Глава 15. Попытки губернатора Томаса Модифорда установить мирные отношения с испанцами
Глава 15. Попытки губернатора Томаса Модифорда установить мирные отношения с испанцами
Как уже отмечалось, 15 (25) февраля 1664 года новым губернатором Ямайки король назначил сэра Томаса Модифорда. Поскольку с именем этого джентльмена связан расцвет ямайского флибустьерства, есть смысл внимательней присмотреться к его персоне.
Томас Модифорд родился около 1618 года в Линкольн’с-Инн (Миддлэссекс) в семье олдермана Джона Модифорда и Мэри Уокер. В 1640 году он женился на Элизабет Палмер, от которой имел несколько детей. Его карьерный рост во многом объяснялся тем, что Модифорд приходился родственником генералу Джорджу Монку (будущему герцогу Албемарлю). Во время гражданской войны он сражался против войск парламента на стороне короля Карла I Стюарта. В 1647 году Модифорд переселился на остров Барбадос, где стал крупным плантатором и купцом. В 1651 году он вступил в переговоры с коммодором сэром Джорджем Эйскью, командовавшим республиканской эскадрой, и был назначен командиром милицейского (колониального) полка. Спустя некоторое время Модифорд разработал и передал лорду-протектору Оливеру Кромвелю свой проект завоевания бассейна реки Ориноко, но они были проигнорированы. После прибытия на Барбадос экспедиции адмирала Пенна и генерала Венэблза полковник Модифорд помог последнему рекрутировать колонистов для участия в операциях против испанских колоний на Антиллах (1655). Незадолго до реставрации монархии в Англии его назначили управляющим Барбадоса (1660) в качестве председателя Совета острова.
В марте 1664 года Модифорд был возведен Карлом II Стюартом в рыцари (стал баронетом), назначен генерал-губернатором Ямайки, а также «адмиралом на всех морях и берегах вокруг названного острова, с полномочиями учредить один или несколько адмиралтейских судов для ведения и решения всех флотских дел и вопросов, и со всеми иными полномочиями, соответствующими посту и службе вице-адмирала, выполняя в соответствии с данным поручением директивы и инструкции, которые вы будете получать от нашего возлюбленнейшего брата герцога Йоркского, нашего великого адмирала Англии».
Модифорд как губернатор имел право избрать Совет Ямайки из двенадцати персон или продлить полномочия того, что уже был избран до него; издавать законы по согласованию с не менее чем пятью лицами из названного Совета, но так, чтобы они не вели к умалению прав и интересов колонистов «в их свободе владеть товарами и скотом» или к уменьшению членов Совета; учреждать гражданские суды и назначать судей с установленным окладом; собирать и командовать военными силами и объявлять военное положение на острове; обладать всеми вице-адмиралтейскими полномочиями; строить форты, порты, города и пр. и делить остров на лордства или иные земельные участки по своему усмотрению; гарантировать хартии цехам со свободой устраивать ярмарки и рынки; проводить ревизию уже дарованных земель и договариваться с жителями относительно оставшихся с правом предоставлять такие же дарения под публичной печатью, предусмотрев умеренную арендную плату в пользу короля; прощать или смягчать наказания до или после вынесения приговоров (исключая дел, связанных с государственной изменой или преднамеренным убийством), исполнение которых он мог отсрочить на год в ожидании решения короля; созывать ассамблеи и с их согласия издавать законы, сохраняя за собой право вето; взимать налоги с жителей и приезжих; получать оклад в 2000 ф. ст. в год, выплачиваемый поквартально из казны в Вестминстере.
В инструкциях, данных Модифорду 18 (28) февраля, предписывалось еще до его отбытия с Барбадоса просить лорда Уиллоуби (со ссылкой на письмо короля) предоставить ему всяческую помощь, в частности, поощрять местных плантаторов к переезду на Ямайку; получить от полковника Эдварда Моргана, который был назначен вице-губернатором Ямайки, оружие, амуницию и 3000 ф. ст., в том числе 1000 ф. ст. — в качестве годового жалованья для себя, 600 ф. ст. — для вице-губернатора, 300 ф. ст. — для майора и 600 ф. ст. — для своего телохранителя и общественного арсенала; оставшиеся 500 ф. ст. выделялись на инвентарь и различные инструменты «для раздачи жителям по разумным расценкам». Полковник Морган был особо рекомендован ему «для дружбы и полезного использования».
Прибыв на Ямайку, губернатор должен был собрать Совет и обнародовать свое пожалование; следить за тем, чтобы никто не нарушал свободу вероисповедания; производить расследования в гражданских и уголовных судах и учредить адмиралтейский суд в соответствии с полномочиями, полученными от верховного лорда-адмирала герцога Йоркского; запретить выдачу каперских свидетельств; поощрять торговлю и особенно сохранять добрые отношения с испанскими колониями; организовать топографическую съемку гаваней и сухопутных мест и возвести новые фортификации за общественный счет; зарезервировать 400 000 акров земли за королевским доменом для лучшего поощрения плантаторов, а тем, кто будет обрабатывать землю в течение пяти лет, даровать земельный участок; следить за тем, чтобы иностранцы не проживали в колонии отдельно от прочих, но только вперемешку с королевскими подданными; всех плантаторов и сервентов снабдить оружием, периодически собирать их и проводить военные учения; не взимать пошлины с ввозимых и вывозимых товаров в течение 21 года; товары с острова, перевозимые в Англию, объявить свободными от пошлин в течение пяти лет; расходы правительства Ямайки в сумме 2500 ф. ст. должны были покрываться за счет продажи колонистам спиртных напитков, «если они будут, однако, сдерживаемы от чрезмерного и порочного их употребления».
