Глава XVI
Глава XVI
Пространство Украины после завершения Первой мировой войны. Директория, ЗУНР, Советская Украина, махновщина. Природа украинской государственности. Атаманщина и петлюровщина как начало формирования нового сословного строя в структуре украинского аграрного этноса
Поражение в Первой мировой войне Германской и Австрийской империй было не просто концом военного времени. Это было завершение целой большой эпохи в европейской, а шире — и в мировой истории. Было положено начало трансформации мира империализма в мир глобализма.
Естественно, что в эту новую эпоху должна была входить и Украина, элементы государственности которой едва возникли как раз в ходе длительной и разрушительной войны, и на территории которой и дальше продолжалась жестокая вооруженная борьба.
Украинские историки, прошлые и современные, пытаются представлять дело так, как будто после окончания мировой войны и падения Гетманата Скоропадского на территории Украины возникли лишь два законных, народных и правильных государственных образования: Директория и Западно-украинская Народная Республика. Якобы потому, что именно Директория и ЗУНР как раз и представляли собственно украинский народ.
Что касается ЗУНР, то здесь нужно спорить по терминологии. Ведь далеко не все русины Галиции признавали себя украинцами. Все же, если говорить о Восточной Галиции, на которую полуукраинцы-полурусины прежде всего и претендовали в 1918–1920 гг., то это действительно была территория, едва ли не 1000 лет назад уже контролировавшаяся русскими князьями. Во всяком случае, начиная с Владимира Святославовича. Ведь и до разделов Речи Посполитой Галиция именовалась не иначе как Русское воеводство. В начале XX в. основное населения здесь составляли именно русины, значительная часть которых начала называть себя украинцами. Правда, на эту же территорию претендовали и поляки, воссоздавшие после крушения сражавшихся в Первой мировой войне империй свое государство. Но и это была борьба между народами за контроль над жизненным пространством, и насчитывала она не одно столетие, начиная с середины XIV в.
Иное дело Украина, составлявшая южнорусское пространство. Ее территория никогда не контролировалась полностью и даже в большей части украинскими киевскими правительствами, будь то Центральная рада или Директория. Если, конечно, не брать в расчет времени австро-немецкой оккупации. Естественно, по той же причине нельзя считать украинским контролем время Гетманата, как и Центральной рады, полностью зависевшей от оккупационного режима.
Неудивительно, что именно после поражения Германии и Австро-Венгрии и вывода ими своих войск с территории Украины как раз и наступил момент истины.
Директория сформировалась в ходе борьбы против Гетманата и в процессе его свержения. Но еще ранее эту борьбу вели на Украине и другие силы, причем не только против гетманата, но и против оккупационных войск, с которыми весной 1918 г. возвратился в Киев военный лидер Директории — Петлюра.
Этими силами являлись большевистские формирования, возглавлявшиеся КП(б)У, и вооруженные отряды селян, которые возглавлял Нестор Махно. Более того, левое крыло партии украинских эсеров (боротьбисты) также возглавляло партизанские отряды и вело борьбу как против гетманата, так и против немцев. К тому же существовали и влиятельные военно-политические образования, вроде группировки атамана Григорьева. Причем все эти различные силы, в том числе и Директория, были вполне локализованы в определенных регионах на пространстве Украины.
В частности, сама Директория — на Правобережной Украине, советские украинские силы базировались в восточном регионе Харьков — Донбасс, Махно контролировал юго-восточный регион (Екатеринославщина и азовское побережье), Григорьев — южный регион (Таврида, Херсонщина, Одесса).
Причем, Директория вовсе не являлась ни самым сильным военным, ни самым развитым государственным образованием на Украине в 1919 г. В этом отношении ее превосходили возникшие в конце 1918 г. Советское правительство в Харькове и Западноукраинская республика. Территория Директории вскоре была локализована на Правобережье, и все время сокращалась. Даже Киев, который эта украинская государственность стремилась сделать своей столицей, она контролировала лишь в начале 1919 г.
