Вместо заключения. Идеи В.И. Ленина как основа возрождения и развития могучего российского государства в XXI веке

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Вместо заключения. Идеи В.И. Ленина как основа возрождения и развития могучего российского государства в XXI веке

В 1991 году социалистический Советский Союз был разрушен. Плутодемократы и перевертыши, захватившие власть, ограбили народ. Миллионы людей оказались в положении нищих и полунищих. Для многих это обернулось непоправимой трагедией. Резко возросла смертность, упала рождаемость. Миллионы детей – беспризорники. Миллионы молодых людей – наркоманы и больные СПИДом. Россией правят сейчас узкая группа олигархов – миллиардеров и обслуживающее их коррумпированное чиновничество.

Еще никогда в своей истории Россия не была так криминализирована. еще никогда она не знала такого падения нравов. еще никогда власть не была столь циничной, бесстыдной, наглой, так вызывающе-презрительно относящейся к нормам нравственности и морали, столь равнодушной и высокомерной по отношению к народу.

При такой власти и при такой прокапиталистической, проолигархической, прозападной, проамериканской политике России трудно надеяться на достойное будущее. Напротив, будут расти нищета, бездуховность, будут новые кровавые «разборки», будут ужесточаться национальные проблемы, будет падать и международный престиж России.

Выход из создавшегося положения только один – в возвращении на подлинно социалистический путь развития. На ленинский путь. Только на ленинских, социалистических принципах можно обеспечить материальное благополучие и достойную духовно-культурную жизнь граждан. Разумеется, необходимо извлечь уроки из опыта СССР, как позитивные, так и негативные, необходимо учитывать, конечно же, и реалии XXI века.

Поскольку экономика в конечном счете – решающий фактор общественного развития, постольку обратимся к экономике, к принципам хозяйствования, которые позволят нашей экономике развиваться эффективно и на благо людей.

Эффективное хозяйствование, благосостояние народа – основа возрождения и прогресса общества

Прежде всего, отметим, что система хозяйствования в Советском Союзе складывалась в экстремальных условиях враждебного капиталистического окружения, разрушенного империалистической войной хозяйства, низкого уровня образования и квалификации кадров.

В тех условиях хозяйственной механизм, основанный на жестком централизме, административно-командных методах, как мы уже говорили, сыграл свою положительную роль. Во всяком случае, уже в середине 30-х годов страна восстановила свое промышленное производство и создала предпосылки для рывка вперед. И, в сущности, вплоть до середины 60-х годов советская экономика росла весьма быстрыми темпами.

Однако, чрезмерное огосударствление экономики, сверхцентрализация управления производством, а также всеми другими сферами жизни общества затормозили наш прогресс, привели к обюрокрачиванию нашего общества и, в конечном счете, к его кризису.

Следовательно, общество, если оно хочет идти вперед, постоянно совершенствоваться, должно отказаться от моноцентризма. Многообразие человеческих способностей, потребностей и интересов неизбежно требует учета этого многообразия как в области базиса, так и в области надстройки.

В этом ключе следует решать проблему собственности. Дело в том, что из-за чрезмерного огосударствления собственности в советском обществе произошло серьезное ослабление контроля за тем, кто и как ею распоряжается. Она зачастую разъедалась ведомственностью и местничеством, становилась как бы «ничейной», лишенной реального хозяина. Трудящиеся нередко не имели возможности реально распоряжаться средствами производства, участвовать в управлении совместным трудом, в распределении прибыли. Можно сказать, что на социально-психологическом уровне произошло отчуждение работников от общественной собственности.

Сталин и другие советские руководители во многом социалистическое обобществление отождествляли с огосударствлением. Между тем для Маркса и Ленина это было неприемлемо. Бисмарк, национализировав почту, говорил Маркс, в таком случае должен бы быть социалистом. Чтобы на деле, а не формально, обобществить средства производства, в процесс хозяйственной деятельности нужно включить интересы трудящихся. Что же касается частной собственности, то в «Капитале» Маркс со всей определенностью подчеркивал, что ее диалектическое отрицание фактически означает восстановление индивидуальной собственности на основе экономических достижений капиталистической эры (т. 23, с. 773). Ленин, как выше было показано, также выступал за обобществление на деле, подчеркивая при этом, что для перехода к обобществлению отнюдь недостаточно национализации и конфискации. К подлинному обобществлению, с точки зрения Ленина, ведет максимальный учет интересов работников; учет интересов трудящихся постепенно формирует у них хозяйское отношение к труду и его результатам, дает твердую почву инициативе и самостоятельности трудовых коллективов, способствует укреплению их ответственности и дисциплины.

В любом случае подлинно социалистическое общество, а современное общество может быть только социалистическим, должно предусматривать широкое взаимодействие различных форм собственности: государственной, муниципальной, кооперативной, частной, индивидуально-трудовой.