Модифорд мог давать разрешения на открытие рынков и ярмарок, и обязан был заботиться о сохранении поголовья дикого рогатого скота, лошадей, свиней и овец, лицензируя или запрещая охотникам вести охоту на них; особое внимание надлежало уделить улучшению посевов какао и ремонту домов в Сантьяго-де-ла-Веге. Следовало также позаботиться о том, чтобы плантации разбивали недалеко одна от другой и от морского побережья — «для лучшего предотвращения вражеских вторжений».
Губернатор обязан был регулярно присылать в Лондон отчеты о численности плантаторов и сервентов, потребностях острова, его основных продуктах, необходимом улучшении и вероятных выгодах, которые могли быть получены. Он мог утверждать дарения, уже выданные плантаторам, их наследникам и порученцам, а сервентам — только после четырех лет службы; 30 акров земли следовало даровать каждому плантатору за каждого доставленного на остров сервента, и 30 акров — любому сервенту после окончания срока его службы. Модифорд должен был также содействовать торговле монопольной Королевской Африканской компании, как он это делал, когда находился на Барбадосе. Наконец, ему разрешалось «делать все, что не было упомянуто в этих инструкциях», но, естественно, для блага короля и Ямайки.
15 (25) июня 1664 года Генри Беннет писал из Уайтхолла Модифорду: «…Мы весьма надеемся увидеть новое и гораздо лучшее обличье, которое тот остров приобретет под вашим разумным управлением. К сему прилагается распоряжение Его Величества о сдерживании разбоев и грабежей, продолжающихся в отношении испанцев, шум от коих бесконечно неприятен Его Величеству, и он рекомендует вам впредь предотвращать оные. Не хочу больше распространяться на эту тему, лишь замечу, что возврат кораблей и освобождение людей можно было бы осуществить, хотя имеется опасение, что возврат товаров, особенно уже перевозимых, осуществить не удастся; но в этом — после того, как вы сделаете то, что возможно, — не может быть вашей вины…».
Распоряжение короля, приложенное к упомянутому письму и датированное тем же числом, гласило:
«Чарлз К[ороль].
Верному и возлюбленному, поклон от нас.
Невозможно выразить наше неудовлетворение от того, что мы слышим ежедневные жалобы на насилия и грабежи, совершаемые кораблями, приписанными к нашему острову Ямайка, в отношении подданных короля Испании, посредством захвата их кораблей и вторжений на их территории, во вред тем добрым отношениям и связям с ними, которые мы так часто рекомендовали тем, кто должен был осуществлять управление там от нашего имени. И хотя мы не можем сомневаться в том, что вы уже делаете на своем посту то, что вам поручено, с целью удержания всех под вашим послушанием… жалобы оттуда ежедневно продолжают поступать к нам; посему мы… приказываем и повелеваем вам весьма строго не только запретить продолжение всех подобных насилий в будущем, но и позаботиться о том, чтобы наказания были наложены на тех, кто это делает, а также осуществить полный возврат всех кораблей и товаров вместе с освобождением и удовлетворением лиц, которые уже захвачены или будут после этого захвачены вопреки нашему распоряжению; объявляю также, что мы желаем, дабы вы приговорили к заслуженному наказанию всех тех, что нарушит сие».
Назначение на пост губернатора Ямайки и королевские инструкции должен был доставить Модифорду на Барбадос сэр Эдвард Морган, получивший, как уже упоминалось, должность вице-губернатора. В период Тридцатилетней войны (1618–1648) этот храбрый вояка служил наемником в Нидерландах и Германии, а в годы Английской революции (1640–1660) сражался на стороне роялистов против войск парламента; жена его была дочерью саксонского дворянина Иоганна Георга, барона фон Пёльница.
27 февраля были подписаны инструкции Эдварду Моргану, обязывавшие его сесть на корабль «Уэстергейт» и доставить сэру Томасу деньги, «предназначенные для королевской службы на Ямайке, с полномочием использовать их самому в случае смерти или недееспособности сэра Томаса Модифорда». Через два дня вице-губернатору был передан черный ящик с документами, которые он должен был взять с собой на корабль; в ящике находились назначение и инструкции для сэра Томаса Модифорда, письма ему от короля и госсекретаря Беннета, назначения на посты вице-губернатора и майора, письма сэру Чарлзу Литлтону от короля и госсекретаря Беннета, письмо губернатору Барбадоса лорду Уиллоуби от короля и инструкции Моргану о том, как вести себя в этой поездке и в случае отказа, смерти или недееспособности Томаса Модифорда.
20 (30) марта Модифорд объявил на Барбадосе о своем назначении губернатором Ямайки и призвал всех желающих последовать вместе с ним на новое место жительства. В объявлении указывалось, что король гарантирует свободу совести всем переселенцам, освобождение от налогов на 21 год, пожалование земли и «свободу торговли со всеми дружескими нациями, исключая торговлю неграми, снабжать которыми будет Королевская Африканская компания». Желающим переехать на Ямайку необходимо было взять с собой в дорогу провиант и получить разрешение на отъезд у губернатора Барбадоса. Эти разрешения нужны были для того, чтобы пресечь бегство с Барбадоса несостоятельных должников и сервентов, срок кабалы которых еще не истек.
5 (15) апреля, в связи с готовившимся отплытием сэра Чарлза Литтлтона в Англию (и на период до прибытия нового губернатора), Совет Ямайки избрал своим председателем ветерана армии генерала Венэблза Томаса Линча; одновременно он стал главнокомандующим милицейских сил и главным судьей острова.
Когда происходили все эти события, капитан флибустьеров Ричард Гай привел в гавань Порт-Ройяла еще один испанский приз, взятый им у берегов Эспаньолы. Добыча, по всей видимости, была весьма ценной, так как вскоре Гай приобрел на Ямайке значительные земельные участки, превратился в одного из самых состоятельных плантаторов и в 70-е годы XVII века неоднократно избирался членом ямайской Ассамблеи. Умер он там же, на Ямайке, в 1681 году.
