О разделении Церквей на православные и мусульманские и об отлучении Аллаха от греческой православной Церкви[39]
О разделении Церквей на православные и мусульманские и об отлучении Аллаха от греческой православной Церкви[39]
Православие и мусульманство
Абул-Касим йбн Абдалла ибн Муталиб, после своей смерти прозванный Мухаммадом (то есть «Достославным») был основателем новой христианской секты — мусульманства.
Морозов («Христос», т. 6) указывает, что мусульманство с 578 года по 1180 было христианской сектой, ибо «мусульманство — это протестантизм Восточной Церкви».
Иоанн Дамаскин (685–755) занимал должность первого советника при дворе халифа. Его отец — Сергий-Мансур — был государственным казначеем при дворе Омейядов.
При втором халифе, Абу-Джафаре ал-Мансуре (754–775), богослужебные книги христиан были переведены на арабский, и христианство проповедовалось в церквах по-арабски.
Император Лев III Исаврянин (717–741) в послании Омару II замечает, что христиане его времени владели уже многими житиями Мухаммада, «написанными христианскими епископами еще при жизни самого Пророка».
Как видите, христиане живо интересовались личностью святого человека и не считали его учение чем-то чуждым. Да и почему им не согласиться с Пророком, который признавал Христа за Слово Божие, хотя и отвергал его личное, отдельное бытие, то есть Иисус — не отдельный бог, а лишь часть бога, его Слово. Он признавал даже и воплощение Сына Божия, но отвергал реальность его тела, держался докетизма.
Византийцы перевели на греческий язык Коран, с чего и начинаются неприятности для последователей Пророка.
Эдесский монах Варфоломей пишет: «В твоем Коране нашел я одни только выдумки и непристойные речи; но ничего не нашел такого, что внушает и вдохновляет слово божие».
При переводе понятие о боге «Ссамад»[40] переведено словом «Олосферос»[41].
Это понятие было усвоено (присвоено) Православной Церковью и было внесено в чин принятия мухаммеддян в православие. Так мусульмане стали считаться Церковью православными людьми.
Итак, с перевода Корана на греческий и начались проблемы. «Олосферос» при чтении было исковеркано и понято как «Олосфирос», т. е. «Выкованный». И в византийской трактовке получилось: «Бог есть един в себе, твердо, вся как бы молотом сплоченная и имеющая сферический вид масса, которая не рождала, не рождена, которой ничего нет подобного в мире».
Такими словами была объяснена 112-я сура Корана.
Но значит, у Бога не было детей? Стало быть, Иисус — не Сын Божий. И Бог «выкован» (возможно, из металла). Для анафемы хватило и этого.
И в 1180 году церковные иерархи Константинополя провозгласили Анафему:
Отлучение Богу Магомета, о котором
говорят, что он есть Бог, весь выкованный
молотом, который не рождал, не рожден,
которому никто не подобен.
Заметьте, отлучили от Церкви самого Бога!
И Мануил Комнин смутился формулой анафемы, увидав в ней хулу на истинного Бога, и предложил изъять эту анафему из книг.
Патриарх Феодосий и его сторонники отказались изменить текст отлучения. Но Мануил издал книгу, защищая Магомета, осуждая тех, кто «по невежеству и неосмотрительности подвергает анафеме истинного Бога». Для императора Аллах — истинный Бог!
Патриарх, со своей стороны, назвал это сочинение опасным для церкви, призвав остерегаться его как яда. В ответ Мануил обозвал патриарха и его сторонников «всесветными дураками» и потребовал созыва Собора.
Но…
«Как говорят мусульмане, Бог сообщил Мухаммаду силу 40 мужчин, чтобы он мог совокупляться чаще и с большим количеством женщин, чем кто-либо другой». Так заявил «некий мусульманин». И этого было достаточно, чтобы Никита Хониат заявил, что в раю мусульмане, как мужчины, так и женщины, будут огромного роста и будут обладать по 40 детородных членов, при этом будут беспрерывно упражняться в сладострастии перед лицом Бога, так как Бог не подвержен стыду.
Это было уж слишком. Не взять на вооружение против еретиков такое…
И вот на Соборе архиерей фессалоникский Евстафий заявил: «Я был бы вовсе недостойным, если бы признал истинным Богом скотоподобного растлителя, учителя и наставника на все гнусные дела».