Далее. Коренными принципами функционирования хозяйственного механизма современного общества должны быть: самоокупаемость, самофинансирование, самоуправление. Главным в деятельности предприятий должно быть правило: что заработал, то и потребляй, предварительно заплатив налоги, отдав долги кредиторам. Полученная прибыль – это достояние всего коллектива предприятия и каждого человека с учетом его конкретного трудового вклада.

В этой связи важно постоянно расширять самостоятельность предприятий. Предприятие – основное звено общественного производства. Здесь осуществляется реальное использование производственного, научно-технического потенциала, Здесь создаются материальные блага. Здесь сходятся воедино хозяйственные связи, конкретно проявляются формы и методы управления, заинтересованность и ответственность людей.

В СССР проявлялась явная недооценка этого первичного и основного звена экономики; высшие органы хозяйственного управления стремились регламентировать фактически всю деятельность предприятия, что, в конечном счете, неизбежно ухудшало экономику.

Самостоятельность, самоуправление, самофинансирование, зависимость доходов от конечных результатов работы и т. п. – реальный путь к соединению, гармонизации интересов общества, коллектива и личности, путь, на котором гарантируется удовлетворение общественных потребностей и в то же время обеспечивается заинтересованность в конечных результатах у самих трудящихся. Это путь к искоренению уравнительности и иждивенчества, которые наносили советскому обществу немалый ущерб. Это путь к укреплению сознательной дисциплины. Это реальная основа для роста экономики, укрепления народовластия, участия трудящихся в управлении.

Разумеется, совершенствование экономики, переход к подлинной самостоятельности предприятий связаны с эффективным использованием рынка, таких экономических рычагов, как цена, кредит, прибыль, рентабельность, акция, аренда и т. п. Отказ от рынка, бесспорно, имел в СССР и других социалистических странах Восточной Европы весьма отрицательное последствия. Случилось так, словно кто-то заменил разветвленную венозную систему живого человека одной-единственной центральной веной, поскольку так ему было удобнее наблюдать за всей системой кровообращения. Современным приверженцам социализма необходимо преодолеть недоверие к использованию рынка, понять, что рынок нельзя отождествлять с капиталистическим обществом, что рынок – продукт развития человеческой цивилизации, что он играет важную роль в повышении эффективности экономики.

При этом, конечно же, несостоятельными являются надежды на безудержное развертывание рыночных отношений как якобы единственный рецепт «спасения» и развития экономики. Абсолютный, идеальный рынок не может существовать уже потому, что действующими лицами в нем являются не вычислительные машины, а люди, которым самим вполне присущи соблазны нарушать рыночные законы с помощью власти, завоевания монопольного положения или просто обмана, коррупции и т. п.

Сегодняшний западный мир «рыночной» экономики насчитывает миллионы бедных, миллионы безработных. Отношения между развитыми и развивающимися странами показывают, к какому неравноправию приводит «мировой рынок». Доклад ООН о развитии человека (2005 год) свидетельствует, что совокупный доход 500 самых богатых людей мира превышает совокупный доход беднейшей части населения планеты, которая насчитывает 416 млн. человек. Между этими двумя полюсами находятся 2,5 млрд. человек, живущих менее чем на 2 доллара в день – это 40 % населения Земли, на долю которых приходятся всего 5 % мирового дохода. На долю же 10 % богатейших землян приходится 54 % мировых доходов. Абсолютизация рынка и жестокой конкуренции привели к тому, что более 1 млрд. человек на Земле живут в условиях нищеты, каждый год 10, 7 млн. детей не доживают до 5 лет. При этом, по расчетам экспертов ООН, затратив лишь 4 млрд. долл., можно было бы почти на две трети сократить детскую смертность в 75 беднейших странах. Кроме того, следует учитывать, что 1/9 – 1/10 часть населения земли (Западная Европа и США) потребляют 70 % всех имеющихся на Земле сырьевых ресурсов. В свете всего этого просто непорядочно расхваливать рыночную модель экономического роста, которая своим следствием имеет слаборазвитость трех четвертей мира. Совершенно очевидно, что за культом рыночной конкуренции скрывается старая эксплуататорская идеология: право на жизнь имеет лишь сильный, то есть богатый.

Рынок, поскольку он развязывает инициативу и предприимчивость людей, разумеется, нужен. Однако в целом нет никакой автоматической зависимости типа: рынок, децентрализация – это экономическая эффективность, свобода, самоуправление и т. п. Напротив, есть многие сферы хозяйственной деятельности, которые нуждаются в государственном планировании и управлении. Структурная политика, пропорции, балансы, денежное обращение, соответствие денежных доходов товарной массе, оборона, такие общественно важные задачи, как обеспечение полной занятости, обеспечение социального выравнивания, защита окружающей среды, – все это требует централизованного управления, но, разумеется, не сверхцентрализма, а демократического централизма, который, как полагал в свое время Ленин, создает условия для «полного и беспрепятственного развития не только местных особенностей, но и местного почина, местной инициативы, разнообразия путей, приемов и средств движения к общей цели»[29].

