Глава XXV

Глава XXV

Трансформация украинских элит. Влияние русского фактора

Но даже поражение ГКЧП, распад СССР, запрет КПСС и КПУ не привели к победе и приходу к власти на Украине антикоммунистической элиты. Олицетворявшие ее националистические блоки и партии так и не смогли стать общенациональными. Как известно, на выборах первого президента в декабре 1991 г. подавляющее число голосов (62 %) получил бывший лидер коммунистов Леонид Кравчук. Правительства также возглавляли премьеры из числа бывших номенклатурных хозяйственников: Мосол, Звягильский, Кучма, Лазаренко, Пустовойтенко и т. п. Так что, несмотря на запрет КПУ старая элита еще длительное время сохраняла реальную политическую и хозяйственную власть в Украине.

Например, один из лидеров КПУ Александр Мороз уже в 1991 г. основал Социалистическую партию Украины, чем положил начало политической перегруппировке коммунистической элиты. Позднее возникла Селянская партия во главе с Ткаченко, из СПУ Мороза выделилась Прогрессивная социалистическая партия Натальи Витренко и т. д. Поэтому уже ко времени снятия запрета с деятельности КПУ (1994 г.) прежняя коммунистическая элита пребывала в состоянии глубокой трансформации.

Если подходить формально, то она продолжалась до самой «Померанчевой революции», то есть до 2005 г.

Но уже выборы президента 1994 г., когда Кравчук проиграл Леониду Кучме, означали смену у кормила власти постнационал-коммунистической элиты отколовшейся от нее хозяйственной номенклатурой. Кучма являлся типичным представителем последней. Уже на этих выборах стало ясно, что националистическая элита не только переживает глубокий кризис, но и вступила в состояние распада.

Однако решающим моментом, обозначившим начавшуюся смену элит, все же нужно считать 1999 г., когда произошли президентские выборы и Леонид Кучма был выбран на второй пятилетний срок. На этих выборах потерпели окончательное поражение силы, представлявшие прежние элиты: Рух и КПУ. Причем если последняя потерпела почетное поражение, так как ее представитель Петр Симоненко прошел во второй тур выборов вместе с Кучмой и получил 37 % голосов, то ведущая политическая сила националистической элиты — Рух распался и фактически превратился в подсобный материал для укрепления авторитарного режима Кучмы. К тому же незадолго до выборов погиб в автокатастрофе наиболее авторитетный лидер Руха Вячеслав Черновол.

Важно подчеркнуть, что вовсе не случайно вместо распавшихся элит на Украине восторжествовал авторитарный режим явно неевропейского образца. И коммунистическая, и националистическая элиты не имели демократического потенциала, неся на себе печать истории уходящего XX в. Так что замена их господства авторитарным режимом хозяйственной номенклатуры, превращавшейся в экономическую олигархию, вполне закономерна.

Следовательно, причины быстрой деконструкции боровшихся в годы перестройки и постсоветского периода элит весьма просты. В 90-е гг. их социальная база все более сужалась. Кучма, придя к власти на волне просоветских настроений юго-восточных регионов, уже в процессе укрепления своих позиций вынужден был продолжить разрушение постсоветской экономики и социального строя. Именно в годы первого срока его президентства начала разворачиваться общеукраинская программа приватизации. Естественно, это оказало решающее воздействие на старые элиты, которые теряли поддержку населения. Причем националистическая элита по целому ряду причин — даже раньше, чем коммунисты.

Дело в том, что поддерживавшие ее западные регионы испытывали особенно сильную социально-экономическую деградацию. В ряде областей: Черновицкой, Ужгородской, Ивано-Франковской, Хмельницкой и др. не была завершена индустриализация и преобладало сельское население. К тому же пришли в упадок и те немногочисленные отрасли промышленности (например, производство телевизоров), которые были созданы как часть советской промышленности. В результате уже в первые годы независимости западные области оказались охвачены массовой трудовой эмиграцией в Польшу, Россию, Чехию, Италию, Грецию и т. д. В таких областях, как Черновицкая или Львовская, 30 % и более трудоспособного населения эмигрировали. Оставшееся получало мизерные зарплаты, редко превышавшие 100 долларов в месяц.

Одновременно происходил процесс деградации и украинских культурных структур. Исчез искусственно поддерживаемый при СССР коммунистическим режимом рынок украинских книг, кинокартин, театра и т. д. Например, совершенно умерла украинская кинематография. Так что украинская националистическая элита писателей, кинорежиссеров и диссидентов, борясь и подрывая советский режим, во многом сама себе выкопала яму. Лишь верхушка этой элиты, вроде Яворивського, Павличко и др., обеспечила себе теплые места в новых государственных структурах.

Однако и на востоке, куда более развитом в промышленном отношении, приватизация и массовое сокращение производства вели к глубокому изменению социально-экономической структуры населения. Неудивительно, что уже на следующих парламентских выборах 2002 г. КПУ едва прошла в Верховную раду, получив лишь 5 % голосов.

