Глава 6. КЭТРИН ЭДДОУС
Глава 6. КЭТРИН ЭДДОУС
Второй жертвой кровавой ночи 30 сентября стала сорокашестилетняя проституткa Кэтрин Эддоус. Тело жестоко убитой женщины было обнаружено в 01:45 в темном углу Митр-сквер. Эта площадь граничит с Уайтчепелом, но находится под юрисдикцией полиции лондонского Сити.
Митр-сквер расположена примерно в двенадцати минутах ходьбы от Бернер-стрит, где произошло убийство Элизабет Страйд; тело Эддоус нашли примерно через сорок пять минут после того, как обнаружили Страйд. На эту площадь ведут три дороги: через Чёрч-пассидж с востока, по Митр-стрит с запада или через Сент-Джеймс-пассидж с севера. Примерно в 01:40 констебль Харви проходил по Чёрч-пассидж и заглянул на Митр-сквер, но не пошел туда. Если бы он это сделал, то непременно наткнулся бы на убийцу. Четыре минуты спустя констебль Уоткинс вошел на площадь с Митр-стрит и наткнулся на тело Кэтрин Эддоус, лежавшее на тротуаре в юго-западном углу. Но ни Уоткинс, ни Харви не сообщили, что видели человека, проходившего мимо них или поспешно покидавшего площадь. Из этого следует, что преступник мог скрыться только через северный проход, ведущий в сторону Сити.
В последний раз Эддоус видели живой в 01:35 в компании усатого молодого человека, одетого в свободную шерстяную куртку. На вид ему было лет тридцать. Он был светлокожим, среднего телосложения, ростом 1 м 80 см. На голове у него была серая матерчатая кепка с козырьком, а на шее — красноватый платок. Внешним видом он напоминал моряка.
Голова Эддоус, как и в случае Мэри Энн Николс, была почти отделена от туловища. Глубокая рана на теле проходила от грудины до живота, а внутренности жертвы лежали над правым плечом. Посмертная экспертиза показала, что женщина лишилась почек и матки. Ее лицо было жестоко изувечено. Была ли это месть Потрошителя за то, что ему помешали на Бернер-стрит?
Доктор Фредерик Гордон Браун, врач лондонской полиции, прибыл на Митр-сквер приблизительно в два часа ночи. Ниже я привожу его отчет, так как в нем содержатся важные данные, о которых он не сообщил во время дачи свидетельских показаний:
«Тело лежало на спине, голова была повернута в сторону левого плеча. Руки были вытянуты вдоль тела так, будто они просто упали, и лежали ладонями вверх. Пальцы были слегка согнуты, левая нога вытянута в одну линию с телом. Живот вспорот. Правая нога была согнута в бедре и колене. Горло перерезано.
Большая часть кишечника была вырезана и лежала над правым плечом; рядом все было измазано каловыми массами. Кусок кишечника длиной около полуметра был полностью отделен от тела и лежал между туловищем и левой рукой. По-видимому, его поместили туда умышленно. Мочка и ушная раковина правого уха были срезаны наискосок.
На тротуаре, слева от шеи, вокруг плеча и верхней части руки, была лужица свернувшейся крови. Жидкость, по цвету напоминающая кровь, текла под шеей к правому плечу, поскольку тротуар был наклонен в этом направлении.
На момент осмотра тело не успело остыть. Трупное окоченение еще не развилось. Должно быть, пострадавшая умерла примерно полтора часа назад. Мы искали видимые ушибы, но не обнаружили их. На коже живота не было крови, а на бедрах отсутствовали какие-либо выделения. На кирпичах или на тротуаре поблизости не было следов крови. Их не было и ниже середины туловища. После того как тело увезли, в свернувшейся крови было найдено несколько пуговиц. На одежде спереди крови не было. Никаких признаков недавнего соития мы не обнаружили.
Когда убитую перевозили в морг на Голден-лейн, вытекло небольшое количество крови. С тела осторожно сняли одежду. При этом выпал отрезанный кусочек уха покойной.
Я провел вскрытие в воскресенье днем, в половине второго. Трупное окоченение было уже хорошо заметно. Тело еще не совсем остыло. На животе было зеленоватое пятно.
После того как левая рука была осторожно вымыта, на тыльной стороне ладони между большим и указательным пальцами обнаружился свежий ушиб красного цвета размером с шестипенсовую монету. На правой голени имелось несколько небольших синяков более раннего происхождения. Кисти и руки были загорелыми. На коже головы, спине и локтях синяков не было.
Лицо было сильно изувечено. Через нижнее левое веко проходил сквозной разрез длиной около 60 мм. На верхнем веке с той же стороны недалеко от угла носа была оцарапана кожа. А на правом веке имелся разрез длиной около сантиметра.
На переносице виднелся глубокий разрез, проходивший от левого края носовой кости почти до угла нижней челюсти с правой стороны щеки. Он проникал до самой кости сквозь все ткани щеки, кроме слизистой оболочки рта.
Кончик носа был полностью отрезан наискось от нижней части носовой кости до того места, где крылья носа переходят в кожу лица. Этот разрез также рассек верхнюю губу до десен и прошел над правым верхним боковым резцом.
На расстоянии около сантиметра от верхней части носа проходил еще один косой надрез. В правом углу рта был такой разрез, будто его сделали лишь кончиком ножа. Эта рана длиной в 4 см проходила под нижней губой.
С обеих сторон щек кожа была содрана, образуя треугольный лоскут размером около 4 см. Под левым ухом имелись две ссадины.
Горло пересекал разрез длиной 18 см. Поверхностный надрез начинался на расстоянии около 6 см за левым ухом и примерно в 4 см ниже него, а заканчивался примерно на 8 см ниже мочки правого уха.
Большая мышца горла была разрезана с левой стороны. Крупные сосуды на левой стороне шея были разорваны. Гортань была повреждена ниже голосовых связок. Все глубокие ткани были разрезаны до кости ножом, оставившим следы на межпозвоночных хрящах. Сосуды с правой стороны горла были лишь вскрыты.