Соединение противоположностей, конечно же, – сложное искусство: их можно соединить таким образом, что получится симфония, но можно «соединить» и так, что получится какофония. Об этом Ленин также говорил. Нам надо учиться искусству соединения противоположностей. Рынок, личный интерес, экономическая эффективность, самоуправление, дух коллективизма, стремление к социальному равенству, социальная защищенность и справедливость, развитие личности, свобода человека и т. д. и т. п. – вот из чего складывается равнодействующая «параллелограмма сил» в современном обществе.

Централизм, планирование необходимы не только каждой стране, но, в сущности, они должны стать принципом организации жизни всего мирового сообщества в целом. Опасность экологической катастрофы, разрушение биосферы и земной коры, истощение природных ресурсов, глубокий и все растущий разрыв между богатыми и бедными странами делают все более очевидной необходимость планирования мировой экономики как целого установления нового международного экономического порядка, ориентированного на благо народов всего мира.

Важнейшим фактором интенсификации экономики современного общества является научно-технический прогресс. К сожалению, долгие годы во многих отраслях народного хозяйства СССР научно-технический прогресс недооценивался или во всяком случае протекал по сути дела преимущественно эволюционно, путем совершенствования действующих технологий, частичной модернизации машин и оборудования. В современных условиях нужны революционные сдвиги – переход к принципиально новым технологическим системам. Только опираясь на научно-техническое обновление производства, можно достичь передовых рубежей производительности труда и в то же время придать труду творческий характер.

Бесспорно, экономика – одна из важнейших сфер жизни общества, и все же экономика – не самоцель. Экономику нельзя отрывать от социальной жизни; рентабельность, эффективность должны служить тому, чтобы неуклонно, шаг за шагом повышать благосостояние народа, улучшать все стороны жизни людей и, тем самым, создавать благоприятные условия для подъема социальной активности, гармоничного развития каждого человека.

В свое время В.И. Ленин, полемизируя с Г.В. Плехановым, написавшим проект Программы партии ко II съезду РСДРП, возразил ему, что он, Плеханов, говоря о цели социализма, связывает ее главным образом с подъемом, организацией производства. «Этакую-то организацию нам могут дать и тресты», – замечает Ленин. И вписывает в проект программы РСДРП следующее: «Достижение полного благосостояния и свободного всестороннего развития всех членов общества».

К сожалению, в 30-е годы ХХ века в СССР возобладала тенденция наращивать производственные мощности группы «А» фактически за счет или во всяком случае без должного учета необходимости развития производственных мощностей группы «Б». Вероятно, в то время это было и необходимо и неизбежно. Однако эта тенденция была абсолютизирована. И именно это во многом стало источником нашего постоянного потребительского дефицита. Это же, в конечном счете, тормозило рост производительности труда, что, в свою очередь, обуславливало отставание нашей страны от развитых капиталистических стран, вело к падению престижа социализма.

Качество жизни – важнейшая проблема современного общества. Естественно, нелепо проповедовать аскетизм, воспевать бедность но, вместе с тем, общество должно решительно выступать и против «иметь» как принципа жизни своих граждан, против вещизма, накопительства, против безудержной погони за материальными благами. Как справедливо говорил Ленин, социалистическому обществу чужд тот тип человека, который стремится получить от общества «без всякого контроля» за его трудом все, что только ему угодно: «любое количество трюфелей, автомобилей и т. п.» Он заявлял, что коммунистическое общество кроме высокой производительности труда предполагает новый образ жизни, нового человека, который далек от обывателя, «… способного «зря» – вроде как бурсаки у Помяловского – портить склады общественного богатства и требовать невозможного».

К сожалению, за годы советской власти у многих граждан вошло в привычку иждивенчество, удовлетворение тем, что гарантировало государство на основе принципа уравнительного распределения. Наряду с этим, надо учитывать, что абсолютизация рыночных отношений создает предпосылки для формирования у немалого числа людей извращенного представления об истинных интересах и ценностях личности; такие люди непомерно возвеличивают свое «я», их личные эгоистические потребности порой принимают такие гипертрофированные формы, что становятся опасными для общества.

Общество, разумеется, должно выступать за полное удовлетворение всех тех материальных благ, которые дают возможность человеку жить в достатке, удобно, достойно, которые обеспечивают необходимые предпосылки для его физического и духовного развития, для всестороннего расцвета его способностей и талантов. При этом, если в деле удовлетворения материальных благ все же необходимо самоограничение, то в сфере духовных запросов никакого ограничения быть не может. Вместе с тем следует иметь в виду, что подлинное духовное богатство связанно с целеустремленностью, увлеченностью, преданностью человека какой-либо одной идее, с концентрацией всех его духовных сил на одном главном деле. Устремленность «ко всему» может обернуться опасностью дилетантизма.

И важно учитывать, что экономический рост создает лишь предпосылки для духовного развития человека. Без сомнения, экономический рост, уменьшая проявление бедности и нищеты, смягчает социальную напряженность. И все же никакой автоматической зависимости между экономическим ростом и общественным счастьем нет. Вряд ли можно утверждать, что в современном капиталистическом обществе экономический прогресс принес с собой общую атмосферу благополучия и благожелательности, укрепил мораль, примирил трудящихся с существующей системой. Важнейшую роль в данном случае играют социальные ценности. Лишь коллективистские ценности, вкупе с материальным благосостоянием, действительно упрочивают стабильность общества, моральные устои его граждан.

