Начало осады

Начало осады

П. Сапега решил начать осаду Троице-Сергиева монастыря с артобстрела. Для этого со всех сторон к нему подкатили туры и установили на них орудия. Всего их было девять: за прудом на горе Волокуше, около Московской дороги, у Терентьевской рощи, на крутой горе против мельницы, на Красной горе против Водяной башни, на Красной горе против погребов и пивного двора, там же против келарских и казенных палат, там же против Плотнишной башни, подле глиняного оврага против башни Конюшенных ворот.

Артобстрел начался 3 октября и продолжался шесть недель. При этом использовались железные раскаленные ядра, которые должны были вызвать пожар в монастыре. Однако он не случился. Авраамий Палицын полагал, что обитель спас сам Бог. Но, думается, дело было в том, что защитников было так много и свои обязанности они выполняли так хорошо, что любое возгорание они сразу же гасили. К тому же каменные стены монастыря оказались на редкость прочными, поэтому ядра в них только застревали, но не разбивали.

Вскоре защитники монастыря узнали, что зажигательные ядра – не самая большая опасность для них. Оказалось, что тушинцы ведут подкоп под круглую наугольную башню против Подольного монастыря. Кроме того, 13 октября под покровом ночи начался первый широкомасштабный приступ. Об этом в «Сказании» Авраамия Палицына было написано так:

«В нощи же той на первом часу множество пеших людей литовских и русских изменников устремишяся к монастырю со всех стран с лествицы и с щитами, и с тарасы рубленными на колесех, и заиграшя во многиа игры, начяшя приступати ко граду; граждане же биахуся с ними с стен градных, тако же изо многих пушек и пищалей, и, елико можаху, много побишя литвы и русских изменников… Они же пьянством своим изгубившее своих много, отъидоша от града. Тарасы же и щиты, и лествицы пометаша. На утриа же из града вышедшее, вся тая под град внесоша». (Сказание Авраамия Палицына. Стб. 153–154.)

После этого боя архимандрит Иоасаф с монахами стали каждый день обходить стены с чудотворной иконой Богоматери, крестами и святой водой. При этом они со слезами произносили молитвы о спасении обители.

Защитники монастыря зорко следили за тушинцами. Один раз они заметили, что несколько человек пришли на монастырский огород за капустой. Тут же было решено расправиться с противниками. Смельчаки по веревке спустились вниз и напали на литовцев. В итоге многие были убиты и ранены, а русские воины по веревкам вновь забрались на стены.

Успех отважных храбрецов вдохновил воевод на вылазку. В конце октября Григорий Долгорукий и Алексей Голохвастов вышли из ворот несколькими отрядами и направились к турам на Красной горе. Там им удалось расправиться с пушкарями, правда, и сами защитники понесли потери. Подобрав раненых и убитых, они вернулись в монастырь.

В конце октября П. Сапега вновь решил напасть на монастырь. По его указанию напротив пивного двора был построен острог, ночью его подожгли и хотели разметать горящие бревна к монастырским стенам. Но защитники обители не дали им это сделать. Они начали буквально поливать тушинцев огнем из пищалей и пушек. Те были вынуждены отступить с большими потерями.

В ответ воеводы Долгорукий и Голохвастов организовали вылазку на заставу ротмистра Брушевского и полностью ее разгромили. Сам ротмистр попал в плен и был допрошен. Он сказал, что под стены и башни ведутся подкопы, но точное их расположение ему не известно. Кроме того, он передал слова своих гетманов о том, что они собираются осаждать монастырь хоть год, поскольку намерены его полностью сжечь, церкви разорить, защитников убить, а монахов подвергнуть различным пыткам. Рассказал ротмистр и о том, кто входит в состав войска Сапеги. Общая численность его достигала 30 000 человек. Из них было 20 панов радных, 30 ротмистров, польские и литовские шляхтичи, желнеры, гусары, русские дворяне из разных городов, запорожские, донские и поволжские казаки. Защитников монастыря было почти в 10 раз меньше. Но они не собирались ни отчаиваться, ни сдаваться.

Воеводы вновь собрались на совещание с монастырской братией и стали решать вопрос о выявлении подкопов. Оказалось, что один из троицких слуг, Влас Карсаков, обладает уникальным слухом. Ему было поручено под башнями и в стенных киотах делать небольшие углубления и прислушиваться к тому, что происходило под землей. Кроме того, монастырским слугам было поручено выкопать ров с внешней стороны монастырских стен.