21 апреля (1 мая) на Барбадос прибыл корабль «Уэстергейт», который доставил туда сэра Эдварда Моргана с семьей, пассажиров, амуницию, а также королевские грамоты, инструкции и письма. 10 (20) мая полковник Модифорд писал по этому поводу госсекретарю Генри Беннету (получившему к этому времени титул лорда Арлингтона), отмечая, что уже на следующий день после своего прибытия на остров Морган с семьей пожаловали к нему на плантацию в гости. Модифорд сожалел по поводу того, что сэр Эдвард «во время утомительного плавания потерял свою старшую дочь, леди весьма красивую и достойную, и двое других из его семьи после этого тоже умерли от злокачественных болезней, вызванных грязью пассажиров». Когда об этих смертях узнали собранные на Барбадосе переселенцы (около 1500 человек), они наотрез отказались «сесть на это судно».
Из этого же письма явствует, что новый губернатор Ямайки уведомил о своем назначении и своих инструкциях испанские власти на Эспаньоле, отправив туда в начале мая 10-пушечный кеч капитана Роберта Энсома «Своллоу» и королевский фрегат «Уэстергейт». В его письме губернатору Санто-Доминго указывалось, что король велел ему позаботиться об острове Ямайке и «строго предписал ему удерживать всех его подданных от причаливания судов и вторжения на территории его Католического Величества, желая для своей королевской особы лишь одного — чтобы его подданные жили в дружбе и добрых отношениях со всеми своими соседями; поэтому посол Его Величества теперь проживает при дворе Католического короля, тщательно проинструктированный сделать все эти предложения, которые могут привести к вечной дружбе между этими наиболее славными нациями. Между тем позволено нам не только воздерживаться от всех актов вражды, но любезно предоставить друг другу свободу пользоваться в наших соответствующих гаванях дровами, водой и провизией за деньги. Через полковника Теодора Кэри и капитана Джона Пэррота лично ручаюсь за искренность того, что здесь написано. На борту Его Величества корабля “Мармадюк” 30 апреля 1664 года».
2 (12) мая упомянутые в письме полковник Теодор Кэри и капитан Пэррот получили от Модифорда инструкции по поводу переговоров с колониальной администрацией Санто-Доминго. В них подчеркивалось, что «они должны провести беседы с жителями и настойчиво склонять их к торговле с Ямайкой, особенно неграми»; далее, по возможности, им следовало убедить испанцев «прислать кеч для переговоров с Модифордом, предлагая оставить для надежности заложников». В случае успеха переговоров посланцы могли передать соответствующую информацию в Картахену. Наконец, оставаясь в Санто-Доминго «столь долго, сколько потребует дело», Кэри и Пэррот должны были отправить капитана Энсома «прямо в Пойнт-Кагуэй» (Порт-Ройял), где Модифорд надеялся встретить их.
Томас Линч в письме лорду Арлингтону, датированном 25 мая (4 июня), писал с Ямайки, что вице-губернатор полковник Морган «прибыл 3 или 4 дня назад, а губернатора ожидают в течение 5—10 дней на “Мармадюке” с 600 или 800 людьми. “Своллоу” и “Уэстергейт” посланы на Сан-Доминго, где полковник Кэри, К. Хэмлок и Дж. Пэррот должны получить положительный ответ на предложения сэра Томаса Модифорда о мире, но сомнительно, что Ямайка выиграет от этого, ибо это не во власти губернатора — развить или задушить торговлю, и нет нужды или выгоды приводить частных испанцев на Ямайку, ибо мы и они совершили слишком много обоюдных жестокостей, чтобы можно было быстро наладить отношения. Когда король был восстановлен на троне, испанцы думали, что поведение английской нации тоже изменится и рискнули послать два или три судна на Ямайку за неграми, но неожиданные набеги и вторжения К. Мингса, за которые губернатор Сан-Доминго бранил специальных уполномоченных, заставили испанцев удвоить их злобу, и ничего, кроме приказа из Испании, не может дать нам допуск на торговлю, особенно в то время, когда они так обильно и дешево снабжаются неграми посредством генуэзцев, которые имеют контракт на поставку им 24500 негров в течение семи лет, коих испанцы должны по договору получать от голландцев на Кюрасао; на этом проклятом маленьком неплодородном острове у них имеется теперь 1500 или 2000 [человек]. Секретарь Беннет может судить по этому, не лучше ли Королевской Компании продавать своих негров по контракту генуэзцам и не лучше ли заполучить торговлю и серебро Америки, не отстраняя фламандцев от Африки. Отзыв приватиров будет, между тем, не скорым и рискованным средством и может оказаться совершенно неэффективным без наличия пяти или шести военных кораблей. Если губернатор отдаст приказ и пообещает пресечь [приватирство] и оно не будет полностью пресечено, доверие к нему и англичанам окажется под вопросом, и проект будущей торговли из-за этого потерпит крах. Голые приказы по их сдерживанию или отзыву приучат их лишь к уходу из этого порта и заставят их (и это возможно) нападать на нас так же, как и на испанцев. Какую уступчивость можно ожидать от людей столь отчаянных и многочисленных, которые не имеют никакой иной стихии, кроме моря, и предпочитают не торговлю, а приватирство? Здесь может быть более 1500 их на примерно 12 судах, которые, если они будут испытывать нужду в английских каперских грамотах, смогут получить французские и португальские документы, и если с ними они захватят что-либо, то они, безусловно, получат хороший прием в Новых Нидерландах и на Тортуге. И из-за этого нас станут проклинать и ненавидеть, ибо испанцы называют всех разбойников в этих морях, какой бы нации они ни были, англичанами. И так будет. Хотя мы живем на Ямайке кротко, сидим тихо и смотрим, как французы богатеют на призах, а голландцы — на торговле в Вест-Индии. Мы надеемся, в конце концов, преуспеть в земледелии, и есть уверенность, что никто из наших жителей не пойдет теперь в море и не последует за каким-нибудь другим К. Мингсом. Те, кто был раньше расположен к этому в течение длительного времени, уже ушли и покинули нас…».