Конечно, общество может удовлетворить потребности своих граждан только за счет того, что ими произведено, добыто собственным трудом.

В свое время К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин рассматривали эту установку как принцип социализма, первой, или «низшей», фазы коммунизма. Социализм, полагали они, в силу недостаточно высокого уровня развития производительных сил, еще не может преодолеть тех остатков старого разделения труда, которое обуславливает социальные различия между классами, социально-экономические и культурно-бытовые различия между городом и деревней, между людьми умственного и физического труда и, следовательно, он не может преодолеть различия и в материальной и в культурной обеспеченности членов общества.

Чтобы перейти от принципа «от каждого по способностям, каждому по труду» к принципу «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям», необходимо создать соответствующую материально-техническую базу, ликвидировать существенные различия между городом и деревней, обеспечить изобилие материальных благ, создать все условия для свободного развития и самовоспитания человека, утвердить научное мировоззрение и высокую нравственность. Лишь при этих условиях, отмечали К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин, можно осуществить основной принцип коммунизма. Но до тех пор, пока наступит высшая фаза коммунизма, подчеркивал, в частности, Ленин, «… социалисты требуют строжайшего контроля со стороны общества и со стороны государства над мерой труда и мерой потребления…».

Именно трудовой вклад в общее дело служит мерой получаемых человеком общественных благ, его достоинства, определяет положение, которое он занимает и в коллективе, и в обществе в целом.

(Этот принцип в современной России, разумеется, «не работает». В нашем российском обществе утвердился сейчас принцип распределения по капиталу, в результате чего пропасть между богатыми и бедными все более углубляется). [30]

Конечно, возникает вопрос: как соединить принцип оплаты, принцип распределения благ по количеству и качеству труда человека с идеей о социальном равенстве людей, без стремления к реализации которой также не может утвердиться справедливое общество? Ведь принцип оплаты по труду в силу того, что люди имеют неодинаковые способности, а также неодинаковое семейное положение и т. п., предполагает известное неравенство в пользовании материальными и духовными благами.

И тем не менее именно принцип распределения по труду обеспечивает продвижение по пути достижения социального равенства. Уже тот факт, что используется единая мера-труд, ставит людей, во всяком случае большинство людей, в одинаковое положение, дает им равные шансы.

Важнейшее же значение в деле обеспечения фактического равенства трудящихся принадлежит создаваемой обществом системе социальной защиты. Она играет определяющую роль в развитии общегосударственных систем народного образования, здравоохранения и социального обеспечения, в улучшении условий отдыха людей, то есть – в смягчении объективно еще неизбежных различий в материальном положении отдельных граждан, семей, профессиональных и социальных групп, в выравнивании социально-экономических и культурных условий для воспитания детей, в ликвидации малообеспеченности отдельных групп населения.

Сегодня немало «теоретиков» и особенно публицистов проблему социального равенства дискредитируют как утопическую, как псевдопроблему. Конечно, в капиталистическом обществе социальное равенство невозможно. Развертывание в нашей стране капиталистических отношений создало предпосылки для капиталистов, для недобросовестных дельцов жить вовсе не по труду, а эксплуатируя, присваивая прибавочный продукт, созданный трудом других людей.

Для социалистического общества достижение социального равенства – принципиальная цель. При этом речь ни в малейшей степени не идет о каком-либо нивелировании, о какой-либо унификации физических и духовных сил, способностей людей. «Претендовать на то, что мы сделаем всех людей равными друг другу, это пустейшая фраза и глупая выдумка…»[31] – отмечал Ленин. Бесспорно, заявлял он, социализм ставит всех своих граждан в равное положение к средствам производства, провозглашает и гарантирует равное право на труд и его вознаграждение, открывает равные социальные возможности для получения образования, медицинского обслуживания, для приобщения к достижениям духовной культуры.

Вместе с тем, подчеркивал Ленин, социалистическое общество отнюдь не нивелирует природно-генетические характеристики человека. Напротив, социализм и обеспечиваемое им в перспективе социальное равенство как равенство социальных шансов открывает возможность для всестороннего физического и духовного развития, для раскрытия и удовлетворения самых многообразных способностей и потребностей людей, для расцвета различных талантов.

Стремление к социальному равенству – извечное, и по мере развития человечества оно нарастало. Во всяком случае, пока обществу не удастся обеспечить единство свободы личности и коллективного общественного интереса, мечта о том, чтобы все люди имели равные стартовые шансы, необходимые для достойной жизни материальные и культурные условия, – эта мечта непобедима, она будет жить.