В сонной артерии было довольное крупное отверстие или надрез, а внутренняя яремная вена была взрезана на 4 см, но не рассечена. В кровеносных сосудах имелись сгустки. Все эти разрезы были абсолютно точными и, скорее всего, были сделаны острым предметом, например ножом. Причиной смерти стало кровотечение из левой общей сонной артерии. Потерпевшая умерла мгновенно, а увечья были нанесены после смерти.
Мы обследовали брюшную полость. Передняя стенка была вскрыта от грудной клетки до лобка. Разрез начинался от мечевидного отростка грудины. Дальше он проходит вверх, не повреждая кожу над грудиной, и заканчивается в области грудной клетки. Затем он рассекает мечевидный хрящ. Должно быть, нож пошел наискосок именно из-за него.
Печень была проткнута, возможно, кончиком острого инструмента. Ниже было еще одно повреждение печени длиной около 6 см, а под ним на левой стороне органа имелся вертикальный разрез. Проколы кожи с левой стороны свидетельствуют о наличии двух разрезов.
Стенки брюшной полости были разделены посередине на расстоянии 0,6 см от пупка. Потом был сделан горизонтальной разрез длиной 6 смв сторону правого бока. Затем убийца разрезал пупок, обойдя его слева, и сделал еще один надрез с противоположной стороны, оставив пупок на кусочке кожи. К нему была прикреплена нижняя часть прямой мышцы с левой стороны живота длиной 6 см. Разрез затем шел наискосок вправо и вниз. Он проходил по правой стороне влагалища на расстоянии 1 см от прямой кишки.
Слева от паха имелась колотая рана глубиной около 2 см. Ниже был разрез длиной 8 см, аналогичный повреждению брюшины.
На 2,5 см ниже бедренной складки был сделан разрез, проходящий от переднего гребня подвздошной кости вниз наискосок по внутренней стороне левого бедра, отделяя левую половую губу и образуя кожный лоскут до паховой области. Левая прямая мышца не была повреждена.
Еще один лоскут кожи был срезан с правого бедра до гребня подвздошной кости и держался на правой половой губе. Мышцы на правой стороне, прикрепленные к передней связке, были полностью разрезаны.
Кожа на всем протяжении разреза была стянута на животе, но в сосудах сгустков не обнаружилось. Кроме того, из них не текла кровь. Я пришел к выводу, что все это было сделано уже после смерти женщины и убийца не мог сильно испачкаться в ее крови. Скорее всего, нападавший стоял на коленях справа от жертвы.
Я удалил содержимое желудка и поместил в банку для дальнейшего исследования. В желудке было очень мало пищи и жидкости, но через надрез в нем просачивалась частично переваренная мучная масса.
Кишечник был отделен от брыжейки. Преступник отрезал полметра толстой кишки. Правая почка была бледной, обескровленной, небольшое количество крови скопилось лишь у основания почечных „пирамид“.
От верхней части длинной узкой раны на нижней поверхности печени в левую сторону проходил разрез, а под прямым углом к нему был нанесен еще один, глубиной около 4 сми длиной 6 см. Сама печень оказалась здоровой.
В желчном пузыре имелась желчь. Поджелудочная железа была разрезана, но не полностью, а только слева от позвоночного столба.
Выстилающая поверхность брюшины была разрезана с левой стороны, а левая почка была аккуратно удалена. Левая почечная артерия была перерезана. Я бы сказал, что это сделал человек, который хорошо знал, где находятся почки.
Выстилающая оболочка матки была прорезана. Матка была отсечена горизонтальным разрезом, осталась лишь небольшая ее часть размером около 2 см. Остальное было удалено вместе с некоторыми связками. Влагалище и шейка матки не пострадали.
Мочевой пузырь был здоровым и неповрежденным, в нем имелось 100 мл жидкости. Через переднюю стенку брюшной аорты проходил разрез в форме языка. Другие органы были здоровы. Признаков половой связи не обнаружилось.
Я считаю, что сперва убийца перерезал жертве горло; женщина в тот момент уже лежала на земле.
Судя по характеру ран на лице и животе, они были нанесены остроконечным и хорошо заточенным ножом, а разрезы в брюшной полости были сделаны ножом длиной 15 см или больше.
Нападавший, должно быть, хорошо разбирался в расположении органов брюшной полости и способах их удаления. Нужно иметь некоторые медицинские навыки, чтобы найти почку и вырезать ее.
Думаю, у преступника было достаточно времени, иначе он не разрезал бы нижние веки. На это потребовалось по крайней мере пять минут.
Не могу объяснить, с какой целью были удалены некоторые внутренние органы жертвы. Я уверен, что женщина не оказывала сопротивления, и считаю, что преступление совершил один человек.
Горло было перерезано так быстро, что жертва не успела произнести ни звука. Вряд ли человек, нанесший удар, сильно испачкался в крови. Версия самоубийства даже не обсуждается.
Мое внимание привлек передник жертвы, в частности тот его край, к которому был прикреплен шнурок. Там были свежие пятна крови. Я видел часть передника, предоставленную доктором Филлипсом; он утверждал, что ее нашли на Гоулстон-стрит. Невозможно сказать, принадлежит ли кровь на нем человеку. Я приложил эту часть к переднику, на котором уже был новый кусок материала (очевидно, его пришили вместо того, что был у меня); их края полностью совпадают. На той части передника, которую нашли на Гоулстон-стрит, были следы крови и, очевидно, фекалий.
Расследованием обстоятельств смерти Кэтрин Эддоус (она же Конвей, она же Келли) занимался мистер С. Ф. Лэнгхем, коронер лондонского Сити».
День первый: четверг, 4 октября 1888 года
Мистер Кроуфорд, юрисконсульт лондонского Сити, выступал от лица лондонского муниципалитета в качестве представителя полиции.
Кроуфорд. Я представляю здесь полицию Сити, чтобы оказывать вам всестороннее содействие и, если сочту необходимым, задавать различные вопросы свидетелям в ходе рассмотрения дела. Вероятно, я спрошу у вас разрешения на это, когда вы закончите.
Коронер. О, конечно.
