Глава четвертая Происхождение, судьбы и семейные связи московских купцов – именитых граждан

Глава четвертая Происхождение, судьбы и семейные связи московских купцов – именитых граждан

Звание «именитых граждан» было введено «Грамотой городам» 1785 г. Его назначение состояло в том, чтобы выделить верхушку всего городского населения. Поэтому «Грамота городам» определяла семь групп обывателей, которые могли называться именитыми гражданами: лица, дважды выбиравшиеся на высшие городские сословные должности; ученые и художники; «капиталисты, кои объявят более 50 000 руб.»; банкиры с капиталом от 100 до 200 тыс. руб.; оптовые торговцы и судовладельцы, «отправляющие свои корабли за море» 1*.

Это деление, которое, по мысли авторов закона, должно было отразить профессиональный принцип формирования именитого гражданства, можно свести к двум категориям городских жителей.

1. Высшая группа торгово-промышленного населения города, т. е. наиболее имущее купечество. Из его среды единственно и могли быть выбраны заседатели совестных судов и губернских магистратов, бургомистры и городовые головы 2* . Только самые богатые из купцов могли объявить капитал свыше 50 тыс. руб., торговать оптом и иметь суда для морских перевозок.

2. Городская интеллигенция.

Объединение этих групп не имело под собой ни экономических, ни социальных, ни политических предпосылок и оказалось несостоятельным. В 1807 г. это было вынуждено признать и правительство. «Манифестом о выгодах, отличиях и преимуществах купечеству» оно отменило звание именитых граждан для торгово-промышленного населения города, «как смешивающее разнородные достоинства», оставив его только для ученых и художников 3* .

Однако сам факт введения института именитого гражданства имел большое значение для представителей . богатейшей части купечества. Получение этого звания не только ставило его над всей остальной массой городского населения 4* , но и, что особенно важно, открывало путь в дворянство. Именитому гражданину, достигшему 30-летнего возраста, дед и отец которого «безпорочнс сохранили» это звание, дозволялось «просить» дворянства 5* . Именитые граждане, таким образом, должны были стать своего рода переходным звеном между купечеством и дворянством, получая отличную от всех других слоев городского населения привилегию перехода в дворянское сословие в 3-м поколении.

Изучение генеалогии именитых граждан поэтому может представлять интерес прежде всего возможностью выяснения условий и характера формирования наиболее могущественных в экономическом отношении купеческих фамилий конца XVIII в. Прослеживание судеб детей и ближайших потомков этих лиц покажет не только реальную ценность указанной законодательной привилегии, но и должно раскрыть историческое место ее носителей в истории сословных групп.

Состав московских купцов – именитых граждан был довольно стабилен, а изменения – незначительны. В так называемой «Очередной книге» 1801 г., в которой фиксировались службы московских купцов и их положение, нет лишь двоих из тех, кто фигурирует как именитые граждане в 80-90-х годах XVIII в. Интересно, что эти двое – женщины. Александра Петровна Бабушкина, дочь известного 1-й гильдии купца Басманной слободы П. А. Бабушкина, выбыла из почетного звания, выйдя замуж в 1795 г. за князя Ю. Н. Волконского 6* . Сусанна Филипповна Долгова, вдова получившего чин титулярного советника Луки Ивановича Долгова, еще в 1800 г. числилась именитой гражданкой, объявив капитал в 50 тыс. руб. 7*

Минимальным было и пополнение среди именитых граждан в эти годы. Из новых можно отметить только Ивана Осиповича Бургареля, прибывшего «из иностранных временно» 8* , Ивана Алексеевича Макарова и Ивана Дмитриевича Орлова.

Общее число московских купцов – именитых граждан, исключая Бургареля, составляло 15 фамилий. Кроме названных, именитыми гражданами были: Гусятниковы, М. П. Губин, В. Я. Жигарев, Г. А. Кирьяков, Колосовы, Д. Д. Мещанинов, И. С. Насонов, В. В. Суровщиков, А. Я. Уваров, П. И. Хрящев, А. И. Шапкин.

Выясняя их происхождение, мы сталкиваемся с тем фактом, что лишь четыре рода ведут свое начало от старинных московских тяглецов, а все остальные прибыли в Москву из разных мест в подавляющем большинстве уже во второй половине XVIII в.