Глава 3. ГЕРЦОГ АКВИТАНСКИЙ

Глава 3.

ГЕРЦОГ АКВИТАНСКИЙ

Рождество сыновья отпраздновали вместе с отцом в Аржантане в Нормандии. Чтобы в дальнейшем исключить повторение ситуации, когда, принеся ленную присягу французскому королю, его сыновья могли юридически не сохранять ему верность, Генрих II велел в феврале 1175 года Ричарду и Жоффруа присягнуть ему. Генрих Молодой присягнул по собственной инициативе. Французский король никак на это не отреагировал, так как для него было важно иметь главного вассала, признающего его власть, - Генриха II. Положение во Франции отличалось от положения в Англии тем, что в Англии короли, начиная с Вильгельма Завоевателя, были верховными владельцами всех ленов, единственным источником власти, а во Франции, как правило, бароны были собственниками земли. Поэтому в Англии король мог конфисковать земли мятежников, суверен же во Франции должен был ограничиться наложением контрибуции на мятежников и срытием стен их замков, построенных во время мятежа. Это и предполагал договор в Монлуи.

Родина Ричарда - Аквитания - была краем богатым и обильным. Вот что пишет о ней английский священник Радульф из Дисса: «Аквитания наполнена богатствами всякого рода, она превосходит в этом другие провинции Галлии. Ее поля плодородны, ее виноградники урожайны, ее леса кишат дичью. Вся она орошается Гаронной и другими реками, в которых водится много доброй рыбы. Эти животворящие воды (аква) и подарили ей ее имя». Люди в этом краю, - замечает он далее, - красноречивы и склонны к чревоугодию, они любят добрую говядину и хорошее вино и обильно приправляют кушанья перцем и чесноком.

Высокий, широкоплечий, красивый, с золотисто-рыжими волосами и синими глазами, Ричард был настоящим сыном своего края. «Мой пуатевинец», - ласково называла его Алиенора. У отца Ричард заимствовал пронзительный голос и склонность к полноте. Он сочинял стихи на французском и на провансальском языках и музыку для своих песен, которые исполнял под собственный аккомпанемент, знал толк в многоголосом пении. Он привлекал и собирал вокруг себя трубадуров и менестрелей. Он говорил по-латыни лучше многих архиепископов. Его щедрость вошла в легенду. Он обладал талантом очаровывать людей, превращать врагов, если это ему было нужно, в лучших друзей, причем последние (почти все) искренне верили в искренность его дружбы. Ричард всегда имел близких друзей, в их кругу он отдыхал душой, его шутки, часто едко-насмешливые, повторялись людьми, становились анекдотами. Не менее охотно он раздавал обиды и удары. Это был гордый и надменный человек, в последний период жизни он стал раздражительным, чаще срывался в не показном, а настоящем гневе.

Ричард был лучшим солдатом и полководцем своего времени. В те времена непрерывных войн это качество было чуть ли не главным для владетельного князя или короля. Как солдат он был решительным и неустрашимым; обладая к тому же огромной физической мощью, он был способен в одиночку решать исход сражения. Как полководец Ричард идеально подходил под определение, данное Наполеоном: «Полководец - это квадрат, одна сторона которого - ум, а другая - воля».

Необходимо отметить также его огромный организаторский талант и быстроту в принятии решений.

Ричард был человеком чести и порядка. Война приучила его к жестокости, но его жестокость почти никогда не была излишней, она была направлена на решение определенных задач (прекращение дальнейшего сопротивления, наказание за обман или провинность), имела, так сказать, показательный характер.

Ричард был искусным политиком и дипломатом, успешно состязавшимся с людьми, считавшимися лучшими умами своего времени. И сам он был умным человеком, умевшим правильно расставлять приоритеты и выбирать необходимую последовательность действий. Его военные и политические идеи жили еще долго после его смерти.

Он был успешным администратором, хорошо проявившим себя в управлении герцогством и королевством. Ричард умел отбирать людей на командные посты и выбирать советников. Он умел прислушиваться к дельным советам и отличать их от плохих. Соратники всегда могли рассчитывать на его помощь, он сохранял доверие и верность подчиненных, его люди почти никогда ему не изменяли.

Ричард был искренне верующим человеком, поставившим целью жизни освобождение Гроба Господня. Он любил слушать церковные службы и особенно церковное пение. Это, однако, сочеталось с пристрастием к проклятиям (особенно на поле боя), с едкими насмешками и прямыми оскорблениями служителей церкви, в том числе и папы.