Элиза Голд. Я вдова, живу в Спиталфилдсе на Трол-стрит, 6. Я опознала потерпевшую. Это моя бедная сестра. (Свидетельница начала сильно плакать и несколько минут не могла ничего говорить.) Ее звали Кэтрин Эддоус. Я не могу точно сказать, где она жила. Она жила с джентльменом, но они не были женаты. Насколько я помню, в последний день рождения ей исполнилось сорок три года. Несколько лет она жила с мистером Келли. Он присутствует здесь, в суде. Последний раз я видела ее четыре или пять месяцев назад. Она обычно торговала на улице, чтобы подзаработать, и вела здоровый образ жизни. Прежде чем сойтись с Келли, она несколько лет жила с человеком по имени Конвей; от него у нее было двое детей. Не могу сказать, сколько лет Кэтрин была с мистером Конвеем. Не знаю, жив ли он. Он служил в армии, но потом вышел на пенсию и начал торговать на улице. Я не знаю, как они расстались и виделись ли после этого. Я совершенно уверена, что тело, которое я видела, принадлежит моей сестре.
Коронер. Они с Келли жили дружно?
Голд. Я не знаю. Я видела их вместе три или четыре недели назад, и тогда они были счастливы. Не могу точно назвать время, когда я видела их в последний раз. Они жили в ночлежном доме на Флауэр-энд-Дин-стрит, 55. Сестра приходила ко мне, когда я болела. После этого мы не встречались.
Джон Келли (рабочий). Я живу в ночлежном доме на Флауэр-энд-Дин-стрит, 55. Я видел убитую и опознал ее. Это Кэтрин Конвей. Я жил с ней в течение семи лет. Она торговала на улице. В последний раз я видел ее живой в субботу где-то в два часа пополудни на улице Хаундсдитч. Мы расстались, будучи в очень хороших отношениях. Она рассказала мне, что собирается в Бермондси, чтобы найти свою дочь Энни. Это были последние слова, которые она мне сказала. Энни была ее дочерью, как я полагаю, от мистера Конвея. Прежде чем мы расстались, она обещала мне, что вернется к четырем часам вечера, не позже. Но она не вернулась.
Коронер. Вы искали ее?
Келли. Я слышал, что ее задержали на Бишопсгейт-стрит в субботу днем. Старуха, которая работает в переулке, сказала мне, что видела, как ее арестовали.
Коронер. Знаете ли вы, почему ее задержали?
Келли. Да, из-за алкоголя. Мне сказали, она была пьяна. Я никогда не думал, что Кэтрин могла уйти из дому с какой-нибудь безнравственной целью. Она время от времени выпивала, но не превышала норму. Когда мы расстались, у нее с собой не было денег.
Фредерик Уильям Уилкинсон. Я управляющий ночлежного дома на Флауэр-энд-Дин-стрит. Знаю потерпевшую и Келли уже семь лет. Они женаты и все это время были в очень хороших отношениях. Иногда они ссорились, особенно когда Кейт выпивала, но до рукоприкладства дело не доходило. Полагаю, она зарабатывала себе на жизнь, торгуя на улицах и убираясь в домах евреев в Уайтчепеле. Келли платил мне довольно регулярно. Кейт выпивала нечасто.
Она была веселой женщиной, всегда пела. У Келли не было привычки пить, и я никогда не видел его пьяным.
Коронер. Знаете ли вы, что у нее была привычка гулять по улицам по ночам?
Уилкинсон. Нет, обычно она возвращалась ближе к десяти вечера. Насколько я знаю, кроме Келли, у нее мужчин не было.
Констебль Эдвард Уоткинс (полиция лондонского Сити). В субботу ночью я дежурил на Митр-сквер. Я на службе уже семнадцать лет. Я заступил на дежурство в 21:45 и совершил регулярный обход, который включает в себя Дьюк-стрит, Олдгейт, Хинэйдж-лейн, часть Бюри-стрит, Кри-лейн и Лиденхолл-стрит. Затем я отправился на восток к Митр-стрит, далее на Митр-сквер, вокруг площади и снова на Митр-стрит, потом по Кинг-стрит к Сент-Джеймс-плейс, вокруг и обратно на Дьюк-стрит. Обход занимает минут пятнадцать. Я проходил по указанному маршруту постоянно с десяти вечера до часа ночи в воскресенье.
Коронер. За это время что-нибудь привлекло ваше внимание?
Уоткинс. Нет.
Коронер. Какой-нибудь человек?
Уоткинс. Нет. В 1:30 я проходил через Митр-сквер с фонариком. Я осмотрел проходы и углы.
Коронер. В это время что-нибудь привлекло ваше внимание?
Уоткинс. Нет.
Коронер. Вы кого-нибудь видели?
Уоткинс. Нет. Я обнаружил тело, когда пришел на Митр-сквер в 1:40. Я сразу увидел его. Женщина лежала на спине, ногами к площади. Ее одежда была испачкана. Убийца перерезал женщине горло и вспорол живот. Она лежала в луже крови. Я сразу побежал к складу Кирли и Лонга, чтобы позвать сторожа Морриса, а потом оставался с телом до прибытия констебля Голланда. Кроме меня, там никого больше не было. Вслед за Голландом прибыл доктор Секейра. Инспектор Коллард появился где-то в два часа ночи вместе с доктором Брауном, полицейским врачом.
Коронер. Когда вы впервые увидели тело, вы не слышали, как кто-то убегает с площади?
Уоткинс. Нет. Дверь склада была приоткрыта — там был сторож. Для того времени суток приоткрытая дверь — обычное дело. (Отвечая на допрос Кроуфорды.) С 22:00 до 01:30 я постоянно проходил по своему маршруту и не видел ничего необычного вплоть до 1:44.
Архитектор и топограф Фредерик Уильям Фостер предоставил разработанный им план того места, где было найдено тело, и всего района. Расстояние от Бернер-стрит до Митр-стрит 1,2 км, его можно пройти за двенадцать минут.
