Глава VII

Глава VII

Кто был Ермак? Песни-былины. Купцы Строгоновы на реке Каме. Поход Ермака в Сибирь. Бой с царевичем Маметкулом у урочища Бабаган. Бой 22-го октября 1581-го года у городища Атика мурзы. Взятие города Сибири. Посольство Ивана Кольцо к Царю Иоанну Грозному. Смерть Ермака 6-го августа 1584 г.

Самым ярким представителем Донских гулёбщиков-землепроходцев, со славой, уже не донской и Русской, но славой мировой является Ермак Тимофеевич.

Кто был Ермак? Его имя, его подвиги так опутаны легендой, сказкой, былинной песнею, что разобраться в том, откуда родом был Ермак, был ли он на Дону пришельцем, или был «прирожоным» казаком нет возможности. Как семь греческих городов спорили о том, какой из них был родиной Гомера, так не одна Русская, — да что Русская, но и варяжская — окраина приписывали себе честь быть родиной Ермака.

Подобно тому, как это бывает с лицами, далеко выделившимися среди современников, когда их жизнь изображается уже в песнях-былинах, сказках и смутных, далеких воспоминаниях, как, например, Киевский князь Владимир, крестивший всю Русь в православную веру воспет в былинах, окруженный богатырями Русскими Ильей Муромцем, крестьянским сыном, Добрыней Никитичем и Алешей Поповичем и весь овеян сказочным вымыслом — так случилось и с Ермаком.

Песня-былина то посылает Ермака в смелый морской поиск в Азовское море, то приписывает ему подвиг взятия с Донскими казаками города Казани, то описывает его грабежи на Волге, причем Ермак оправдывается перед грозным царем Московским и говорит:

— Ой ты гой еси, надежда православный Царь!..

Не вели меня казнить, да вели речь говорить:

Как и я то Ермак, сын Тимофеевич,

Как и я то гулял ведь по синю морю,

Что по синю морю, по Хвалынскому,

Как и я то разбивал ведь бусы корабли,

Как и те корабли все не орлёные,

А теперича, надежда, православный

Царь Приношу тебе буйную головушку

И с буйной головой царство Сибирское!

Где же правда? Исторические изыскания скупо и неопределенно говорят о прошлой жизни Ермака. О Ермаке молодом, времен Казанского похода и поисков по Волге и морю Хвалынскому ничего у летописцев не говорится. Самое имя «Ермак» подвергнуто оспариванию. Такого православного имени нет. В песнях Ермака иногда называют Ермолаем Тимофеевичем, но был он действительно Ермолаем, по прозвищу Ермак, или нет, кто скажет точно? В историю он вошел, во всяком случае, с именем Ермака.

Донские казаки того времени, второй половины XVI века, не имели летописцев, и не дошло до нас никаких писаний. О Ермаке мы узнаем из Русских источников, из записей, сохранившихся в делах купцов Строгоновых, из Московских «списков» и показаний летописцев.

Вскоре после завоевания Казани (в 1552 году) — царь Иоанн IV Васильевич продвинул Московские владения вверх по реке Каме в Пермскую землю. Обремененному заботами на севере, где теснили шведы, и на западе, где были войны с ливонцами и поляками, царю было не под силу управиться самостоятельно с новоприобретенными землями. Нашлись предприимчивые люди, казачьего склада, купцы Строгоновы. Они получили от Царя большие земляные угодья в Уральских горах, право строить крепости, иметь свои наемные войска для защиты их горных и иных промыслов.

Основатели Строгоновского городка Яков и Григорий Строгоновы умерли, не решившись перешагнуть через каменный пояс — Уральские горы. Наследники их — меньшой брат Семен и сыновья Максим Яковлевич и Никита Григорьевич — встретились с Ермаком.

Какая была между ними беседа, где и как она произошла — можно только догадываться. Купцы Строгоновы поняли и оценили смелого гулёбщика-завоевателя с орлиным полетом мысли, восхитились его предложением завоевать Сибирь и обещали ему поддержку казной, продовольствием, оружием, порохом и войском.