И после этих слов, произнесенных мерзкими устами святотатца, изрыгавшими хулу на Господа, не основанной ни на одной строке священного Корана, защищать мусульман никто не осмелился.
Так слова одного мерзавца раскололи единую Церковь на Греческое Православие и на Правоверие.
Это было в мае 1180 года.
Но все же анафема была подкорректирована: «Анафема Магомету и всему его учению и всем его последователям».
С 602 года правоверные и православные молились в одних и тех же храмах, на куполах которых сияла восьмиконечная звезда в полумесяце.
Осада русскими войсками христианского города, над которым реет стяг со звездой и полумесяцем. Радзивилловская летопись
Потом правоверные оставили только полумесяц, а православные немного исказив звезду, превратив ее в крест с лучами, оставили сей крест с полумесяцем. Таковой крест и поныне можно увидать на русских церквах.
Крест со звездой
Но в 1180 году это отлучение коснулось лишь Византии. Русь еще долго была правоверно-православной, пока в 1666 году не произошло «исправление книг», когда старые писания (собственно, тексты Корана) не были изымаемы, а новое Писание (Библия, переведенная с еврейского и латинского, а не с греческого, к тому же) не начала навязываться силой. Это вовсе не значит, что кроме Корана у русских не было Евангелий. Были. Ибо Евангелия — книги, считающиеся божественными и для мусульман. Но постепенно коранические тексты уничтожались где силой, где при пожаре, где от ветхости. Переписывать же их было нелегко.
Оставались в обиходе лишь Евангелия, которые можно было заказать переписчикам за мзду некоторую.
Турецкая медаль в честь русских воинов, помогавших турецкому султану Махмуду от нападения египетского паши. На одной стороне медали в шестнадцатиугольной звезде внутри лавровых ветвей надпись «Махмуд Адли» (Махмуд Справедливый) и дата 1249 (хиджры). На другой стороне внутри лавровых ветвей герб: восьмиконечная звезда в полумесяце и дата 1833. Один герб — турецкий, второй, с «европейской» датой, чей?
Так постепенно у старообрядцев вышел из употребления непонятный по языку Коран и вошло Евангелие. Вот только обряды многие старообрядцы сохранили мусульманские. В старину перед молитвой старообрядцы производили омовение, причем если не было под рукой воды, то омовение совершали землей или речным песком. Если из их посуды поест православный христианин-никонианин, католик или григорианец, посуду выбрасывали, так как считали, что посуда испоганена христианами. Всего перечисляется 16 общих обычаев. Я бы добавил еще два.
Но это уже не столь важно. Важно понять, что Православие и Правоверие на Руси до XVII в. составляли единый культурный пласт. Все были православными до Никона. А дальше начался раскол. Отделились греко-православные (никониане), которые непонятно почему стали называть себя греко-православными, раз с греческой церковью они объединиться так и не смогли, хотя позже объединились с несторианами, отлученными от Церкви греками.
А. Кузьмин (см. Падение Перуна. С. 232) пишет: «Еще и в XVII веке, причем и у мордвы, и в Южной Руси, праздновали пятницу…
Не случайно позднее пятница станет базарным, торговым днем во многих районах: в этот день нельзя было работать, но можно было торговать».
У иудеев выходной в субботу. У христиан — в воскресенье.
А пятница — у русских и мусульман. Вывод ясен.
К тому же девушки и женщины проводили свою жизнь в тереме на женской половине. Даже невесту жених до свадьбы видеть не мог. Это, безусловно, не обычаи язычников, а именно мусульманские обычаи. Правда, в деревнях паранджу не носили, там женщине приходилось работать от зари до зари, но и в городе, и в деревне простоволосая женщина, не завязанная платком по самые глаза, считалась блудницей.
Яков Рейтенфельс сообщает о Московии: «Хотя женщины царского рода пользуются в европейской части земного шара величайшими преимуществами пред московскими царицами, однако нигде они не окружены таким почетом и уважением, как у мосхов. О них не позволено говорить мало-мальски непочтительно, и никто не может похвастаться тем, что видел царицу где-либо с открытым лицом. Когда они проезжают по городу среди народа в каретах или едут за город, то они до того окутаны покрывалами, что ни их не видно, ни они сами ничего не видят. Поэтому обыкновенно устраивают так, что они совершают свои поездки большей частью рано утром либо поздно вечером, причем впереди едут несколько солдат, не подпускающих встречных по пути близко к каретам.
