Королева Кастилии и ее муж

Королева Кастилии и ее муж

Изабелла узнала о смерти короля, находясь в замке Сеговии, где она чувствовала себя в безопасности. Она жила одна – Фердинанду пришлось вернуться в Арагон, чтобы помогать престарелому отцу вести борьбу против французов. Хладнокровно и незамедлительно, как положено истинному государственному деятелю, Изабелла уже на следующий день, даже не дожидаясь мужа, объявила себя королевой Кастилии. Она принесла присягу и получила титул «королевы и защитницы королевства», подразумевая, что Фердинанду придется довольствоваться – он признавался «ее законным супругом» – званием принца-консорта. На поспешной коронации присутствовало несколько малозначительных дворян, и не было ни одного испанского гранда. Однако на церемонии провели древний ритуал: перед молодой королевой пронесли меч правосудия, который держали за острый конец, подняв его кверху, что символизировало угрозу кары для вассалов. Традиционно это предназначалось для короля. Гордому Фердинанду пришлось проглотить обиду и досаду. Надо ли понимать происходящее так, что жена его элементарно не уважает? Изабелла забыла о том, как они вместе противостояли врагам, стоило удаче ей улыбнуться? Изабелла Кастильская – неблагодарная?

Фердинанд поспешил в Сеговию. Он попенял королеве за ее торопливость, выказал недовольство и представил свои требования. Между супругами произошел бурный обмен мнениями. Изабелла не собиралась терять ни капли только что приобретенной власти, а ее муж, который, как было прописано в брачном договоре, занимал чисто формальное положение, думал, что жена с ним поделится. Столкнувшись с сопротивлением Изабеллы, Фердинанд пригрозил уехать в Арагон. Пришлось договариваться. 15 января 1475 г. выпустили официальный документ, названный «Сеговийский договор». Отныне вопрос был решен в пользу королевы. «Мы полагаем, – писал Эрнандо дель Пульгар, – что эти королевства должны вернуться к государыне несмотря на то что она женщина… и что корону нельзя отдавать никакому другому наследнику, хотя бы и мужчине, по непрямой линии». Напомним, что салическое право, действовавшее в Арагоне, не имело силы в Кастилии, и Фердинанд имел меньше прав, чем его жена, поскольку он принадлежал к младшей ветви дома Трастамара, а Изабелла – к старшей.

Фердинанд получал лишь те властные привилегии, что Изабелла желала ему дать. Он командовал армией (как положено мужчине) и наказывал мятежников. Но только королева назначала наместников крепостей, ведала организацией войск и сбором податей. Она же руководила всеми вопросами финансов и вооружения. Некоторые назначения на городские и церковные должности, а также судебные дела совершались от имени, как Изабеллы, так и Фердинанда, но с уточнением: «от имени и с согласия королевы». Изабелла могла отменить решение короля. Супруги обсудили: должно ли в официальных документах, выпущенных от имени их обоих, имя короля стоять раньше имени его жены. Сошлись на компромиссе: имя королевы будет предшествовать имени короля везде, кроме документов, связанных с армией. И все понимали: сеговийский договор закрепил преимущество Изабеллы в Кастилии, а Фердинанду осталось лишь звание принца-консорта[63].

Так чета преодолела первый серьезный кризис в своей жизни. Изабелла не пожалела сил, чтобы поставить мужа на место. Пока что у супругов был всего один ребенок – пятилетняя дочь по имени Изабелла. Королева искусно воспользовалась правом наследия по женской линии, чтобы подтвердить свое превосходство перед Фердинандом. Признание такового обеспечивало девушке в будущем право на власть, исключая возможность каких-либо притязаний со стороны супруга-иностранца.

«Есть вероятность, что после нас – объяснила Изабелла Фердинанду, – появится некто, кто объявит себя мужским потомком кастильской королевской семьи и отнимет корону несмотря на то что он происходит из побочной ветви, у вашей дочери-принцессы на том основании, что она женщина, пусть даже из прямых наследников. Видите, сир, какие неудобства придется терпеть нашим отпрыскам».

Кроме того, если отнять у женщины право на власть в полном объеме, то возникнет угроза ее брака с принцем-чужеземцем, «который может потребовать передать управление королевствами, крепостями и государственными доходами людям из его народа, не-кастильцам, и тогда королевство может попасть в руки иностранной семьи, и виноваты в этом страшном преступлении будем мы».

Изабелла успешно отстояла свою позицию. «Было бы неплохо, – добавила она, – если бы возникающие вопросы решались сообразно праву этих королевств». Отныне ни что не бросит тень на их союз. «Теперь все решено… Хорошо, что было сделано это дополнение, оно поможет избежать возможных недоразумений». Историк Эрнандо дель Пульгар с удовлетворением заключает: «Король выслушал доводы королевы, признал, что они обоснованы и объявил о своем согласии; и отныне он и она принимали решения, не тратя времени на споры».