Глава третья Генералы Сталинграда

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава третья

Генералы Сталинграда

Фридрих Паулюс, Вальтер фон Рейхенау, Густав фон Витершейм, Виктор фон Швельдер, Вальтер Гейтц, Карл Штрекер, Вальтер фон Зейдлитц-Курцбах, Артур Шмидт, Вольфганг Пикерт, Эрвин Йенеке, Ханс Валентин Хюбе.

ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ ПАУЛЮС. Имя этого генерала навсегда связано со Сталинградской битвой, ставшей для немецкого народа одним из крупнейших поражений в военной истории. В его прежней жизни или окружении не было ничего такого, что могло бы предсказать ту горькую участь, которая ему выпала. Он родился вечером 23 сентября 1890 года в приходе Брейтенау-Гершаген, округа Гессе-Нассау. Хотя позже Паулюс пытался производить впечатление, что он был благородного происхождения (и многие выдающиеся авторы неправильно именуют его «фон Паулюс»), его отец был мелким книготорговцем, и в его армейском личном деле не было аристократической приставки «фон».[81] Получив хорошее образование в гимназии Вильгельма в Касселе, Паулюс попытался поступить в морской кадетский корпус, но не прошел. После недолгого пребывания в Мюнхенском университете, где он изучал право, 18 февраля 1910 года Паулюс в качестве фаненюнкера вступил в 111-й (3-й Баденский) пехотный полк «Маркграф Людвиг Вильгельм», который был расквартирован в Раштатте. 18 октября 1911 года он был произведен в первый офицерский чин. В 1912 году лейтенант Паулюс женился на Елене Констанции «Коке» Розетти-Солеску, красивой румынской аристократке, обладавшей сильной волей и большими амбициями, которая все время помогала мужу, толкая его вверх по служебной лестнице. Она родила ему трех детей: дочь в 1914 (которая позже вышла замуж за барона) и сыновей-близнецов, Фридриха и Александра, появившихся на свет в 1918 году. Оба в армии «третьего рейха» стали гауптманами.

Когда началась первая мировая война, Паулюс служил адъютантом 3-го батальона 3-го Баденского пехотного полка. Он занимал самые разные штабные должности, как на Восточном, так и на Западном фронтах. Его личный опыт командира был чрезвычайно коротким. В течение семи недель в 1916 году он командовал орудийным расчетом на относительно тихом секторе русского фронта.[82] Войну он закончил гауптманом в штабе 48-й резервной дивизии. После войны он участвовал в организации добровольческого корпуса «Grenzschutz Ost» (в котором, очевидно, и сражался). Это был отряд, состоявший преимущественно, из вооруженных волонтеров, которые в 1919 году участвовали в усмирении поляков.

Причисленный к четырехтысячному офицерскому корпусу Паулюс служил начальником отдела безопасности рейхсвера (1919–1920), адъютантом 14-го пехотного полка (1920–1922), затем его направили на курсы «R». Здесь Паулюс прошел секретную подготовку офицера Генштаба. Вслед за этим последовали различные штабные назначения, включая три должности в Министерстве рейхсвера (обороны). До 1934 года, когда Паулюс возглавил 3-й моторизованный батальон, экспериментальное формирование, выросшее позже в одну из первых в Германии танковую часть, другой командирской работы у него не было.

Когда в 1933 году Адольф Гитлер пришел к власти, Фридрих Паулюс был всего лишь майором. В офицерской характеристике он был отмечен как образованный и хорошо подготовленный специалист, лишенный, однако, решительности.[83] Но такая характеристика никогда не принималась всерьез. Паулюс выработал безупречные манеры, к тому же он был красив и обходителен. Он не только не нажил врагов, но научился завоевывать расположение нужных людей и установил с ними хорошие связи, включив в круг своих близких знакомых генерала Освальда Лютца, командующего бронетанковыми войсками, и Вальтера фон Рейхенау, начальника управления вооружений Министерства обороны, бывшего в то время наиболее выдающимся нацистским офицером. Подобно многим другим людям, Паулюс попал под влияние Гитлера.