Глухою осенью 1579-го года Ермак с ватажными атаманами Иваном Кольцо, Яковом Михайловым, Никитой Паном и Матвеем Мещеряком и с пятьюстами казачьей вольницы поднялся на лодках по реке Каме и пригрянул к Строгоновым.

Полтора года готовились к походу. Строгоновы усилили Ермакову дружину тремястами своих наемных воинов — Русских, немцев, татар и литовцев, дали проводников и переводчиков. Весною 1581-го года отряд Ермака — 840 человек — по-современному — один батальон — пошел на ладьях вверх по реке Чусовой до устья реки Серебряной и дальше по реке Серебряной до Сибирской дороги.

Здесь Ермак заложил крепость «Кокуй-город», поставил в ней гарнизон, сложил запасы, словом, — заложил то, что в науке стратегии называется «базой», эту базу он связал с главной — Строгоновским поселением.

Отсюда по реке Туре казаки пошли в Азию. В одном из татарских улусов казаки захватили в плен татарского князя Мирзу Таузака. Ермак обласкал пленника, расспросил его о Сибирском царстве, которым в ту пору правил царь Кучум и отпустил Таузака на волю.

Таузак отправился к Кучуму с известием, что идут на Сибирь никогда раньше невиданные «белолицые» люди, имеющие страшное оружие, бьющее огнем, громом и дымом.

Кучум направил против маленькой дружины Ермака многочисленную конницу под начальством царевича Маметкула.

Ермак, шедший на ладьях по реке Тоболу, получил от своих разъездов донесение, что у урочища Бабаган собраны несметные силы татарской конницы.

Ермак высадил казаков из лодок и приготовился к пешему бою.

Густым строем, дикой ордой, с неистовыми криками, махая над головами саблями, кинулись татары на казаков. Те подпустили их на сто шагов и встретили дружным огнем из пищалей и аркебузов. Не видевшие никогда огневого боя, полудикие татарские лошади остановились, закинулись, повернули и помчались назад. Пули и стрелы поражали их. Произошло смятение. Маметкул остановил свои полки, снова устроил их и повел в атаку. Атака была опять отбита ружейным огнем с огромным для татар уроном. Три раза Маметкул повторял бешеные атаки, но ни разу не смог врубиться в казачий строй. Он отступил. Ермак возвратился на лодки и продолжал идти по Тоболу.

На пятьдесят второй день похода, 22-го октября 1581-го года, под вечер, казачьи струги, шедшие по реке Иртышу, подошли к городищу Атика мурзы.

Перед ними, в сумерках осеннего дня, показались огни костров. Это был стан Сибирского Царя Кучума, засевшего с царевичем Маметкулом в крепкой засеке. Гомон тысяч голосов, ржание коней доносилось по реке за несколько верст. Татарский стан гомонил и шумел, точно то было бурное море. Так ничтожна казалась перед ним пятисотенная казачья дружина Ермака.

Но она была казачья!..

На рассвете, 23-го октября, казаки бросились на штурм татарского стана.

Вот когда вспомнили казаки свои масляничные военные игры и потехи — «шермиции» и кулачные бои. Казаки подошли на расстояние ружейного выстрела и стали обстреливать засевших за засеками татар. Тучи стрел полетели в казаков. Перестрелка продолжалась до полудня. Татары увидели малочисленность отряда Ермака. Они сами проломили засеки и пошли на казаков для рукопашного боя. Казаки мужественно встретили их — началась свалка, где каждому казаку приходилось рубиться против десятка татар. Жестокий бой продолжался несколько часов. Летописец написал о нем: «И бысть сеча зла; за руки емлюще сечахуся…» То есть хватали друг друга за руки и рубились саблями.

Царевич Маметкул был ранен. Начали татары покидать поле сражения.

В сумерках осеннего дня казаки заняли татарские засеки. Союзники Кучума, остяцкие князья, покинули поле сражения. Раненый Маметкул ушел с конницей. Кучум ночью скрылся в свою столицу Сибирь, собрал пожитки и жен и бежал в степи.

Ермак победил. Не дешево досталась ему победа. 107 казаков было убито. Более половины дружины было ранено.

