3.3. Фирма «Баал, сыновья и Компания»

3.3. Фирма «Баал, сыновья и Компания»

Античные авторы с трепетом и уважением описывали кипучие, многолюдные, богатые финикийские города, где можно было купить или выменять все, что душе угодно: вино и фрукты, стекло и текстиль, пурпурные одежды и папирусные свитки, медь из Кипра, серебро из Испании, олово из Британии и, конечно же, рабов и рабынь любого возраста, любой профессии. «Здесь легко осуществляется торговля, а через нее – обмен и сочетание богатств земли и моря», – писал об этом благодатном крае Помпоний Мела.

На протяжении многих веков Финикия играла ведущую роль в мировой торговле. Выгодное географическое положение позволило ее купцам активно формировать рынок того времени.

Финикийцы были прирожденными коммерсантами. «Они были посредниками по обмену всех товаров от берегов Немецкого моря, и от Испании до Малабарского берега в Индостане, – писал Теодор Моммзен. – В торговых сношениях финикияне проявили величайшее мужество, настойчивость и предприимчивость». Они с одинаковой легкостью торговали предметами как материальной, так и духовной культуры, распространяя их по всему миру, перенося «из одной страны в другую полезные открытия и изобретения» (Т. Моммзен). Они заимствовали у вавилонян искусство счета и бухгалтерии; овладели всеми искусствами и ремеслами, знакомыми жителям Передней Азии – сирийцам, хеттам; они учились у египтян и критян, и они же создали первый популярный у всех народов ойкумены алфавит. Вся наша культура зиждится на двух с половиной десятках букв, ловко сбытых финикийскими продавцами ноу-хау. Вот он, рекорд коммерции, который не превзойти: три тысячи лет как не бывало, а товар до сих пор в ходу, как новехонький. Разве что буквами теперь пестрят не полоски папируса, а экраны дисплеев.

«Народы моря» многому научили жителей Финикии: строить морские корабли, военные и торговые, открыли им секрет выплавки железа и, может быть, тайну окрашивания тканей пурпуром, известную уже жителям Угарита. Так образовался начальный капитал фирмы «Баал, сыновья и С». Главные поставщики, главные партнеры Египта стали создателями крупнейшей торговой компании мира.

Все начиналось очень скромно. Корабли отплывали из гавани Тира или Сидона, останавливались в чужеземном порту или у берега неведомой бухты. С палубы корабля сходили странные люди, казавшиеся простым селянам какими-то сверхъестественными существами. Мало кто знал, откуда приплыли эти гости и как их положено встречать. Их появление пугало и привлекало.

Затем, бахвалясь или смиряясь для видимости, купцы предлагали свой товар, а сами пристально высматривали все, что можно приобрести в этой незнакомой стране, и лучшее стремились получить, выменивая ли на свои товары или просто отнимая, а затем уносясь вдаль на своем быстроходном корабле.

По словам Геродота, финикийцы прослыли в Элладе похитителями детей, поскольку часто стремились залучить к себе на корабль мускулистых мальчиков-подростков и красивых девочек, которых затем продавали другой стране в рабство. Так, свинопас Евмей, один из рабов Одиссея на Итаке, в детстве был похищен из царского дворца. Его, глупого мальчишку, одна из рабынь привела

В прекрасную гавань,

Где находился корабль быстроходный мужей финикийских.

Сели они в свой корабль и поплыли дорогою влажной,

Нас захвативши.

(«Одиссея», ХV, 472 – 475; пер. В.В. Вересаева)

Мимоходом Гомер дает самые нелестные характеристики финикийским купцам. Мелькают фразы: «обманщик коварный», «злой кознодей»…

Геродот в своей «Истории» рассказал о дочери аргосского царя Ио, которую финикийцы похитили «на пятый или шестой день, когда они распродались почти целиком». Ио «стояла на корме и покупала товары». Набросившись на царевну, купцы втолкнули ее на корабль и, захватив других стоящих здесь женщин, «поторопились отплыть в Египет».

Много подобных историй рассказывали о финикийцах, хотя со временем, не желая портить отношений со своими торговыми партнерами, они стали избегать дерзких похищений, предпочитая легально отнимать сокровища у своих покупателей.

