Глава 9 КОМУ НУЖНА ВСЯ ЭТА МИФОЛОГИЯ?

Глава 9

КОМУ НУЖНА ВСЯ ЭТА МИФОЛОГИЯ?

— Про призрак альпиниста — сами придумали?

— Сперва сам, потом помогали…

— Кто?

— Да пожалуй, все… По мере сил.

А. и Б. Стругацкие

Народность петербургской мифологии

Но ведь не только беглецы, не только «уклонисты» — и дворянских кровей, и крестьянских, — не только они создавали этот миф. Мифологию Петербурга во всей ее полноте создавал народ. Тоже во всей полноте своих общественных групп, сословий, религиозных конфессий. Все мифы о Петербурге удивительным образом удобны совершенно для всех — от самого Петра до самого последнего бунтовщика, бегущего на Дон, купца-старообрядца, убежденного врага антихристовой порчи.

Петр заложил свой, только свой город? Это удобно и как придворный миф, и как миф врагов Петра. Он, только он виноват, а русский народ — он жертва антихриста и всех его иноверцев, иноземцев!

На месте Петербурга было пустое финское болото? И отлично, сразу видно, какую работу проделал царь и его приближенные!

…Ясное дело, было там пусто — и пусть бы было во веки веков! Придумал тут сумасшедший царь город строить посреди болота!

Только в этом месте можно было построить город!

…А зачем его вообще строили? Для человеческой погибели?

В Петербурге ужасный климат, нищие почвы, каждый день по наводнению? Да! Вот какие трудности преодолел Петр, чтобы создать город в единственно возможном месте! Кто еще, кроме него, может сделать так, чтобы и «небываемое бывало»?!

…Вот-вот… Царь-антихрист затащил русских людей в гиблое место, чтобы их там побольше умерло. Действительно, кто бы еще мог такое придумать?!

Строили Петербург ценой колоссальных человеческих потерь. Зато вот, глядите, какой парадиз стоит на Неве!

…Вот-вот, перебили, сколько могли, народу. И погляди — какая дрянь торчит на Неве в результате…

Нет вообще ни одного мифа о Петербурге, который нельзя было бы вывернуть наизнанку, понять в противоположном смысле. И на всякий назидательный миф тут же приходится другой, враждебный антимиф.

Мифы «за» и «против»

Чуть ли не с момента своего возведения Петербург начал обзаводиться весьма назидательными мифами — своего рода мифологизированными картинками созидания. Каждый такой миф должен был показать, сколь славен царь Петр и как велико его деяние, и как высшие силы благословляли его начинание.

Вот хотя бы история про то, как Петр I прямо 16 мая 1703 года установил на Заячьем острове подобие ворот будущего города. «Неизвестно откуда взявшийся орел опустился на перекладину. Петр взял его, посадил на руку и вошел в еще несуществующий город».[34] Иногда вводятся даже очень конкретные детали. Например, что сбил орла выстрелом из ружья ефрейтор Одинцов, и что Петр, перед тем как посадить орла на руку, перевязал ему ноги своим платком.[35]

Красиво, правда? Прямо всхлипнуть хочется — орел, символ неба и свободы, посланец богов, слетает прям в руки Петру! Яснее ясного говорит Провидение, что вручает новый город Петру, благословляет его начинание…

Вообще-то Петра на Заячьем острове не было с 11 по 20 мая, и при закладке острова он не присутствовал.

Вообще-то орлы в устье Невы не появлялись. Никогда.

Но это, конечно же, чистой воды скучная проза. Подумаешь, был там Петр или не был, был там орел или его придумали! Разбирайся тут, да и зачем разбираться?! Скучное это занятие.

Если же принимать миф за чистую монету, но при этом «перевернуть» по смыслу — то давайте подумаем, а кому это дана власть над животными? И кем? Святому дана Богом — это ясно. Пьяный Петр с трубкой в зубах, в обнимку с Катькой-Мартой Скаврощук-Скавронской — это святой?! Но если нет — кто же дал ему такую власть? И о чем свидетельствует эта власть над орлом Петра — колдуна и пособника Рогатого?!

А кроме того, в то же время возникает и еще один миф. Насчет «быть Петербургу пусту!». Якобы выкрикнула это первая жена Петра, опальная инокиня Елена. Как прознала о строительстве новой столицы, так и крикнула.

Позже, в 1717 году, кричать «быть Петербургу пусту!» затеял дьячок Троицкой церкви — когда спускался дьячок с колокольни, привиделась ему кикимора. Напился дьячок и кричал. Его, естественно, потащили в Пребраженский приказ, как страшного государственного преступника. Но миф-то никуда не потащишь и не сошлешь, и этот миф тоже очень пришелся по душе жителям Санкт-Петербурга. Многие ли сегодня хотя бы слыхали про орла, севшего чуть ли не на голову Петру? А как насчет «быть Петербургу пусту»? Уж о «быть пусту» — все слыхали!

Среди мифов, как среди рифов

Мифология неотделима от Санкт-Петербурга. Само название города, его герб, даже его местоположение осмысливаются не в реальных категориях, а в категориях мифа.

История строительства города, его отдельных частей, даже география его территории осмысливаются так, чтобы они подтверждали «нужные» мифы: о гениальном, Великом царе, основавшем в пустом месте, на финском болоте город и тем самым «прорубившем окно в Европу». Самые разные стороны истории города осмысливаются так, чтобы связать части города, этапы его истории с Петром и с его сподвижниками, и «работать» на этот комплекс мифов.

Проблема в том, что нет ничего более безответственного и более «текучего», легче изменяющего содержание и направленность, чем миф. Мифы, нужные самому Петру как подтверждение верности его курса, рожденные в среде тех, кто продолжал его «курс» (или, чаще всего, «продолжал»), легко могут быть заменены или, что особенно легко, дополнены другими мифами.

Петербург изначально, с момента основания, связан с мифами и неотделим от мифов разного рода и направленности. Во многом само его основание есть следствие мифотворчества.

Стоит ли удивляться, что население города продолжило эту традицию?

Основные мифы про Петербург, восемь основных мифов появились потому, что строить Петербург и жить в Петербурге не хотел никто. Поэтому мифы оказались нужны всему народу.

Гораздо более интересно, что весь набор мифов не исчез, не канул в лету вместе с эпохой Петра. В конце XVIII века на месте скопления халуп и мазанок вместо города-подобия Москвы возник совершенно новый и действительно необыкновенный город. И вот ведь чудо! Мифы изначального Петербурга оказались очень «в жилу» этому новому городу. Мифы не только не прекратили своего существования, но расцветились множеством новых подробностей, попали в литературу и в искусство, в существе этих мифов совершенно перестали сомневаться. Мифы стали в глазах общества непререкаемой истиной.

Почему?!

Ответ очевиден — да потому, что в этих мифах была потребность — и у властей Российской империи, и у ее образованного слоя (в первую очередь, у петербуржцев). Зачем петербуржцам нужно жить в городе, названном именем Петра I, что привлекательного для них жить в городе, который построен на костях, пронизан стонами своих созидателей и которому неизбежно быть «пусту»? Что за удовольствие жить в городе, где даже и детские железы не иначе как припухли, и в котором жить неудобно и неприятно?

Чтобы понять это, необходимо посмотреть, какова была идеология и правительства Российской империи, и населения Петербурга. И какие основания были у людей считать свой город местом экстремальным, пограничным, не очень пригодным для жизни.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.