Сделав на татарском становище дневку, похоронив с честью убитых, перевязав и устроив раненых, Ермак пошел за Кучумом и 26-го октября 1581-го года занял покинутую Кучумом Сибирь. Там нашел Ермак большую добычу и устроился в Сибири на зимовку.

В эту зиму проявил Ермак большую государственную мудрость. Далеко по татарским становищам и улусам послал он казачьи разъезды. Он внушил казакам, чтобы они ласковым и внимательным отношением к жителям и кочевникам привлекали их сердца к себе и приводили татар к присяге Московскому царю.

В Сибири Ермак готовил посольство к Строгоновым и к Царю Ивану Васильевичу. Собиралась «летучая станица» с дарами Сибири. Станичным атаманом этой станицы был назначен Ермаком его лучший дружинник — Иван Кольцо. Ему было наказано, прибыв в Москву, «бить челом царю царством Сибирским».

Посольство Ермака было радостно принято в Москве. Прошлые разбои казаков на Волге были прощены; казаки были пожалованы деньгами и сукнами на одежду. Атаману Кольцо было разрешено набирать в Московской земле «охочих людей» для заселения Сибири. Ермаку и его станичникам была пожалована особая грамота, где Ермак был назван князем Сибирским. Ему было поручено устраивать Сибирскую землю. Царь подарил Ермаку драгоценный стальной панцирь, украшенный золотым Московским орлом. Для принятия от Ермака Сибирских городов был послан из Москвы воевода князь Семен Волховский и голова Иван Глухов с отрядами стрельцов.

Ермак провел в Сибири без малого три года, довершая начатое дело завоевания огромного края. В неравных, частых боях и стычках таяла Ермаковская дружина. Туго и медленно приходили из Москвы обещанные подкрепления. Много казаков погибло от болезней, главным образом, от цинги.

Татары стали чувствовать свою силу.

Ермак, не смущаясь потерями, продолжал налаживать устройство Сибирского края. Он завязал торговые сношения с Китаем и Бухарой. Сибирь богатела торговлей. Силы же казачьи расходились по постам и гарнизонам в маленьких городках.

Скитавшийся в поверховьях Иртыша, в Алтайских горах старый Кучум собрал войско и стал с ним на Иртыше, не пропуская бухарских купцов в Сибирь.

Ермак с пятьюдесятью казаками пошел искать Кучума. Он поднялся на челнах по Иртышу. Кучум, узнав о приближении Ермака, скрылся в горах. Несколько дней казаки искали его, но не нашли в оставленных Кучумом заставах. Усталая, измученная, голодная дружина Ермака вернулась к лодкам 5-го августа 1584-го года и заночевала на берегу в лесу.

Ночь на 6-ое августа была темная и бурная. Ветер шумел вершинами деревьев, нагоняя сон на усталых казаков. Бдительность постов притупилась — казаки уснули.

Кучум, следивший за казаками с противоположного берега, переправился ночью через Иртыш и врасплох напал на спящих казаков. Бесшумно подползли татары к стану казачьему и перерезали всех сонными. Проснулись только Ермак и один донец. Они отчаянно оборонялись. Когда Ермак увидел, что он остался один — он кинулся в реку, надеясь доплыть до лодок. Тяжелый панцирь, надетый на нем, тянул его ко дну. Князь Сибирский утонул в Иртыше, не доплыв до стругов.

Сказкой веет от подвигов Ермака. Его образ исполнен казачьего благородства. Его мужество и его государственный ум поражают нас. О нем сложились песни. Стихотворцы посвятили ему немало звучных стихов. В Сибири, в Тобольске, и в Новочеркасске, на Дону, ему поставлены памятники. В дореволюционное время имя Ермака Тимофеевича носили 3-й Донской и 1-й Сибирский казачьи полки. На Дону имеется Ермаковская станица и Ермаковы хутора. Не один казак носит фамилию Ермакова. Сподвижники Ермака положили основание Сибирскому казачьему войску.

До последних лет в Сибирской глуши, сохранились большие церкви совсем особенной стройки из кедровых бревен и досок.

Церкви эти по преданию поставлены казаками Ермака.

Ермаком Тимофеевичем начинается длинная череда казаков, своими подвигами, умом, волею, честью, прославивших имя донского казака.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.