Томас Модифорд прибыл в Порт-Ройял в начале июня 1664 года. Во время заседания Совета Ямайки, собравшегося 4 (14) июня, сэр Томас принес присягу в качестве губернатора. Одновременно в Совет были избраны генерал-лейтенант Эдвард Морган, генерал-майор Джон Модифорд (сын губернатора), капитан Джон Мэн, майор Уильям Айви и секретарь Питер Пью. 6 (16) июня в качестве советников присягнули подполковник Томас Линч, полковник Сэмюэл Бэрри и подполковник Арчболд, 9 (19) июня — подполковник Джон Коуп и майор Томас Фаллер. Затем были предприняты первые шаги по сворачиванию приватирства. 11 (21) июня Совет Ямайки принял постановление о том, чтобы «в соответствии с распоряжением короля со всеми подданными его Католического Величества обходились как с друзьями и союзниками, и их суда или товары не должны делаться призами в силу какой-либо каперской грамоты, ранее выданной, или под любым иным предлогом». 15 (25) июня это постановление было обнародовано в виде губернаторской прокламации.
Отмена каперских поручений, как и ожидалось, была встречена флибустьерами в штыки. Многие капитаны, находившиеся в открытом море, опасались возвращаться на Ямайку, где их могли арестовать, а захваченную ими добычу — конфисковать. В одном из писем с Ямайки отмечалось, что «приватиров всё еще нет, и губернаторский указ о прекращении каперства скорее удержит их на расстоянии, чем приведет назад, и не совсем понятно, относится ли указ Его Величества к каперским грамотам, выданным лордом Виндзором, или запрещает только незаконные рейды жителей, ибо с тех пор письмо от мистера секретаря Ковентри обязало губернатора позаботиться о его Королевского Высочества сборах с боевых кораблей. Удачу от торговли здесь совершенно невозможно предугадать, однако все думают, что испанцы так ненавидят нас, что все приказы из Испании и нужды Индий едва ли приведут их в какой-либо английский порт; если что и может иметь успех, так это, скорее всего, торговля неграми».
С отменой приватирства участились акты откровенного пиратства. 26 июня (6 июля) Джозеф Мартин писал из Порт-Ройяла лорду Арлингтону: «Прежде полагали, что частные военные корабли, выходящие из этой гавани, весьма вредят земледелию; теперь их каперские грамоты отменены, и они не в состоянии вредить ему. Его превосходительство был весьма прилежен в намерении установить торговлю с испанцами, но губернатор Сан-Доминго позволил [английским] кораблям лишь брать воду и кренговаться в испанских портах. Не более трех приватиров всё еще должны вернуть свои каперские грамоты. Примеры этого зла настраивают испанцев против торговли с англичанами, несмотря на старания его превосходительства пригласить их к занятию ею. Приватиры несколько обескуражены миром; один из них (Жан Дюгла. — В.Г. ) захватил судно, направлявшееся с Ямайки в Голландию».
Упомянутым судном был пинк «Блу дав», о котором рассказывалось ранее.
Среди тех, кто отказался от приватирства, был уже известный нам капитан фрегата «Гриффин» Адриан ван Димен по прозвищу Сварт. 26 июня (6 июля) 1664 года сей джентльмен удачи писал лорду Виндзору, что, получив приказ вернуться на Ямайку, он, однако же, провел семнадцать месяцев в море, где не смог захватить ничего ценного; его корабль был потрепан штормами, «канаты и якоря потеряны, паруса изношены».
Большая часть людей Сварта, недовольная итогами экспедиции и не желавшая подчиниться новому губернатору Ямайки, покинула «Гриффин» во главе с Герритом Герритсзооном. В «Пиратах Америки» А.О. Эксквемелина он фигурирует под кличкой Рок Бразилец, а в английских документах именуется Гэрретом Гэрретсоном по прозвищу Роки.
Хотя Рок родился в Гронингене (Нидерланды), большую часть детства он провел в Бразилии. В книге Эксквемелина уточняется, что родители Рока, которые были купцами, переселились в Бразилию после того, как голландцы отвоевали ее прибрежную часть у португальцев в 1644 году. Во время своего пребывания в Бразилии Рок изучил португальский язык, а заодно и язык местных индейцев. Когда португальцы выбили голландцев из Бразилии, Рок нашел убежище во французских колониях на Малых Антильских островах. Это случилось около 1654 года. Будучи наделенным способностью к изучению языков, он изучил французский язык, а позже овладел также английским и испанским языками.
Точно неизвестно, когда Рок впервые появился на Ямайке, — вероятно, в конце 1650-х годов. Из свидетельского показания, которое он сделал на Ямайке в середине 1660-х годов, можно заключить, что в течение нескольких лет он плавал на борту фрегата «Гриффин» под командованием Сварта и, следовательно, должен был участвовать в походах на Сантьяго-де-Кубу и Кампече. Уйдя от Сварта на небольшом трофейном суденышке, Рок какое-то время безуспешно выслеживал добычу, пока не взял на абордаж большой корабль из Новой Испании. Свой приз он привел в Порт-Ройял не ранее 1665 года. «Эта удача, — рассказывает Эксквемелин, — создала Року среди пиратов большую славу, а сам он сильно возгордился. Перед ним стала трепетать вся Ямайка. Он был груб, неотесан и вел себя словно бешеная фурия. Когда он напивался, то как безумный носился по городу и немало перекалечил людей, которым довелось попасть ему под руку. Никто не осмеливался ему ни в чем перечить, только за глаза говорили, что он дурной человек. А у испанцев Рок стал известен как самый злой насильник и тиран. Однажды он посадил несколько человек на деревянный кол, а остальных связал и бросил между двумя кострами. Так он сжег их живьем, как свиней. А вина этих людей заключалась лишь в том, что они пытались помешать его черному делу и спасти свой свинарник, который он намеревался разграбить».
