НОВОАССИРИЙСКОЕ ЦАРСТВО (912—605 ГГ. ДО Р. Х.)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

НОВОАССИРИЙСКОЕ ЦАРСТВО (912—605 ГГ. ДО Р. Х.)

1а. Социально-экономическая характеристика. 2. Правление Ададнерари II (912—891 гг.) и Ашшурнацирапала II (883—859). 3. Правление Салманасара III (859—824 гг.) и Шамши-Адада V (824—811). 4. Правление Ададнерари III (811—781) и Тиглатпаласара III (745—727). 5. Правление Салманасара V (727—722) и Саргона II (722—705). 6. Правление Синаххсриба (705—681). 7. Правление Асархаддона (681-669). 8. Правление Ашшурбанапала (669—631, или 629). 9. Упадок Ассирии в кон. VII в. до Р. Х.

1а. Это царство существовало более 300 лет и по вышеизложенной классификации является гармоническим обществом, а не техногенным, хотя и возникшим под большим влиянием цивилизации Двуречья. Вот если Шумерская, Аккадская и Вавилонская цивилизации техногенные до определенного момента, то ассирийское общество — в целом гармоническое, но с определенным техногенным уклоном. То, о чем мечтал Саргон Древний, воплотилось в новоассирийском обществе: монарх и армия как его основа, гипертрофия светской власти, откровенно второстепенные позиции духовенства. В конечном счете, ассирийских монархов не очень интересовало то, кто является главным богом в их государстве: для них было важно то, кто стоит во главе войска. Ассирийское общество внесло огромный вклад в становление военных структур, поэтому склонно было их обожествлять.

Основной социальной слой Ассирии — свободное население, рабов в хозяйстве практически не было, равно как и крупных хозяйств, — существовали лишь крупные владения. Какова разница? У вас много земли, и вы имеете право на сбор продуктов, оставшихся у крестьян, однако вы не руководите их хозяйственной деятельностью. Каждый земледелец сидит и пашет на свой страх и риск, а вы с него собираете треть доходов: 10% — государству, 10% — местной власти, 10% — налево. Условия ассирийского государства, особенно с середины VIII в. после Тиглатпаласара III, располагали к преобладанию мелкого хозяйства, потому что в хозяйстве царила чересполосица: все традиционные структуры оставались такими же, как в стране, откуда пригнали пленных. А здесь все оказываются на ровном месте в одинаковом положении. Единственная группа населения, которая только в Вавилонии пользовалась привилегиями, — коренное население, жившее в городах, но занимавшееся земледелием, имевшее землю вокруг городов и т. д. А сельское население состояло из собственно ассирийцев, переселенцев и непрерывно циркулировавших по Передней Азии арамеев, которые в конце концов окрасили Ассирию своим языком. Мощной бюрократии это общество не знало. В особой тяге к военизации сказывалось позднее вавилонское и в некоторой степени хеттское влияние.

Язык у ассирийцев восточно-семитский, точнее аккадский. Территория — северо-запад Междуречья. Основные враги: в Малой Азии — воинственные, но не имевшие мощной экономической базы хетты; в северной Сирии — богатые, но уязвимые в силу отсутствия естественных границ, митаннийцы; к северу — хурриты; наконец, Вавилония.

2. В Х в. в Ассирии было довольно тихо и спокойно, поскольку вокруг бушевали более сильные государства, но, начиная с Ададнерари II (912—891 гг.), Ассирия вступает в новый период завоевательной политики. На протяжении всего IX в. ее армия совершает ряд нападений на окружающие государства, и она не знает поражений, что было связано не только с отличной боеспособностью и силой, но и с центральным положением Ассирии в Передней Азии, позволявшим наброситься на соседей до того, как на периферии возникали оппозиционные настроения.

Следующий крупный правитель — Ашшурнацирапал II (883—859). Он пробивается к Средиземному морю, что не так просто, и переносит столицу из Ашшура в Кальху (совр. Нимруд). Надо сказать, ассирийцы постоянно меняли местоположение столицы, двигаясь вверх по Тигру, возможно из стратегических соображений. На протяжении 300 лет они никогда не допускали нападений на свою столицу, но в отличие от многих древних государств Двуречья ассирийцы всегда сильно укрепляли свои города.

