряд ли язык средневековых татар Чингисхана отличался от уйгурского. Как и современный язык казанских татар мало отличается от языка уйгур Синьцян-уйгурского автономного района Китая. Это объясняет, почему основатели монгольской империи писали более совершенным уйгурским письмом в сравнении с древним руническим. На нём велось делопроизводство. Тогда как на языке халха государственных документов монгольской державы не найдено, а «Сокровенное сказание» («Тайная история монголов») написано китайцами и переведено с языка иероглифов уже после её распада.

Несоответствие признанной в официальной истории версии о монголо-татарах прослеживается и в описаниях внешнего облика тех, кого называют «татаро-монголами». Напомним, в VI–VII вв. татар окружавшие их черноволосые племена называли «жёлтоголовыми» (20, с. 197–198). А ещё ранее в тех же местах обитали усуни, которых китайцы считают предками современных русских. И это не противоречит открытиям современной ДНК-генеалогии. «Жёлтоголовыми» называли и кипчаков-половцев. И, что не удивительно, таковым был род борджигинов, где родился Чингисхан.

Марко Поло после путешествия в ставку «потрясателя Вселенной» писал: «Китайцы по природе своей без бород, татары же, сарацины и христиане – с бородами». По поводу избрания Чингисхана он же написал: «…Случилось, что в 1187 г. татары выбрали себе царя, и звался он по-ихнему Чингиз-хан, был он человек храбрый, умный и удалой; когда, скажу вам, выбрали его в цари, татары со всего света, что были рассеяны по чужим странам, пришли к нему и признали государём» (83). Как видим, современник Чингисхана и очевидец тех событий народ монгольской империи именовал не иначе как «татары», не допуская двусмысленностей.

Все те «эпитеты», которыми награждали татар советские писатели или историки, возможно, отражали их действительные качества. Они были злыми, даже очень злыми, и беспощадными к врагам. Разве добрые могли справиться с армиями могущественных персидских царей Кира и Дария в VI–V вв. до н. э. или в IV–V вв. н. э. завоевать Европу, а в XIII в. обосноваться в половине обитаемого мира?!

Ровно те же эпитеты сегодня слышат русские от «западных партнёров». В современной Европе жив страх перед обитателями степей от Тихого Океана до Чёрного моря, закрепившийся с древних времён у людей чуть ли не на генетическом уровне. Это надо понимать и не удивляться тому, что «Россию не понимают». Именно русские сегодня получают «всеевропейскую любовь», которая аккумулировалась там более двух тысячи лет. До сих пор попытки на равных жить в общеевропейском доме, несмотря на то что «окно» прорубил ещё царь Пётр I, оканчивались неудачно.

Если учесть, что треть аристократических фамилий Российской империи ордынских корней и чуть не все князья-рюриковичи с половецкими генами, сомнения могут быть только у людей, не озабоченных поисками своих корней, – у тех, кого называют «не помнящими родства». Династия царей Романовых действительно имела другие корни. В том, что великороссы не имеют отношения к скифам и тюркам, и пытались убедить народ историки-политики династии Романовых, отмерив ему «одну тысячу» лет истории, лишив двух тысяч предшествующих лет. Продолжили эту политику советские идеологи, будто специально зарождая неприязнь к тем, кто сумел объединить большую часть осколков распавшейся империи Чингисхана – у народов союзных республик. Противопоставляя русский народ тюркам Центральной Азии и Кавказа, они создавали предпосылки к распаду Советского Союза в ХХ столетии. Вот почему тюрки там с воодушевлением восприняли освобождение от «русского ига». Чего добиваются историки современной России, продолжая стоять на сомнительном утверждении о некоем противостоянии Древней Руси тюрками Великой Степи, непонятно. Так как именно великороссов следовало бы называть потомками великих татар прошлого! Дело ведь не в этнонимах, а в деяниях, мыслях, в общности территории, наконец.