Инспектор Коллард (полиция Сити). В прошлое воскресенье в 01:55 мне сообщили о том, что на Митр-сквер была убита женщина. По телеграфу информацию тут же передали в штаб-квартиру. Я отправил констебля за доктором Гордоном Брауном и пошел на Митр-сквер. Я пришел туда в две-три минуты третьего. Тамя обнаружил доктора Секейру, двух-трех офицеров полиции и женщину, лежавшую в юго-западном углу площади так, как описал констебль Уоткинс. Вскоре прибыл доктор Браун; до него к телу никто не прикасался. Врачи осмотрели убитую. Сержант Джонс при мне поднял с земли три маленькие черные пуговицы, валявшиеся слева от трупа (такие часто пришивают к ботинкам), небольшую металлическую пуговицу, металлический наперсток и небольшую жестяную банку из-под горчицы, в которой лежали две квитанции из ломбарда. Их передали мне. Врачи оставались там до прибытия кареты «Скорой помощи»; я видел, как тело положили на повозку. Затем его доставили в морг, где сторож мистер Дэвис, в присутствии двух врачей и меня, раздел тело. У меня есть список предметов одежды, которые были более или менее испачканы кровью и порезаны.
Коронер. Убитая имела при себе деньги?
Инспектор Коллард. Нет, денег мы не обнаружили. На Гоулстон-стрит нашли кусок ткани, оторванный от передника жертвы. Добравшись до площади, я сделал все для того, чтобы организовать поиски преступника. Когда прибыл начальник сыскного отдела мистер Мак-Вильямс, он сразу же послал людей в Спиталфилдс, чтобы они осмотрели улицы и ночлежные дома. Нескольких людей обыскали, но безрезультатно. Я обошел дома рядом с Митр-сквер и опросил жителей: быть может, кто-то слышал подозрительный шум или заметил бегущего человека? — но не смог найти ни одного свидетеля.
Коронер. Когда вы прибыли, убитая лежала в луже крови?
Инспектор Коллард. Голова, шея и, я полагаю, плечи лежали в луже крови, но на лице крови не было. Сам я не притрагивался к телу, но доктор сказал, что оно еще не остыло.
Коронер. Вы заметили какие-либо признаки борьбы?
Инспектор Коллард. Нет. Я тщательно осмотрел землю вокруг, но следов борьбы не нашел. Судя по внешнему виду женщины и состоянию ее одежды, жертва не сопротивлялась. Кровь была жидкой, следовательно, убийство было совершено не очень давно. По моему мнению, тело пролежало там не более пятнадцати минут. Я старался рассмотреть отпечатки обуви, но не смог обнаружить никаких следов. Задние дворы пустовавших домов мы осмотрели, но ничего не нашли.
Доктор Фредерик Гордон Браун. Я хирург, работаю в полиции лондонского Сити. На место убийства я прибыл где-то в 02:20. Женщина лежала так, как описывал Уоткинс: на спине, голова повернута к левому плечу, руки вытянуты вдоль туловища, как будто они просто упали так. Рядом мы заметили наперсток. Одежда была испачкана. Передник лежал возле затылка. Лицо было сильно обезображено. Горло перерезано выше шейного платка. Верхняя часть платья разорвана. Изувеченное тело было довольно теплым, посмертного окоченения не наблюдалось. Должно быть, преступление было совершено минут за сорок до того, как я увидел тело. На кирпичах и тротуаре вокруг не было никаких пятен крови.
Прежде чем перевезти тело, мы послали за доктором Филлипсом: я хотел, чтобы он осмотрел раны, поскольку он уже занимался подобными делами. Он осмотрел труп в морге. Тело аккуратно раздели. Я сделал вскрытие в воскресенье днем. На задней стороне левой руки был синяк, на правой голени — еще один, но эти кровоподтеки не имеют никакого отношения к преступлению. На локтях и затылке ушибов не обнаружено. Лицо жертвы было изрезано вдоль и поперек. За левым ухом мы обнаружили ссадины. На горле был разрез длиной 15 см.
Коронер. Что стало причиной смерти?
Доктор Браун. Сильная кровопотеря. Смерть, скорее всего, наступила мгновенно.
Коронер. Вы обнаружили какие-либо травмы на нижней части тела?
Доктор Браун. Да, глубокие раны, которые были нанесены уже после смерти.
Кроуфорд. Я правильно понимаю, что некоторые части тела были удалены?
Доктор Браун. Да. Преступник почти полностью вырезал матку и левую почку.
Коронер. В каком положении находилась женщина, когда ей были нанесены раны?
Доктор Браун. На мой взгляд, она лежала. Судя по тому, как были вырезаны почки, преступник знал, что делает.
Доктор Браун. Должно быть, это был острый нож с лезвием длиной как минимум 15 см.
Коронер. Как вы считаете, убийца разбирается в анатомии?
Доктор Браун. Он, должно быть, знает о расположении органов в брюшной полости и способах их удаления.
Коронер. Для удаления почки требуются специальные знания?
Доктор Браун. Да, поскольку она покрыта мембраной и ее трудно найти.
Коронер. Может в этом разбираться человек, привыкший разделывать животных?
Доктор Браун. Да.
Коронер. Как вы думаете, кто-нибудь мог спугнуть преступника?
Доктор Браун. Думаю, у него было достаточно времени, но, вероятно, он торопился.
Коронер. Сколько времени потребуется, чтобы нанести подобные раны?
Доктор Браун. Такое можно сделать минут за пять. Возможно, больше.
Коронер. Что вы думаете насчет мотивов преступника? Зачем ему нужно было удалять органы?
Доктор Браун. Не имею ни малейшего представления.
Коронер. Вы уверены, что женщина не сопротивлялась?
Доктор Браун. Да, ияне вижу оснований сомневаться в том, что это дело рук одного человека.
Коронер. Как вы думаете, люди могли услышать какой-нибудь шум?
Доктор Браун. Я полагаю, что убийца сразу перерезал женщине горло и она не успела закричать.
Коронер. Вас не удивляет, что не было слышно ни малейшего звука?
Доктор Браун. Нет.
Коронер. Убийца должен был сильно испачкаться в крови?
Доктор Браун. Нет, вряд ли. Скорее всего, он стоял на коленях справа от жертвы и наносил удары.
Коронер. Вы обратили внимание на часть передника, которую нашли на Гоулстон-стрит?
Доктор Браун. Да. Я сравнил оторванную и запачканную кровью часть с той, что осталась на теле.
Коронер. Есть ли у вас какие-либо предположения относительно мотивов убийцы?
Доктор Браун. Мне представляется, что преступник хотел изуродовать труп.
Присяжный. Имеются ли какие-либо доказательства того, что убийца использовал наркотики?