К первой половине IX в. ассирийцы выработали особый механизм создания «мировой державы». Он оказался весьма эффективным, он же со временем похоронил Ассирию. Ассирийцы применяли методы, никогда не использовавшиеся прагматичными техногенами: государственный террор. Если кто-то оказывал сопротивление, убивали всех подряд, вырубали сады, разрушали плотины, жгли города, чтобы неповадно было. При наличии хорошей кавалерии и прекрасно организованной ударной пехоты принцип жесточайшей расправы пару поколений соседей держал в страхе и трепете. При отсутствии же сопротивления ассирийцы ничего плохого не делали, но заменяли местное руководство на своих ставленников, а иногда даже первых оставляли на своих местах, и те продолжали платить налоги и т. д. Тем не менее, большинство сопротивлялось, поэтому Ассирия оказалась окруженной поясом разоренных стран. Успевшие бежать, жили в соседних государствах, люто ассирийцев ненавидели, но до поры до времени боялись.

Ассирийцы пленных в бою не брали. В результате созданное государство не превратилось в империю, а оказалось просто ассирийской территорией, окруженной рукотворной пустыней с очажками зависимых княжеств, что создавало условия для определенной безопасности, но ложилось тяжелым бременем на бюджет. Чем дальше шли войны, тем более отчаянно сражались соседи с Ассирией. Сдававшихся сразу оказывалось немного: сопротивлялись же изо всех сил, так как терять было нечего — побежденные знали, что с ними сделают. В таких условиях уже через 60 лет после начала завоевательной политики для ассирийцев войны становятся все более и более тяжелыми. Некоторое время цари верили в созданную модель и продолжали действовать в прежнем духе, хотя уже большие территории в северной Ассирии, верховьях Евфрата, на стыке владений с Вавилонией были превращены в пустыни. При этом армия Ассирии создавалась из ассирийских крестьян, и в силу их оторванности от основных занятий истощалась собственно ассирийская территория, а колонизация почти не проводилась: для нее не было сил и людей.

3. Трудности начинаются при Салманасаре III (859—824 гг.). Он сумел сходить к Средиземному морю, но дальше на юг пробиться был не в состоянии. Здесь Дамаск стал местом постоянных сражений, небывалых по кровопролитности. Салманасар с большим трудом одолел Урарту и стал сюзереном Вавилона.

Отношения ассирийцев с Вавилоном были сложными. Тогдашний Вавилон был еще не очень силен и не авторитетен, и тем не менее основной источник ассирийской культуры — аккадское наследие. Поэтому ассирийцы Вавилон берегли: сажали мудрых ставленников, провозглашали себя царями этого известного города, но в рамках личной унии.

Успехи Салманасара дорого обошлись его наследнику. Шамши-Адад V (824—811) в начале своего правления получил лишь столицу и армию — остальное было потеряно. На восстановление империи ушла большая часть царствования, но вернуть удалось далеко не все. Так в конце IX в. разразился первый кризис, когда государственный террор показал свою неперспективность.

4. Как всегда, государство, если оно достаточно сильное, а правители путем войн сделали его ведущим, должно передохнуть. Тогда лучше всего поправить женщинам, поскольку они не склонны к большим погромам, тем более в государственных масштабах. Так у власти оказалась мама малолетнего Ададнерари III (811—781) Семирамида. С грустью должен сообщить, что известные сады были построены не при ней, а позднее [26]. Семирамида, тем не менее, существовала, мало того, дала перерыв изможденному мобилизациями государству. Тихо, но без грандиозных задумок, оно начало расширяться за счет стран типа Сирии и Урарту. В основном благодаря Вавилону распространяются школы и образование.