Народовластие (демократия) – ключевая проблема совершенствования социалистического общества

В решающей степени характер общества, государства зависит от того, кто и как принимает решения, связанные с коренными условиями жизни людей. Сами ли люди, или утвержденные ими их представители, или же группы людей или отдельные лица, действующие и принимающие политические или другие решения независимо или даже вопреки воле широких народных масс. То есть, народовластие, демократия – или антидемократический (авторитарный, тоталитарный) режим того или иного класса, социального слоя, группы лиц или даже одного человека. Вот реальная проблема истории и вместе с тем проблема становления подлинно свободного и правового государства.

Если обратиться к истории, то со всей очевидностью можно убедиться, что впервые идеи демократии как власти народа получили свое теоретическое обоснование в эпоху Просвещения, а практическое воплощение, прежде всего, в период Американской и Французской буржуазных революций. Ведь именно они впервые декларировали права человека и гражданина, объявили свободу, равенство, личную неприкосновенность, восстание против угнетения естественными и неотъемлемыми правами человека. Все освободительные социальные движения, в том числе движение рабочего класса, восприняли идеи неотчуждаемости личных прав и свобод граждан и боролись за их реальное воплощение.

Вместе с тем К. Маркс, а за ним и В.И. Ленин отмечали, что в буржуазном обществе гражданские права и свободы носят формальный характер, ибо отсутствие частной собственности у большинства граждан препятствует реальному осуществлению этих прав и свобод. Формула свободы: я могу, если я хочу. Но к частной собственности эту формулу трудно приложить: я хочу иметь это предприятие, но отсюда отнюдь не вытекает, что я могу его иметь. Если же имею какое-либо предприятие, то я так или иначе посягаю на свободу других, прежде всего тех, кто работает на этом предприятии. Они зависят от меня; я даю им работу, плачу зарплату, я могу не считаться с их просьбами и претензиями.

Сущностная черта демократического общества – открытость. Открытость общества предполагает, что граждане имеют возможность получить информацию о событиях внутренней и внешней политики, о мотивах тех или иных хозяйственных и политических решений, принимаемых руководителями, о состоянии дел с реализацией ранее принятых решений. Своевременная информация, во-первых, способствует обеспечению единства слова и дела в деятельности государственных учреждений и хозяйственных органов и их руководителей. Во– вторых, активизирует граждан, позволяет им разобраться в тех или иных событиях, целеустремленно и энергично действовать, успешно решая назревшие проблемы.

Важным условием открытости является свобода слова. Свободная печать – могучий рычаг культуры и духовного образования народа. Как отмечал К. Маркс, лишь свободная печать превращает материальную борьбу в борьбу идейную, борьбу потребностей и интересов – в борьбу разума, в теоретическую борьбу (т. 40, с. 275). Государственная цензура, подцензурная печать, подчеркивал К. Маркс, деморализует общество, порождает величайший порок лицемерия. А из лицемерия вытекает еще один отвратительный порок – порок пассивности (т. 1, с. 60, 69).

Свобода слова выявляет подлинный духовный потенциал общества; помогает покончить с таким положением дел, когда одни властно вещают, другие смиренно слушают. Свобода слова, свобода печати утверждает свободолюбие, свободомыслие и прогресс.

Одним из самых больших препятствий для утверждения открытости (а значит и демократичности) общества является бюрократизм. В России, в силу особенностей ее исторического развития, он приобрел особенно гипертрофированные черты.

Как известно, социальная сущность бюрократизма заключается в том, что работники аппарата государственной власти подчиняют интересам своей карьеры и привилегий общенародные, общегосударственные интересы.

Понятно, что антинародная деятельность бюрократии может осуществляться лишь за завесой секретности. «Всеобщий дух бюрократии есть тайна, таинство, – отмечал К. Маркс. – Соблюдение этого таинства обеспечивается в ее собственной среде ее иерархической организацией, а по отношению к внешнему миру – ее замкнутым корпоративным характером. Открытый дух государства, а также и государственное мышление представляются поэтому бюрократии предательством по отношению к ее тайне» (т. 1, с. 271, 272).

Разумеется, нельзя весь управленческий аппарат отождествлять с бюрократией. Обществу нужен хороший рационально действующий аппарат управления. Однако в любом случае нужна «хорошая бюрократия на службе политики», а не политика на службе бюрократии, пусть и «хорошей», – подчеркивал В.И. Ленин (Ленинский сборник XX, с. 44).

Рассматривая социальные корни бюрократизма, важно иметь в виду, что бюрократизм, живучесть других недемократических стереотипов поведения обусловлены во многом недостаточной политической культурой широких слоев населения. Отсутствие у масс опыта государственного управления оборачивается упованием на государство, верой в его всесилие, что, в свою очередь, укрепляет бюрократию, порождает такие явные проявления бюрократизма, как бесконтрольность, неподотчетность высших инстанций перед низшими, злоупотребление личной властью, методы диктата, подкупность, бессмысленная канцелярщина и т. п.(что мы воочию наблюдаем в современном российском государстве).

Чтобы противостоять бюрократизму, общество должно поднимать уровень политической культуры граждан. Процесс управления общественными делами, государством – сложен, требует знаний, умения, времени. Не каждый гражданин готов взять на себя дополнительную нагрузку. И все-таки гражданин должен хотеть управлять делами общества и учиться управлять.