Так, постепенно финикийцы стали торговать по неким правилам. Их суда, груженные всевозможными ценностями, приставали у чужого берега. Сойдя с корабля, финикийцы раскладывали свой товар. «Затем, – писал Геродот, – они возвращались на свои корабли и разжигали сильно дымивший огонь. Когда местные жители видели дым, то шли к морю. Затем напротив товара клали золото и опять удалялись». Тогда финикийцы вновь спускались с корабля и смотрели, сколько золота им положено. Если достаточно, то брали золото себе, оставляя товар. Если же плата казалась им несоразмерной, вновь укрывались на корабле и ждали, пока им не принесут больше.

Так, из предложения, ответа, нового предложения постепенно рождалось понимание. Жесты, междометия, мимика – все было кстати, все годилось, чтобы наладить отношения с новыми клиентами. Поневоле приходилось быть честным, чтобы не испортить отношения с самого начала. С удивлением Геродот рассказывал, как старались порядочно вести себя во время таких сделок и покупатели, и продавцы: «Ни один не чинит другому ущерба, ведь сами они (продавцы) не касались золота, пока им не казалось, что оно соответствует цене товаров, а те (покупатели) не касались товаров прежде, чем у них не забирали золото».

Конечно, и при такой торговле можно было просчитаться, как ошибаются и в наши дни: то цена товара оказывалась завышенной, то в самих изделиях потом изыскивался изъян. Однако такое случалось нечасто, иначе в следующий раз им не пришлось бы рассчитывать здесь на радушный прием. Все же в основе торговли в любые времена лежало доверие друг к другу, возможно, оно было предпосылкой успеха предприимчивых финикийцев.

Порой их корабли, груженные «мелочью всякой», по полгода, с осени до весны, проводили в чужой гавани, неспешно распродавая товары. Длительная стоянка способствовала привлечению покупателей даже из мест, удаленных от моря. Нередко финикийцы основывали здесь постоянное поселение. Со временем сюда приезжали ремесленники, которым непременно находилась работа. Так, на далеких берегах Средиземного моря появлялась очередная колония финикиян. В иноземных приморских городах такая колония играла поначалу роль торговой конторы. Вокруг нее вырастал целый финикийский квартал. Если же она создавалась на необжитом месте, – на пустынном берегу, на ничейной земле, – то быстро превращалась в город. Финикийцы составляли лишь часть его населения, но непременно входили в правящую верхушку.

Впрочем, финикийскую колонизацию нельзя уподоблять европейской колониальной политике нового времени. Прибыв в чужую страну, финикийцы захватывали лишь клочки прибрежной земли и не думали об аннексии всей окрестной страны. «Действовали они повсюду как купцы, а не как колонизаторы, – подчеркивал Теодор Моммзен. – Если нельзя было вести выгодный торг без борьбы, финикияне уступали и отыскивали себе новые рынки, так они дали постепенно вытеснить себя из Египта, Греции, Италии».

Однако подобные уступки финикийцы старались немедленно превратить в новые триумфы. Купцы при полной поддержке властей постоянно расширяли рынки сбыта, создавая все новые колонии и навязывая туземцам свои товары. С особым рвением они старались торговать в тех областях, где даже стеклянная бусина считалась сокровищем, – в странах, населенных дикими племенами. Впоследствии подобной практики долго придерживались карфагеняне. Так что финикийцы – и западные, и восточные – были мастерами иметь дело с отсталыми народами, стоявшими на низкой ступени развития. Для подобной торговли не требовалось денег. Да и откуда деньги могли оказаться у дикарей?

В качестве платежного средства долгое время применялись драгоценные металлы, принимаемые на вес, например кусковое серебро. Лишь в VII веке до нашей эры жители Средиземноморья стали использовать монеты. Это облегчало денежные расчеты, ведь монеты – в отличие от кусков металла – не требовалось взвешивать.

В середине первого тысячелетия до нашей эры финикийские города один за другим начали чеканить свои собственные серебряные, а потом и бронзовые деньги. Первыми наладили монетное дело Сидон, Тир, Арвад и Библ. В эллинистическую эпоху их стали чеканить и в других финикийских городах. Карфаген наладил выпуск собственных монет в конце V века до нашей эры, когда понадобилось платить деньги наемникам.

Берясь чеканить монеты, тот или иной город обязывался гарантировать их определенный вес и содержание серебра в них. Однако к этим новинкам поначалу относились настороженно: монеты взвешивали повторно и проверяли точное содержание серебра. И все же появление их сильно облегчало товарное сообщение. Впрочем, натуральный обмен также сохранялся, причем для его упрощения выражали стоимость товара в денежном эквиваленте, но платили за него не деньгами, а другими товарами.

