Глава XXII
Глава XXII
Взятие Разиным Царицына. Послания Разина на Дон. Осада и взятие Астрахани. Убийство князя Прозоровского. Поход на Москву. Сражения под Симбирском. Бегство на Дон. Казнь Разина в Москве 6-го июня 1671 года. Мнение о Разине Русского народа и царя Петра I. Песня — завещание Разина.
Подойдя к Царицыну, Разин приказал есаулу Василию Усу осадить город, где заперся со стрельцами воевода Тургенев. Жители Царицына продержались недолго. Как только стал ощущаться у них недостаток в воде — они отворили ворота Усу. Воевода Тургенев с войском заперся в замке. Казаки осадили замок, выбили ворота, перебили стрельцов, а Тургенева привели на веревке к Разину.
Разин долго мучил и издевался над воеводой. Тургенева били, кололи копьями и, наконец, полуживого утопили в Волге.
Оставив отряд в Царицыне, Разин с главным войском пошел вниз по Волге к Астрахани. Все попутные городки и селения покорялись Разину. Разин всюду говорил, что он идет за великую правду, что с ним находится царевич Алексей Алексеевич (сын царя Алексея Михайловича, умерший 17 января 1670 года), что сам патриарх Никон состоит при его отряде, и что он несет крестьянам волю и дарует им землю. В то же время Разин дослал на Дон приказ не строить церквей и запретить богослужение.
— А как же венчаться-то будем? — спросили его казаки.
— Венчаться можете под кустом. Для чего вам Христос? Вера в Христа пришла к вам из Москвы. Я иду против Москвы и против веры.
Астраханский воевода князь Иван Прозоровский послал навстречу Разину гонцов с приказом остановить Разина.
— Скажи воеводе, — сказал Разин посланнику, — что я твоего воеводы не боюсь. Не боюсь и того, кто повыше его!
Боярин и воевода Астраханский Иван Прозоровский, дьяк и стрелецкие головы (начальники), приняв благословение от митрополита Иосифа, приготовились к бою.
22 июля 1670 года на трехстах больших лодках Разин подошел к Астрахани и высадился у городских стен в виноградных садах. Казаки приготовили лестницы для приступа.
Наступила ночь. Воевода приказал зажечь лежащую у стен города слободку, чтобы помешать казакам ворваться в город в темноте. Стало светло, как днём. Воевода и его полки провели ночь под ружьем.
В три часа утра полки Разина пошли от Вознесенского монастыря к Вознесенским воротам. Загремели было пушечные выстрелы и сейчас же смолкли. Астрахань изменила Москве и сдалась Разину. Стрельцы не только не стреляли, но помогали казакам приставлять лестницы к стенам. Все начальники были перебиты стрельцами. На улицах и площадях стрельцы и чернь братались с казаками Разина. Израненного на стенах города копьями князя Прозоровского на ковре отнесли в собор. Там собрались митрополит и немногие оставшиеся верными стрельцы. Народ набился в соборе, спасаясь от Разинцев.
На рассвете казаки ворвалась в собор. Они вывели Прозоровского к Разину. Разин, измучив князя, бросил его с башни в ров.
Из собора Разин отправился в приказную избу и там приказал рвать и жечь бумаги. Когда кто-то сказал ему, что тут могут быть и нужные дела. Разин ответил:
— Нужных дел нет! Это только закрепощение темных людей. Да я не токмо в Астрахани, в Приказной палате, а в Верху, у Государя, все дела передеру.
Повальное пьянство и дикий разгул охватили Астрахань. Разин, и с ним пьяная городская чернь ездили по улицам, въезжали в церкви, срывали иконы и ругались над ними. Они рубили всякого, кто чем-нибудь не угодил Разину. С Разиным ездил какой-то юноша в черкеске. Его величали царевичем Алексеем.
— Погоди, — говорил Разин окружавшим его людям, — мы Москвой тряхнем — вот когда будет у нас пир горою…
По всем поволжским городам были посланы посыльные с призывом крестьян убивать помещиков и бояр.
Пламя мятежа запылало по юго-востоку России. Царские воеводы были заняты усмирением восставших. Разин торжественно и пьяно шел на выручку взбунтовавшемуся народу.
Донские казаки покидали Разина. Им противна была пьяная гульба и издевательства над безоружными. Уже не казаки, но городская и деревенская Русская чернь окружала Разина и во всем потворствовала ему.
