3.17. А был ли Молох при Тофете?

3.17. А был ли Молох при Тофете?

В исключительно важных случаях, – например, в момент смертельной опасности, грозившей их родному городу, – финикийцы приносили в жертву своих детей. Так, по сообщению римского историка Квинта Курция Руфа, жители Тира во время осады их города Александром Македонским собирались совершить страшную «жертву Сатурну», то есть Элу, но в последний момент отказались от этого плана. В одном из отрывков, приписываемых Санхунйато-ну, сказано, что «во время великих бедствий, происходивших либо от войн, либо от засух или моровой язвы, финикийцы приносили кого-нибудь из самых дорогих людей в жертву». Известны случаи, когда одновременно жертвовали сразу несколько сотен детей. В подобных случаях удача считалась гарантированной. Принесение в жертву сына, в особенности единственного, считалось подвигом благочестия, совершавшимся во имя бога и, как правило, ради блага народа.

Закладывая город, финикийцы также считали необходимым положить под его стены урну с костями младенца, отданного богу. В древности подобные «строительные жертвы» были широко распространены среди различных народов. Их подробный обзор приводил английский этнограф Джеймс Джордж Фрэзер в своей книге «Фольклор в Ветхом Завете». Однако грекам и римлянам – современникам финикийцев и карфагенян – такой обычай справедливо казался жестоким варварством.

В Испанской Финикии человеческие жертвоприношения случались еще и в римскую эпоху, например, один такой случай был отмечен в 43 году до нашей эры. Цезарь, управлявший Испанией в 61 – 60 годах, решительно запрещал эти «варварские» обряды.

Часто финикийцы приносили в жертву военнопленных, стараясь выбрать самых красивых. Считалось, что так будет угоднее богам. Известно, что на Сардинии, наоборот, убивали стариков. Людей могли жертвовать самым разным богам, а также душам предков.

Так, детей приносили обычно в жертву Баал-Хаммону, владыке солнечного жара, то есть одному из солнечных божеств. В африканских и сицилийских колониях он являлся верховным божеством. Его изображали в виде могучего старца, восседавшего на троне. В одной руке он держал посох, другой благословлял. В финикийских колониях в Западном Средиземноморье часто встречались стелы, посвященные Баал-Хаммону. Там же было обнаружено несколько жертвенных мест. Рядом с ними находились детские кладбища, на которых, очевидно, хоронили жертв этого страшного культа.

Убивали чаще всего мальчиков, но нередко и девочек, причем в основном из аристократических семейств. Обычно жертвовали детей в возрасте до полугода. Нередко новорожденных. В некоторых случаях возраст ребенка достигал четырех и более лет. По словам античного историка, возраст приносимых в жертву детей в дни войны вызывал жалость даже у врагов.

Порядок страшного ритуала был таков. Ребенка сначала убивали, а затем сжигали на бронзовых руках статуи бога. Он скатывался с них и «падал в некую полную огня бездну», как писал историк Диодор Сицилийский. Финикийцы считали, что души убиенных детей поднимаются прямо к богу и отныне защищают родину и свою семью. Впоследствии в Карфагене знатные люди стали покупать чужих детей, отдавая их богу под видом собственных.

Человеческие жертвоприношения назывались по-финикийски «молк», «молх», «молек» или «молок», а по-еврейски «молех». По предположению испанского историка Э.Г. Вагнера, подобный обряд распространился в Финикии в конце бронзового века, когда на побережье переселилось множество ханаанеев, изгнанных со своей родины арамеями и израильтянами. В стране сложилась напряженная демографическая ситуация. Тогда «лишними» стали дети. Вскоре часть населения отправилась обустраивать колонии по берегам Средиземного моря, но жестокий обычай сохранился.

Чужестранцы, прослышавшие про этот обычай, решили, что финикийцы почитают некоего бога Молоха. Этот кровожадный бог якобы питается людьми. На самом деле, Молоха никогда не существо – вало. Получателем жертвы был верховный бог города или страны.

Останки жертв помещали в специальные урны и хоронили на кладбищах, называвшихся «тофет», или «топет». Они находились на окраине города, рядом с городскими стенами, а иногда и за ними. Над каждой урной ставилась стела, на которой было помечено имя жертвователя.

При раскопках в святилище Тиннит в Карфагене найдены тысячи урн с кремированными останками детей – в основном грудных. Самому старшему ребенку, похороненому здесь, исполнилось двенадцать лет. Встречаются также останки птиц и мелких животных, которыми заменяли детей. Находилось кладбище всего в полусотне метров от порта.

Финикийский тофет в Сардинии. Здесь приносили в жертву детей

Принесение в жертву детей зафиксировано также в соседних с Финикией странах, например Моаве и Израиле. Недаром в Библии категорично сказано: «Из детей твоих не отдавай на служение Молоху и не бесчести имени Бога твоего» (Лев. 18, 21; также Лев. 20,2 – 5). Иудеи вплоть до Вавилонского пленения совершали подобные жертвы в долине Хинном недалеко от Иерусалима. «И устроили высоты Тофета в долине сыновей Енномовых, чтобы сожигать сыновей своих и дочерей своих в огне» (Иер. 7, 31). Из еврейского «ге Хинном» возникло слово «геена». Христиане стали называть «гееной огненной» ад.

Со временем финикийцы все чаще практиковали, наряду с человеческими жертвами (молходом), принесение в жертву барана (молхомор). В жертву богам старались отдать также выкидыш, чтобы потом не жертвовать рожденного ребенка.

Похожая трансформация верований, очевидно, произошла и в древнееврейской среде. Напоминает о ней знаменитый эпизод из Книги Бытия (22, 1 – 13), где Авраам собирается принести в жертву Богу своего сына: «И простер Авраам руку свою, и взял нож, чтобы заколоть сына своего». Лишь вмешательство Бога остановило его: «Но Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: Авраам! Авраам!.. не поднимай руки твоей на отрока, и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня».

В отличие от израильтян, финикийцы – прежде всего жители колоний в Центральном Средиземноморье – так окончательно и не отказались от человеческих жертвоприношений вплоть до римского завоевания.