Передышка неожиданно кончилась не новой экспансией Ассирии, а нападением на нее расцветшего Урарту, переживавшего в начале VIII в. исключительный подъем. Урарты захватили почти все, о чем знали и читали. В ассирийском же обществе в условиях кризиса поднимается волна негодования по поводу изжившей себя практики генеральной резни по периметру государства. Реформы провел появившийся неясным образом у власти Тиглатпаласар III (745—727), далеко незаурядный человек. При нем официально была отменена, политика запугивания и обильных казней, и резать соседей перестали. Распространилась новая политика — угонять и заселять. На территории пустынного пояса, окружавшего ассирийские земли, стали в результате походов сгонять большие массы населения, какое под руку попадет, в основном арамеев.

Тиглатпаласар видел, что в центральных районах становится пустовато. Если вы собираетесь заниматься хозяйством, заселять какие-то области, собирать с населения налоги и т. д., надо прекращать командирское бесчинство и создавать бюрократию. Тиглатпаласар был человеком грамотным, а на дворе был VIII век — все уже знали, как это делается, в связи с чем стали формировать чиновнический аппарат не из родственников, а из тех, кто умеет работать, — кадровую бюрократию, не связанную ничем, кроме как личной преданностью монарху — идеальный вариант государственной машины.

Одновременно головорезы были заменены дисциплинированной, профессиональной, прекрасно обученной армией. Генеральную установку на то, что она основа всего и вся, Тиглатпаласар сохранил. Теперь войско составлялось не из толпы ассирийских крестьян, а людей, всю жизнь отдававших воинскому искусству. Здесь сыграл роль опыт европейских всадников — киммерийцев и скифов, поскольку ассирийцы создали большую по размерам и вымуштрованную конницу, которая быстро перемещалась. Ей противопоставить никто ничего не мог, поскольку в военном деле, за исключением может, XX века, изобрести или узнать об изобретении соседа еще не значит широко внедрить в жизнь. Покуда все сообразили, что можно поступить также, Ассирия получила еще 100 лет спокойной жизни. Потом данное новшество взяли на вооружение персы. Кроме того, ассирийцы широко применяли сталь [27], имели возможность собрать с побежденных огромные деньги и вооружить армию стальными доспехами.

Отработав методику кавалерийских построений (тяжелая конница), они впервые пришли к идее создания саперных войск, проводивших фортификационные и инженерные работы, способствовавшие быстрому передвижению войск, удачному проведению штурма и т. д. В качестве отдельного формирования регулярной разведывательной службы со своим техническим оснащением возникла хорошо поставленная спецразведка.

В военном деле, действительно, удалось сделать то, что веками казалось невозможным. Теперь, наконец, добрались до веками тихо-мирно живших египтян — ассирийская армия дошла до пограничных с Египтом областей, что несказанно удивило жителей нильской долины. И урартов удалось загнать обратно в горы, хотя их царство так и не было ликвидировано. Были рассеяны халдейские ополчения, многочисленные и боеспособные, и Тиглатпаласар стал вавилонским царем. Удалось объединить два основных очага месопотамского политического мира — это был настоящий успех.

5. Преемником Тиглатпаласара стал недолго правивший Салманасар V (727—722). Он попытался продолжить прежнюю политическую линию и вступил в конфликт со жречеством. В Ассирии такое случалось часто, поскольку монархи опирались на армию, которая жречество недолюбливала, тем более что боги были в большей степени чужие. Конфликт разразился крупный, но чем бы он кончился, неизвестно, если бы израильтяне не убили Салманасара при штурме последним Самарин, столицы северного Израильского государства, в 722 г.

На трон взошел Саргон II (722—705). Он сделал выводы из неудач Салманасара, помирился со жречеством, пополнил казну и отправился на войну; опять дошел до египетской границы, что превратилось в традицию. Вторая добрая традиция — разгромил Урарту, хотя по масштабам Ассирии или Вавилонии в этом государстве взять было нечего. Именно Саргон II ликвидировал Израильское царство (722 г.) [28]. Теперь в отличие от предшествующего периода можно себе представить, что обрушилось на евреев: реформированная, прошедшая массу успешных походов гигантская армия.