Подробнее о похождениях Геррита Герритсзоона мы расскажем в соответствующей главе.
28 июня (8 июля) вице-губернатор Эдвард Морган жаловался лорду Арлингтону, что его первое письмо к нему с Ямайки «было перехвачено неким пиратом из этого города». Он опасался, что количество пиратов может весьма возрасти после недавнего запрещения каперства. «В море все еще имеется 14 или 15 парусников… Они насчитывают 2000 или 3000 человек, мы же не имеем ничего крепче фортификации, способной вместить 100 человек». Команде «Уэстергейта», добавляет он, удалось захватить одного приватира, другой — под командованием Сварта — пришел добровольно, а третий привел с собой испанский приз; но остальные, он ручается, будут держаться в стороне, если не пойдут дальше и не начнут причинять вред английской навигации и торговле.
Подробные сведения о состоянии дел на Ямайке содержало также письмо Томаса Модифорда, написанное им госсекретарю 30 июня (10 июля). Губернатор сообщал, что был встречен местной администрацией и жителями «с величайшей любезностью» и в течение месяца знакомился с островом, который нашел «весьма целебным и приятным». Помимо губернатора и вице-губернатора, суда «Уэстергейт», «Блессинг», «Мармадюк» и «Своллоу» доставили на Ямайку 987 переселенцев. Местом своего поселения Модифорд избрал не Порт-Ройял, а Сантьяго-де-ла-Вегу (Спаниш-Таун). Данное решение объяснялось тем, что с «большой земли» до оконечности косы Палисадос, на которой располагался Порт-Ройял, можно было добраться, лишь преодолев шести миль по воде; это было небезопасно, утомительно и дорого.
Касаясь англо-испанских отношений в регионе, Модифорд отмечал, что его посланник был встречен в Санто-Доминго весьма учтиво и привез с собой дружеское послание от испанского губернатора. Далее упоминалось о прибытии на Ямайку капитана Сварта с «Гриффином» — «без людей и денег, а судно его уже не могло держаться на воде». Предполагая дать о нем подробный отчет королю, Модифорд сообщал о своем намерении укомплектовать «Гриффин» новой командой и отправить его на Барбадос — за женой и новыми переселенцами. Эту информацию подтвердил и Томас Линч, который писал госсекретарю, что «сэр Томас Модифорд отправил своего сына, генерал-майора Джона Модифорда, на небольшом фрегате, называемом “Гриффин”, с 14 или 16 пушками, чтобы привезти с Барбадоса свою жену и любых плантаторов, которые пожелают сесть на корабль для поездки на Ямайку».
В компании с «Гриффином» ушли суда «Уэстергейт» и «Своллоу». Подчиняясь господствующим ветрам и течениям, они пошли сначала на запад, к кубинскому мысу Сан-Антонио, чтобы затем обогнуть Кубу с севера и взять курс на Малые Антильские острова. 28 августа, во время сильного шторма в Мексиканском заливе, кеч «Своллоу» капитана Энсома отделился от двух других кораблей и самостоятельно вернулся на Ямайку в конце декабря.
«Гриффин», по информации Линча, в районе Наветренных островов подвергся нападению со стороны голландского военного корабля и «вынужден был стать у французского острова Мартиника для ремонта. Бой, предположительно, был в ноябре, и “Гриффин” ожидали на Барбадосе со дня на день…». Однако это сообщение не соответствовало действительности. Согласно показаниям пленного испанского капитана Франсиско Мартина, взятым спустя четыре года (в сентябре 1668 года), два английских судна потерпели крушение у берегов Флориды в августе 1664 года. Уцелело лишь пять человек. Они попали в плен к индейцам и жили среди них, пока губернатор Флориды не отправил десять солдат выкупить пленников. Последних доставили в Сан-Аугустин (совр. Сент-Огастин) 9 ноября 1664 года. Один из пленных англичан сообщил Мартину, что является старшим сыном губернатора Ямайки (у него были «прекрасное массивное тело, очень хорошее лицо и светлые, слегка вьющиеся волосы»). В январе следующего года губернатор Флориды велел капитану Мартину снарядить фрегат, чтобы отвезти пленных в Гавану, а оттуда на галеонах «серебряного флота» — в Испанию. Но, замечает Мартин, в Гаване в то время не было кораблей, готовых уйти в Европу. Дальнейшая судьба Джона Модифорда осталась невыясненной.
Что касается фрегата «Гриффин», то испанцы могли отремонтировать его и отвести на Кубу. На это косвенно указывают свидетельские показания капитанов Сэма Ширдло и Геррита Герритсзоона от 11 (21) января 1666 года. 12 (22) июля 1665 года, когда они крейсировали вблизи Гаваны, их отогнали от побережья три испанских военных корабля. 7 (17) октября 1666 года Герритсзоон дал показания под присягой губернатору Moдифорду. В документе записано, что «Гэррет Гэрретсон по прозвищу Роки», имевший «26 лет отроду или около того», без труда опознал в одном из упомянутых испанских кораблей «фрегат “Гриффин”, ранее принадлежавший капитану Адриану ван Димену по прозвищу Сварт». К сожалению, ни подтвердить, ни опровергнуть заявление Рока Бразильца пока что нет возможности.
Вернемся, однако, к письму Томаса Модифорда. Говоря о приватирах, губернатор подчеркнул, что во исполнение приказов его величества издал прокламацию об отмене каперских поручений; но, добавляет он, «страх может толкнуть их к французам на Тортугу и повернуть их силы против этого острова и всей нашей торговли, что было уже отчасти сделано в отношении капитана Уотсона, который был неожиданно захвачен ими в заливе Блуфилдс» (речь, несомненно, идет о захвате пинка «Блу дав», на котором Уотсон был не капитаном, а суперкарго).