Выше отмечалось, что Ленин призывал привлекать к управлению делами общества как можно более широкий круг людей, в том числе кухарок и чернорабочих. Слова Ленина о кухарках и чернорабочих всегда вызывали недоумение и насмешки всякого рода мещан: «Как, кухарок и чернорабочих?» Отвечая на подобные сентенции, Ленин писал: «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством… но мы… требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, то есть к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту»[32].

Разумеется, элементарным требованием является в этой связи рост грамотности трудящихся, без которого нельзя в полной мере говорить о политике, об управлении государством. «Безграмотный человек, – замечает Ленин, – стоит вне политики…»[33] Общая и политическая грамотность населения – необходимая предпосылка повышения заинтересованности людей в управлении обществом.

Особое значение для развития демократии, для развития общественной жизни имеет формирование общественности. Общественность – это активные, сознательные граждане, свободно объединяющиеся в формальные и неформальные союзы и группы ради реализации своих потребностей и интересов, как повседневных, так и перспективных. Общественность сознательно и еще более спонтанно преобразует социо-культурные ценности, формирует общественное мнение. Общественность может поддержать власть, но чаще ее критикует. В подлинно демократическом обществе власть это понимает и поддерживает.

Развитая политическая культура, активная деятельность общественности – важные предпосылки для утверждения самоуправления, без которого невозможно говорить о социалистическом обществе. В свое время К. Маркс характеризовал социалистическую демократию, прежде всего, как самоуправление на местах. Изучая опыт Парижской Коммуны, он считал необходимым, чтобы окончательно разрушить деспотическое правительство буржуазии, установить коммунальный строй, создать систему местного самоуправления производителей. В «Критике Эрфуртской программы» Ф.Энгельс призывал социал-демократов выдвинуть как программное следующее требование: «Полное самоуправление в провинции, округе и общине через чиновников, избранных на основании всеобщего избирательного права. Отмена всех местных и провинциальных властей, назначаемых государством»[34].

Совершенно в том же духе Ленин требовал создать в Советской России широкую сеть органов местного самоуправления, предоставить автономию областям, отличающимся особыми хозяйственными и бытовыми условиями, особым национальным составом населения, отменить всякие государством назначаемые местные и областные власти и т. д. и т. п.[35]

Ленин полагал, что Октябрьская революция, положив начало широкому участию трудящихся в управлении всеми делами общества и государства, тем самым уже означала «немедленный приступ к настоящему народному самоуправлению». Он считал, что государство сразу же начнет «отмирать» после завоевания власти рабочим классом, поскольку демократия распространяется на подавляющее большинство населения и вследствие этого постепенно исчезнет потребность в особой машине управления и подавления. Пролетарское государство с самого начала перестает быть государством как таковым, утверждал Ленин, ибо подавление эксплуататорского меньшинства – это «простое и легкое дело», не нуждающееся в специальном аппарате подавления, выходящем за рамки «простой организации вооруженных людей» под руководством Советов.

В силу специфических условий нашей истории, нашей революции этого с «самого начала» не произошло. Главным орудием строительства нового общества стало централизованное государство, располагающее профессиональным, платным аппаратом, необходимым для руководства экономикой, развитием социо-культурной среды, для обеспечения общественного порядка. К тому же, поскольку сопротивление контрреволюции нарастало, постольку рос и репрессивный аппарат, подавляющий контрреволюцию.

Вместе с тем, конечно же, социалистическому обществу надо учитывать и опасность местничества, местной ограниченности. К. Маркс и Ф. Энгельс, учитывая это, подчеркивали, что общество, следовательно, на первое время государство, не должны допустить, чтобы особые интересы корпоративного товарищества возобладали над интересами всего общества в целом[36]. В.И. Ленин также предостерегал, что «местная бюрократия с местными влияниями – худшее средостение между трудящимся народом и властью»[37].

Поэтому в демократическом обществе необходимо местное самоуправление сочетать с управлением на государственном уровне, с государственностью. Это особенно важно в многонациональном государстве. Подлинное самоуправление несовместимо с анархосиндикализмом, с раздробленностью общества на конкурирующие между собой области (нации). Самоуправление в многонациональном государстве должно отвергнуть «автаркию» областей, коллективов производителей. Самоуправление – это звено, важнейшее звено в системе общегосударственного руководства единым народным хозяйственным комплексом, опирающимся на совокупный фонд различных форм собственности. В любом случае, самоуправление – не самодовлеющая форма власти, противостоящая государству; нет, государство и самоуправление на современном этапе общественного развития должны быть взаимосвязаны, взаимно дополнять друг друга.

И, конечно же, социалистическое общество должно сформировать правовое государство, уважать права и свободы граждан.

