«Витязи на распутье»
«Витязи на распутье»
Первые Боткины стояли, как «витязи на распутье», на перекрестке путей, ведущих от старой, дворянско-купеческой России к новым социальным группам: предпринимателей, внесословной интеллигенции.
Формирование мира культуры и образованности, мира творческой интеллигенции в дореформенной России уже с самого начала носило демократический, отнюдь не корпоративный характер. Этот мир не был закрыт для представителей непривилегированных сословий, несмотря на все препятствия, которые чинились со стороны официальных властей. Пример тому – крупнейшие течения общественной мысли западников и славянофилов, круг литераторов и художников, состав редакций известных газет и журналов того времени: «Современника», «Московских ведомостей» и др., которые уже в 30-40-е годы не имели чисто дворянского направления и не были закрыты для представителей разночинной интеллигенции. Имена А. В. Кольцова, Н. А. Полевого, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова и многих других говорят сами за себя. Мерилом принадлежности к миру интеллигенции, к избранному кругу интеллектуалов были здесь отнюдь не происхождение, а талант, блестящая образованность и интеллект.
Старший из братьев Боткиных, Василий Петрович, входил в известный кружок интеллектуалов-западников Н. В. Станкевича и Т. Н. Грановского и принадлежал к блестящей плеяде передовых мыслителей и литераторов. Его ближайшими друзьями были И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, В. Г. Белинский, Н. А. Некрасов, А. И. Герцен. В кругу своих дворянских друзей-литераторов и ценителей прекрасного, таких как Станкевич, Грановский, Тургенев, В. А. Соллогуб и др., он отнюдь не ощущал себя человеком второго сорта.
Блестящим знатоком искусства и литературы, меценатом, другом Н. В. Гоголя и А. А. Иванова был Николай Петрович Боткин. Художником и коллекционером, владельцем богатейшего художественного собрания являлся Михаил Петрович Боткин. Одной из лучших галерей европейских художников владел Дмитрий Петрович Боткин. Высочайшим авторитетом и уважением пользовался основатель отечественной клинической школы Сергей Петрович Боткин. И последующие поколения Боткиных дали немало талантливых врачей, дипломатов, художников, литераторов. Все они не только не вызывают сомнения в их кровной принадлежности к миру просвещения и культуры, к интеллигенции, но и убеждают в том, что купечество было одним из первостепенных источников ее формирования, носителем высокой творческой и интеллектуальной энергии.
Следует отметить также, что хотя семья Боткиных не выдвинула известных политиков, как, например, Гучковы или Рябушинские, но она дала крупных общественных деятелей и высокого класса специалистов в самых различных сферах интеллектуальной и культурной деятельности. Пример этой династии, быть может, нагляднее и убедительнее прочих опровергает некоторые близорукие выводы о российском купечестве, как сплошном «темном царстве», противостоящем знанию, о том, что творчество не проистекает из купечества.
История династии Боткиных – это и свидетельство значительной эволюции, которая происходила в купеческой среде, прежде всего в области культурного развития. Боткины выступили своего рода посредниками в поисках духовного союза и сближения наиболее просвещенной части купечества и творческой интеллигенции. Эта их роль с особой яркостью проявилась в меценатской, собирательской и просветительской деятельности.
В конце Николаевской эпохи к собирательству и покровительству искусствам энергично обращались представители нового купечества – фабриканты и промышленники, вышедшие из крепостных крестьян и городских низов, тесно связанные своими духовными корнями с народной, уходящей истоками в историческое прошлое, национальной культурой, к которой «западники» Боткины, бывшие уже во втором или третьем поколении купцами, большей частью оставались равнодушны (хотя В. П. Боткин ценил старинную русскую храмовую архитектуру, а коллекция М. П. Боткина включала и предметы русской старины). В собирательстве и составлении коллекций Боткиных все же отмечали одну особенность. Их стремления и симпатии «были космополитичны и общеевропейски и не заключали в себе ничего народнического, никакого стремления к отечественному».
В этом своеобразном западничестве Боткины занимали особое место среди других московских купеческих фамилий, где в то время «уклон в сторону национального был особенно силен». Тем более велика их культурная, просветительская роль, сила примера.
Многие из Боткиных стали своеобразным связующим звеном между дворянским европеизмом и купеческим «народным» патриотизмом в общественной, собирательской и меценатской деятельности в силу того, что сами Боткины были связаны деловыми, родственными и духовными узами как со многими купеческими династиями (Мазуриными, Третьяковыми, Щукиными, Гучковыми, Остроуховыми и др.), так и с дворянскими семьями. Одна из сестер Боткиных, к примеру, была замужем за поэтом и помещиком А. Фетом-Шеншиным.
Боткины пользовались большим авторитетом среди купцов-меценатов благодаря своим энциклопедическим познаниям. Владелец одной из крупнейших московских коллекций европейской живописи Д. П. Боткин был близким другом И. М. Третьякова и помогал ему даже в покупке некоторых картин, хотя сам произведений русских художников не приобретал. Боткины своим примером, несомненно, в большой мере способствовали оживлению интереса к искусству и вообще образованию в купеческом сословии.
История династии – это и столбовые дороги российской истории. Судьбы многих представителей рода Боткиных не однажды были тесно переплетены с крупнейшими событиями и вехами в жизни страны. Боткины являлись одной из тех коренных русских династий, что составляли костяк нации, ее золотой фонд.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.