Быстрому служебному продвижению в тридцатые и начале сороковых годов он был обязан отличной штабной работе, внимательности к мельчайшим деталям, а также непомерно быстрому разрастанию стотысячной армии. В 1933 году Паулюс стал оберстлейтенантом, в 1935-оберстом, в 1939 — генерал-майором и в 1940 — генерал-лейтенантом. В 1939 году он служил начальником штаба генерала Лютца, бывшего, в свою очередь, начальником штаба XVI моторизованного корпуса и начальником штаба группы армий «4» Рейхенау. Эти штабы перед вторжением в Польшу были преобразованы в 10-ю армию, в конце 1939 года она изменила номер, став 6-й, чтобы ввести в заблуждение разведку союзников. Несмотря на эти изменения, ее командующим оставался Рейхенау, а Паулюс был при нем начальником штаба.

В ВАЛЬТЕРЕ РЕЙХЕНАУ Паулюс видел идеального руководителя. Настолько же ярко одаренный, насколько Паулюс был методичным, Рейхенау ненавидел конторскую работу, в то время как Паулюс вырос на ней. Они представляли собой идеальную команду. Решительный, полный энергии, человек действия и его кропотливый, привязанный к столу, безотказный начальник штаба. Армия под командованием Рейхенау одержала крупные победы в Польше (1939), Бельгии и Франции (1940) и России (1941). 30 ноября 1941 года Адольф Гитлер освободил от занимаемой должности главнокомандующего группой армий «Центр» впавшего в пессимизм фельдмаршала Герда фон Рундштедта, сделав его преемником старшего по рангу в этом секторе командующего армией фельдмаршала фон Рейхенау. К этому времени Паулюс стал заместителем начальника генерального штаба сухопутных войск и работал под руководством другого друга, генерала Франца Гальдера. Рейхенау не забыл бывшего начальника штаба и 3 декабря 1941 года, за вегетарианским обедом, предложил Адольфу Гитлеру дать Паулюсу шанс стать командующим 6-й армии. Рейхенау знал, что у Паулюса совсем не было опыта командования войсками, но счел, что он (Рейхенау) в первый и трудный период сможет руководить и направлять штабного генерала из Гессена, пока тот не научится правильно дергать за веревочки. Гитлер, который также был хорошо расположен к Паулюсу, согласился, и 1 января 1942 года Фридрих Паулюс получил звание генерала танковых войск. Несмотря на низкий ранг и совершеннейшее отсутствие необходимой для назначения выслуги, четырьмя днями позже он получил командование 6-й армией.

* * *

Обрадовавшись такому продвижению и новому назначению, Паулюс фактически совершенно не подходил ни по характеру, ни по уровню подготовки к такому делу. Весь его опыт командирской работы сводился к руководству экспериментальным моторизованным батальоном. Он перепрыгнул через жизненно важный опыт командования полком, дивизией и корпусом. Возможно, такой недостаток опыта и не являлся решающим фактором. Истории известны случаи, когда военные продвигались еще более быстро и становились блестящими полководцами (Наполеон и Роберт Э. Ли, например). Но у Паулюса для командования армией не было ни соответствующего характера, ни темперамента. Привыкший к конторской работе служака, он ненавидел грязь и, чтобы не запачкать рук, всегда носил перчатки, принимал ванну и менял одежду дважды в сутки, чтобы всегда оставаться чистым. Его боевые соратники саркастично называли Паулюса «благородным господином» и «нашим самым элегантным дворянином».[84] Но более опасным было то, что он относился к числу тех генералов, кто свято верил в гениальность и непогрешимость фюрера. Он был офицером, который слепо, не задавая вопросов, подчинялся приказам вышестоящих начальников, независимо от того, как складывалась тактическая обстановка.

С другой стороны, в отличие от Рейхенау, Паулюс считал необходимым, по мере возможности, гуманно относиться к военнопленным и гражданскому населению противной стороны. Рейхенау же, например, настраивал 6-ю армию на максимально возможное сотрудничество со специальными отрядами СС (см. гл. 7) по уничтожению евреев. При этом он предупреждал солдат СС и СД, чтобы они тратили на одного еврея не больше двух пуль. К началу 1942 года в полосе действий 6-й армии было уничтожено около миллиона евреев и других мирных граждан. Паулюс, как только стал командующим, тотчас отменил «приказы о расправах» Рейхенау, прекратил всякое сотрудничество 6-й армии с карательными отрядами и эффективно покончил с геноцидом. В 6-й армии до Паулюса действовал приказ о казни всех советских политических работников.[85] И этот приказ новым командующим тоже был отменен.

