О том, как потомки Джучи сменяли друг друга на троне Золотой Орды

О том, как потомки Джучи сменяли друг друга на троне Золотой Орды

В позднесредневековой восточной историографии получило распространение утверждение, что со смертью хана Берди-бека пресеклась прямая линия потомков Бату: «Ныне между узбеками есть поговорка: "В Бирдибеке ссечен ствол гранатового дерева". После него в Дешт-Кипчаке царствовали потомки других сынов Джучи-хановых».[105] Это и так, и не так. Прежде всего обратим внимание на то, что так утверждали историки, выражавшие интересы потомков Шибана и Туга-Тимура — других сыновей Джучи, братьев Бату. Естественно, они были заинтересованы в легитимации претензий этих династий на власть в Золотой Орде и постордынских государствах. Другие авторы не ставили перед собой такой задачи (персидские, русские и тимуридские историки) и поэтому ничего подобного не утверждали. Например, персидский автор начала XVII в. Хайдар Рази пишет лишь, что «никто из этого поколения не достиг царства», и не упоминает, что весь род был истреблен Бердибеком.[106] В более поздней восточной историографической традиции прямо указывалось, что после смерти Бердибека не осталось в живых лишь достойных власти потомков ханского рода, а не членов рода Узбека вообще![107] А персидский автор второй половины XIV в. Махмуд Кутуби, являвшийся современником описываемых событий, даже еще более определенно сообщает: «Бердибек стал преемником отца, умертвил несколько других братьев, которых он имел, и среди них произошла смута».[108] Поэтому есть все основания полагать, что длительная междоусобица в Золотой Орде, известная в русских летописях под названием «Замятии великой», была вызвана отнюдь не пресечением династии потомков Бату — напротив, они-то ее и начали!

Царевичи-Джучиды и влиятельные родовые вожди были сильно недовольны политикой хана Узбека и его потомков, которые старались усилить центральную власть и существенно ограничить права и привилегии степной аристократии. Вполне справедливо видя в каждом последующем хане продолжателя политики своих предков-предшественников, племенная аристократия решила отстранить правящую династию от власти. Поводом для отстранения вполне могли послужить преступления последних ханов — ведь Узбек вскоре после своего прихода к власти уничтожил около 120 Чингизидов, Джанибек вступил на трон, перешагнув через трупы двух братьев, Бердибек также уничтожил более десятка родичей. Подобные прецеденты отрешения династии от трона имели место и ранее: так, в 1251 г. на курултае в Монголии потомки хана Угедэя были обвинены в преступлениях против собственного рода Чингизидов и признаны недостойными трона, на котором с этого времени утвердилась линия Тулуя, другого сына Чингис-хана.[109]

Однако харизма рода Бату, фактического основателя Золотой Орды, продолжала оставаться решающим фактором при выборе хана, и поэтому ордынская знать поначалу выступила не против Батуидов вообще, а лишь против ветви, родоначальником которой являлся хан Узбек. Поэтому в качестве претендента на трон, в противовес Бердибеку, уже в 1358 г. был выдвинут Кульна, происхождение которого не отражено в источниках и поэтому до сих пор вызывает споры. Одни авторы полагают, что это был первый самозванец на троне Золотой Орды, выдавший себя за одного из сыновей Джанибека, убитых Бердибеком.[110] Другие видят в нем представителя другой ветви Джучидов, не потомка Бату.[111] Высказывались также версии о том, что Кульна мог быть малолетним сыном Бердибека[112] или же братом и законным наследником Джанибека, дядей Бердибека.[113]

Вряд ли Кульна был самозванцем — авантюристом без роду и племени: на начальном периоде «замятии» еще живы были многие аристократы, лично знавшие всех представителей ханского рода, да и само выдвижение на престол не-Чингизида под видом потомка Золотого рода было бы на тот момент слишком смелым шагом.[114] Кроме того, в исторических сочинениях самозваные претенденты на трон в государствах Чингизидов, в конечном счете, «разоблачались», в отношении Кульны же такого «разоблачения» нет ни в восточных хрониках (где он вообще не упомянут), ни в русских летописях.

Не мог быть Кульна и близким родичем покойного Бердибека, например его дядей: вряд ли золотоордынская аристократия выступила бы против Бердибека, законного потомка Узбека, чтобы возвести на трон другого, не менее законного его потомка, возможного продолжателя той же политики! Версия же о том, что Кульна мог быть малолетним сыном Бердибека, опровергается сообщениями русских летописцев, которые сообщают, что этот хан вскоре погиб с двумя сыновьями: «Кулна седе на царствие; царствова 5 месяцъ и убиен бысть от Навруса с двема сынома своима, с Михаиломъ и Иваномъ».[115]

Именно поэтому мы и считаем, что Кульна, скорее всего, происходил из потомков Бату, но не принадлежал к линии Узбека. Кто мог способствовать его приходу к власти? По-видимому, ответ на этот вопрос следует искать в именах его сыновей, которых, согласно вышеприведенному летописному сообщению, звали… Михаил и Иван! Полагаем, что оказать поддержку Кульне могли не только политические противники Узбека и его потомков, но и лица, недовольные установлением ислама в качестве государственной религии. Возможно, что и сам Кульна, поначалу вынужденный принять ислам, позднее отказался от него и даже принял другое имя, дав христианские имена и своим сыновьям. Скорее всего, именно по этой причине имя Кульны отсутствует в чингизидских родословных: возможно, он упомянут в них под своим прежним, мусульманским именем. По той же причине сообщения о царствовании Кульны отсутствуют в восточных исторических сочинениях (сведения о нем есть лишь в русских летописях и на сохранившихся монетах, чеканенных при этом хане): последующие ханы-мусульмане и их «правоверные» хронисты постарались вычеркнуть имя хана-«еретика» из истории.[116]