6. Следующий царь — знаменитый Синаххериб (705—681). Салманасар и Саргон по-своему были людьми скромными — Синаххериб же по-настоящему использовал созданное Тиглатпаласаром. Это воин, воин и еще раз воин, ничем кроме войны не занимавшийся. Воевал он почти со всеми, кто граничил с Ассирией, правда, не так успешно, как Тиглатпаласар, но список тот же и на севере: и с финикийцами, и с египтянами, и с иудейским царством. Войны не приносили столь блестящих побед, как в прежние времена: государство было измотано. Синаххериб рассчитывал только на военную силу и отказался от политики предшественников, издеваясь над чужими богами и не очень почитая своих. Для ассирийской державы были весьма характерны такого рода резкие смены монархов-воинов, которым иногда становилось на все наплевать, замечательными политиками, дающими стране возможность немного отдохнуть после полупобедоносных войн. Впрочем, деньги Синаххериб умел тратить: построил знаменитую Ниневию — новую столицу Ассирии в верховьях Тигра. Огромный укрепленный город всем своим видом свидетельствовал о замашках новой державы.

7. После Синаххериба во главе государства становится Асархаддон (681—669), открывший новый цикл позитивной государственной деятельности: он в очередной раз помирился со жрецами. Я представляю себе эту процедуру: некоторые из жрецов были по два-три раза ограблены, изрядно потрепаны войнами очередного монарха, и вдруг их неожиданно призывают во дворец; они кланяются, им возвращают часть имущества — тут уцелевшие и подписывают очередное соглашение. Асархаддон поехал в Вавилон на поклонение местным богам, в частности, Мардуку. Снова отремонтировали разрушенный центральный зиккурат Вавилона Эсагилу; параллельно Асархаддон вел массовое храмовое строительство на родине в Ашшуре.

На кого он хаживал? Естественно, на халдеев, арамеев, хананеев в Финикию и оборонялся от киммерийцев, которых удалось остановить в долинах к северу от Ассирии. Воевал Асархаддон и в Мидии, где в начале VII в. персы уже начинают заявлять о себе как реальная сила; осаждал в Финикии Сидон.

Надо сказать, приморские города были сильно укреплены. После изобретения кавалерии в фортификации происходят принципиальные изменения: процент хорошо защищенных городов резко возрастает. Теперь огромные города с населением свыше 100 тысяч обносятся крепкими стенами со сложными воротами и т. д. Такой традиции в древности почти нигде не было: она как массовое явления появляется лишь теперь и связана, прежде всего, с рождением кавалерии. Ведь обладая конницей, перебросить значительное количество воинов в любую точку легче, поэтому вы должны быть уверены, что до всеобщей мобилизации и прихода войск с других фронтов города продержатся; для этого нужно небольшое число мужчин, которые захлопнут ворота, и достаточно высокие стены. Регулярно теперь население городов попадает в осаду и отсиживается за стенами годами, порой по 10 лет, и при этом хватает еды. Мы видим огромные крепости, такие же по величине запасы и достаточно упрямое население — детишки вырастают в осаде, а родители не сдаются, потому что общество, готовое к такого рода конфликтам, создавало в городах необходимые условия, хотя, естественно, имели место периоды жуткого голода, людоедства и т. д. Огромные деньги тратятся на строительство стен, каковой процесс продолжался вплоть до XVIII в. н.э. Позднее воздвигать валы не имело смысла, так как все решалось в полевых битвах — крепостные стены исчезли с появлением мощной артиллерии, которая перенесла центр тяжести сражений на открытое место.

Именно Асархаддону удалось реализовать многовековую мечту ассирийских монархов создать мировую державу. 671 год — ассирийские войска наконец врываются в долину Нила и берут Мемфис («Белые стены») — историческую столицу Египта на протяжении тысячелетий. По дороге досталось многим жителям Малой Азии, хотя и не всем, а многие египтяне в значительной части убежали вверх по реке.