* * *

Вскоре после того, как было объявлено о его назначении, Паулюс потерял своего учителя. 12 января 1942 года Вальтер фон Рейхенау, несмотря на мороз, отправился на обычную утреннюю пробежку по пересеченной местности длиной в несколько миль. Немного позже в офицерской столовой с ним случился жестокий сердечный приступ, и он потерял сознание. 17 января его, так и не пришедшего в себя, привязали к креслу самолета и отправили в Лейпциг, где уже ждала бригада знаменитых врачей. По дороге самолет попал в аварию, и Рейхенау получил, ко всему прочему, серьезную черепную травму. Отчего он погиб, от травмы черепа или сердечного приступа, неясно и не имеет значения, Важно то, что, когда вечером 17 января его доставили в Лейпциг, он был уже мертв. Фридрих Паулюс потерял учителя прежде, чем тот успел завершить свой урок.

Несмотря на то что Паулюс получил должность, намного превышавшую его возможности, ему повезло в том, что в наследство от Рейхенау ему достались относительно хорошие командующие корпусами. Старшим командиром среди командующих корпусами был ГУСТАВ ФОН ВИТЕРШЕЙМ, возглавлявший XIV танковый корпус. Он родился в Бреслау в 1884 году и происходил из семьи военнослужащего. Получив образование в нескольких кадетских корпусах, в 1902 году он вступил в армию. В течение первого года службы в 4-м гвардейском полку он был произведен в младшие офицеры. Витершейм принимал участие в первой мировой войне, служил в пехоте и занимал различные должности в Генштабе, добиваясь отличных результатов на обоих поприщах. К тому времени, когда Гитлер пришел к власти, он был уже оберстом. В 1934 году ему было присвоено звание генерал-майора, а в 1936 — генерал-лейтенанта. В том же году он стал командиром моторизованной 29-й пехотной дивизии. Под его руководством 29-я стала одной из самых лучших дивизий рейха, а он сам завоевал репутацию квалифицированного специалиста по проведению моторизованных операций с участием пехоты. 1 февраля 1938 года он был произведен в генералы от инфантерии и через месяц уже стал командовать XIV моторизованным (позже ставший танковым) корпусом. Назначенный в 1938 году на случай военных действий с Чехословакией начальником штаба при главнокомандующем Западного фронта Витершейм довольно громко возражал против планов Гитлера и даже в открытую критиковал диктатора по поводу печального состояния Западного вала. Очевидно, это послужило причиной возникновения у Гитлера чувства неприязни к нему, а также объясняет тот факт, что Витершейм так и не стал командующим армией, несмотря на все боевые заслуги в должности командира корпуса во время войны с Польшей, Францией и Советским Союзом. Хотя Витершейм и не был военным гением, но являлся надежным, опытным и высококвалифицированным боевым офицером. И он куда больше подходил на роль командующего 6-й армией, чем нерешительный Фридрих Паулюс. Витершейму это тоже было хорошо известно, и, несомненно, в душе он негодовал по поводу того, что «этот новичок» его обошел.

ВИКТОР ФОН ШВЕЛЬДЕР, командир IV корпуса, по положению был значительно выше Фридриха Паулюса. Он родился 18 января 1885 года в Санкт-Гоаршаузене, Пруссия, и был сыном офицера имперской армии. Молодой Швельдер пошел по стопам отца. Получив образование в нескольких кадетских корпусах, он в начале 1904 года вступил в армию в качестве фаненюнкера. Уже в начале следующего года он был произведен в лейтенанты и направлен в 26-й пехотный полк. Когда началась первая мировая война, он был уже членом Генштаба и в течение всей войны служил в Генеральном штабе. За исключением короткого периода, когда Швельдер был командиром роты и батальона, большую часть времени он оставался на штабных должностях. 1 октября 1933 года он был назначен начальником управления личного состава армии. В 1934 году был произведен в генерал-майоры, а в 1936-в генерал-лейтенанты.