Но именно эти выборы следует считать началом консолидации новых украинских элит, пришедших на смену коммунистической и националистической. Хотя окончательно эти элиты сформировались только в 2005–2007 гг.

Дело в том, что для победы на президентских выборах в 1999 г. Кучма и его окружение использовали далекие от демократических норм методы. Была создана черная касса для сбора средств на предвыборную кампанию, в которую возникшие олигархические группировки должны были вносить значительные суммы денег. Полностью контролировались средства массовой информации. Наиболее опасные соперники Кучмы, как, например, бывший премьер Лазаренко, подверглись преследованиям. Постоянно подвергалась жесткой критике работа Верховной Рады, в которой концентрировались распадавшиеся под ударами экономического упадка и авторитаризма Кучмы элиты.

Такую же авторитарную политику Кучма проводил в иностранных делах. В частности, были затронуты интересы даже глобального лидера — США в результате продажи Украиной ракетных установок «Град» режиму Хусейна в Ираке.

Началом открытой конфронтации, в конечном итоге приведшей к формированию новых украинских элит, стал выброс Александром Морозом и майором Мельниченко осенью 2000 г. компромата против президента Кучмы, его ближайшего окружения и украинских спецслужб. Президент и его окружение обвинялись в убийстве оппозиционного журналиста Г. Гонгадзе. Были приведены магнитофонные записи содержания бесед Кучмы, где он косвенно давал согласие на расправу с Гонгадзе.

Этим был нанесен сильнейший удар по авторитарному режиму, зимой 2001 г. в Киеве проходили достаточно массовые и жесткие демонстрации под лозунгом «Украина без Кучмы». Хотя в этих акциях участвовали представители левых сил и координатором движения был один из лидеров СПУ Луценко, борьба против авторитарного режима реанимировала, прежде всего, националистическую элиту. Правда, это не было воссоздание организаций вроде Руха. Хотя многие деятели прежней националистической элиты (Костенко, Яворивський, Хмара и др.) в конечном итоге ее новое издание возглавили уже плутократы (Ющенко) и обиженные и недовольные Кучмой олигархи (Тимошенко, Порошенко и др.). Писатели и диссиденты, показав свою неспособность как вожди националистической элиты, теперь становились подсобным материалом у новых лидеров.

Закономерно, что на парламентских выборах 2002 г. именно политическое объединение «Наша Украина» во главе с бывшим кучмовским премьером Ющенко, получило наибольшее количество голосов — 23 %. Ющенко, будучи женат на гражданке США, одновременно выступал не только как лидер националистической элиты, но и как креатура Запада. Это делало его особенно опасным противником режима Кучмы. Именно в это время, после терактов 11 сентября 2001 г. США перешли к тотальной борьбе с авторитарными режимами. И Украина занимала в списке ЦРУ на «демократизацию» одно из первых мест.

В то же время упадок и разложение коммунистической элиты, отражавшей интересы юго-восточных регионов Украины, не привели к быстрой смене элит. Во многом это объяснялось тем, что сам президент Кучма выполнял функцию главы восточноукраинской промышленной элиты. Под его «крышей» росли мощные олигархические кланы Ахметова, Пинчука, Гайдука, Франчука и др. Они-то и рассчитывали стать прямыми наследниками авторитарного режима после ухода Кучмы. Или даже пролонгировать правление Кучмы, избрав его на третий президентский срок.

Однако консолидация новой прозападной националистической элиты, сумевшей развернуть и профинансировать антиавторитарную революцию («померанчевую») и захватить на время власть, привели к формированию на протяжении 2005–2006 гг. новой элиты на юго-востоке, объединенной в структурах «Партии регионов». В наследие от распавшейся коммунистической элиты новая восточная элита получила парламентскую коалицию 2006–2007 гг. В нее, наряду с «Партией регионов» как новой политической элитой, вошли осколки старой элиты: компартия Симоненко и соцпартия Мороза.

Хотя фактор наличия большого процента русского и русскоязычного населения на Украине не проявился в создании чисто русской элиты, однако очевидно, что на процесс смены элит этот фактор оказал большое влияние. Например, преобладание посткоммунистической элиты и рост влияния в конце 90-х гг. восстановленной КПУ были обеспечены в основном голосами русского и русскоязычного населения. После трансформации элит именно это население обеспечило «Партии регионов» возможность перехватить политическую инициативу у возрожденной националистической элиты.

Таким образом, несмотря на колоссальные усилия националистических кругов по развертыванию политики украинизации, языковое противостояние не только не было преодолено, но и непосредственно влияло на политическую борьбу за высшие посты в государстве. Оказалось, что русские и русскоязычные украинцы, сохранившие черты общерусского менталитета, имели более схожие политические приоритеты, чем украинцы украиноговорящие.