Первым заданием, которое получил Ричард от отца в качестве герцога Аквитанского, было обеспечить выполнение договора. Это было проверкой его верности и надежности. Ведь теперь он должен был воевать с бывшими союзниками и соратниками. Такое же задание в Бретани получил и Жоффруа. Как будто сбывалась старая мечта Генриха: дети должны были помогать ему управлять его империей. Он говорил: «Я не терял ничего из своих прав, когда был один, и было бы стыдно потерять что-нибудь теперь, когда у меня столько помощников». Пройдет время, и станет ясно, что он ошибался.

В июне 1175 года Ричард осадил замок Кастийон на Ажане. Это был хорошо укрепленный замок с большим гарнизоном. Применив осадные машины после двух месяцев осады, Ричард вынудил замок капитулировать. 30 рыцарей и большое количество солдат попали в плен. Стены замка Ричард распорядился срыть.

В XII веке полевая война ограничивалась в основном стычками разъездов и столкновениями мелких и средних враждующих групп. Крупные сражения случались крайне редко. Главной составной частью войны в те времена были осада и штурм замков и укрепленных городов. Замок представлял оборонительное сооружение на холме, естественном или искусственном, с несколькими (до четырех) рубежами обороны. Каждый такой рубеж, кроме последнего, состоял из крепостных стен с башнями, перед которыми проходил глубокий ров, часто наполненный водой. Через ров к воротам можно было добраться через подъемный мост, поднимавшийся в беспокойное время. Последним рубежом обороны был донжон, большая, хорошо защищенная башня, обычно жилище хозяина замка. С учетом того, что каждый оборонительный рубеж упорно защищался стрелками и воинами и на головы штурмующих сыпались камни и лился кипяток и кипящая смола, взятие замка было делом непростым. Конечно, замок можно было отрезать от внешнего мира и ждать, когда там кончатся продовольствие, вода и боеприпасы. Но замок, готовясь к осаде, накапливал большие запасы. С другой стороны, срок службы рыцарей-вассалов был ограничен 40 днями в году (в особых случаях - 3 месяцами), а наемные войска стоили дорого. Могла измениться и окружающая обстановка. Поэтому почти всегда замок приходилось штурмовать.

Неудивительно, что получили широкое распространение осадные машины и сооружения. Простейшим и старейшим приспособлением были штурмовые лестницы. Но штурм с их помощью, в смысле потерь, был самым дорогостоящим. Можно было пробить стену. Для этого использовался таран. Он представлял собой огромную балку длиной 7-10 метров, окованную железом, которая подвешивалась на цепях внутри деревянной конструкции. Чтобы подвести таран к стене, конструкция ставилась на колеса. Предварительно нужно было засыпать ров перед стеной. Чтобы уберечь людей, обслуживающих таран, от стрел и снарядов  обороняющихся, конструкция сверху покрывалась крышей и деревянными щитами спереди и по бокам; получался так называемый «защитный дом». Кроме тарана использовали и бурав - толстый заточенный железный стержень, которым сверлили стену.

Штурмовая башня

Широко применялись осадные башни - многоэтажные деревянные сооружения на колесах, высотой выше крепостной стены. Назначение башни было трояким. Во-первых, стоявшие на защищенных платформах на этажах и на крыше стрелки обстреливали защитников замка на стенах и башнях. Во-вторых, на верхнем этаже башни, вровень с верхом стены, был перекидной мост, по которому атакующие могли перейти на стену, когда башня подводилась вплотную к ней. По лестницам с земли с платформы на платформу на стену при атаке непрерывно поднималось подкрепление. В-третьих, в нижнем этаже башни мог быть оборудован таран. Однако такие башни были очень тяжелы и даже на колесах перемещались с трудом. Поэтому осаждающие обычно несли деревянные щиты высотой чуть ли не в половину крепостной стены, из-за которых вели стрельбу и за которыми накапливались для атаки.

Был еще один способ разрушения или преодоления стен вражеской крепости. Минеры (землекопы) рыли подземный ход к крепостной стене. Под фундаментом стены отрывали камеру. Это называлось «подвести мину». Чтобы камера не обрушилась раньше времени, ее укрепляли деревянными стойками. Когда камера становилась достаточно длинной, ее набивали сухим хворостом и соломой и поджигали. В огне сгорали стойки, и камера обрушивалась вместе со стенами. Можно было прорыть штольню под стеной и послать в крепость штурмовой отряд. Самым действенным способом борьбы с подкопами было рытье оборонявшимися противоходов.  Внутри крепости копали шахту, из нее к обнаруженному месту вражеской деятельности рыли штольню - контрмину. По нему в подкоп посылали отряд, минеров убивали, а камеру засыпали.