Поскольку Швельдер являлся протеже барона Вернера фон Фрича, главнокомандующего сухопутными войсками, известного антифашистскими взглядами, то в 1938 году, когда Гитлер проводил чистку армии, ему «дали пинка». Он был произведен в генералы от инфантерии и назначен командующим 4-го военного округа, штаб которого размещался в Дрездене. А его теплое местечко в Берлине было занято Бод Вином Кейтелем, который, как считалось, был более сговорчивым с нацистами, чем Швельдер. Когда началась война, штаб Швельдера (как и большинство штабов военных округов) был разделен на территориальный и полевой.[86] Швельдер принял под командование IV корпус и участвовал в боевых действиях в Польше, Голландии, Бельгии и Франции. Когда началась война с СССР, он находился в южном секторе русского фронта.[87]

В отличие от Витершейма и фон Швельдера, в послужном списке ВАЛЬТЕРА ГЕЙТЦА не было ни малейшего намека на антифашистские настроения или деятельность. Он родился в Берлине в 1878 году. Свой первый офицерский чин получил в полевой артиллерии еще до наступления XX века. Суровый офицер, придерживавшийся взглядов правого толка, профессионал своего дела, страстью которого была охота на лис, Гейтц был комендантом Кенигсберга, когда Гитлер пришел к власти. В 1936 году он стал председателем военного трибунала рейха. Как только началась война, благодаря ненависти к полякам он стал командующим войсками в зоне Данцига. «Управлять зоной я должен в первую очередь с помощью брони! — с энтузиазмом писал он 10 сентября 1939 года. — Военные испытывают чрезмерно раздутое чувство рыцарства».[88]

В период «третьего рейха» Гейтц быстро продвигался по служебной лестнице, получив звание генерал-майора (1933), генерал-лейтенанта (1934), в 1937 году он стал генералом артиллерии. Несмотря на солидный возраст (в это время ему был почти 61 год), Гейтц 25 октября 1939 года был назначен командующим VIII корпусом, который под его началом принимал участие в боевых действиях во Франции в 1940 году и Центральной России в 1941 году. Осенью 1941 года он был направлен в Париж для руководства оккупационным режимом. Весной 1942 года корпус под командованием Гейтца был возвращен в Советский Союз и в апреле был придан 6-й армии.

Самая необычная карьера из всех командиров корпусами Паулюса была, пожалуй, у КАРЛА ШТРЕКЕРА. Он родился в Радманнсдорфе, Западная Пруссия, обучался в кадетских корпусах и первый офицерский чин получил в 52-м пехотном полку в 1905 году. Он принимал участие в первой мировой войне и дослужился до гауптмана. Уволенный в запас 3 января 1920 года Штрекер, несомненно, испытал сильное чувство разочарования, но это его не остановило. Он поступил на службу в полицию и к 1932-му стал оберстлейтенантом.

Довольно быстро Штрекер снискал благосклонность нацистов, благодаря чему в 1933 году стал оберстом полиции, а в 1934-генерал-майором. Три месяца спустя после того, как Гитлер ввел в Германии всеобщую воинскую повинность, Штрекер опять оказался в армии, но на этот раз уже в звании генерал-майора. В 1937–1938 годах он командовал 4-м пехотным полком (несмотря на старший офицерский чин), а в 1938–1939 годах был командиром 34-й пехотной дивизии, расквартированной в Кобленце. Перед войной, летом 1939 года, Штрекер занимал должность командира 79-й пехотной дивизии Рейнской земли, резервной части, сформированной в Кобленце, Идар-Оберштейне и Дармштадте. Зимой 1939–1940 годов 79-я дивизия принимала незначительное участие в боевых действиях на Саарском фронте и в 1940 году была немного задействована во Франции. В осенне-зимнюю кампанию 1941–1942 гг. на ее долю выпали жестокие испытания в Южной России.

1 июня 1940 года Карл Штрекер был произведен в генерал-лейтенанты, в январе 1942 года он получил ранение и в течение трех месяцев в боевых операциях не участвовал. К своим обязанностям он приступил 2 апреля 1942 года (на следующий день после того, как стал генералом от инфантерии) и в течение всего срока отсутствия Карла Холлидта являлся командующим XVII корпуса 6-й армии.