Доктор Браун. Я пока не проверял содержимое желудка на их наличие, но сохранил его для анализов.
День второй: четверг, 11 октября 1888 года
Доктор Г. В. Секейра (хирург, проживающий в доме № 34 на Джюери-стрит, Олдгейт). Ночью 30 сентября меня вызвали на Митр-сквер. Я прибыл туда в 01:55 и оказался первым медицинским работником на месте убийства. Я видел, как лежало тело, и полностью согласен с показаниями доктора Гордона Брауна. (Отвечая на вопрос Кроуфорда.) Мне хорошо известно расположение фонарей на Митр-сквер. Убийца расправился с жертвой в самой темной части площади; при этом света было достаточно, чтобы злодей мог спокойно проделать все манипуляции с телом. Вряд ли убийца имел представление о том, как располагаются определенные органы. Мне не кажется, что он обладал достаточными познаниями в анатомии.
Коронер. Вы можете объяснить отсутствие шума?
Доктор Секейра. Женщина умерла сразу после того, как ей перерезали горло.
Коронер. Как вы думаете, убийца мог испачкаться кровью?
Доктор Секейра. Необязательно.
Доктор Секейра. Вероятно, не более пятнадцати минут.
Уильям Седжвик Сандерс (санитарный инспектор Сити). Доктор Браун передал мне желудок покойной, чтобы я сделал анализ содержимого. В частности, я проверил его на наличие ядовитых или наркотических веществ, но не нашел ни малейшего следа каких-либо ядов.
Кроуфорд. Была выдвинута гипотеза, что женщину убили в другом месте, а затем перенесли тело туда, где оно было найдено. Что по этому поводу думает доктор Браун?
Доктор Браун. Мне кажется, для выдвижения подобной версии нет никаких оснований.
Констебль Льюис Робинсон. В субботу 29 сентября в 20:30, во время дежурства на Хай-стрит, Олдгейт, я увидел толпу людей у дома № 29; они стояли вокруг женщины, в которой впоследствии я узнал потерпевшую.
Коронер. В каком состоянии она была?
Констебль Робинсон. Она была пьяна.
Коронер. И лежала на тротуаре?
Констебль Робинсон. Да. Я спросил у толпившихся, знает ли кто-нибудь, где она живет, но мне не ответили. Тогда я поднял женщину и посадил на тротуар, но она упала. При помощи коллег я отвез ее в полицейский участок на Бишопсгейт-стрит. Там у нее спросили, как ее зовут, на что она ответила: «Никак». Тогда женщину посадили в камеру.
Джордж Джеймс Моррис (ночной сторож на чайном складе господ Кирли и Тонга на Митр-сквер). В субботу 29 сентября я заступил на дежурство в семь часов вечера. Большую часть времени я занимался уборкой.
Коронер. Что произошло в 01:45?
Моррис. Констебль Уоткинс, который дежурил на Митр-сквер, постучал в мою дверь, которая была слегка приоткрыта. Я как раз подметал ступеньки, ведущие к выходу. Я обернулся и распахнул дверь. Констебль сказал: «Ради бога, приятель, помоги мне». Я сказал: «Подождите, я возьму лампу. В чем дело?» «Ох, боже мой, — воскликнул он. — Там еще одну женщину порезали на куски». Я спросил, где это произошло, и он ответил: «На углу». Я пошел к углу площади и осветил тело. Потом побежал через Митр-стрит в сторону улицы Олдгейт, чтобы позвать на помощь.
Коронер. Вы видели кого-нибудь подозрительного?
Моррис. Нет. Двое полицейских подошли и спросили, в чем дело. Я сказал им, чтобы они отправлялись на Митр-сквер, где произошло еще одно страшное убийство. Я последовал за ними и вернулся на склад.
Констебль Джеймс Харви (полиция лондонского Сити). 29 сентября, в ночь с субботы на воскресенье, я дежурил в районе Хаундсдитч и Олдгейт-стрит; никаких криков я не слышал и ничего подозрительного не заметил. По пути к Дьюк-стрит я увидел свидетеля Морриса с лампой в руках, который отчаянно свистел в свисток. Я спросил его, в чем дело, и он сказал, что на Митр-сквер была убита какая-то женщина. Вместе с констеблем Холлинсом я отправился на площадь; рядом с телом потерпевшей уже стоял Уоткинс. Холлинс побежал за доктором Секейрой; еще одного человека послали за другими полицейскими. Я ждал с Уоткинсом; информацию о случившемся передали инспектору.
Джозеф Лавенде. Я проживаю в доме № 45 на Норфолк-роуд в Долстоне и работаю коммивояжером. В ночь на 29 сентября я был в клубе «Империал» на Дьюк-стрит вместе с мистером Джозефом Леви и мистером Гарри Харрисом. Шел дождь; мы покинули клуб после 01:30. На углу Чёрч-пассидж и Дьюк-стрит, то есть по дороге к Митр-сквер, примерно в 01:35 я увидел мужчину и женщину.
Коронер. Они разговаривали?
Лавенде. Женщина в черной куртке и шляпке стояла лицом к мужчине, и я видел только ее спину. Она положила руку ему на грудь.
Коронер. Вы помните, как он выглядел?
Лавенде. Он был выше своей спутницы. Еще я запомнил матерчатую кепку с твердым козырьком.
Кроуфорд. Вы дали описание человека полиции?
Лавенде. Да.
Лавенде. Сомневаюсь. Они стояли метрах в трех от меня.
Коронер. Вы слышали, о чем они говорили?
Лавенде. Нет.
Коронер. Вам не показалось, что они были в плохом настроении?
Лавенде. Нет.
Коронер. Что-нибудь в их поведении привлекло ваше внимание?
Лавенде. Нет. Мужчина выглядел довольно грубым и потрепанным.
Коронер. Когда женщина положила руку ему на грудь, это выглядело так, будто она хочет его оттолкнуть?
Лавенде. Напротив, она была совершенно спокойна.
Коронер. Вам не захотелось оглянуться назад и посмотреть, куда они пошли?
Лавенде. Нет.