Вот как выглядит эпизод осады Каркассона осенью 1240 года в изложении участника обороны: «Осаждающие начали копать штольню к наружному укреплению у Нарбонских ворот. Мы, услышав их подземную работу, начали рыть штольню-противоход и немедленно возвели позади наружного укрепления плотную каменную стену без применения раствора. Когда они подожгли хворост в подкопе и он хорошо разгорелся, часть наружного укрепления обрушилась. Тогда наружные укрепления города были сделаны еще из дерева. Они начали затем копать штольню к башне наружного укрепления на Турнирной площади; мы копали навстречу и смогли захватить их подкоп. Они продвинулись вперед под землей и разрушили два свода наружного укрепления. Однако мы возвели крепкий палисад (частокол из заостренных стволов деревьев) между нами и ними. Они начали также копать наклонный ход к наружному укреплению у городской стены вблизи дворца епископа и вышли к Сарацинской стене на Турнирной площади. Они зажгли затем свой подкоп и обрушили почти двадцать метров наружного укрепления. Однако мы быстро возвели широкий палисад с бруствером и бойницами между нами и ними так, что никто не осмеливался атаковать нас с этой стороны. Они начали также копать туннель к передовому укреплению Родезских ворот, чтобы незаметно подойти к нашей стене. Этот тоннель они проложили удивительно большим. Однако, заметив это, мы возвели вокруг (укрепления) палисад. Мы также копали навстречу и, наконец, захватили их подкоп». В конце концов защитники Каркассона, получив подкрепление, сумели отстоять свой город. Предшественниками артиллерии, постоянно использовавшимися при осаде с обеих сторон, были снарядо- и камнеметательные машины. Их задачей было наносить урон живой силе, разбивать и поджигать стены, постройки, сооружения и машины, вызывать в крепости эпидемию, бросая падаль и трупы, бросали иногда и живых пленных.

Самой древней машиной была баллиста. Ее предшественником был лук, а сама она стала предшественницей арбалета. По внешнему виду баллиста напоминала огромный арбалет, установленный на мощной деревянной конструкции. Она метала копья, балки, камни и другие снаряды. У ранних баллист метательной силой была, как у лука, пружинящая сила сгибаемой дуги. Позднее баллисты стали более конструктивными, пружинящий эффект в них достигался скручиванием толстых канатов из воловьих кишок. Снаряды могли быть весом до 50 килограммов и летели на 150-200 метров. Аналогичным был принцип действия катапульты. Ее отличием было то, что снаряд укладывался в выемку на ложкообразном конце длинной балки. Другой конец балки был продет сквозь туго скрученные канаты, закрепленные на массивной раме. С помощью ворота «ложку» пригибали к земле, «заряжали» камнем и отпускали. «Ложка» с силой устремлялась вверх до удара о поперечную балку, и «снаряд» весом до 100 килограммов (камень поднимали четверо) выбрасывался на значительное расстояние. В катапультах другого типа «ложка» могла приводиться в действие пружинящей силой сгибаемой дуги.

Позднее других появились требюше, самые большие из метательных машин, механическая разновидность пращи. В них метательная сила создавалась за счет падения противовеса. Требюше представлял собой большую пирамидальную башню, на вершине которой устанавливалась длинная балка - рычаг, к концу короткого плеча которого крепился противовес, а к концу длинного - большая кожаная петля, куда закладывался «снаряд». Противовес - окованный железом ящик - загружался камнями и воротом поднимался вверх, после чего «заряжалась» лежавшая на земле петля. При отпускании затвора противовес падал вниз, а петля летела вверх и выбрасывала камни. Из требюше, стоявшего на площади Тулузы в 1218 году, был убит командовавший крестовым походом против альбигойцев Симон де Монфор, находившийся более чем в 200 метрах от крепостной стены.

Несмотря на большие размеры, метательные машины были малоэффективны. Чтобы подготовить к выстрелу требюше, требовалось 2-3 часа. Метательные машины, как и порох на ранней стадии применения, боялись дождя. Стоило канатам намокнуть, как они теряли пружинящий эффект. Крупным недостатком осадной техники была ее громоздкость. Перевозилась она в разобранном виде и собиралась плотниками под руководством «механика» на месте. Источники рассказывают, что король Оттокар II Богемский (2-я полов. XIII в.), отправившись на войну с венграми, вез с собой обоз из 400 телег с осадной техникой, «которая легко собиралась и разбиралась». В другом случае, во время осады одной крепости «безостановочно на 72-х телегах подвозились камни для метательных машин, пока не обрушились башни и зубцы на крепостной стене».