Асархаддон становится первым владыкой, объединившим крупные центры Передней Азии, чем он был обязан тому, что внес ряд дополнительных интересных новшеств в военное дело. Прежде всего, принципиально улучшил связь, создав разветвленные армейские инфраструктуры. Отныне большие массы войск, находившиеся в разных местах, могли действовать синхронно и по единому плану. Кроме того, именно при Асархаддоне на широкую ногу была поставлена разведка. Имея информацию о нападении извне, он максимально экономично использовал армию. Однако в целом назвать его правление временем внутреннего укрепления и процветания ассирийского государства нельзя. Государство, где реальная власть принадлежит полководцам, — а именно таким была Ассирия — всегда многим рискует, так как у военачальников постоянно возникает искушение поднять по тревоге армию и попытаться встать во главе страны. Тем более что военная доблесть не сопровождалась чувством принадлежности к военной касте и наличием кодекса порядочности, который сплошь и рядом в поздние времена удерживал полководцев от попыток захватить власть. Я рассказывал о крупных царях, и вы могли заметить, что в периоды, когда даты конца одного правления плавно перетекают в начало другого, — периоды относительной стабильности. Но как только появляется «царь номер пятый» без первого, второго, третьего и четвертого, если правит недолго (если вообще не забывается в покрытых пылью веков списках), — на такие периоды и приходится борьба полководцев за власть. Сплошь и рядом во дворце наступали судорожные и очень неприятные для придворных времена, когда полководцы решали, кому вступать на трон. Равно и все ассирийские завоеватели, кроме, может, первых трех, были людьми не вполне уверенными в своем положении и вечно боявшимися заговоров и мятежей, которые случались регулярно. Такова обратная сторона военных успехов государства. Дело в том, что не было достаточных кадров гражданской бюрократии, всегда заинтересованной в стабильности. В государствах, где слой чиновников силен, власть чаще переходит спокойным образом из рук в руки, чем там, где правят полководцы.

8. Следующий правитель — Ашшурбанапал (669—631, или 629). Государства типа Ассирии не очень комфортны для монархов. У Ашшурбанапала еще был брат, тоже претендовавший на трон, но его сделали царем Вавилона, и он на время успокоился, что позволило Ашшурбанапалу несколько стабилизировать положение в самой стране. Этот царь был похож на своего отца в том смысле, что считал себя выше всех на свете, но богом себя не объявлял — новая ситуация, когда, обладая всеми техническими возможностями самообожествления, монархи к ним не прибегают. Чем дальше развиваются социальные структуры, тем реже встречаются попытки самоотождествления с тем или иным божеством. Такого рода отождествление — признак архаичности общества. Обладая всей полнотой власти, абсолютной и деспотической, правители не пытались объявить себя богами, поскольку люди в древних сложноорганизованных обществах уже знали, что боги — одно, а люди, даже наделенные властью небожителями, — совсем другое.

Ашшурбанапал был в целом не очень сильным полководцем, но великолепным дипломатом и большим мастером политической пропаганды. Явление массовой пропаганды появляется вслед за идеологией на определенном этапе, когда общество достигает достаточной степени сложности и возникает необходимость в обратной связи с ним верхов: надо кого-то уговорить. Ассирийское общество умело вовне запугивать и приструнивать соседей — внутри приходилось уговаривать, убеждать и пропагандировать. В этом, вероятно, тайна, золотой ключик, к проблеме понимания ассирийцев. Это народ, создавший государство, и отношение его к собственным монархам не могло быть рабским (как и к побежденным странам). Поэтому приходилось прибегать к помощи самых разнообразных средств пропаганды. Так на ассирийцев в больших количествах обрушилась информация о том, что Ашшурбанапал — воплощение всех добродетелей, благодетель и отец народа и т. д.

Впрочем, царь был весьма интеллигентным, может, поэтому он и занимался дипломатией и пропагандой. Ашшурбанапал — писатель, историк, поэт, создатель замечательной личной библиотеки в Ниневии, которую можно сравнить с библиотекой гуманитарного профессора средней руки, то есть книг имеется столько, сколько положено (около 30 тыс. глиняных табличек), даже каталог был. Места библиотека занимала порядочно — значительная часть ее до нас дошла, что и позволяет ученым писать разнообразные исследования.