Какими? Что финикийцы везли в другие страны? Желанную египтянам древесину кедра? – Лес опасались везти даже на соседний Кипр, не говоря уже о Греции или Италии, потому что тяжелые, груженные деревом корабли неуверенно чувствовали себя в открытом море. Финикийские корабли, как и галеры раннего средневековья, могли перевозить в лучшем случае до де-сяти – двадцати тонн груза, а обычно везли даже меньше. Поэтому не было смысла пускаться в многодневное плавание, чтобы доставить, например, к берегам Греции несколько стволов кедра. В далекие страны везли другие товары, более дорогие в пересчете на вес.

Пророк Иезекииль перечисляет их, превращая библейские стихи в подобие экономического обозрения. Попробуем же вчитаться в эти строки Библии, как в аналитический отчет «Financial Times»:

«Тир, ты говоришь: «я совершенство красоты!» Предел ы твои – в сердце морей, строители твои усовершили красоту твою… Фар-сис (испанский Тартесс. – А.В.), торговец твой, по множеству всякого богатства, платил за товары твои серебром, железом, свинцом и оловом. Иаван, Фувал и Мешех (государства Малой Азии. – А.В.) торговали с тобою, выменивая товары твои на души человеческие (рабов. – А.В.) и медную посуду. Из дома Фогарма за товары твои доставляли тебе лошадей и строевых коней и лошаков. Сыны Дедана торговали с тобою; многие острова производили с тобою мену, в уплату тебе доставляли слоновую кость и черное дерево… Торговали с тобою Арамеяне; за товары твои они платили карбункулами, тканями пурпуровыми, узорчатыми и виссонами, и кораллами и рубинами. Иудея и земля Израилева торговали с тобою; за товар твой платили пшеницею… и сластями и медом, и деревянным (оливковым. – А.В.) маслом и бальзамом. Дамаск… торговал с тобою вином Хелбонским и белою шерстью. Дан и Иаван… платили тебе за товары твои выделанным железом… Де-дан торговал с тобою драгоценными попонами для верховой езды. Аравия и все князья Кидарские производили мену с тобою; ягнят и баранов и козлов променивали тебе. Купцы из Савы и Раемы торговали с тобою всякими лучшими благовониями и всякими дорогими камнями, и золотом платили за товары твои… Богатство твое и товары твои, все склады твои, корабельщики твои и кормчие твои…» (Иез. 27,3 – 27).

Иезекииль знал, о чем говорил. Впрочем, большинство современных историков считает эти строки позднейшей компиляцией. В текст книги пророка кем-то после него был включен перечень, составленный еще в начале IХ века до нашей эры (или раньше).

Как бы то ни было, список товаров, приведенный в этой книге, можно разделить на пять категорий. Во-первых, это были лекарства, косметика и пряности, например, бальзам, оливковое масло, благовонная трость, мед. Лучшие благовония привозили купцы из далекой Сабы (Савы), что лежала на юге Аравийского полуострова. Тирские купцы везли их дальше на запад, где продавали втридорога.

Во-вторых, красители, дорогие ткани, в том числе пурпур, виссон, шелковые и узорчатые материи, драгоценные одежды и попоны. Далее следуют украшения и другие предметы роскоши: карбункулы и рубины из Сирии, золото из Йемена, серебро из Анатолии, слоновая кость и эбеновое дерево, привозимые с островов (?), – возможно, из Африки или Индии.

К следующей категории можно отнести полезные ископаемые и продукты сельского хозяйства: железо, олово, свинец, серебро; зерно – пшеницу, овес и ячмень; вино, скот, овощи и фрукты – инжир, гранат, бобы.

Наконец, еще один товар: рабы. Их привозили из Греции и Малой Азии, прежде всего из Ионии – Иавана.

Обратим внимание на то, что продукты питания и скот доставляли в Финикию из соседних стран, а значит везли их в основном по суше. Так, из Израиля и Иудеи привозили пшеницу, мед, оливковое масло и бальзам. Из Сирийской степи арабы пригоняли в Тир стада овец и коз.

Мимо финикийских городов Библ, Беруту, Сидон, Сарепту, Тир и Акко издавна пролегала приморская дорога, по которой из Египта в Месопотамию и обратно шли торговые караваны. Товары перевозили сперва на ослах, а примерно со второй половины II тысячелетия – на верблюдах. Вьючных животных предоставляли купцам племена, жившие в степных и пустынных районах Передней Азии. Сухопутная торговля была не безопасным занятием. Купцы всегда могли подвергнуться нападению, лишиться своих товаров, а возможно, и жизни. Не спасало и покровительство могущественных царей. Вдобавок караванная торговля сулила не так много при – были, поскольку на дорогах Передней Азии издавна существовала целая система поборов.