В это время Генрих решил развестись с Алиенорой, постричь ее в монахини в Фонтевро и вновь жениться. Вряд ли новой женой могла стать давняя любовница короля Розамунда Клиффорд, умершая на следующий год. Легенда связывает смерть Розамунды с именем Алиеноры, которая якобы тайно пробралась в спальню соперницы в замке Вудсток и предложила ей на выбор чашу вина с ядом или кинжал. Сомнительно, что Алиенора могла каким-либо образом повлиять на здоровье Розамунды, находясь ко времени ее смерти уже три года в заключении. В жены, скорее всего, намечалась другая женщина, а именно невеста Ричарда - Алиса. В октябре 1175 года к Генриху в Лондон по этому поводу приезжал папский легат. Развод был вполне осуществим ввиду мятежа Алиеноры. Подумав, Генрих отказался от этой идеи. Во-первых, пришлось бы подобно Людовику вернуть Алиеноре Аквитанию. Во-вторых, Генрих натолкнулся бы на полное неприятие этого шага взрослыми сыновьями, даже если бы не стоял вопрос о перераспределении наследуемых ими земель.

Большой осадный требюше

Весной 1176 года Ричард увидел перед собой грозную коалицию баронов из Ангумуа и Лимузена. Во главе стояли сыновья графа Гийома IV Тайлефера Ангулемского - Вюльгрен, Гийом и Аймар; их старший сводный брат по матери виконт Аймар V Лиможский; родственник Тайлеферов виконт Раймунд Тюреннский; виконт Эблис де Вентадорн, Эшивар де Шабане и многие другие. Почти все мятежники, за исключением графов Ангулемских, не участвовали в восстании 1173-1174 годов. Возможно, причина мятежа крылась в обиде Аймара Лиможского. Генрих II незаконно лишил виконта в 1175 году большого наследства его жены в Англии (на которой сам его женил в 1156 году), чтобы отдать своему младшему сыну Иоанну земли умершего тестя Аймара, внебрачного сына короля Генриха I. До этого виконт Аймар всегда был лоялен по отношению к Генриху II, после этого до самой своей смерти постоянно участвовал в мятежах. Ричард погибнет, подавляя именно его мятеж.

Обратим внимание, что к этому времени Ричарду удалось заручиться поддержкой баронов из Пуату, среди которых было много его родственников по материнской линии. Не зря Джиральд из Уэльса говорил о нем: «Он отказался от имени отца, чтобы принять честь материнского рода».

Аквитания (долины Шаранты, Дордони и Вьенны)

Когда Ричард понял, что ему с имеющимися у него войсками не справиться с врагами, он обратился за помощью к отцу. К Пасхе, в начале апреля 1176 года, Ричард отправился к нему в Англию и получил деньги для найма солдат. Первый удар получил Вюльгрен Ангулемский. Готовясь к войне, он нанял большое количество солдат. В конце мая Ричард разбил его брабансонов в большом сражении при Бутвиле. Затем, не тратя время на осаду замков Вюльгрена, подготовленных к войне, Ричард направил свои войска против Аймара Лиможского. Сначала Ричард овладел замком Экс на Вьенне, захватив там в плен сорок рыцарей и открыв тем самым дорогу к Лиможу по долине реки. В июне 1176 года Ричард осадил Лимож, и через несколько дней город капитулировал.

В конце месяца в Пуатье Ричард встретился с Генрихом Молодым. Тот был послан отцом помочь Ричарду в борьбе с мятежниками и набраться боевого опыта. До этого Генрих Молодой вместе с женой был принят тестем Людовиком VII. Братья с войсками двинулись в Ангумуа. Целью их похода были замки графа Гийома Ангулемского. Братья осадили замок Шатонёф, контролировавший дорогу на Бордо. Замок был взят после двухнедельной осады. Молодой король после этого покинул войско. Братья не поладили друг с другом. Несмотря на внешнее сходство - оба высокие, крепкие, красивые, - по характеру они сильно отличались: Ричард - суровый воин, несгибаемый и упорный, ревнитель порядка во всем; и слабовольный, расточительный и амбициозный Генрих. Не понравилось Генриху в лагере Ричарда. Возможно, молодой король завидовал его боевой славе, таланту и успехам.