Констебль Альфред Лонг (городская полиция). Я дежурил на Гоулстон-стрит в Уайтчепеле в воскресенье 30 сентября и где-то в 02:55 нашел обрывок белого передника. На нем были свежие пятна крови. Фартук лежал в проходе, ведущем к лестнице смежных домов № 106–119. Над ним на стене было написано мелом: «Евреи — те люди, которых не будут обвинять безосновательно». Я сразу же обыскал лестницу и окрестности дома, но ничего не нашел. Я отнес обрывок передника в полицейский участок на Коммершиал-роуд и сообщил об этом дежурному инспектору.
Коронер. Вы прежде обходили то место, где был обнаружен обрывок?
Констебль Лонг. Я проходил там приблизительно в 02:20.
Коронер. Передник уже лежал там?
Констебль Лонг. Нет, его там не было.
Кроуфорд. Что касается надписи на стене, вы, случайно, не поставили частицу «не» не в том месте? Разве слова не были расположены так: «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно»?
Констебль Лонг. Полагаю, слова располагались именно в том порядке, как я сказал.
Коронер. Разве слово «евреи» не было написано с ошибкой?
Констебль Лонг. Может быть.
Коронер. И все же вы об этом не упомянули. Вы переписали фразу со стены? Констебль Лонг. Да, в свой блокнот.
Коронер. Быть может, вы поставили частицу «не» не в том месте?
Констебль Лонг. Не исключено, хотя я так не думаю.
Коронер. Что вы заметили в первую очередь — часть передника или надпись на стене?
Констебль Лонг. Передник, угол которого был мокрым от крови.
Коронер. Как вы обнаружили надпись на стене?
Констебль Лонг. Я заметил ее, когда стал искать следы крови.
Коронер. Вам показалось, что надпись была сделана недавно?
Констебль Лонг. Ничего не могу сказать по этому поводу.
Коронер. Правильно ли я понял, что вы обследовали жилой дом?
Констебль Лонг. Я заходил на лестничные клетки.
Коронер. Вы опрашивали местных жителей?
Констебль Лонг. Нет.
Старшина присяжных. Где находится блокнот, в который вы занесли эту запись?
Констебль Лонг. В Вестминстере.
Констебль Лонг. Да.
Кроуфорд. Я попрошу коронера, чтобы он послал за ним.
Детектив-констебль Даниэль Хальс (полиция лондонского Сити). В субботу 29 сентября в соответствии с инструкциями, полученными в центральном офисе на Олд-Джюери-стрит, я направил несколько полицейских в штатском патрулировать улицы Сити. В воскресенье в 1:58, когда мы вместе с детективами Аутрамом и Марриоттом были возле церкви Олдгейт, я услышал, что на Митр-сквер нашли убитую женщину. Мы побежали туда, и я сразу же отправил констеблей на поиски убийцы, дав указание останавливать и обыскивать каждого встречного. Сам я пошел по направлению к Уэнтворт-стрит, где остановил двух мужчин. Я проходил по Гоулстон-стрит приблизительно в 01:20, а затем вернулся на Митр-сквер, откуда впоследствии отправился в морг. Я осмотрел тело убитой — и заметил, что пропал кусок передника. Я сопровождал майора Смита обратно на Митр-сквер, когда мы узнали, что часть передника нашли на Гоулстон-стрит. Посетив полицейский участок на Леман-стрит, я отправился на Гоулстон-стрит, где заметил какую-то надпись на черной стене. Полицейским приказали ее сфотографировать.
Однако, прежде чем это было сделано, сотрудники городской полиции заявили, что данная надпись может спровоцировать погромы и нападения на евреев, поэтому ее решили поскорее стереть.
Коронер. Никто не предлагал избавиться только от слова «евреи» и не трогать остальную надпись?
Детектив-констебль Хальс. Предлагали. Некоторые опасались, что надпись станет причиной погрома, только поэтому ее и решили стереть. В городской полиции сказали, что это может привести к беспорядкам, а район находится под их юрисдикцией.
Кроуфорд. Я вынужден задать следующий вопрос. Вы протестовали против того, чтобы надпись была стерта?
Детектив-констебль Хальс. Да. Я сказал, что ее следует оставить до прихода майора Смита.
Кроуфорд. Как вы считаете, надпись была сделана недавно?
Детектив-констебль Хальс. Она выглядела свежей; если бы ее сделали давно, проходящие мимо люди могли стереть буквы. Я не заметил крошек мела на земле, хотя и осмотрел все вокруг в поисках ножа. Три строки на стене были выведены аккуратным почерком, как у школьника. Заглавные буквы были высотой примерно 2 см, остальные чуть меньше.
В этот момент констебль Лонг вернулся и предоставил блокнот, в котором была надпись, скопированная им со стены здания.
Кроуфорд. Как звучит надпись?
Констебль Лонг. Дословно: «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно».
Коронер. И в блокноте, и в докладе вашего инспектора слово «евреи» написано правильно?
Констебль Лонг. Да, но инспектор заметил, что на стене слово было написано с ошибкой.
Коронер. Почему же вы написали его верно?
Констебль Лонг. Я сделал эту запись еще до того, как инспектор сделал замечание.
Коронер. А почему инспектор написал слово «евреи» правильно?
Констебль Лонг. Я не могу этого сказать.
Коронер. Во всяком случае, здесь есть расхождения?
Констебль Лонг. Похоже, да.
Коронер. Что вы сделали, когда нашли кусок передника?
Констебль Лонг. Сразу обыскал лестницы, ведущие к зданиям.
Коронер. Вы опросили жителей смежных домов?
Констебль Лонг. Нет.
Коронер. Сколько там было лестниц?
Констебль Лонг. Шесть или семь.
Коронер. И вы обыскали каждую лестничную клетку?
Констебль Лонг. Каждую лестницу до самого верха.
Коронер. Сколько времени было на часах, когда вы осматривали лестницы? Констебль Лонг. Три часа ночи.
Коронер. Что вы делали, после того как закончили осмотр?
Констебль Лонг. Направился в участок.
Коронер. Перед тем как уйти, вы слышали, что было совершено убийство? Констебль Лонг. Да. Я узнал, что убили двух женщин.
Коронер. Как вы узнали об этом?
Констебль Лонг. Я слышал об убийстве в Сити. И до меня дошли слухи об еще одном преступлении.