Правовое государство должно обеспечить:

– свободный доступ к источникам информации для каждого гражданина;

– свободу слова;

– право участвовать в выборах;

– соблюдение строгой конкуренции между лидерами для повышения их ответственности перед избирателями;

– предоставление права любому гражданину выставлять свою кандидатуру на общественную должность в качестве независимого кандидата;

– право каждого гражданина образовывать и вступать в любые общественные организации, включая политические партии.

Но что нужно сделать, чтобы укрепить основы правового государства? Прежде всего необходимо совершенствовать избирательную систему. Особенно по линии большей дискуссии в процессе выдвижения кандидатов, большей альтернативности при самих выборах. В полной мере и гласно должно использоваться право отзыва депутата. Нужно постоянно совершенствовать механизм осуществления полномочий депутатов законодательных органов на всех уровнях, а также механизм их взаимодействия с представителями исполнительной власти. Во всяком случае, должен функционировать механизм, обеспечивающий ответственность представителей исполнительной власти всех уровней за свою деятельность перед гражданами.

Социалистическое общество должно учитывать и развивать различные формы непосредственной, прямой демократии. Совершенствовать различные формы опросов населения. Народ, трудящиеся должны иметь возможность практически участвовать в обсуждении и решении конкретных проблем, затрагивающих их непосредственные жизненные интересы. Они должны знать возможные альтернативы решений тех или иных вопросов и выбирать между ними.

Важно совершенствовать и искать новые формы отражения в системе органов власти профессиональных и других социальных интересов. Ибо нельзя сделать общество динамичным, жизнеспособным, если не учитывать интересы социальных слоев и групп, если через обратную связь эти интересы не будут позитивно влиять на политику, на общество. Включение интересов человека в общий хозяйственный и социальный механизм позволит ему ощутить себя хозяином, побудит активно участвовать во всех процессах жизни социалистического общества.

Огромная роль в деле учета, соединения интересов различных социальных и профессиональных слоев принадлежит общественным организациям. В этой связи особенно большие возможности имеют профсоюзы. В Советском Союзе слишком часто мы призывали их способствовать работе по выполнению народнохозяйственных планов, укреплению дисциплины, повышению производительности труда, развитию соревнования. Это, бесспорно, необходимо. Но еще в большей мере профсоюзы должны быть своего рода противовесом технократическим поползновениям государства в экономике, с большей устремленностью и настойчивостью защищать законные требования трудящихся, активно участвовать в разработке и осуществлении текущих и перспективных планов социального развития коллективов.

Разумеется, в демократическом обществе могут действовать и политические партии, в том числе и оппозиционные. Но, конечно, они должны действовать в рамках Конституции – Основного закона страны. Государство, власть должны ценить гражданскую инициативу, уважать критику со стороны любых общественных организаций, действующих в рамках Конституции. Без критики, без оппозиции общественная жизнь застаивается и глохнет. Критика не только право, но и долг гражданина. Но в любом случае критика, протест, оппозиция и т. п. должны базироваться на прочных началах разума и нравственности, должны совершаться не во имя узких личных, групповых, профессиональных и т. п. интересов, а во имя широких общенародных, общенациональных интересов, во имя идеалов справедливости.

Разумеется, демократия, народовластие, самоуправление народа предполагают укрепление общественной дисциплины, соблюдение всеми гражданами их обязанностей перед обществом. Без сознательной дисциплины и прочного общественного порядка подлинная демократия, подлинное самоуправление неосуществимы. Именно ответственный подход каждого гражданина к своим обязанностям, к собственным интересам, к интересам народа создаст единственно надежную базу для наиболее полного воплощения в жизнь принципов демократизма и свободы личности.

В советском обществе у многих советских людей дисциплина, личная ответственность за общее дело постепенно ослабевали. Во многом это происходило потому, что собственность, государство из-за чрезмерно централистских тенденций, из-за чрезмерного огосударствления и бюрократизма стали казаться многим советским людям «чужими»; в этом также коренится причина кризиса социализма в СССР и в странах Восточной Европы.

Важнейшей, коренной чертой социалистического общества является социальная справедливость. В свое время выдающийся мыслитель, представитель классической немецкой философии И. Кант сказал: «ничто не возмущает нас больше, чем несправедливость: все другие виды зла, которые приходится нам терпеть, ничто по сравнению с ней».

Но каков критерий справедливости в социалистическом обществе?

Положение человека в обществе, характер и содержание его труда, участие в управлении производством, государством, всеми делами общества, здоровье, условия для получения образования, возможности для развития способностей и самореализации, отношения с другими людьми и т. д. и т. п. – вот интегральный критерий социальной справедливости.

И в первую очередь утверждение социальной справедливости связано с изменением характера и содержания труда людей. Классики марксизма всегда подчеркивали первое условие всей человеческой жизни: в труде проявляются сущностные силы человека, раскрываются и формируются его потребности и способности.

Поэтому без прогрессивных изменений в характере труда, улучшения и облегчения его условий невозможно радикально изменить положение дел в области производительности труда, а главное – создать условия для духовного развития человека. А без этого вряд ли можно считать проблему социальной справедливости решенной.