После 10-дневной осады Ричард взял замок Мулинёф и подошел к Ангулему. Там собрались руководители мятежа - старый граф Гийом IV Ангулемский с сыном Вюльгреном, Аймар Лиможский, виконт де Вертадорн, владетель Шабане. Через шесть дней осады Ангулем сдался. Граф Гийом передал Ричарду Ангулем и замки Аршиак, Монтиньяк, Ла-Шез, Мерпен и Бутвиль. Ричард, взяв заложников, отправил знатных пленников в Англию к отцу просить у него пощады. Генрих принял их в сентябре 1176 года в Винчестере, отложил решение до возвращения в Нормандию, а до тех пор отправил их обратно в Пуату к Ричарду.

В этом же году Генрих выдал замуж младшую дочь Иоанну (впервые без участия Алиеноры) за короля Сицилии Вильгельма II Доброго. 11-летнюю девочку со свитой доставили на корабле из Англии в Нормандию. Там ее встретил Генрих Молодой и проводил до границ Аквитании, где передал Ричарду, который сопровождал сестру по своей земле. Свадьба состоялась 9 ноября в Палермо, а короновали Иоанну там же 13 февраля 1177 года. Жена была моложе мужа на 11 лет.

В 1176 году Генрих II отпраздновал Рождество в Ноттингеме с Жоффруа и Иоанном. Ричард впервые на Рождество собрал собственный двор в Бордо. Генрих II давно подумывал о паломничестве к Сантьяго-де-Компостела - «Иерусалиму Запада» на северо-западе Пиренейского полуострова, и, может быть, поэтому он велел Ричарду очистить от разбойников дороги в Испанию. Баски и наваррцы считались у «просвещенных» англонормандцев дикими, коварными и жестокими народами. Вот как отзывался о гасконцах, басках и наваррцах английский священник XII века: «Что касается гасконцев, они слабые, распутные и плохо одетые и к тому же слишком много едят и пьют. Сидят они не за столом, а на корточках вокруг огня и едят из одной миски, а спать ложатся на одну и ту же подгнившую солому вместе, господа, дамы, слуги и все остальные. Баски и наваррцы очень похожи на гасконцев, только еще грязнее. Они едят все из одного большого горшка, как свиньи из одного корыта, и разговор их похож на лай собаки. Греясь перед огнем, они не стыдятся задирать одежду и выставляют напоказ половые органы. С женщинами они обращаются, как с мулицами, и развратничают с животными. По отношению к животным они так же ревнивы, как к женщинам, и, когда надолго уходят, надевают кобылам и мулицам пояс верности... Народ этот... искушен во всяческом насилии, свиреп, по-звериному дик, нечестен, жесток и сварлив, неспособен ни к какому доброму чувству, носитель всех пороков и неправды... За одно су наваррец или баск убьет француза, не задумываясь». В этих строках малое знание предмета сочетается с предубеждением и тщеславным пренебрежением.

Отпраздновав Рождество, Ричард совершил молниеносный зимний поход на юг, застав противников врасплох. Он осадил Дакс, который оборонял виконт Дакса, и взял его. Затем захватил у графа Байонны Байонну, а затем замок Сен-Пьер, контролировавший дорогу через Пиренеи, стены которого приказал срыть. Знать и старшины басков и наваррцев поклялись сохранять мир и обеспечить безопасность паломников и купцов. Затем Ричард вернулся в Пуатье и 2 февраля 1177 года послал к отцу гонцов с докладом об успехах. Закончив поход, Ричард распустил своих брабансонов. Лишившись содержания, по дороге в Брабант они опустошали местности, по которым проходили. Они шли под предводительством Гийома ле Клерка, священника, лишенного сана. В конце концов знать и горожане Лимузена объединились в «армию мира» и 21 апреля разгромили брабансонов при Малеморе, где погибли около двух тысяч этих солдат вместе с предводителем.

Ленными сеньорами провинции Берри были герцоги Аквитанские. Однако их позиции были слабы, так как собственных земель и замков там у них не было. Провинция занимала важное стратегическое положение, через нее проходили кратчайшие пути для армии французского короля в Тур, Пуатье и Лимож. Понимая это, Генрих II всячески старался усилить там влияние. В конце 1176 года умер крупнейший барон Берри Рауль де Деоль, сеньор Шатору, оставив 3-летнюю наследницу. Генрих немедленно потребовал над ней опекунства. Родственники отказались отдать девочку и, видимо, рассчитывая на поддержку Людовика, начали готовить замки к войне. Это было оскорблением, и Генрих, занятый в Англии, поручил Генриху Молодому, а не Ричарду (феодальному сеньору Берри), разрешить силой возникшую проблему. Возможно, он хотел усилить неприязнь между братьями. Молодой король собрал войска в Нормандии и Анжу и вторгся в Берри. Он захватил Шатору, но девочки не нашел, и предприятие застопорилось. Для Плантагенетов право опеки было очень важно. С одной стороны, оно приносило им немалый доход на период опеки. С другой, и это было не менее важно, укрепляло их власть в стране. Наследницу выдавали замуж за преданного человека, и это означало передачу лена в другой род при сохранении кровной связи. Этому праву всегда противились родственники умершего владельца лена, и осуществление права зависело от соотношения сил. Знать Лимузена, Ангумуа, Берри, ла Марша и южной Гаскони издавна привыкла к независимости, это и приводило к мятежам. Генрих решил взять дело в свои руки.