Коронер. Вы оставили кого-нибудь для охраны?
Констебль Лонг. Да, констебля с соседнего участка. Но я не знаю его имени.
Коронер. Вы дали ему указания относительно того, что он должен делать?
Констебль Лонг. Я приказал ему наблюдать за жилым домом на тот случай, если кто-то войдет туда или покинет здание.
Коронер. Когда вы вернулись?
Констебль Лонг. В пять часов.
Коронер. К тому времени надпись была уже стерта?
Констебль Лонг. Нет, она была стерта в моем присутствии в 5:30.
Коронер. Вы слышали, чтобы кто-нибудь возражал против того, чтобы ее стерли?
Констебль Лонг. Нет. Когда надпись стерли, уже рассвело.
Присяжный. После осмотра надписи и передника вы не подумали, что было бы разумно обыскать здания?
Констебль Лонг. Я сделал то, что, как мне показалось, было правильным в данных обстоятельствах.
Присяжный. Я не хочу сказать ничего, что могло бы бросить тень на вас, потому что считаю, что показания полицейских отражаются на их репутации. Но мне кажется странным тот факт, что вы осмотрели лестницы и обошли вниманием сами дома.
Констебль Лонг. Я решил, что будет правильнее пойти в участок и сообщить обо всем дежурному инспектору.
Кроуфорд. Полагаю, вы думали, что у вас больше шансов найти тело, чем убийцу?
Констебль Лонг. Да, и что инспектор намного лучше справится с ситуацией, чем я.
Старшина присяжных. Была ли у незнакомца хоть малейшая возможность сбежать из того дома?
Констебль Лонг. Только не через парадный выход.
Коронер. Вы знали о запасном выходе?
Констебль Лонг. Нет, я впервые заступил на дежурство в том районе.
Коронер сказал, что не видит смысла в опросе остальных свидетелей и будет лучше, если присяжные вынесут вердикт и передадут дело полиции.
Им не потребовалось много времени, чтобы подвести итог: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц.» Хотя результаты медицинской экспертизы недвусмысленно доказывают, что в деле был замешан только один человек.
Кэтрин Эддоус стала очередной жертвой уайтчепельского маньяка? Я полагаю, что так и есть.
Он расправился с ней так же, как с Энни Чепмен и Мэри Энн Николс. Правда, первые две жертвы были убиты поздно ночью. Эддоус выпотрошили, как и Чепмен, а еще преступник вырезал у нее матку и почки. Хотя последнее утверждение сейчас является спорным.
Доктор Фредерик Гордон Браун заявил в своем докладе, что раны и увечья были нанесены после смерти, когда женщина уже лежала на земле. Мог ли убийца сбить ее с ног прежде, чем перерезал жертве горло? Из-за серьезных повреждений лица и горла эта теория не может быть доказана или опровергнута, как и предположение о том, что сначала Эддоус задушили. Но эту версию тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Кэтрин Эддоус убил тот же человек, что расправился с Лиз Страйд? Основываясь на вышеизложенных фактах, полагаю, что нет.
Некоторые эксперты считают, что убийца женщин жил в Уайтчепеле или его окрестностях и мог легко скрыться в переулках, поскольку хорошо знал район. Хотя я не совсем согласен с данной теорией, но, как следователь, должен принять во внимание и это допущение.
Слухи об очередном убийстве должны были распространиться, как лесной пожар, и взбудоражить весь Ист-Энд до такой степени, что преступнику пришлось бы затаиться. В связи с этим возникает вопрос: стал бы он задерживаться в Уайтчепеле после убийства Страйд и искать там новую жертву? Вряд ли.
Я считаю, что преступник был не из этого района. Если мы посмотрим на карту с отмеченными местами убийств, то увидим, что все они были совершены на границе Уайтчепела, всего в нескольких улицах от главной дороги, благодаря чему злодей мог быстро скрыться. После убийства Эддоус преступник, скорее всего, пешком направился в Сити и покинул Уайтчепел, либо запутал след, воспользовавшись длинной дорогой, либо нанял кеб.
Напомню, что в разгар убийств на улицах Уайтчепела дежурило много полицейских как в форме, так и в штатском. Если убийца переезжал туда-сюда, подальше от Уайтчепела в сторону Сити, или возвращался по другому маршруту, то его могли и не заметить.
Помимо привлечения к делу дополнительных сотрудников, офицеры призвали на помощь всех информаторов и опросили многих людей, чтобы установить личность преступника. Тот факт, что это не помогло, еще раз доказывает, что убийца был не из Уайтчепела.
Стоит обратить внимание еще на один момент: если убийца был человеком, занимавшим высокое положение в обществе, вряд ли он стал бы прогуливаться по центральным улицам Уайтчепела, где его могли ограбить или убить.
Проститутки понимали, что в центре района богатых клиентов им не видеть, и предпочитали искать клиентов ближе к благополучным окраинам.
Убийство Эддоус отличается от описанных ранее преступлений. После того как ее тело было обнаружено, в полицию поступила информация о двух уликах. Обе были найдены на лестнице, ведущей к жилым домам на Гоулстон-стрит. Полагаю, что все это время следователи и эксперты могли ошибаться в отношении этих улик.
Первой был кусок передника, испачканный кровью. После более тщательного изучения на нем обнаружили размазанные каловые массы. Этот кусок ткани, как выяснилось впоследствии, был отрезан от передника Кэтрин Эддоус, причем довольно аккуратно. Второй уликой стала надпись на стене в том самом месте, где был найден кусок передника. В то время полицейские считали, что ее оставил убийца.
Как были обнаружены эти улики? И каково их значение для дела?
После обнаружения тела Эддоус вызванный на место преступления детектив-констебль Хальс приказал обыскать весь район. Он сам принял участие в поисках и осматривал закоулки в надежде найти преступника.
В 2:20 он проходил по Гоулстон-стрит и, очевидно, не заметил ничего подозрительного. Позднее он заявлял, будто надпись появилась на стене уже после осмотра Гоулстон-стрит. Быть может, Хальс был настолько увлечен поиском убийцы, что просто не заметил ее?