По данным Модифорда, общая численность флибустьеров Ямайки доходила до 1500 человек. Усмирять их благоразумнее было «постепенно и мягко», но, следуя королевским инструкциям, губернатор готов был сделать это «быстро и сурово». В связи с этим, возможно, возник новый проект захвата Тортуги при помощи кораблей королевского флота.
В «Календаре государственных бумаг» содержится «Краткий отчет об острове Тортуга», датируемый примерно 1664 годом. Приведем его краткий пересказ: «Когда генерал Венэблз прибыл к Эспаньоле, на Тортуге проживало некоторое количество испанцев, которые полностью покинули это место спустя шесть месяцев. Тогда Элиас Уоттс с 10 англичанами с Ямайки взял во владение оный, возвел форт с четырьмя пушками из руин большого форта, который возвели французы, которых, однако, полностью разбили испанцы. Спустя некоторое время около 150 англичан и французов поселились там, что было большим подспорьем для английской нации. Полковник Уоттс получил комиссию на названный остров от генерала Брейна, губернатора Ямайки, и число жителей возросло. Бедный несчастный джентльмен [Джеймс Аранделл], полковник в армии короля, высланный из Англии, женился на дочери Уоттса и стал начальником на Тортуге; но французский месье [дю Россе] добыл комиссию, прибыл на Ямайку, когда полковник Дойли был губернатором, и владение было дано ему при условии сохранения острова за английской нацией; но он провозгласил короля Франции, ограбил англичан, выгнал их с острова, и с тех пор держит сие владение. Несправедливость, что Тортуга не может иметь жителей с Ямайки. Это порт, где военные корабли могут в безопасности стоять на якоре и приводить свои призы, выставляя их на аукцион и удовлетворяя все свои нужды, что может весьма неблагоприятно отразиться на Ямайке. Под протекцией Ямайки находится 20 приватиров всех национальностей, которые, будучи тут отстраненными от захвата призов, желают взять на Тортуге французские или португальские комиссии, а то и вовсе никакие, и препятствовать всей торговле с Ямайки и не давать испанским кораблям приходить сюда покупать негров. Наконец, ежели Тортуга не будет приведена к повиновению губернатору Ямайки, это может стать причиной разорения ее и превратит в убежище разбойников и пиратов, которые сделали его [пиратство] своей жизнью, из-за чего жители Ямайки покинут страну. Это может быть предотвращено подчинением Тортуги двумя королевскими кораблями с Ямайки, и это может быть очень легко сделано, так как там имеется лишь 150 французов и один форт с четырьмя пушками…».
В архивах сохранились также «Предложения Абрахама Лэнгфорда по делу о его возвращении на Ямайку и Эспаньолу». В своей петиции Лэнгфорд просил короля предоставить ему «специальное поручение на управление Тортугой и берегами Эспаньолы с содержанием». При этом он указывал, что в течение двух лет «прилагал усилия к покорению Тортуги и к управлению берегом Эспаньолы за счет собственных больших расходов». Петиция содержала предложение либо захватить Тортугу силой, либо купить ее у сьёра дю Россе, «который претендует на нее как на свою собственность и предлагает ее к продаже».
Прошение капитана Лэнгфорда рассматривалось в Лондоне, о чем можно судить по следующей записи в «Календаре государственных бумаг»:
«3 октября 1664 года, Парсонс-Грин.
Доктор Генри Стаббс Уильяму Годолфину, в доме сэра Генри Беннета возле Чэринг-Кросс. Изложил по просьбе сэра Генри Беннета свое мнение относительно нынешнего проекта по Тортуге. Считает, что проект не заслуживает внимания Его Величества; сие может подвергнуть опасности разрыва отношения с Францией, заденет королевскую честь, является трудным для исполнения и не имеет особых выгод… Остров [Тортуга] мал и слабо поощряет англичан к поселению… Нынешний французский губернатор удерживает его с помощью своих домашних и слуг, и там нет ни одной значительной плантации, так как буканиры не имеют постоянных жилищ на Эспаньоле из-за страха перед испанцами. Тортуга является их гаванью, а также портом для французских кораблей, так что нет необходимости принуждать или привлекать какой-то выгодой Его Величество к исполнению сего проекта. Неизвестно, с какими именно силами Его Величество может овладеть им, посколько можно встретить отпор от французов с Эспаньолы… Трудно понять, каким образом кто-либо возьмется отправиться с Ямайки на Тортугу, и как это может быть в интересах короля — ослабить Ямайку? Полковник Бэрри был старый известный солдат и плантатор на Ямайке, капитан Пленвиль — серьезный и разумный плантатор, который с капитаном Леверетом, капитаном Лэнгфордом и всеми их интересами и фантазией не смогли достать и 20 человек, чтобы пойти с ними обосноваться там; и можно себе представить, может ли кто-либо еще желать этого сегодня, когда Ямайка находится в таком преуспевающем состоянии… Тортуга может оказаться такой же фатальной для ямайцев, как Ямайка для Барбадоса, Сент-Китса, Невиса или Бермуд. Англичане приобрели ее однажды, но никто никогда не слышал о каких-то больших выгодах от этого… Проект относительно Сан-Доминго более реальный. Но всё подается не так, как оно есть в реальности; капитан Лэнгфорд — неподходящий человек для руководства этим проектом… Капитан Лэнгфорд не говорит по-французски и не понимает этого языка; он совершенно не мудрый человек, его интерес — на Ямайке, и личность он — презренная, удача покинула его, а честность его сомнительна… Вся его выдумка — не более чем желание покрыть за счет королевской казны свои долги, которые он заимел через свою беспечную жизнь и измену… своим принципам… Он добрый моряк и знаток тех мест, но так упрям, что гораздо больше хвастается, чем знает на самом деле…».