Между тем Алисе, невесте Ричарда, исполнилось уже семнадцать лет. Ей давно пора было быть замужем (ее сестру Маргариту Генрих обвенчал в пять лет). Французский двор давно это беспокоило. В 1176 и 1177 годах Людовик не раз обращался к папе с просьбой оказать давление на Генриха, чтобы либо ускорить свадьбу, либо вернуть Алису домой. Папа пригрозил Генриху наложить интердикт на его владения. В ответ Генрих уговорил папу отложить интердикт до личной встречи двух королей и выдвинул Людовику требования (явно невыполнимые) отдать ему архиепископство Бурж в качестве приданого Алисы и передать Генриху Молодому французский Вексен в дополнение к приданому Маргариты.

В августе Генрих с войсками переправился из Англии в Нормандию. В сентябре 1177 года состоялась встреча королей в присутствии папского легата, результатом которой стал договор, заключенный в Иври. Вопрос о Шатору и земельные проблемы в Берри и Оверни передавались на третейский суд. Ричард должен был жениться на Алисе. Оба короля согласились принять участие в крестовом походе и в связи с этим договорились о ненападении. Вопрос об интердикте в связи с будущим участием Генриха в крестовом походе был, конечно, снят.

Генрих послал Ричарда вперед и следом за ним с войсками вошел в Берри. Там он добился от родственников наследницы Шатору согласия на опеку и позднее выдал ее замуж за англо-нормандского барона. Затем он соединился с Ричардом в Лимузене и пробыл там около месяца. Наступило время заняться ангулемскими и лимузенскими мятежниками. «Каждый получил по заслугам», - пишет хронист. В частности, замок Тюренн и часть города Лиможа с замком виконта и аббатством Сент-Марциала (цитадель) были переданы в руки Ричарда.

Генриху предстояло еще одно очень важное дело. В монастыре Гранмон он встретился с графом Одебером де ла Маршем. Огромное графство Марш до сих пор лишь номинально принадлежало Аквитании. Граф де ла Марш заподозрил жену в измене, убил предполагаемого любовника и выгнал ее. После этого у него умер единственный сын. Граф воспринял это как Божью кару и дал обет идти в Святую Землю. Ему нужны были деньги и немедленно. Граф решил продать графство. Только один человек располагал необходимыми средствами - Генрих II. За 15 тысяч анжуйских ливров (фунтов), 20 вьючных лошадей и 20 мулов он купил графство. Это была огромная сумма, но она была в три раза меньше действительной стоимости. Генрих принял ленную присягу баронов графства. После этого он вернулся в Анжер и отпраздновал вместе с сыновьями Рождество. Связанные родством с графом, на графство Марш претендовали Лузиньяны, но у них не было ни денег, ни сил противиться английскому королю. После смерти Ричарда Лузиньяны перехватят на дороге путешествующую королеву-мать Алиенору, герцогиню Аквитанскую, и вынудят ее передать им графство.

Осенью 1178 года Ричард с большой армией опять пошел в Страну басков. Прибыв в Дакс, Ричард обнаружил в тамошней тюрьме своего давнего врага Сентойля, графа Бигорры, которого местные жители взяли в плен. Альфонс II, король Арагона, сын «большого» графа Раймунда Беренгьера, поручился за графа Сентойля, и Ричард его освободил. Это не помешало Ричарду взять у графа в залог его лояльности два замка.

Король Альфонс и Ричард были очень похожи друг на друга. Может быть, не столько внешне, хотя оба они были молодыми (король на пять лет старше), могучими, отчаянно храбрыми, покровителями трубадуров (и сами они были трубадурами), оба они всю жизнь посвятили войне. В союзе с Кастилией король постоянно воевал на юге с маврами и на севере с королевством Наваррой и графством Тулузой, присоединяя к себе все новые земли. Правда, короля Арагона обвиняли в коварстве и лихоимстве, но ведь и сам Ричард не избежал подобных обвинений. Опасным соседом был Альфонс и для Аквитании. Возможно, желанием продемонстрировать королю силу и объясняется то, что Ричард привел в Дакс большую армию.

