Питирим Сорокин в Петербурге-Петрограде

Питирим Сорокин в Петербурге-Петрограде

Значительная часть жизни крупнейшего социолога XX века Питирима Александровича Сорокина (1889–1968) связана с Петербургом—Петроградом. Здесь он жил около пятнадцати лет, был студентом, а затем профессором университета, стал ученым и политическим деятелем, опубликовал свои первые сочинения.[353]

Родился будущий руководитель социологического факультета Гарвардского университета (США) 23 января 1889 года в с. Турья Яренского уезда Вологодской губернии (ныне – территория Республики Коми), в семье ремесленника. В Хреновской церковно-учительской семинарии рано осиротевший Питирим изучал не столько богословие, сколько революционную литературу. В 1906 году семнадцатилетний семинарист был впервые арестован и дальнейшее образование получал в тюрьме города Кинешмы, откуда вышел убежденным социалистом-революционером.

Осенью 1907 года Сорокин впервые приехал в Петербург и остановился у своего земляка, Федора Николаевича Коковкина. Вскоре молодой человек поступил репетитором в семью конторского служащего Центральной электростанции, поселившись в одной комнате со своими учениками – гимназистами первого класса. Одновременно занимался на общеобразовательных курсах А. С. Черняева (Татарский пер., участок дома № 3–5; здание не сохранилось), где сблизился с профессором Каллистратом Фалалеевичем Жаковым (1866–1926). Выдающийся коми этнограф, философ и писатель, Жаков преподавал не только на Черняевских курсах, но и в Петербургском университете. В дальнейшем учитель и ученик стали близкими друзьями. В течение десяти лет Питирим Сорокин был постоянным посетителем дома Жаковых. Именно здесь он познакомился со слушательницей Бестужевских курсов Еленой Петровной Баратынской (1894–1975), которая в 1917 году стала его женой.

В начале 1908 года приехал в Петербург и поступил на Черняевские курсы однокашник Сорокина по Хреновской семинарии Николай Дмитревич Кондратьев (1892–1938), в дальнейшем один из крупнейших экономистов XX века, расстрелянный во время «большого террора». Осенью друзья сняли комнату вместе с еще одним земляком – студентом Кузьбожевым (адрес неизвестен). В автобиографическом романе «Долгий путь» Сорокин писал: «С тех пор мы с Кондратьевым жили вместе на протяжении нескольких лет нашей учебы, в том числе и в университете».[354] Известно, что в 1909–1910 годах они жили вместе по адресу: Малая Пушкарская ул., 11, кв. 13 (дом не сохранился).

После сдачи экстерном экзаменов за гимназический курс Сорокин осенью 1909 года поступил в Психоневрологический институт, который первоначально располагался в здании Вольной высшей школы на Английском пр., 32, и в арендованном помещении на Невском пр., 104. В этом институте, основанном В. М. Бехтеревым, была единственная в то время кафедра социологии, где преподавали М. М. Ковалевский, Е. В. де Роберти и А. С. Лаппо-Данилевский. Высшее образование Сорокин завершил на юридическом факультете Петербургского университета, который окончил в 1914 году по кафедре уголовного права и судопроизводства. Занимаясь под руководством социолога М. М. Ковалевского (Сорокин работал его секретарем с 1912 г.) и правоведа Л. И. Петражицкого, он в студенческие годы опубликовал около 50 научных работ, в том числе свою первую монографию «Преступление и кара, подвиг и награда: Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали» (1914 г.). В феврале 1913 года Сорокина арестовали за антимонархический памфлет, написанный к 300-летию Дома Романовых, но по ходатайству М. М. Ковалевского через две недели его освободили из Спасской части, где он находился в заключении.

С 1915 года молодой ученый преподавал в Психоневрологическом институте (ул. Бехтерева, 3), в январе 1917 года был утвержден приват-доцентом Петроградского университета и готовился к защите магистерской диссертации. Вместе с К. М. Тахтаревым в 1916 году основал Русское социологическое общество имени М. М. Ковалевского.

Начавшаяся революция отвлекла Питирима Сорокина от научных занятий. В 1917 году он – редактор эсеровских газет «Дело народа» и «Воля народа», с июля – секретарь по вопросам науки министра-председателя Временного правительства А. Ф. Керенского, с осени – член Временного совета Российской республики. Октябрьский переворот осудил, активно выступал против большевиков. В ноябре избран членом Учредительного собрания от Вологодской губернии. В этот период его петроградский адрес: Большой пр. П. С., 13, кв. 8.

Второго января 1918 года Сорокин как один из лидеров правых эсеров и Союза защиты Учредительного собрания был арестован ПетроЧК и заключен в тюрьму Трубецкого бастиона. Содержался в камере № 51 (на втором этаже) вместе с видным эсером А. А. Аргуновым.[355] Освобожденный из Петропавловской крепости 20 февраля, он вскоре переехал в Москву, где включился в деятельность эсеровского подполья. Затем занимался организацией Совета крестьянских депутатов в Яренском уезде, готовил восстания против большевиков на Севере России, перешел на нелегальное положение. Осенью 1918 года арестован, чудом избежал расстрела.

Находясь в камере смертников в тюрьме Великого Устюга, Сорокин написал открытое письмо в газету Северодвинского губисполкома, в котором заявил о сложении полномочий члена Учредительного собрания, о выходе из партии эсеров и намерении посвятить себя научной и преподавательской работе. На эту публикацию откликнулся в газете «Правда» 20 ноября 1918 года В. И. Ленин статьей «Ценные признания Питирима Сорокина»,[356] чем фактически спас жизнь ученого.

