Усиленная экспансия православной церкви

Усиленная экспансия православной церкви

В 1875 – 1876 гг. Холмская епархия, располагавшаяся на территории Люблинской и Седлецкой губерний бывшего Царства Польского, стала ареной конфликта между православной церковью и последним бастионом греко-католической церкви, сохранявшей до этого времени свои позиции благодаря частичной автономии Царства Польского. Российские власти, обеспокоенные ориентацией униатской церкви на украинское крестьянство в толерантной Австро-Венгерской империи, не хотели распространения этих тенденций даже на 200 тыс. униатов Холмщины – небольшую часть паствы этой церкви.

Было принято решение об отмене унии и присоединении холмских униатов к православию, как и в 1839 г. Местное население оказалось не настолько уступчивым, как униаты в западных губерниях в тридцатые годы XIX в. Тем не менее окончательное присоединение униатов Холмской епархии к православию произошло после постановления от 11 мая 1875 г. Святейшего Синода (где обер-прокурором был Д.А. Толстой). Это решение вызвало волну возмущения по всей Европе.

И хотя эта тема остается за рамками нашего исследования, ее нельзя обойти из-за близости к этим землям Волынской губернии, а кроме того, бурной реакции среди местных католических и православных священников на эти события1285. Включение в юрисдикцию Варшавской православной епархии проживавших на территории Холмской епархии униатов русинского (украинского) происхождения вызвало протесты с их стороны. Прихожане не признавали богослужения, крещения, венчания и похорон согласно православному обряду. Доходило до столкновений верующих с полицией, арестов священников, противящихся постановлениям. Среди униатов, защищавших существовавшие традиции и церковные обряды, были погибшие.

В свою очередь, в Киеве генерал-губернатор Дондуков-Корсаков решил, что стоило бы пригласить 100 «новообращенных» посетить православные святыни, а именно Софийский собор и знаменитую Киево-Печерскую лавру. На эту цель он выделил 700 рублей, но последствия этого предприятия были плачевные. Три человека, по всей видимости выбранные в спешке, придерживались антиправославных взглядов. Согласно полицейскому рапорту генерал-губернатору, эти «упорно окатоличенные» отказались посетить православные святыни и демонстративно отправились в киевский католический собор, надев на голову польские конфедератки. Они были арестованы полицией и вынуждены были просить прощения у православного протоиерея, после чего были отправлены домой1286.

До начала XX в. «бывшие» холмские униаты были решающим фактором в соперничестве между православными, римскими католиками и греко-католиками из Львова. С 1879 г. православное церковное братство Пресвятой Девы Марии, которое с 1894 г. находилось под опекой царя, начало противодействовать тихой поддержке, оказываемой прихожанам бывшей Холмской епархии Люблинским и Седлецким римско-католическими епископами, иезуитами из Галиции и львовским униатским обществом при церкви Св. Юра. Население Холмщины оказалось разодрано между тремя религиями, символами трех разных народов в этом регионе.

Какая-то часть «обращенных» укрывалась от православных властей у волынских католиков. Еще в 1890 г. петербургский журнал «Север» атаковал «непокорных униатов» из Холмщины, нашедших убежище в приграничном Владимирском уезде, который описывался как самый заброшенный уголок Российской империи. Журнал обвинял протестантов (немцев) и католиков (поляков и немцев) в оказании помощи беглецам. Кроме того, «Север» призывал православное население сохранять бдительность, так как среди 6800 жителей уезда скрывалось 380 непримиримых униатов из Привислинского края1287.

Как известно, после нескольких десятков лет преследований, целью которых было заселение Холмщины «русским элементом» и ограничение влияния католической церкви (запрет на паломничества в один из важнейших для польских католиков центр – Ченстохову; лишение прав наследования детей из т.н. краковских браков – смешанных браков между униатами и католиками, заключенными в Кракове за пределами Российской империи), значительная часть населения Холмщины после подписания Николаем II в 1905 г. указа «Об укреплении начал веротерпимости» вернулась в лоно католической церкви. Но в то время этот российский Ольстер (по выражению Х. Сетон-Уотсона) был выделен в отдельную Холмско-Люблинскую епархию, и практически сразу возглавивший ее епископ Евлогий на националистической волне 1907 г. возглавил кампанию за создание отдельной Холмской губернии в составе Российской империи, что и произошло в 1912 г. Таким образом был подведен итог сорокалетнему периоду религиозно-политического аннексионизма.

