Глава 52. Серапион Черемшанский

Глава 52. Серапион Черемшанский

Волга-матушка, наша великая река, соединяет многие города, знаменитые не только в истории русского государства, но и в истории Русской Церкви.

На всем протяжении реки поныне существуют староверческие приходы — в Ржеве и Ярославле, в Костроме и Казани, в Самаре и Саратове, в Волгограде и Астрахани. На Волге стоит и Нижний Новгород — город, имеющий особое значение в истории старообрядчества.

В низовьях Волги, где процветала торговля хлебом, даже небольшие города — Сызрань и Хвалынск, Балаково и Вольск — были известны многолюдными общинами и великолепными храмами. Издавна уезжали отсюда в Москву, в Петербург самые богатые купцы. Например, староверы Мальцевы из Балаково[120], торговавшие по всему миру. Говорили, что они устанавливают цены на хлеб в самом Лондоне.

На реках Керженце и Иргизе — притоках Волги — располагались прославленные монастыри и скиты. Преемником Иргиза стали обители на речке Черемшан возле города Хвалынска[121], расположившиеся у подножия живописных гор, в местности, изобилующей целебными источниками.

«Солнцем Черемшана» называли преподобного Серапиона, великого постника и молитвенника.

Семен Иванович Абачин — будущий подвижник — родился в 1823 году в нижегородском селе Мурашкино[122], расположенном близ села Григорово — родины протопопа Аввакума. Затем его отец, купец Иван Иванович Абачин, переселился в Саратов.

Склонность Семена к духовной жизни проявилась еще в детстве. Ребята на улице дразнили его «попом». А мальчик прятался от всех в погребе и читал церковные книги. В 18 лет Семен ушел из родительского дома и отправился странствовать.

Он посетил староверов, живших в Турции и Австрии. В монастыре в селении Русская Слава он принял иночество и был наречен Серапионом.

Хотя староверам за границей жилось привольно, чернеца тянуло на родину. В 1862 году он с несколькими иноками переселился в Россию, на Черемшан.

Старцы поселились на хуторе в семи верстах от Хвалынска, где была водяная мельница, принадлежавшая купчихе Фекле Евдокимовне Толстиковой. Здесь была устроена тайная церковь, в священники к которой саратовский епископ Афанасий (Кулибин) рукоположил Серапиона.

Все думали, что чернецы — работники на мельнице. И несколько лет никто не трогал их. Но местное синодальное духовенство дозналось, что на хуторе существует скит, и донесло об этом полиции. В 1865 году началось долгое следствие.

Только в 1873 году Толстикова и иноки были оправданы. Однако несколько лет они провели в заключении в остроге. Скитников даже приговорили к унизительному телесному наказанию. Но хвалынские купцы сумели оградить их от позора. Когда скованных чернецов привели на площадь, где все уже было готово к сечению розгами, прискакал гонец из Петербурга с царским указом об отмене наказания.

Серапион вернулся на Черемшан и основал новую обитель. Толстикова приняла иночество и стала инокиней Фелицатой. Она также переселилась на Черемшан и основала женский монастырь. Сюда со всей Руси стали собираться благочестивые христиане, ищущие праведного жития.

Местные купцы жертвовали монастырям старинные иконы и книги, деньги и земли. К концу XIX века на Черемшане красовалось несколько обителей с каменными храмами и кельями, садами, пасеками, прудами, водяными и ветряными мельницами. Монастыри обеспечивали себя и всю округу хлебом, яблоками, медом и воском.

В обители Серапиона был построен большой двухэтажный храм с главой и крестом. Но властям это показалось непозволительным. Главу и крест пришлось снести.

Неутомимым руководителем Черемшана был архимандрит Серапион. Ежедневно совершая литургию, он находил время для хозяйственных дел и душеполезных бесед — объяснял Библию и писания святых отцов, защищал старую веру. Никто не видел, чтобы он отдыхал или был праздным.

Если кто-то из братии заболевал, настоятель, оставляя все, шел к болящему и утешал его. Ежедневно можно было видеть десятки нищих, ожидавших выхода старца из церкви. Отказа в милостыни не было никому!

Серапион Черемшанский. Фотография 1893–1897 гг.

Если кто-то злоупотреблял благотворительностью архимандрита, а монастырский казначей напоминал ему об этом, Серапион только улыбался:

— Бог с ним, ему нужно. А когда нам потребуется — Господь пошлет.

Настоятель был кроток и ласков со всеми, но требователен к себе — носил вериги и строго постился. Он даже не пил чаю, а пил только воду с изюмом. Старца неоднократно просили принять епископский сан, но он по смирению уклонялся от этой высокой чести.

Постепенно здоровье архимандрита ухудшалось. Но он не прибегал к услугам врачей, считая телесное лечение ненужным для инока. В начале 1898 года Серапиону стало совсем плохо. Тогда он принял схиму. Соборовавшись и причастившись, подвижник тихо скончался утром 7 января 1898 года.

На похороны старца собралось около тысячи местных жителей и несчетное количество приезжих. Его похоронили за алтарем монастырского храма, в склепе. Там было сыро, но тело Серапиона сохранялось нетленным.

В 1909 году мощи подвижника были освидетельствованы. Ткань, которая их покрывала, истлела и рвалась. Сложенные на груди руки архимандрита были покрыты белым налетом. Когда его отерли, оказалось, что руки темновато-желтого цвета. Так же выглядели ноги, бока и грудь почившего.

Это чудо монастырская братия держала в тайне. Но все равно многие знали об этом. И многие почитали Серапиона угодником Божьим. Несомненно, святые мощи могли бы украсить Русскую Церковь, но печальные события 1917 года помешали этому.

Советские безбожники разгромили обители на Черемшане. Незадолго до закрытия мужского монастыря преподобный Серапион в сонном видении являлся настоятелю и инокам, повелевая перенести в другое место свои мощи.

Их перенесли в монастырь Фелицаты и также поместили в склепе. Когда над женской обителью нависла угроза закрытия, инокини захоронили останки подвижника на монастырском кладбище.

В 1927 году была закрыта последняя обитель на Черемшане. В монастырских постройках расположились дома отдыха и санатории. На месте кладбища мужской обители была кощунственно устроена площадка для танцев. В храме мужской обители разместилась столовая санатория.

А мощи святого Серапиона бесследно исчезли.