Такой ход событий был закономерен. Возникла Директория в ходе носившего селянский характер восстания населения против режима Гетманата. Важнейшей чертой этой украинской государственности была «атаманщина» и «петлюровщина». «Атаманщина» была широко характерна и для России в 1918–1921 гг., основную массу населения которой также составляли земледельцы — крестьяне. Однако в России существенно развитее была социальная иерархия и государственная система власти. К ней тяготели и высшие сословия превращавшейся в «Украину» Малороссии.
В силу этого в России «атаманщина» не могла стать основой формирования новой государственности. Здесь, с одной стороны, боролись за власть силы прежних высших сословий, а с другой — большевизм как тип глобального проекта и движение за создание нового типа сословного общества.
Наоборот, украинская государственность послевоенного образца 1919 г. могла формироваться только на основе «атаманщины», так что и Директория, как особый тип государственности, должна была нести на себе родимые пятна атаманщины. Именно поэтому она эволюционировала в «петлюровщину», которая представляла собой попытку создания государства на основе подчиненных отдельным атаманам территорий во главе с «головным атаманом» — Петлюрой. Это был синтез Директории и атаманщины, который и можно определить как «петлюровщина».
Такая эволюция украинской государственности не случайность, а закономерность. Так как высший слой Малороссии — казацкая старшина, слился в XVIII–XIX вв. с русским дворянством, то в процессе украинской революции из малороссийского населения должно было выделиться новое государственное военизированное сословие. Именно это и происходило в 1919 г. в виде атаманщины и петлюровщины. Следовательно, возникновение военных группировок атаманов было началом формирования нового военного сословия. И если бы украинская государственность просуществовала более значительное время, то атаманщина трансформировалась в новый сословный строй. Причем Петлюра, как головной атаман, должен был превратиться в военного диктатора, опирающегося на новое военное сословие, созданное из атаманов.
Важно заметить, что Директория не сразу приобрела вид «петлюровщины». Первоначально в ее состав, наряду с Петлюрой, входили Винниченко, Шаповал, Швец и Макаренко. Причем полное название этой государственности было: Директория Украинской Народной Республики. В действительности Директория изначально была не республикой, а военной диктатурой нескольких человек, а затем военной диктатурой одного человека — Петлюры.
Сама логика событий 1918–1919 гг. вела к такому типу государственности. Попытки Центральной рады строить украинское государство на принципах общей демократии без решающей опоры на развертывание вооруженных сил привела ее к полному военно-политическому краху. К тому же у Петлюры не оставалось выбора. Левая часть Директории во главе с Винниченко прямо хотела объявить власть Советов и вступить в союз с большевиками, руководство «Сечевых стрельцов» требовало военной диктатуры и готово было поставить во главе ее своего командира — Коновальца.
Однако и военная украинская власть была слаба. Атаманщина представляла собой крайне неустойчивый тип военной организации. После свержения Гетманата военные силы, достигавшие 80 000 человек, быстро рассеивались и повторялась история Центральной рады. Только теперь положение осложнялось тем, что вместо Германии и Австрии, весьма положительно относившихся и поддерживавших украинскую государственность, самыми влиятельными внешними силами стали победившие в мировой войне Англия и Франция. Они, будучи главными участниками Антанты, в целом относились отрицательно фактически к любой украинской государственности, видя в ней продукт германо-австрийской деятельности для развала России и восточного фронта в 1917–1918 гг.
К тому же Директорию и правительство возглавляли социал-демократы, да еще такие, как Винниченко или Чеховский, весьма близкие к большевизму. Неудивительно, что одним из условий переговоров французы поставили вывод их из украинского руководства, что и было сделано. 2 февраля 1919 г. было сформировано более правое правительство из числа социалистов-федералистов, социалистов-незалежников, народных республиканцев во главе с профессором Остапенко. В нем не было ни социал-демократов, ни эсеров. Но представители Антанты отказывались давать гарантии поддержки независимого государства «Украина».
Еще ранее 1 декабря 1918 г. Петлюра, осознавая слабость международного положения УНР, отправил делегацию на переговоры в Варшаву, где только что была восстановлена полностью независимая государственность Польши. Причем переговоры шли несколько месяцев и весьма малорезультативно для украинской делегации.
