Завеса над тайной

Завеса над тайной

Письмена Египта доступны лишь посвященным, знающим таинства магии, ибо сами письмена эти являются магическими. Эта мысль долго и цепко держалась в сознании людей античности, средних веков и даже нового времени. Эту мысль поддерживал авторитет Гораполлона, египетского жреца, жившего в IV в. н. э. и написавшего большой трактат «Иероглифика». В этом двухтомном труде приводились подробные толкования загадочных иероглифов.

Например, знак, изображающий страусовое перо, по мнению Гораполлона, передает понятие справедливости, ибо в крыльях страуса все перья равны по величине. Другой знак, который Гораполлон трактовал как изображение пальмовой ветви, означал, по его мнению, понятие «год», ибо пальмовое дерево дает 12 ветвей в год, по одной каждый месяц. Изображение рта, по Гораполлону, означает понятие «змея», так как «вся сила змеи во рту». Фигура коршуна означает слово «мать», потому что «среди коршунов имеются только самки».

Подобными глубокомысленными символическими толкованиями заполнены десятки страниц труда Гораполлона. И труд этот практически служил единственным источником для тех людей, которые пытались разгадать тайну иероглифов. Иероглифы нельзя читать, их нужно толковать, Эта мысль прочно утвердилась в сознании людей эпохи Возрождения и нового времени. «Жрец Гораполлон из Нилаполиса создал вокруг египетского иероглифического письма плотную завесу мистицизма», — писал академик Струве.

Афанасий Кирхер, следуя путем Гораполлона, «перевел» множество древнеегипетских надписей на обелисках. Но перевод его был ультрафантастическим: например, иероглифы, передающие простые слова «Осирис говорит», он истолковал такой фразой: «Жизнь вещей после победы над Тифоном, влажность природы благодаря бдительности Анубиса». Впрочем, и богу Осирису нашлось место в «переводах» Кирхера: титул императора Домициана «автократор» он «прочитал» следующим образом: «Осирис — создатель плодородия и всей растительности, производительную способность которого низводит с неба в свое царство святой Мофта».

Труды Кирхера породили массу последователей и «переводчиков». Тщетно пытался итальянский гуманист Джамбаттиста Вико едко высмеять фантазии Кирхера. Заклятье таинственности продолжало тяготеть над древними письменами, порождая гипотезы одну фантастичнее другой. Француз де Гинь считал, что только «древние китайские письмена должны дать нам истолкование памятников Египта». Швед Страленберг, путешествовавший по Сибири, первобытные изображения на енисейских скалах счел иероглифами, «обозначающими нечто сокровенное символами и письменами, какие были в употреблении у египтян, скрывавших в них тайны своей религии».

Одни люди видели в иероглифах символы, скрывавшие мистические тайны. Другие же, напротив, объявляли письмена Египта обыкновенным орнаментом, который выдавался жрецами за таинственные, якобы им одним доступные письмена. Или в лучшем случае объявлялось, что иероглифы — это «многочисленные эмблемы, относящиеся исключительно к астрономии, календарю и земледельческим работам».

Клерикально настроенные авторы были убеждены, что египтяне исповедовали древнюю религию иудеев и что «еврейский язык был тем языком, на котором говорили в Египте, в эпоху, когда под предводительством Моисея евреи покинули эту страну после четырехсотлетнего в ней пребывания». На стенах египетских храмов пытались прочесть перевод сотого псалма Давида, и даже в 19 веке появлялись заявления о том, что египетские тексты содержат главы из Библии, а все иероглифы надо трактовать как буквы, передающие слова еврейского языка.

Граф Пален с помощью трудов Гораполлона, «мистики чисел» пифагорийцев и кабалы за одну ночь расшифровал иероглифы, избежав, по его собственным словам, «тех ошибок, которые являются следствием слишком долгих раздумий». Но своеобразный рекорд фантазерства установил немецкий профессор Витте, объявивший древние обелиски Египта, ровно, как и пирамиды, творениями природы, а не человеческих рук: они появились якобы в результате…вулканических извержений, а надписи на этих памятниках — это результат работы особого рода улиток, источивших камень.