Поляки с презрением относились к «схизматикам», особенно к православным священникам и членам их семей. Среди пациентов Талько-Хрынцевича таковых было около ста. В воспоминаниях он описывает их многодетные семьи, крестьянскую толстокожесть, пьянство, венерические заболевания, враждебное отношение к своей украинской крестьянской пастве, склонность к доносительству1288. В Петербурге к этому времени уже давно поняли, что ставка на это духовенство была залогом российского господства на Правобережной Украине. Поэтому ко всем мерам, о которых шла речь, власти добавляли все новые акции, которые должны были подчеркнуть государственный характер православной веры и желание завладеть душами крестьян, экономически сильно зависевших от поляков.

Вся печатавшаяся в Юго-Западном крае националистическая российская пресса: «Заря», «Киевлянин», «Русь» (это название в пропаганде тех лет ассоциировалось исключительно с Россией, но не Украиной), издававшаяся в Киеве, «Волынь», выходившая в Житомире, – посвящала свои первые полосы празднованию в 1883 г. пятидесятилетия указа от 13 октября 1833 г. о передаче православным Почаевского монастыря, принадлежавшего до этого греко-католическому монашескому ордену базилиан. Этот влиятельный монастырский комплекс, расположенный вблизи Владимира и Хелма (Холма), призван был стать символом возвращения на эти земли православной церкви после нескольких веков господства здесь польских католиков.

Основной Свято-Успенский собор и кельи Почаевской лавры были построены в 1771 – 1782 гг., когда лавра была уже греко-католической, при помощи каневского старосты поляка Михала Потоцкого. Пресса, особенно «Киевлянин», писала об этом праздновании в агрессивной манере, подчеркивала триумф православной веры. Этот праздник, по мнению редактора «Киевлянина» Д.И. Пихно, должен был оживить дух православного населения в его борьбе с пережитками прошлого, осквернившего национальную святыню1289.

Почаев был расположен на перекрестке влияния и юрисдикций Житомирской католической епархии, где как раз тогда должность епископа было разрешено занять Шимону Марчину Козловскому, и греко-католической церкви с центром во Львове, где митрополичий кафедральный собор Св. Юра, поддерживаемый Веной, стал символом украинского возрождения. Превознесение Почаевской лавры как национальной святыни России звучало как предостережение. В отчете о праздновании годовщины лавры в еженедельнике «Kraj», подписанном, как обычно, псевдонимом («Лонгин»), подчеркивалась связь религиозной и государственной символики. В торжествах приняло участие пять православных епископов, а также генерал-губернатор Дрентельн, волынский губернатор, предводитель Волынского дворянства (с 1863 г. эту должность занимали почти исключительно русские дворяне) и товарищ министра внутренних дел П.В. Оржевский. Были зачитаны телеграммы от К.П. Победоносцева, обер-прокурора Святейшего синода, серого кардинала при императоре Александре III, а также от Д.А. Толстого, в то время министра внутренних дел. Митрополит Киевский и Галицкий Платон прочитал проповедь, в которой призвал Почаевскую лавру обращать в православие иноверцев в Волынской губернии. Как следовало из самого названия его митрополии, православная церковь не скрывала желания распространить свое влияние и на Галицию, на православных русинов-украинцев, а возможно, даже и на живших там униатов. Российские власти рассчитывали на союз с т.н. москвофилами, или русофилами, т.е. галицкими украинцами, сторонниками Петербурга и противниками Вены. Почаев, находившийся всего в семи верстах от границы, призван был стать основой националистической и православной идеологии. В связи с торжествами было объявлено о создании Почаевского братства, которое открыто заявляло о готовности принимать у себя православных из Галиции. Эти явные провокационные выпады против Вены1290 были усилены в следующем году, когда братство открыло в монастыре библиотеку, куда поступали книги и брошюры от Общества грамотности. Одновременно с этим с противоположной стороны униатские украинские общества и просветительская организация «Польская Матица» переправляли в Российскую империю свои книги для народа.

Царские власти связывали воедино проблемы религии и народного просвещения. Именно поэтому Министерство народного просвещения финансировало содержание книгохранилища в Киеве, откуда 14 библиотек Волынской губернии получали книги для православных приходских школ. В то же время министерские чиновники боялись слишком широкого просвещения народа. Более важным по сравнению с русификацией украинского крестьянства было сохранение его пассивности. Поэтому в задачи Почаевской лавры прежде всего входила работа со сторонниками царской политики в Галиции1291, а не просвещение местного крестьянства.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.