Рождество 1178 года Ричард отпраздновал в Сенте. Уже на празднике почувствовалось, что надвигается новая гроза. На праздник не прибыли новый глава рода Тайлеферов, граф Вюльгрен Ангулемский и старый друг Людовика VII, Жоффруа де Ранкон. Вюльгрен, видимо, не мог примириться с понесенными потерями. Де Ранкон владел обширными землями в Пуату и в Сентонже и по одному из владений был вассалом Вюльгрена. Их, наверное, сильно беспокоило неудержимое распространение влияния анжуйцев на юг. Ричард не мог пренебречь этой угрозой, так как замки де Ранкона Тайбур и Пон контролировали дороги на Сент и Бордо. Собрав большую армию, Ричард начал с Пона. Де Ранкон хорошо подготовился к войне, и осада проходила неудачно. Ричард понял, что нужно менять тактику. На Пасху, оставив половину армии осаждать Пон, с другой половиной Ричард предпринял поход на север. Тратя в среднем вместе с переходами по пять дней на замок, Ричард за 25 дней завоевал пять замков: Ришмон, Жансак, Марсийяк, Грувиль и Анвиль. В мае 1179 года он подошел к Тайбуру, взятие которого прославило его имя.

Штурм замка. С миниатюры XIV века

Замок Тайбур считался неприступным. О нем ходила слава, что ни разу врагам не удавалось его захватить. В Тай-буре в 1137 году провели первую брачную ночь Людовик VII и Алиенора, здесь же в 1174 году Ричард скрывался от гнева отца. Замок лежал на правом берегу Шаранты и контролировал единственный мост на дороге из Ньора в Сент. Собственно замок и маленький городок располагались на скале, отвесной с трех сторон, а с четвертой - проходила мощная стена с воротами. В то время, как осадные машины Ричарда разрушали стену, солдаты вырубали окрестные сады и виноградники и опустошали поля, принадлежавшие замку и городку. Лагерь Ричарда располагался заманчиво близко к воротам. Кроме того, Ричард поддерживал видимость того, что в лагере почти никого нет. Гарнизон не устоял перед картиной уничтожения собственности и соблазном легкой победы и сделал вылазку, чтобы завладеть осадными машинами и лагерем. Это и нужно было Ричарду. Воины Ричарда, внезапно в большом количестве выскочившие из засады, погнали неприятеля к воротам. В воротах завязалась жаркая схватка. В центре ее дрался Ричард. На плечах противника осаждающие ворвались в ворота и овладели городком. Осажденные укрылись в замке. В городке в руки Ричарда попали почти все продовольственные запасы. Вскоре после этого замок капитулировал. Вся осада длилась три дня. Пораженный случившимся де Ранкон сдал Пон. Стены обоих замков были срыты. Узнав о несчастье союзника, Вюльгрен сдал Ангулем и крепкий замок Монтиньяк, стены которых также были срыты. Кроме того, граф Вюльгрен распустил наемников - басков и наваррцев, которые по дороге домой разграбили окрестности Бордо. Из Англии Генрих II поздравил Ричарда с замечательной победой. Этой кампанией Ричард вписал себя в историю военного искусства. После пяти лет обучения I   ученик стал мастером.

Считалось, что победителя, а значит и побежденного, выбирает Бог. Это соображение и, возможно, наложенное церковью покаяние, а также удручающий вид срытых стен замков привело к тому, что старый граф Гийом IV Ангулемский и его пасынок виконт Аймар V Лиможский присоединились к Одеберу де ла Маршу и в июле 1179 года отправились в Святую Землю. Тогда же отправился «за море» и Ги де Лузиньян. Спустя месяц в Мессине умер граф Гийом, через год в Константинополе - граф Одебер, а к Рождеству 1180 года вернулся домой виконт Лиможский. Ги де Лузиньян остался в Святой Земле и женился на овдовевшей сестре короля Иерусалимского Сибилле.