Было бы трудно найти двух офицеров, менее похожих друг на друга, чем Фридрих Паулюс и ВАЛЬТЕР ФОН ЗЕЙДЛИТЦ-КУРЦБАХ, бывший командующим LI корпусом, входившем в 1942 году в состав 6-й армии. В отличие от Паулюса, который был «человеком из народа» (если говорить языком «третьего рейха»), Зейдлитц был прусским аристократом. Рожденный и воспитанный, чтобы командовать, Зейдлитц получил отличную подготовку и высокую квалификацию для выполнения уготованной для него работы. Будучи человеком выдающейся храбрости, с хорошим военным опытом, он относился к числу тех офицеров, которые не считали себя обязанными бездумно повиноваться чьим бы то ни было приказам, и честно заявлял об этом. Его самым знаменитым предком был генерал Вильгельм Фридрих фон Зейдлитц, командующий конницей Фридриха Великого во времена Семилетней войны (1756–1763). Тот тоже был человеком, который считал возможным принимать самостоятельные решения во время сражения, если обстоятельства того требуют. Во время сражения против русских при Цорндорфе (1758) Фридрих Великий утратил хладнокровие и приказал коннице пойти в преждевременную атаку. Но конница не сдвинулась с места, потому что Зейдлитц не мог атаковать в такой неподходящий момент. Фридрих направил ему депешу, в которой предупреждал Зейдлитца, что проигрыш будет стоить ему головы. «Ответьте королю, — сказал Зейдлитц посланнику, — что после сражения моя голова принадлежит ему, но во время сражения, с его разрешения, мне хотелось бы воспользоваться ею!» Услышав такие слова, пораженный король решил позволить своему храброму генералу сражаться так, как тот того хотел. Зейдлитц оттягивал атаку, ожидая подходящего момента, а потом разбил русских в пух и прах. Вечером того же дня Фридрих признал, что Зейдлитц оказался прав.[89]

Но Фридрих фон Зейдлитц был не единственным из предшественников Вальтера, кто рисковал головой проявляя непослушание. Во время Наполеоновских войн генерал-майор Флориан фон Зейдлитц принимал участие в несанкционированных переговорах, которые привели к заключению мира между Пруссией и Российской империей, что фактически означало отмежевание Пруссии от навязанного ей союза с Францией.

ВАЛЬТЕР ФОН ЗЕЙДЛИТЦ, будущий генерал Сталинграда, родился в Гамбург-Эппендорфе 22 августа 1888 года. Он был третьим сыном гауптмана (ставшего позже генерал-лейтенантом) Александра фон Зейдлитц-Курцбаха. Хотя по меркам того времени Александр поздно вступил в брак (в возрасте 34 лет), он все же стал отцом 10 детей, и брак его, продолжавшийся 52 года, был вполне счастливым.[90] Вальтер рос в атмосфере любви к семье, к своей стране, в нем воспитывалось чувство преданности долгу, желание подражать добродетелям предков. Достигнув подходящего возраста, он вступил в ряды армии, что воспринималось всеми как закономерность.[91] Пройдя шестимесячный курс базового обучения в Данциге и девятимесячные курсы по подготовке офицеров в военной академии в Ганновере, он 27 января 1910 года получил младший офицерский чин и назначение в 36-й (2-й Западно-Прусский) полк полевой артиллерииKeilich, Die Generale, p. 323.}.

До 1914 года, пока русские не вторглись в Восточную Пруссию, Зейдлитц вместе с полком располагался в Данциге. Последующие четыре года он провел на фронте или в непосредственной близости от него, поправляясь от полученных ран. Зейдлитц принимал участие в Танненбергской кампании, в битве у Гумбиннена, он был трижды ранен и потерял указательный палец левой руки. В январе 1915 года, он был произведен в обер-лейтенанты, а в июле получил четвертое ранение. Была сильно повреждена левая стопа. Проведя несколько недель в госпитале, Зейдлитц вернулся в свой полк, который осенью 1915 года был переброшен на Западный фронт. В 1916 году он сражался в битве на реке Сомме, где 30 июля был убит его младший брат Вольфганг. Его старший брат Генрих погиб еще в 1914 году. Вальтер оставался на фронте, он принял участие в Ипрском сражении (1917), в сражении во Фландрии (1917), в окопной войне в районе Сен-Квентина (1917–1918), в Великом наступлении Людендорфа 1918 года. С апреля 1917 года, получив звание гауптмана, Зейдлитц успешно служил адъютантом батальона, полка и штаба артиллерии 36-й пехотной дивизии. Войну он закончил имея Железный крест обоих классов, Орден Дома Гогенцоллернов, Ганзейский крест и серебряный знак за ранения.