Безусловно, приход к власти хана, отказавшегося от ислама, вызвал сопротивление со стороны куда более многочисленной знати, воспитанной уже в мусульманских традициях. Не собирались мириться с воцарением представителя «побочной» ветви Батуидов также родственники и приверженцы отстраненного от власти семейства Узбека. Соперников Кульны возглавила могущественная ханша Тайдула (Тай-Туглы-бегим) — супруга Узбека, мать Джанибека и бабка Бердибека, пользовавшаяся огромным влиянием при всех трех этих ханах. После воцарения Кульны она лишилась былого влияния: новый хан, прямой потомок Бату, не нуждался в ее поддержке и поэтому не прислушивался к ее мнению. Властная ханша не пожелала мириться таким положением и решила избавиться от «неудобного» хана, возведя на трон того, при ком вновь могла бы придти к вершинам власти в Золотой Орде.

Выбор ее пал сначала на Хызр-оглана — старейшего представителя рода Шибана (пятого сына Джучи), однако этот царевич не пожелал становиться марионеткой властной старухи. И тогда Тайдула решила выдвинуть претендентом на трон некоего Базарджи — потомка Тангута (следующего сына Джучи) и даже вышла за него замуж.[117] Было вполне очевидно, что новый претендент, не будучи потомком Бату, имел не слишком-то легитимные права на трон, и это являлось гарантией того, что он не выйдет из подчинения Тайдуле, только благодаря покровительству которой он и смог стать ханом.

При поддержке Тайдулы и верных ей эмиров Базарджи на рубеже 1359-1360 гг. сумел покончить с Кульной и вступил на трон, приняв имя Мухаммада Наурузбек-хана (в русских летописях — Наурус).[118] Его приход к власти ознаменовался частичным восстановлением позиций рода Узбека: даже пост бекляри-бека занял Могул-Буга, обладавший им при Джанибеке и Бердибеке.[119] Однако вместе с тем воцарение Науруса означало крах дома Бату: впервые за целое столетие на троне оказался потомок не Бату, а другого сына Джучи!

Воцарение Науруса стало опасным прецедентом: потомки других сыновей Джучи убедились, что совершенно не нужно происходить от Бату, чтобы занять ханский трон. Увидев, что на троне оказался представитель семейства Тангута, другие Джучиды также решили вступить в борьбу за власть. Первым против нового хана выступил Хызр-оглан — несостоявшийся жених ханши Тайдулы. Будучи потомком Шибана, старшего брата Тангута, он счел, что имеет больше прав на трон, чем какой-то Базарджи, и уже в 761 г. х. (1359/1360 г.) объявил себя ханом и начал чеканку своей монеты сначала в Хорезме, а затем и в Поволжье.[120] Собрав многочисленные войска улуса Шибана, Хызр-хан двинулся на Сарай, уже по пути начав переговоры с сарайскими эмирами. Столичным аристократам не очень-то нравилось, что реальная власть снова оказалась в руках Тайдулы, так что нет ничего удивительного, что Хызр при их поддержке практически без боя захватил столицу Золотой Орды. Сам Наурус вместе со своим сыном Тимуром был убит, а вскоре была казнена и Тайдула.[121] Согласно Утемишу-хаджи, Хызр-хан расправился с властной старухой с особой жестокостью: «Посадили бегим в крытые санки, полость крепко завязали и, заложив в санки бешеного жеребца, отпустили на все четыре стороны. Этот бешеный конь понес санки и бил их по оврагам и буеракам, пока бегим не погибла».[122] Могул-Буга сумел бежать из Сарая и тем самым спас свою жизнь, однако многие его родичи и приверженцы оказались не столь расторопны: русские летописцы, сообщают, что после воцарения Хызра «моалбузина чадь» была перебита.[123]

Но и Хызр пробыл на ханском троне не более года. Согласно русским летописям и восточным хроникам, он был убит либо своим сыном Тимур-Ходжой, либо братом Мюридом.[124] Однако недавно было высказано предположение, что против Хызра выступил очередной претендент на трон — Орду-Мелик, потомок Туга-Тимура (13-го сына Джучи), и хан погиб, обороняя столицу от соперника.[125]

Как бы то ни было, сразу после гибели Хызра вражда его родичей, ранее сдерживаемая авторитетом старейшины рода, выплеснулась наружу. Тимур-Ходжа, сын покойного хана, и Мюрид, брат Хызра, вступили в борьбу за власть, и ханскому сыну поначалу удалось раньше дяди занять трон в Сарае. Однако и Мюрид не пожелал отказываться от претензий на власть и одновременно с племянником провозгласил себя ханом, начав чеканку монеты в Укеке и Гюлистане.

Именно в это время Мамай вернулся в большую политику.