Поэтому купцы уделяли особое внимание морской торговле. Ценные товары старались везти по морю; их было выгодно доставлять даже в небольшом количестве. Это позволяло обходить существовавшие тогда границы, где исстари пытались наложить руку на провозимые товары или хотя бы собирать с них пошлину, часто непомерную.

Так главными торговыми партнерами финикийцев стали прибрежные города и области Средиземноморья – особенно западная часть этого региона, в то время «первозданно дикая» земля. «Заморская торговля, – пишет К. – Х. Бернхардт, – была подлинным источником богатства финикийских городов-государств». В книгах библейских пророков не раз говорится об этом:

«Когда приходили с морей товары твои, ты насыщал многие народы; множеством богатства твоего и торговлею твоею обогащал царей земли» (Иез. 27, 33).

«Ты сделался богатым и весьма славным среди морей» (Иез. 27, 25).

«Кто определил это Тиру, который раздавал венцы, которого купцы были князья, торговцы – знаменитости земли?» (Ис. 23, 8).

На рубеже I тысячелетия до нашей эры изменился не только маршрут торговых перевозок, но и ассортимент предлагаемых товаров. Дерево, например, Иезекииль упоминает лишь мимоходом. Многие другие товары, – например, те, которые привозил в Библ Ун-Амон: папирус, бычьи шкуры, чечевица, канаты, – вообще не присутствуют в этом списке, хотя тот же египетский папирус пользовался спросом вплоть до V века нашей эры, когда «войны и разбои на Средиземном море порвали связь… с Египтом, откуда торговля античности черпала папирус для своих писаний» (О.А. Добиаш-Рождественская).

Зато важное место в финикийском товарообороте занимала теперь торговля металлами. Медь привозили в Финикию из Кипра и глубинных районов Передней Азии; олово – из Испании; серебро – из Малой Азии и Эфиопии; золото – тоже из Эфиопии. А вот торговля железом не достигала такого же размаха, как торговля оловом или бронзой. Ведь руды железа не такая уж редкость в горных районах Передней Азии. Поэтому центры добычи железной руды становились и центрами ее обработки. В целом же потребность в металлах – особенно в олове – была очень велика, и потому, когда финикийцы узнавали о месторождениях, находившихся далеко на западе, они отправлялись на их поиски.

Впрочем, финикийцы занимались не только перепродажей товаров и дешевого сырья, но и сами наладили производство предметов первой необходимости. В финикийских городах стремительно развивались такие ремесла как металлообработка, стеклоделие, ткачество. Финикийские мастера чутко приспосабливались к требованиям рынка. Поэтому они, например, не только изготавливали дорогие качественные пурпурные одежды для состоятельных покупателей, но и выпускали дешевые поделки, которые охотно брали небогатые модники.

Так, города Финикии превратились в промышленные центры, где в большом количестве изготавливали продукцию на экспорт. Они играли важную роль и в посреднической торговле. Здесь купцы, прибывшие с Востока, запасались товарами, привезенными с Запада. Некоторые из этих товаров обнаружены при раскопках в Месопотамии или упоминаются в клинописных текстах.

Среди предметов торговли следует вспомнить еще рыбу. Рыболовство было одним из основных занятий жителей финикийского побережья (кстати, еще в каменном веке население степных районов Сирии покупало рыбу у жителей побережья). Пойманный улов продавался не только в городах Финикии, но и, например, в Иерусалиме и Дамаске. Ведь вяленая рыба была одним из основных продуктов питания бедняков. Из нее также приготавливали маринады и пряные соусы, пользовавшиеся спросом. Необходимую при этом соль получали путем выпаривания морской воды в специально оборудованных «соляных садках». Этот способ при – меняется порой еще и теперь.

Современные историки считают Книгу пророка Иезекииля одним из важнейших документов по истории финикийской экономики. Особый интерес у специалистов давно вызывают загадочная фраза о «многих островах», откуда везут слоновую кость и эбеновое дерево. Возможно, что речь идет об Индии и островах Индийского океана. В таком случае купцы финикийского города Тира контролировали торговлю не только в Средиземном море, но и в Индийском океане.

Впрочем, в описании финикийской торговли мы забежали немного вперед и увидели Финикию на вершине могущества, Финикию – владычицу морей. Теперь же вернемся в то время, когда только начиналось процветание финикийских купцов.