Под Симбирском воевода Милославский перегородил путь Разину. Разин вступил в сражение с ним. Пьяная чернь, умевшая бить безоружных и расправляться с женщинами и детьми, не устояла в правильном бою. Спившийся Разин не мог руководить боем. Его войско обратилось в бегство. Разин с остатками своих ватаг кинулся на Дон, на Кагальник.
Донские казаки не приняли его. Пришел на Дон не лихой гулебщик-атаман, покоритель Персидского царства, пришел пьяный растерявшийся казак, окруженный толпою раболепствующих перед ним мужиков.
Войсковой Круг постановил арестовать Разина.
14 апреля 1671 года атаман Яковлев с Донцами легко взял приступом Кагальницкий городок, связал Разина и его брата и доставил в Черкасск. Там, до отправки в Москву, держали Разина прикованным цепями к Черкасскому собору.
Сообщников Разина Войсковой Круг приговорил к смертной казни, а Разина к выдаче Москве. Корнилий Яковлев лично повез Разина в Москву.
Отрезвевший за время длинного пути, Разин одумался и покаялся. В Москве перед казнью Разина жестоко пытали. Разин молчал, когда били его кнутом, подвешивали за ребро к потолку, жгли угольями и каленым железом. Разину обрили макушку и капали на нее холодной водой. Разин не проронил ни слова.
6 июня 1671 года Разина привезли в Кремль и ввели на возвышение, где его ожидал палач. Красная площадь была черна от народа.
Молча, опустив голову, выслушал Разин чтение боярином приговора суда. Он низко поклонился на четыре стороны собравшемуся народу. Палач подошел к нему. Разин несколько раз перекрестился, обращаясь лицом к церкви Казанской Божией Матери, три раза поклонился народу, говоря:
— Прости!.. Прости!.. Прости!..
Разина положили между двух бревен и отрубили ему правую руку по локоть и левую ногу по колено… Ни стона, ни крика… Ахнул народ. Нужно было продолжать «четвертование» — рубить левую руку и правую ногу. Палач торопился. Он сразу отрубил Разину голову.
Народ простил Разину. Народная молва окружила кровавый бунт «изверга рода человеческого» красивой сказкой и песней. Сколько холмов над Волгой, урочищ, лесных ущелий связаны с его именем — «стол Степана Разина», «шапка Разина», «Разинская тюрьма», «Стенькин бугор» и т. д.
Да… «погуляли, поцарствовали, попили, поели». Русский черный народ это любит и не гнушается при этом кровью невинных жертв. Чужая кровь ему нипочем… Своя? — «Жизнь наша — копейка!!»
Простил Разину и царь.
Когда молодой Государь Петр в 1695 году прибыл с войском на Дон для осады Азова, нашел он «во взятии его препятствия». Пошли расспросы бывалых казаков, и кто-то сказал, что разбойный атаман Стенька Разин трижды бывал под Азовом.
Государь полюбопытствовал о Разине. На ладьях, на которых шел по Дону Петр, оказался старый казак Морковкин, ходивший с Разиным под Азов и в Персию. Государь потребовал Морковкина на свою ладью. Морковкин заробел было, и Государь, заметив, что казак «в смятении», приказал угостить его водкой, усадил на корме, где сидел сам с атаманами и старшинами, и сказал:
— Ну, поведай нам о своем атамане Степане Разине.
Была теплая, летняя лунная ночь. Медленно гребли на царском струге казаки, спускаясь по Дону, и складно и подробно рассказывал Морковкин о Хвалынском море, о том, как строили и снаряжали казаки корабли, о высадках в Персии, о взятии Персидских городов, о их богатстве, о большом морском сражении с Персидский флотом, где дрались Разинцы один против двух и где полегла половина ватаги Разина.
Царь слушал внимательно и, когда Морковкин кончил свой рассказ, царь сказал окружавшим его казакам:
— Жалко, что не умели тогда из Степана Разина сделать великую государству пользу, и жалко, что он не в мое время.
Дошла до нас трогательная, красивая песня — завещание Разина. Народная молва приписывает ее самому Степану Разину:
— «Схороните меня, братцы, между трех дорог:
Меж московской, астраханской, славной киевской;
В головах моих поставьте животворный крест,
В ногах мне положите саблю вострую.
Кто пройдет или проедет — остановится,
Моему ли животворному кресту помолится,
Моей сабли, моей вострой испужается:
Что лежит тут вор, удалый добрый молодец,
Стенька Разин, Тимофеевич по прозванию…»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.