Глава XVIII Битва на Калке

Глава XVIII

Битва на Калке

Князья Российские, беду ту понимая,

Собрали в Киеве военный свой совет.

На нем все думали усиленно, решали,

Какой дать половцам на этот счет ответ.

Те, до совета, русским предлагали

Объединить усилья все и нанести удар.

Иначе, в одиночку, они предполагали,

Им не осилить полчища моголов и татар.

Решили все же выступить всем вместе,

Ответ тот половцам немедленно и дать.

Как были б каждый тоже на их месте.

Другими силами нельзя располагать.

Послы татарские в то время появились

И предложили князям принять ханский дар.

Просили выдать половцев, но те не согласились.

Тогда и подготовили решающий удар.

К Днепру верхами воины стекались

Из городов и весей всех, под знаменем князей.

Бедой, пришедшей к ним, они объединялись,

Чтоб выстоять в борьбе и победить скорей.

Татар и тех моголов, всей тактики не зная,

Князья и воеводы их сил не оценили.

Привычно в бой вступили, победу предвкушая,

И вроде бы противника немного потеснили.

Надменные успехом, чиновника пленили,

А половцы, в азарте, его тотчас казнили.

Взяв много их добычи, воспряли россияне.

За Днепр прогнав противника, расслабились славяне.

Дошли до речки Калки и там остановились.

С врагами в мертвой хватке опять они схватились.

Но подвели их половцы, в тылу своем открылись.

Татары их сломили, в бега те устремились.

Сломали строй у русских, и спины их открыли.

Затем в дружинах панику внезапно поселили.

Погибли в этой битве российские князья.

Простить такое половцам никак уже нельзя.

Такого поражения не ведала страна.

Лишилась многих тысяч богатырей она.

Уроком то сражение князьям не послужило.

Считали, что татарам в бою том подфартило.

Осталися живыми: князь Галицкий — Мстислав,

Владимир — князь Смоленский, бежавшие стремглав.

Один примчался в Галич — дружину собирать,

Другой поехал в Киев, к защите призывать.

Той неудачной битвою закончилась борьба.

Не разгадали русские их замысла тогда.

Татары заманили всех в степи и разбили,

Где численностью русских к тому ж превосходили.

Удачно после битвы вдоль речек продвигались.

Врагами все казались; не нужен был обмен.

А встречные им села громились и сжигались.

Людей уничтожали, не брали даже в плен.

Внезапно по команде ушли все на Восток,

Где Чингисхан, в Бухарии, собрать всех вместе смог.

Там, подводя итоги, свой план определял.

Всем странам завоеванным «законы» раздавал.

Оправилась Россия от бед — тяжелых ран.

И снова окунулась в беспечность и обман.

Казалось, что последней та жертва их была.

Но выводов глубоких извлечь вновь не смогла.

А тут еще комета с неделю освещала,

Как будто бы несчастье им снова предвещала.

Случилась в лето засуха, леса воспламенялись.

И все князья российские опять разъединялись.

Великий Князь Владимирский, узнав про то пришествие,

Был благодарен Богу, что избежал нашествия.

Ему другие горечи покоя не давали.

Опять новгородчане на власть претендовали.

Изгнали его сына в Торжок, не признавая,

И самого Георгия о том не извещая.

Георгий им, в запале, поклялся отомстить,

И в Новгород с дружиною решил тотчас прибыть.

Однако горожане тот город укрепляли,

И просто так отдать его ему не пожелали.

Вступив в переговоры, не стал он горячиться.

Им шурина, с Чернигова, прислал договориться.

А Михаил Черниговский им сразу полюбился.

С его приходом в городе покой установился.

Бояре и простой народ признали Михаила.

Считая, что в душе его неведомая сила.

Сам Михаил тем городом немного тяготился.

Считал себя пришельцем и вскоре с ним простился.

Тянула его родина, к себе отчизна звала.

Черниговская кровь его по ней затосковала.

Народу благодарствие от всей души сказал.

Новгородчан с Черниговом к согласью призывал.

Чтоб жили дружно, мирно, друг другу помогали.

И вместе, если нужно, врагов бы изгоняли.

А в ту пору литовцы, числом на тысяч семь,

Ворвались в их поместья, разграбили совсем.

Такого беспредела давно уже не знали.

Союзными дружинами их вместе изгоняли.

Вновь Ярослава (Федора) — на Новгород призвали.

Тогда новгородчане за ним сами послали.

Ходил с ними в Карелию, Финляндию пленять.

Водил туда священников, чтоб к Вере приобщать.

И не смотря на это, был Ярослав не мил.

Не пользуясь доверием, в делах не угодил.

Устав свой новгородский ему напоминали.

А княжеским всем судьям свободы не давали.

Пытался князь дружиной соседний Псков смирить.

Призвал всех новгородцев поход с ним совершить.

Но те новгородчане его не поддержали.

И явно ультиматум свой князю выражали.

В то самое же время к ним Михаила звали,

Но по дороге их послов в Смоленске задержали.

А Михаил, узнав о том, к ним вскорости явился.

От радости тогда народ ему вниз поклонился.

Но вот на Русь пришла беда, которую не ждали.

Тряслась вся русская земля, такого не видали.

А через десять ровно дней, затменье наступило.

И солнца «черный» круг во тьму кругом все превратило.

Все разноцветье облаков враз ветром поглотило.

Людей, от мала до велик, тем ужасом страшило.

Народ стенал: «Пришел конец им карою Господней!»

Казалося, одной ногой стоят все в преисподней.

Наш летописец помечал, что «Небо оскорбилось

Всем беззаконием тогда. Ведь черт-те что творилось!»

Весною Новгород горел, пожаром охватило.

Народ от страха безумел. Когда ж такое было?

Страшнее голода тогда, наверно и не снилось.

Десятки тысяч полегли, но милость появилась.

На помощь первыми пришли, подумать только! Немцы!

Зерно и хлеб с собой везли, как добрые туземцы.

Сведав о бедности людей, спешили из-за моря,

Обиды прежние забыв из-за людского горя.

И поднялся опять народ, им радость изъявляя…

Спешили вновь князья на сход, войну им объявляя.

В России юго-западной ничто не изменилось,

Из-за усобиц княжеских земля едва теплилась.

Тревожили повсюду: то венгры с юга, ляхи;

Ятвяги и литовцы, на западе, и шляхи{3}.

По-прежнему набеги на Киев совершали.

Все те же половчане, которых там не ждали.

Желая усиленья, их князи приглашали.

Потом за те услуги добычей наделяли.

Владимира и Суздали, великое княжение,

Пока не подвергалось нашествиям таким.

Болгары на то время снимали напряжение,

Лишь Бога не признали, довольствуясь своим.