Конечно, важнейшей чертой социальной справедливости общества является благосостояние народа. В СССР в социальной сфере многие годы господствовал так называемый «остаточный принцип» и финансирования, и отношения к делу. Утверждалось: благо человека – прежде всего, но зачастую человека превращали в средство, а не в цель. В результате, хотя наша страна располагает огромным потенциалом для удовлетворения потребностей своих граждан и хотя удовлетворение этих потребностей возрастало, в целом наши люди оставались относительно бедными. Вместе в тем в годы так называемой «перестройки», провозглашенной Горбачевым во имя совершенствования социализма, на арену социальной жизни вышли тысячи и тысячи рвачей, жуликов, мафиози, других представителей теневой экономики. О какой справедливости здесь может идти речь?

Важнейшей чертой социалистического общества является социальное равенство. Как выше уже отмечалось, многие псевдоученые стараются идею социального равенства сегодня оглупить, свести исключительно к уравнительности.

Между тем подлинное социальное равенство – это равенство социальных шансов, это ликвидация всех ограничений в развитии способностей и инициативы личностей. Вместе с тем это, конечно же, надежная система социальной защищенности для тех, кто еще или уже не может работать. Уравнительность ли это? В известной мере. Но без этого нет смысла говорить о социальной справедливости. П. Лафарг в своей книге о К. Марксе описывает следующий эпизод. Белые путешественники посетили остров, где жило племя аборигенов, и подарили вождю одеяло. Вождь распорядился одеяло разрезать на куски и поделить между всеми членами племени. Абсурдно? Конечно, с экономической точки зрения. Ну а с точки зрения моральной? – Жест большой нравственной силы, свидетельствующий, по мнению соплеменников, о мудрости и справедливости вождя.

Бесспорно, в марксистском, социалистическом понимании идея социального равенства предполагает момент выравнивания социального положения людей. Ведь не случайно Ленин ставил вопрос не только о мере труда, но и о мере потребления. Ленину, большевикам первых, тяжелейших лет после Октября было органически присуще чувство самоограничения в сфере личного потребления.

Скромность для большинства большевистских руководителей была в то время не просто особенностью их образа жизни, но и имела принципиальное социальное и политическое значение. Ленин, большевики стремились жить так, как живет народ. Недоедая вместе с народом, страдая вместе с ним от холода, они чувствовали то же, что чувствовал народ, они выражали его устремления и думали его думами.

В 20-е годы ХХ века в большевистской партии прошла острая дискуссия по поводу партийной этики. Видный деятель партии А.А. Сольц, в частности, говорил в ходе этой дискуссии: нельзя уравнять всех в отношении оплаты труда, потому что не будет достаточного стимула для работы. Определенная пропорция должна быть. Мы за лучшую, за более высокую работу должны платить больше, но вместе с тем должны быть определены известные границы, в особенности для коммунистов. Коммунисты, особенно руководители, все-таки по уровню жизни не должны значительно отрываться от широких масс, должны разделять с народом трудности повседневной жизни и быта. Ибо все дефициты переносимы, только дефицит справедливости невыносим.

Если бы советские руководители всегда жили в соответствии с этическими принципами справедливости, то многие социальные проблемы нашего общества не обострились бы настолько, чтобы стать катализатором краха социалистического строя.

Социалистическая общественная мораль требует не допускать чрезмерного отрыва «верхних» слоев, особенно государственных и политических руководителей, от основной массы населения по повседневным условиям жизни. Без этого нет социального равенства, социальной справедливости, как нет, кстати, и подлинной свободы. Равенство ничуть не ограничивает свободу. Оно ограничивает произвол. Но настоящую свободу – свободу развития личности, напротив, обеспечивает. Ибо подлинное развитие личности возможно только на основе солидарности людей. Но о какой солидарности можно говорить, если люди априори признаются неравными, если априори декларируется их социальное неравенство, если у них неравные социальные шансы?

Подлинная свобода, конечно, – всегда самодетерминация, всегда сознательная активность, всегда выход за пределы возможного, прорыв за рамки объективных в данной ситуации условий. Вместе с тем подлинная свобода всегда связана с самоограничением, ответственностью, совестью. Подлинно свободный человек никогда не встанет по ту сторону добра и зла.

Именно поэтому важнейшей чертой социалистического общества является высокая общественная и личная нравственность граждан. Особенно политиков, особенно руководителей. В сущности, вообще нельзя говорить о человеке как о политике, если он нравственно ущербен. Нравственность и политика должны быть слиты воедино. Забвение этого привело к тому, что именно в сфере морали наиболее остро проявились негативные явления, с которыми советское общество так остро столкнулось в 80-е годы (пьянство, хищения, взяточничество, служебные злоупотребления, протекционизм, преступность и т. п.).

В.И. Ленин был беспощаден к моральным перерожденцам в партийной и советской среде. Он писал, что они «внушают отвращение человеку, в поте лица снискавшему себе хлеб, человеку, не имеющему никаких привилегий, никаких «путей к начальству». Он решительно требовал, чтобы партия не защищала, не покрывала «своих мерзавцев»[38].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.