В итоге предложения Лэнгфорда были отвергнуты, и английское правительство больше не возвращалось к рассмотрению проектов о захвате Тортуги и западной части Эспаньолы.
В июне 1664 года в Порт-Ройял вернулся капитан флибустьеров Генри Кастинг, долгое время промышлявший в Карибском море с просроченным каперским свидетельством от лорда Виндзора. Он привел с собой захваченный им испанский корабль «Сан Мигель и Санто Доминго» (судовладелец — мулат Себастьян Креспо). Видимо, о нем Модифорд упоминает в письме своему брату Джеймсу, датированном 10 (20) августа. Вначале он посетовал на то, что его предшественник Литтлтон «был слабым человеком, весьма подверженным влиянию со стороны здешних мерзавцев», и что он отправил в море много приватиров, которые теперь «чинят большие препятствия» его, сэра Томаса, мероприятиям. Затем новый губернатор конфиденциально сообщил брату о капитане приватиров, который вернулся в Порт-Ройял с испанским призом; хотя Модифорд не дал гарантий ни ему, ни его судну и даже хотел вернуть трофей испанским собственникам, «некоторые купцы купили приз за 400 ф. ст.». И далее: «Кредиторы этого приватира давили на этого капитана так сильно, что ночью он сбежал, а на следующий день был отстранен от командования…». По мнению губернатора, вина за антииспанские действия упомянутого капитана всецело ложилась на Литтлтона, «ибо каперская грамота бедняги была законной и, следовательно, сажать его в тюрьму или менять владельца его собственности было бы несправедливостью и угнетением». В заключение Модифорд выразил надежду, что в ближайшее время будет найдено достаточно оснований для оправдания несчастного приватира.
Осенью 1665 года Себастьян Креспо подал петицию английскому королю, в которой жаловался на незаконный захват его судна «Сан Мигель и Санто Доминго». По словам судовладельца, сэр Томас Модифорд 28 июня (8 июля) 1664 года отправил в Картахену сообщение об этом призе с предложением забрать его; «и петиционер, переправившись на Ямайку, чтобы взять во владение названный корабль, нашел его осужденным как приз в адмиралтейском суде, из-за чего он был продан и куплен на имя Ричарда Ричардсона и другого лица, в действительности — для вышеназванного губернатора, который купил его за незначительную сумму, тогда как стоимость его была 40 000 пиастров».
Из этого документа видно, что губернатор Модифорд с самого начала своего правления проявил личную заинтересованность в призах, доставляемых на Ямайку флибустьерами.
Король велел губернатору вернуть захваченный капитаном Кастингом корабль и товары петиционеру, о чем сообщалось в переданном сеньору Креспо письме. Но «когда петиционер прибыл на Ямайку, названный губернатор отобрал у него вышеназванные указы и письма, отказал ему в расписке и лишь предложил через своего секретаря Сэмюэла Бернарда 1000 пиастров из своего долга, которые петиционер отверг и снова бросился к стопам Его Величества». Себастьян Креспо просил возместить ему убытки в размере 4700 ф. ст. 17 (27) января 1666 года король отправил губернатору Ямайки приказ еще раз рассмотреть это дело «и использовать все возможности для возврата названного корабля и товаров» или уплатить судовладельцу их стоимость деньгами.
Возможно, настоящее имя Генри Кастинга было Хендрик Кастен (или Карстенс). Последний упоминается в книге врача с острова Кюрасао Давида ван дер Стерре «Весьма примечательные путешествия, совершенные Яном Эрасмусом Рейнингом в основном в Вест-Индии, а кроме того во многих других частях света» (1691). Описывая пиратские похождения Яна Эрасмуса, сына датского моряка и простой зеландской девушки, он упоминает о его встрече с ямайским капером Кастеном; этот капитан был «родом из Амстердама, но имел жену на Ямайке».
Антипиратские санкции британских властей испытал на себе и капитан флибустьеров Роберт Сирл. В свое время он командовал 8-пушечным «Кагуэем» — наибольшим из трех испанских торговых судов, захваченных Кристофером Мингсом во время набега на Санта-Марту и Toлу в 1659 году. 18 (28) сентября 1662 года, будучи капитаном корабля «Байам», Сирл приобрел новое каперское свидетельство для действий против испанцев. Вполне вероятно, что он принимал участие в экспедициях Мингса против Сантьяго-де-Кубы и Кампече.
В июне 1664 года, командуя кораблем «Хоупфул эдвенчер», капитан Сирл привел на Ямайку два испанских приза, взятых в водах Кубы. 19 (29) августа в Сантьяго-де-ла-Веге состоялось заседание Совета Ямайки. В его протоколе отмечалось: «Зачитано письмо короля от 15 июня, приказывающее вернуть захваченные корабли и товары испанцам; приказано, чтобы корабль и барк, приведенные капитаном Сирлзом [Сирлом] в Порт-Ройял, были захвачены и возвращены этой (испанской. — В.Г.) нации, а также все наличные деньги, которые могут быть обнаружены; уведомление об этом послано губернатору Гаваны; лица, которые сделают в будущем какие-либо насильственные покушения и грабежи на испанцев, будут рассматриваться как пираты и мятежники; и чтобы каперская грамота капитана Сирлза была изъята у него, а его руль и паруса взяты на берег для гарантии. Полковнику Теодору Кэри, адмиральскому судье, Джону Мэну, сержант-майору в Пойнте [Порт-Ройяле], и капитану Питеру Пью проследить, чтобы эти приказы были должным образом исполнены».