В 02:55 улики обнаружил констебль Альфред Лонг. Проходя по Гоулстон-стрит, он остановился у входа в тот же блок многоквартирных домов и заметил две вещи: надпись на стене и грязную, окровавленную тряпку. Почему он решил занести их в отчет, до сих пор является загадкой. Ведь в бедных районах Лондона в то время часто исписывали стены. Что же касается куска ткани, то разбросанный повсюду мусор был обычным явлением для Уайтчепела, особенно на улицах по соседству с рынком. Почему констеблю показалась подозрительной «тряпка», которая, как выяснилось, была частью передника Эддоус?
В любом случае, об этих находках тут же доложили, и сэр Чарльз Уоррен, комиссар лондонской полиции, отправился на Гоулстон-стрит, несмотря на то что место преступления находилось под юрисдикцией полиции лондонского Сити. В том районе проживало много евреев; чтобы предотвратить погромы, Уоррен приказал стереть надпись до того, как полицейские Сити смогли сфотографировать ее. Однако полицейский лондонского Сити и сотрудник городской полиции успели переписать ее в блокнот, правда каждый на свой лад: «Евреи — те люди, которых не будут обвинять безосновательно» и «Евреи — не те люди, которых будут обвинять безосновательно». На просьбу министра внутренних дел объяснить в письменном виде, почему надпись была стерта, Уоррен ответил следующее:
«4 Уайтхолл-плейс, С. В.
6 ноября 1888 года
конфиденциально
заместителю государственного секретаря
Министерства внутренних дел
Сэр,
в ответ на Ваше письмо от пятого числа текущего месяца я прилагаю отчет об обстоятельствах убийства на Митр-сквер в том виде, в котором он дошел до сведения столичной полиции. Ниже я объясняю причины удаления надписи со стены на Гоулстон-стрит, которые уже частично изложил мистеру Мэтьюсу в устной форме.
30 сентября, когда состоялось слушание дела об убийстве на Бернер-стрит, после посещения полицейского участка на Коммершиал-стрит я прибыл в участок на Леман-стрит незадолго до пяти утра и выяснил у суперинтендента Арнольда все, что было известно об этих двух убийствах.
На тот момент всех беспокоила какая-то надпись на стене на Гоулстон-стрит; очевидно, ее автор хотел настроить общественное мнение против евреев. Для того чтобы предотвратить серьезные беспорядки, мистер Арнольд предложил уничтожить надпись и отправил туда инспектора с губкой, который должен был его дождаться.
Я решил, что должен лично разобраться с этой проблемой, и сразу же отправился на Гоулстон-стрит, поскольку начало светать, и в скором времени на улицах могли появиться люди. В этой части Уайтчепела собираются продавцы-евреи и покупатели-христиане со всех районов Лондона.
Когда я прибыл на Гоулстон-стрит, там уже были несколько офицеров столичной полиции и полиции лондонского Сити.
Надпись находилась на боковой стороне арки. Ее легко было заметить с улицы. Возник спор по поводу того, что делать: прикрыть чем-нибудь надпись, сразу стереть или оставить на час, пока ее не сфотографируют. Принимая во внимание нервное состояние жителей Лондона и их крайне недружелюбное отношение к евреям, я счел необходимым уничтожить надпись сразу, предварительно сделав копию, дубликат которой прилагаю к материалам дела.
Побывав на месте убийства, я пошел в полицейское управление Сити и доложил главному инспектору, почему приказал стереть надпись.
Должен заметить, что после этого я получил письмо от исполняющего обязанности главного раввина. Он прокомментировал написание слова «евреи», поскольку в газетах утверждалось, что это слово было написано на идише, и добавил: «В нынешнем состоянии общества позволить такому утверждению остаться неопровергнутым значит подвергнуть опасности бедных евреев Ист_ Энда. Наша община высоко ценит вашу гуманность и бдительность в этот критический момент».
Их можно понять: после убийства весь Лондон две недели был сам не свой из_ за неправильно написанного слова «евреи», и страшно представить, что случилось бы, не сотри мы надпись вовремя. Боюсь, в этом случае в Уайтчепеле начались бы беспорядки и нападения на евреев.
Должен отметить, что я остался доволен действиями суперинтендента Арнольда: не сомневаюсь, не приди я вовремя в участок, он бы и сам принял правильное решение, предотвратив погром и, думаю, сохранив немало жизней.
Сэр,
Ваш покорный слуга,
Ч. Уоррен».
Имела ли надпись на стене какое-то отношение к четырем убийствам? Прежде чем ответить на этот вопрос, разберемся, что именно хотел сказать автор данного сообщения. Очевидно, оставивший надпись предполагал, что еврейская община за что-то несет ответственность. Но за что именно?
Стоит ли обращать внимание на неправильное написание слова «евреи» (Jews) как «Juwes»? Это слово может быть также написано по-другому — «Jewes», «Jeuwes», «Jeuws», «Juewes» или «Juews». Поиск в словаре дает одинаковый результат: вариант написания слова «евреи» и определение со ссылкой на группу людей, а не на конкретного человека. Я считаю, это было просто необычное написание.
Могла ли надпись появиться на стене до ночи убийства и остаться незамеченной до того самого момента, когда внимание констебля привлекла окровавленная тряпка? Я не исключаю такой вариант. И хотя полицейские опросили жильцов здания, они так и не смогли доказать или опровергнуть это. Офицер, который заметил надпись, заявил, что, по его мнению, она была сделана недавно.
Связана ли надпись с убийством Эддоус или другими злодеяниями Потрошителя? Определенно нет. И хотя она фигурировала как улика в деле Эддоус, ее нашли отнюдь не на месте преступления. Что касается содержания, то оно не имеет отношения ни к этому убийству, ни к любому другому, совершенному до или после этого.
Уверен, что, задайся полиция такой целью, в том районе нашли бы немало надписей самого разнообразного содержания. И большинство из них имело бы значения только для того, кто их писал. Сама мысль о том, что преступник, убегая, остановился и стал писать на стене, кажется абсурдной. Он хотел скрыться как можно быстрее, и если бы ему нужно было оставить послание, то, я уверен, он сделал бы это непосредственно на месте преступления.
Возникает еще несколько вопросов по поводу куска передника. Кто отнес его на Гоулстон-стрит? С какой целью? И как долго он там пролежал?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.