1 ноября 1179 года в Реймсе был коронован Филипп П. Его отец Людовик, разбитый параличом, на церемонии не присутствовал. Зато присутствовали три сына английского короля, и Генрих Молодой как сенешаль Франции нес корону, а затем на пиру резал мясо для Филиппа. Молодому королю Франции было чуть больше четырнадцати лет. Первоначально предполагалось коронацию Филиппа провести 15 августа. Однако в Компьене, по дороге в Реймс, Филипп со свитой отправился поохотиться. В лесу он, как часто бывает в сказках, отделился от свиты и заблудился. Далее события развивались не по сказочному сюжету. Проблуждав несколько часов, пока на него не набрел какой-то угольщик, Филипп испугался до такой степени, что с ним случилась нервная горячка. Несколько дней он находился между жизнью и смертью, а затем еще несколько дней - в полной прострации. Людовик VII попросил разрешения отслужить молебен о выздоровлении наследника на могиле Бекета. Генрих II встретил его в Дувре и проводил в Кентерберийский собор. Молебен был отслужен, короли провели два дня у могилы святого в молитвах и беседах, и больной выздоровел. В сентябре 1180 года король Людовик умер, и на престол вступил Филипп. Хронист Жоффруа из Вижуа утверждает, что покойного короля можно упрекнуть только в том, что он слишком благоволил к евреям и даровал чересчур много свободы и самостоятельности городам.

Филипп - лысый, краснолицый, с крупной плотной фигурой, был любителем хорошо поесть и выпить. Он быстро вспыхивал и быстро успокаивался, был неразговорчив с теми, кого не любил, был суров по отношению к знатным вельможам, между которыми любил сеять раздоры, и приближал незнатных людей, был подвержен суевериям и постоянно опасался за жизнь. Был энергичен, настойчив, последователен, умел рассчитывать и терпеливо выжидать, любил действовать наверняка. В то же время был злопамятен, вероломен, жесток, крайне неразборчив в средствах. В юности он мечтал об империи Карла Великого, а затем поставил себе целью укрепление и увеличение королевства. Из 43 лет правления 33 года он или воевал, или готовился к войне с английскими королями. Битва при Бувине решила вопрос, останутся при нем его завоевания или нет. Его отец последние три года проводил политику сосуществования, Филипп всю жизнь - уничтожения Анжуйской империи.

Летом 1181 года Ричард предпринял поход в Гасконь против графа Ломаньского и в середине августа захватил его главный город Лектур. Тем временем в Аквитании опять вспыхнул мятеж. И опять причиной послужило оспариваемое родственниками право герцога на опеку над малолетней наследницей: в июне 1181 умер граф Вюльгрен Ангулемский, оставив малолетнюю дочь Матильду. Ричард немедленно заявил об опеке над нею, основываясь на праве ленного сеньора. Этому воспротивились взрослые братья Вюльгрена Гийом V и Аймар. Они потребовали графство и опеку над наследницей. При приближении Ричарда они бежали к сводному брату Аймару, виконту Лиможскому.

Их также поддержали связанные с ними брачными союза-11II ми граф де Перигор и виконты де Вертадорн, де Комборн и III де Тюренн. Притязания Ричарда на наследство всех их касались напрямую.

Ричард ударил неожиданно. В апреле 1182 года он штурмом взял замок графа Эли де Перигора Пюи-Сен-Фрон. После этого он перешел в Лимузен, опустошая все на пути. Однако сил у него было недостаточно, и он попросил помощи у отца. В середине мая Генрих II с войсками вступил в Лимузен. Он объявил, что хотел бы покончить с войной и готов выслушать обе стороны. В монастыре Гранмон Генрих принял главарей мятежников. Их речи воспроизвели затем хронисты. Радульф из Дисса писал: «...Он (Ричард) притеснял своих подданных необоснованными требованиями и насилием». Роджер из Ховдена сообщал то же: «Он похищал жен, дочерей и родственниц подданных, делал их наложницами и, утолив похоть, отдавал их солдатам. Он мучил народ этим и многими другими злодеяниями». (В принципе, во время войн и междоусобиц женщины находились под охраной церкви и не должны были подвергаться насилию и грабежу. Но это было положением чисто теоретическим, а на практике господствовал, в особенности по отношению к женщинам низших сословий, традиционный «норманнский обычай», вызвавший в IX веке известную молитву: «От неистовства норманнов упаси нас, Боже».)

На Генриха эти слезницы не произвели впечатления. Более того, он велел Генриху Молодому идти с войсками на помощь Ричарду. Генрих II вместе с Ричардом захватили замки Аймара Лиможского Пьер-Бюфьер и Сен-Ирье и вошли в Перигор, где взяли замок Эксидей и вторично осадили восстановленный графом Эли замок Пюи-Сен-Фрон. Здесь к ним присоединился Генрих Молодой. Устрашенные виконт Аймар Лиможский и граф Эли де Перигор запросили мира. Виконт дал обещание не помогать сводным братьям графам Ангулемским. Граф Эли сдал замок Пюи-Сен-Фрон, и Ричард приказал срыть его стены.