Едва не попал на виселицу и капитан флибустьеров Морис Уильямс. 24 октября (3 ноября) 1662 года, командуя 7-пушечной бригантиной «Хоупвелл эдвенчер» (по другим данным — «Хоупфул эдвенчер»), он получил на Ямайке новое каперское свидетельство для крейсерства против испанцев и в начале 1663 года, возможно, участвовал в экспедиции Мингса против Кампече. В конце сентября или начале октября 1664 года, все еще командуя судном «Хоупвелл эдвенчер», Моррис натолкнулся в море на испанский пинас «Санто Кристо де Бургос», месяцем ранее отделившийся во время урагана от флота Тьерра-Фирме. Видя, что он не сможет убежать от корсаров, капитан и владелец «Санто Кристо», кавалер ордена Калатрава дон Хуан Хименес де Бохоркес, решил схитрить и переписал большую часть своего груза — 2500 кинталей кампешевого дерева и 75 ящиков табака — плывшему с ним английскому купцу Джилсу Лидкотту (последний был торговым представителем сэра Мартина Ноэля, видного купца, имевшего свои интересы на Ямайке).
Захватив «Санто Кристо», Уильямс не был обманут этой уловкой, но он уже знал, что новый губернатор, сэр Томас Модифорд, прибыл с приказом короля Англии подавить флибустьерство. Когда корсар в конце ноября появился в водах Ямайки, он написал Модифорду о своем намерении доставить приз в Порт-Ройял и обещал вернуть захваченный груз Лидкотту, если корабль будет присужден ему, Уильямсу. Губернатор, однако, не пожелал дать ему какие-либо гарантии, заявив, что «никогда судебное решение о корабле не будет вынесено адмиралтейским судом до того, как он окажется в пределах его юрисдикции; если же он [Уильямс] взбунтуется ради своих людей, то узнает, что у государей долгие руки».
Через восемь дней, 29 ноября (9 декабря), Уильямc всё же рискнул войти в гавань Порт-Ройяла и отправил на берег Лидкотта, который «клятвенно рассказал весьма правдоподобную историю» о том, что призовые товары принадлежали Мартину Ноэлю, а корабль — дону Хуану Хименесу де Бохоркесу, «добровольно» передавшему его капитану Уильямсу. Однако по приказу губернатора призовые товары были тотчас конфискованы судьей Робертом Биндлоссом; адмиралтейский суд постановил все товары продать в пользу государства и испанского собственника. Капитан Уильямс и тринадцать его людей были обвинены в пиратстве, а 16 (26) февраля 1665 года их судили и приговорили к смерти через повешение. Правда, прежде чем приговор привели в исполнение, Модифорд получил от государственного секретаря лорда Арлингтона новые инструкции (датированы 12 ноября 1664 года): он должен был смягчить политику в отношении флибустьеров и побудить их к нападению на антильские владения Голландии. Губернатор тут же помиловал Уильямса и его товарищей и позже привлек их к экспедиции сэра Эдварда Моргана на Нидерландские Антильские острова. Корабль «Санто Кристо де Бургос»» так и не был возвращен Хименесу; переименованный в «Спикер», он был передан под командование Уильямса и стал флагманом в упомянутой выше экспедиции Эдварда Моргана.
Дон Хуан подал петицию английскому королю, ходатайствуя о возврате своего судна и товаров. 10 (20) ноября 1665 года Карл II, находясь в Оксфорде, распорядился, чтобы государственный секретарь потребовал от губернатора Ямайки изучить представленные петиционером обвинения и, «если он найдет их достоверными, использовать все средства для возврата корабля, а если не преуспеет в том, то доложить обо всем деле Тайному Совету».
16 (26) марта 1666 года лорд Арлингтон написал Модифорду письмо, потребовав от него «использовать все средства для возврата корабля и товаров», принадлежавших Хименесу, «а если не будет успеха в удовлетворении петиционера, то прислать свое мнение обо всем этом деле Его Величеству и министерству». К письму госсекретаря, по-видимому, прилагалась копия жалобы Хименеса на «душеприказчиков сэра Мартина Ноэля», которые должны были отправить призовые товары в Англию в адрес названного купца, но не сделали этого. 10 апреля того же года дон Хуан написал личное послание Модифорду, приложив к нему копию указа короля Карла от 10 ноября 1665 года. В своем письме Хименес настаивал, чтобы губернатор Ямайки отправил в Лондон компенсацию, равную стоимости пинаса и проданных с него товаров — «в пиастрах, векселях или какао и сахаре», передав их агенту Мартина Ноэля, Джилсу Лидкотту, или испанскому послу графу де Молина.
Летом 1666 года Модифорд написал членам Тайного Совета подробный отчет о том, как был захвачен испанский корабль «Санто Кристо» и куда делись призовые товары. В «Календаре государственных бумаг» читаем: «Желая не допустить, чтобы Лидкотт обидел Хименеса, Модифорд решил, чтобы векселя на груз кампешевого дерева и табака были взяты на имя сэра Джеймса Модифорда, сэра Мартина Ноэля, м-ра Кендалла и Лидкотта, чтобы по их прибытии в Лондон они могли быть сохранены для бедного джентльмена, и все те бумаги были сэром Джеймсом Модифордом и м-ром Кендаллом доставлены лорду Арлингтону вместе с отчетом о делах в его письме от 2 (12) февраля 1665 года. Корабль и товары были проданы в соответствии с обычной практикой, а деньги направлены на завершение строительства форта в Порт-Ройяле, из коих только 60 фунтов [выручили] за корабль, принадлежавший Хименесу. На этом корабле под командованием названного Уильямса отправился против голландцев полковник Морган, после смерти которого он был взят французами на Сент-Кристофере, где Уильямс, как они слышали, всё еще сидит в темнице, испытывая крайне дурное обращение. Был весьма уверен — то, что было передано тем уважаемым лицам, попадет в руки Хименеса. Не может дать отчет о других голословных утверждениях, содержащихся в названной петиции Хименеса… Итак, совершенно очевидно, что основная часть состояния Хименеса ушла домой, чтобы быть переданной ему, как выше означено, исключая пятнадцать тонн кампешевого дерева, которые Лидкотт отправил ранее без ведома губернатора Модифорда».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.