В конце декабря 1918 года, после освобождения, Питирим Александрович вернулся в Петроград. Вместе с женой он поселился в квартире своей старой знакомой М. Н. Дармолатовой (8-я линия В. О., 31, кв. 5). Этот эпизод описан им в автобиографическом романе: «Услыхав о том, что я стал бездомным, госпожа Дармолатова сказала: „Занимайте комнату или две у нас. К нам должны были подселить двух или трех коммунистов на квартиру, но лучше, если вместо них поселитесь вы“. Квартира Дармолатовой состояла из восьми больших комнат, но в ту суровую зиму можно было пользоваться лишь двумя. Она с дочерьми жила в одной, мы с женой – в другой комнате. Вечером 31 декабря 1918 года мы собрались вместе с семьей Дармолатовых и несколькими близкими друзьями встретить Новый год. В комнате было так холодно, что все сидели в шапках, кутаясь в платки, шали и пледы».[357]

В этой квартире на пятом этаже доходного дома, построенного в 1910–1911 годах по проекту архитектора В. И. Вандер-Гюхта, супруги Сорокины жили весь 1919-й и первую половину 1920 года. Вскоре у них появился новый сосед – Евгений Эмильевич Мандельштам (1898–1979), младший брат поэта Осипа Мандельштама. Молодой человек женился на одной из сестер Дармолатовых – Надежде. Из воспоминаний Е. Э. Мандельштама: «В одной из пустых комнат огромной квартиры Дармолатовых жили друзья Надюши: известный социолог Питирим Сорокин и его жена Лена Баратынская, близкая подруга Нади по Бестужевским курсам. Питирим Александрович был сильным, крепким человеком, с умным, выразительным лицом, немногословным, как многие северяне. Лена Сорокина казалась полной противоположностью мужу: изящная, стройная, с тонкими, красивыми чертами лица, общительная и веселая. Чудесная была пара, легко вписавшаяся в уклад нашей семьи».[358] Спустя годы в этой квартире на Васильевском острове жил у брата Осип Мандельштам. Здесь в декабре 1930 года было написано стихотворение «Я вернулся в мой город, знакомый до слез…»; в память об этом на фасаде дома в 1991 году установлена мемориальная доска.[359]

С начала 1919 года Сорокин возобновил преподавательскую работу в Психоневрологическом институте и на юридическом факультете университета. Он участвовал в организации университетской кафедры социологии. Вскоре был избран профессором в Сельскохозяйственной академии и в Институте народного хозяйства. В этот период ученый издал «Элементарный учебник теории права в связи с учением о государстве» (1919), написал и подготовил к печати фундаментальную «Систему социологии». 23 апреля 1922 года в большой физической аудитории Петроградского университета, до отказа заполненной преподавателями и студентами, состоялась защита его докторской диссертации.

Еще весной 1920 года Сорокины переселились в Детское Село (бывшее Царское Село). «В Сельскохозяйственной академии я и жена получили работу, две маленькие комнаты и клочок земли для палисадника. Здесь мы устроились гораздо удобнее, чем в Петрограде», – вспоминал Питирим Александрович. И далее: «Я не стал регистрироваться в Царском Селе и жил там нелегально. Если за мной придут на квартиру в Петрограде, я получу фору, будучи предупрежден друзьями, и скроюсь… В октябре 1920-го „ночные гости“ пришли по моему петроградскому адресу и потребовали „товарища Сорокина“. Друзья правдиво отвечали, что я там больше не живу и они не знают, где я».[360] Таким образом, с весны 1920 года до высылки из страны в сентябре 1922-го Сорокин «нелегально» жил в Детском Селе, будучи официально зарегистрированным по адресу «8-я линия В. О., 31, кв. 5». На «городской квартире» он хранил значительную часть своей библиотеки, которая упоминается в его письме к Ф. И. Седенко-Витязеву от 22 сентября 1922 года.[361] К сожалению, детскосельский адрес П. А. Сорокина установить пока не удалось.

Осенью 1921 года профессор Сорокин был отстранен от преподавания и перешел на работу в Институт изучения мозга (Петровская наб., 4). В начале следующего года у него возник очередной конфликт с властью. Ученый занимался исследованием причин массового голода в России и готовил к изданию книгу «Голод как фактор: Влияние голода на поведение людей, социальную организацию и общественную жизнь». Кроме того, он вел открытую полемику с одним из главных теоретиков правящей партии Н. И. Бухариным.

Описывая обстоятельства своей высылки из страны, Сорокин вспоминал: «10 августа 1922 года я уехал на несколько дней в Москву (в столице он встречался со своим старым другом Н. Д. Кондратьевым. – А. М.). Прекрасным сентябрьским утром я вернулся в Царское Село». Дома Питириму Александровичу сообщили, что в Петрограде идут повальные аресты, что его разыскивают чекисты. «Я согласился, что возможно было бы попасть под арест в Москве, и следующим утром вернулся в столицу, явившись в ЧК с вещами».[362] 23 сентября 1922 года он навсегда покинул Россию, высланный из страны в числе других выдающихся деятелей науки и культуры.

16 апреля 2009 года на фасаде дома № 31 на 8-й линии Васильевского острова, где с 1918 по 1920 год жил Питирим Сорокин, была установлена мемориальная доска. Архитектор В. Б. Бухаев создал ее по инициативе и на средства Фонда им. Д. С. Лихачева.