Таким образом, украинская государственность в лице Директории оказывалась не способна существовать и обороняться без внешней поддержки. Вскоре это вполне выявилось при наступлении большевиков на Украину. Представители Антанты хотели использовать военные силы Директории против большевиков, но она была не в состоянии оказать сопротивление новому их натиску. В конце января 1919 г. перед вступлением большевиков в Киев, украинские войска едва насчитывали 20 000 человек. Не только Махно и Григорьев, но даже ряд атаманов Правобережья переходили на сторону большевиков. Это объяснялось непоследовательной позицией Директории в вопросе о земле. В частности, затягиванием земельной реформы, попыткой под воздействием Антанты и Польши сохранить крупное землевладение. И в целом непопулярностью создания независимого украинского государства.
Но существовала, как мы видели, и другая причина, по которой Директория быстро теряла способность к самостоятельному государственному строительству. Это анархизм, свойственный атаманщине, на которую пыталась опереться Директория. Земледельческие массы населения и выраставшие из них военизированные группировки под главенством того или иного атамана нуждались в государственных структурах для свержения другой государственной власти. Но после свержения Гетманата атаманщина перестала нуждаться в Директории, почему ее отдельные группировки и переходили на сторону большевиков.
Когда стало ясно, что большевики еще более опасны, и что их тип государственной диктатуры беспощадно захватывает продовольствие и другие ресурсы у селян, не давая полной гарантии контроля над земельными угодьями, атаманщина стала искать поддержки даже у наступавших сил Добровольческой армии.
В конечном итоге, такое балансирование неизбежно вело к поражению атаманщины и установлению одного из режимов государственной власти. Естественно, что на земледельческом и почти чисто украинском Правобережье происходило сближение Директории и атаманщины, там и сформировалась петлюровщина. Винниченко, подвергший атаманщину жестокой критике, писал, что стать атаманом мог практически любой. Причем сам Петлюра непосредственно способствовал появлению все новых атаманов и их отрядов. Миллионы карбованцев без всякого контроля выдавались сомнительным личностям, обещавшим создать военный отряд и вступить в армию УНР. Многие из них просто исчезали с деньгами. Будучи головным атаманом, Петлюра нередко сам оказывался заложником беззакония своих же атаманов.
С атаманщиной непосредственно связано такое страшное явление, как еврейские погромы, особенно характерные как раз для Правобережья, территории, занятой в 1919 г. Директорией. В них были убиты десятки тысяч евреев! Причем, хотя сам головной атаман не ставил целью разжигание погромов и в правительстве Директории даже был министр по еврейским делам, тем не менее Петлюра не препятствовал грабежам и убийствам евреев. И причины тому были весьма прозаичны.
С одной стороны, Петлюра сам был заложником атаманщины и часто не имел сил с ней бороться, а с другой, в условиях нараставшей разрухи и слабости украинской государственности, грабежи зажиточного населения еврейских местечек были одним из способов содержания вооруженных сил Директории. Правительство последней не имело возможности ввести элементарное налогообложение, и единственным источников его бюджета было простое печатание денег.
В результате Директория, как тесно связанная с атаманщиной, вместе с ней должна была уступить место более сильному типу государственности. И этот процесс потери контролируемой территории Директорией продолжался почти непрерывно на протяжении всего 1919 г., закончившись полным исходом петлюровщины с пространства Украины.
В самом конце 1918 г. было воссоздано Временное рабоче-крестьянское советское правительство в Харькове, которое провозгласило создание федерации с Советской Россией и начало наступления на Киев. В течение января 1919 г. Красной армией были заняты последовательно Чернигов, Полтава, Екатеринослав, а 5 февраля и Киев. С этого времени правительство Директории вынуждено было уходить все далее на запад: в Винницу, в Жмеринку, в Проскуров, в Ровно, в Радзивиллов.