С кем приходилось воевать? Как обычно: халдеи (упрямый народ, каковой никак не удавалось полностью достать), Элам (дежурное занятие), Вавилон (в городе вспыхнул мятеж: у жителей имелись свои претензии и готовые лидеры в лице вавилонского жречества; впрочем, Вавилон был скоро взят, а власть передана местному правителю, хотя и зависимому от Ассирии), Египет (в нем происходит успешное восстание — нильская долина отпадает от Ассирии). За исключением последней неудачи везде худо-бедно удалось одержать победу. Единственное, что могло утешить Ашшурбанапала, — весьма убедительный разгром Элама, который располагался к северо-востоку от Месопотамии.

Конец жизни Ашшурбанапала теряется в разнообразных дрязгах между его преемниками. Имеется общая историческая закономерность: чем мутнее история периода, тем меньше по нему источников. Сведения о таких временах обычно уничтожаются либо в ходе самой борьбы, либо сразу после. Привычка заметать следы после вспышек внутренней борьбы усложняет анализ этих важных этапов в жизни общества. Так и в Ассирии много народа перерезали, а почему и каким образом, непонятно. Так или иначе, Ашшурбанапал — последняя крупная личность в истории Ассирии.

9. После его смерти государство быстро катится к упадку, хотя сопротивляются ассирийцы отчаянно. Они готовились к кризису и армию по-прежнему содержали в порядке, но не одними войском и крепостями решаются исторические проблемы. Тем более, что снова и снова появляются персы-мидяне, которые, еще не перехлестываясь на юг, уже ставят вопрос о власти в Передней Азии. Надо сказать, как этнос иранцы, заняв Элам, так и не вошли в Двуречье: оно им было не нужно — хватало своего Иранского нагорья. Они никогда не стремились проникнуть в густонаселенный и культурно чуждый мир Месопотамии, где обитало беспокойное и опасное население типа ассирийцев или вавилонян или халдеев. Однако иранцы были склонны побеждать и делать противников безопасными. Так наступают роковые для Ассирии годы: 626, когда халдеи захватывают Вавилон и провозглашают создание халдейской династии; 614 — разгром Ашшура, а затем 612 — разрушение Ниневии вавилоно-мидийскими войсками.

Союзу крепнувших Мидии и Вавилонии, шедшей к последнему расцвету, удалось разгромить ассирийскую армию и в 612 году взять Ниневию, что еще не означало конца ассирийского государства. Последний ничем не знаменитый царь Ассирии убегает на запад Харрана. Вокруг все давно захвачено Вавилонией и персами, а здесь еще существует государство последнего ассирийского царя.

Умирание Ассирии было продлено египетскими войсками. Теперь походы египтян становятся гораздо длиннее. Быстрые рейды на большие расстояния после появления конницы — характерная черта военной истории Нильской долины, начиная с рубежа II—I тыс. до Р. Х. Раньше если египтяне добредут до Каркемиша, — это событие. А тут не успеешь оглянуться — египетская армия уже на Среднем Евфрате и участвует в различных перепалках. Равным образом и ассирийцы ведут иной тип войны, кстати, в чем-то более выгодный для мирных жителей. Ранее армия шла медленно, союзники объедали все на своем пути, а теперь ассирийское войско проносится на бешеной скорости, заинтересованное в быстроте передвижения, — смотришь, его уж и нет. То есть война из одного конкретного места переносится в другое, и тяжелые разорения постигают небольшие по размерам территории.

Египтяне дали Ассирии еще 7 лет жизни: они понимали, что если Ассирию не поддержать, то займутся ими, что и произошло. Так в 605 году египетские войска и остатки ассирийской армии были разбиты при том же Каркемише (место, где на Востоке постоянно кто-то кого-то бил), и Новоассирийская держава прекратила свое существование. Своим возвышением она была обязана войнам большого масштаба и в таковых обрела конец.

Еще раз напоминаю, ассирийцы создали не империю, но мировую державу, поскольку не смогли на длительное время сформировать сколько-нибудь эффективной структуры управления, чего даже и не пытались сделать. Первый опыт создания крупной державы имел только один эффективный результат — выяснилось, что, захватив огромные территории, можно их некоторое время удержать, но как это делается более эффективно, было суждено узнать лишь персам.