Дома девицы всю жизнь проводят уединенно на женской половине в обществе благородных девиц и женщин, и никому из мужчин, кроме весьма немногих прислужников, не дозволяется видеть их или разговаривать с ними».
«…Никому не возбранялось иметь по две и по три жены. Обычай этот удерживался долгое время и после крещения Руси.
Случай, когда «мужь оженится иною женою, с старой не роспустився», фиксировались церковными уставами на протяжении всего домонгольского периода»[42].
Святополк (1093–1113) имел одновременно две жены, и митрополитам-грекам не удалось заставить его оставить лишь одну. Даже в XII в. — многоженство у русских князей!
Русская монета князя Ивана с изображением Борака — священного коня Пророка Мухаммада, на котором последний путешествовал к подножию трона Аллаха
В издании «Царскосельский музей с собранием оружия» (СПб., 1860) сообщается, что в музее есть сабля с христианской символикой и арабской надписью «АЛЛАХ КЕРИМ». Переплетение христианской символики и строк из Корана характерно и для русских шлемов. Выходит, наши предки считали (по крайней мере, в XIII–XV в.), что Коран и Христианство — неотделимы.
Камень, найденный в Твери, с надписью по-арабски
Н. Пенник и П. Джонс «Истории языческой Европы» пишут: «Прежде церковные иерархи достаточно спокойно воспринимали иконы, как и культы святых и Девы Марии, считая их болезненным пережитком язычества, каковыми они на самом деле и являлись. В период иконоборческих столкновений противостоящие стороны были переименованы: иконоборцев, одно время принадлежавших к христианской ортодоксии, стали называть «сарацинами», а выступавших в защиту икон — «грекофилами». Восстановление в правах икон в 843 г. сопровождалось всеобщим ликованием христиан и ежегодно отмечалось как «праздник православия». Так, по иронии судьбы, языческие обычаи вновь были восстановлены, дабы отличать христианство от ислама».
Итак, только наличие икон и отличало православных от правоверных!
Но правоверие было распространено в основном по городам. В деревнях же долго еще удерживалось явное язычество. И лишь постепенно и в деревни приходит новая вера, причудливо сочетаясь с древними культами. Так возникло двоеверие.
Борис Федорович Годунов и царица Наталия Кирилловна
Как доносил в Рим в начале XV века кардинал д’Эли, «русские в такой степени сблизили свое христианство с язычеством, что трудно было сказать, что преобладало в образовавшейся смеси: христианство ли, принявшее в себя языческие начала, или язычество, поглотившее христианское вероучение». Как бы то ни было, фактом остается то, что образовавшееся двоеверие представляло собой мировоззренческий синкретизм, в котором ведущая роль принадлежала славянскому язычеству. Оно не только определяло специфику религиозности древнерусского народа, но и серьезнейшим образом видоизменяло важнейшие обрядовые формы и догматические законоположения христианства.
Ярослав Мудрый с детьми подносит Богу церковь
В это время прибыл из Грикланда епископ Палл по просьбе конунга Олава, и крестил конунга Вальдамара и княгиню Аллогию, и весь народ их, и утвердил их в святой вере… То, что было сейчас рассказано о христианской проповеди Олава Трюггвасона в Гардарики, не является невероятным, потому что превосходная и достойная веры книга, которая зовется «Imago mundi», говорит ясно, что те народы, которые зовутся руссы, полавы, унгарии[43], крестились во дни Оттона, того, который был третьим императором с этим именем. Некоторые книги говорят, что император Отгон ходил со своим войском в Аустрвег и повсюду там привел народ к христианству, а с ним — Олав Трюггвасон.
В большинстве своем саги считают Владимира Мономаха сыном Ярослава Мудрого. При этом нигде более не раскрывается русское имя сына Ярицлейва Хольти. Только данная информация позволяет установить, что Хольти — это скандинавское имя Всеволода Ярославича, отца Владимира Мономаха.