Причем внутри украинского лагеря шла почти непрерывная политическая и партийная борьба. Едва только сформировавшись, правительство профессора Остапенко тут же пыталось отстранить от руководства войсками Петлюру, введя в армии должность наказного атамана. Через некоторое время (29 апреля) против того же Петлюры был организован заговор 22-летнего атамана Осколко.
В начале лета 1919 г. Директория осталась практически без территории, занимая узкую полосу в 10–20 км между Польской и Красной армиями. Но даже в такой катастрофической ситуации продолжались заговоры против Петлюры. Командующим себя провозгласил Балбачан, опиравшийся на запорожский полк и на скрытую поддержку диктатора ЗУНР Петрушевича. Но выступление было подавлено, и Балбачан был расстрелян.
В наиболее чистом виде атаманщина проявила себя на юго-западе Украины, где возникло известное движение под главенством Нестора Махно. Интересно заметить, что его идеологией был анархизм, то есть отрицание необходимости института государства, а неформальной столицей было крупное село — Гуляйполе, число жителей которого достигало 15 000 человек. Причем, хотя махновщина и базировалась на территории с преимущественно малороссийским населением, украинизм не был составной частью идеологии этого типа атаманщины. Ей был свойственен скорее интернационализм. Неудивительно, что союзниками махновщины чаще всего становились большевики, с которыми Махно трижды за годы Гражданской войны вступал в военное сотрудничество.
Таким образом, очевидна несостоятельность исторической концепции современных украинских историков событий 1917–1921 гг. как «змагань за незалежнисть», «выборювання незалежности» и т. п. В действительности, не было какой-то отдельной или особой «украинской революции», а происходил процесс распада и реорганизации социально-экономических и этнических структур бывших Российской и Австро-Венгерской империй. И, нравится это украинским историкам, политикам, философам, просто обществоведам или нет, но то, что они называют «украинской революцией», было периферией более глобальных процессов. Прежде всего в России, где начал развертываться глобальный коммунистический проект.
Необъективность украинских историков очевидна уже из характера источников, которые они используют при оценке событий 1917–1921 гг. Этими источниками, в основном, являются документы украинских правительств и мемуары украинских же политиков: Винниченко, Мазепы, Лозинского, Дорошенко и т. д. Но столь узкая источниковедческая база специально подбирается для создания искаженной исторической картины чрезвычайно сложных событий. Преднамеренно замалчиваются или отбрасываются свидетельства русских, немецких, большевистских, еврейских, польских и других участников событий того времени.
И это типичный пример «работы» с источниками украинских историков. Если исследовать объективно события тех лет и место в них украинского движения, то неизменно бросается в глаза бессилие и даже убогость этого движения. Причем как в 1918 г., так и в 1919 г., не говоря уже о 1920 г., украинские правительства то вступали в Киев в обозе оккупантов, то прямо опирались на оккупационные штыки, то непрерывно колесили в вагонах по узкой полоске украинской земли. Только-только возникавшие элементы украинской государственности, встретив малейшее противодействие даже внутреннего характера, тут же начинали распадаться.
Вывод из хода этих событий может быть один. Украинское (малороссийское) население, в своей подавляющей массе, не сформировалось к этому времени как особенный государствообразующий этнос. Это была аморфная масса земледельческого населения, раздробленная на десятки тысяч громад (общин) с достаточно неопределенным этническим сознанием. Причем, не только на Левобережье, но и на Правобережье. Поэтому вожди этого движения (Грушевский, Петлюра, Винниченко и др.) на всем протяжении «выборювання незалежности» вынуждены были искать внешнеполитическую опору для квелой украинской государственности.
И 1919 г. яркий пример тому. Весной и летом почти всю территорию Украины контролировали большевистские силы, а осенью — Добровольческая армия Деникина. Даже объединенные силы УНР и ЗУНР (УГА) были отброшены от Киева относительно небольшим по численности корпусом генерала Слащева, а затем почти разбиты. В результате остатки УГА перешли на сторону Деникина! Директория же Петлюры, в свою очередь, перешла под покровительство Польши! Это уже была агония, за которой должна была последовать гибель едва родившейся украинской государственности.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.