Вальтер Зейдлитц был хорошо знающим свое дело молодым офицером, чья компетентность подкреплялась уверенностью в себе. В молодости он был страстным наездником и участвовал в скачках. Повзрослев и став семейным человеком (3 января 1922 года он женился на Ингеборг Барт, подарившей ему четырех дочерей), он не утратил кипучего энтузиазма, который граничил с самонадеянностью. В самом деле, в годы второй мировой войны, когда Зейдлитц был уже генералом, наиболее часто встречавшимся словом в его служебной характеристике было «friesch» (бодрый). Граф фон Брокдорф, например, считал его «импульсивным, порывистым, предприимчивым и полным жизни».[92] Такое отношение к жизни помогло Зейдлитцу выжить в годы Веймарской республики, когда возможностей для продвижения по службе у германских офицеров почти не было.

После войны Зейдлитц вместе с остатками своего полка вернулся в Данциг. В 1919 году он стал командиром батареи и в 1920 году, после того как Данциг, согласно условиям Версальского договора, был отторгнут от Германии, его часть, переименованную во 2-й артиллерийский полк, перевели в Шверин. Здесь Зейдлитц обосновался на 9 лет, в течение которых служил во 2-м артиллерийском полку полковым адъютантом и командиром батареи под началом барона Вернера фон Фрича, будущего главнокомандующего сухопутными войсками, которого он очень уважал. С 1929 по 1933 год Зейдлитц работал в Министерстве рейхсвера в Берлине, где служил адъютантом в управлении вооружений. В 1930 году его произвели в майоры.

В период, непосредственно предшествовавший второй мировой войне, карьера Зейдлитца складывалась необычно. Он был членом Генштаба, хотя не прошел обычной предварительной подготовки и испытательного срока. Он совсем мало работал в Берлине (за 34 года службы всего один срок в 4 года), зато долгое время (20 лет из первых 21 года службы) провел в полку. Как только закончился срок его пребывания в Берлине, Зейдлитц возвратился в артиллерию, на этот раз в качестве командира IV горнострелкового батальона 6-го артиллерийского полка, расквартированного в небольшом нижнесаксонском городке Верден-на-Аллере. Здесь он оставался до начала войны. Этот период своей службы он потом назовет самым счастливым. В 1934 году Зейдлитца произвели в оберстлейтенанты, а 1 апреля 1936 года он стал оберстом и командиром своего полка, который был переименован в 22-й артиллерийский. Когда 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу, Зейдлитц получил приказ прибыть на голландскую границу. 20 сентября ему поручили командование артиллерийской частью 102, что приравнивалось к командованию бригадой. 1 декабря его произвели в генерал-майоры и в марте 1940 года назначили командиром 12-й Мекленбургской пехотной дивизии.

В должности командира этой дивизии Зейдлитц принял участие в своем первом сражении во второй мировой войне. В мае 1940 года он участвовал в прорыве «линии Мажино», восточное Трелона, в июне форсировал Сомму. 15 августа он был награжден Рыцарским крестом, а его дивизия до декабря оставалась во Франции для выполнения оккупационных функций. Затем она была переведена в Нидерланды, а в мае 1941 года переброшена в Польшу и 22 июня вторглась на территорию Советского Союза, продвинувшись в первый же день на 30 миль.

В первые месяцы Русской кампании Зейдлитц снова отличился во время окружения Невеля и отчаянных зимних боев в районе Холма, где сыграл ведущую роль в предотвращении решительного прорыва советских войск. 31 декабря 1941 года он был вызван в ставку фюрера, где его произвели в генерал-лейтенанты, и сам Адольф Гитлер добавил к его Рыцарскому кресту Дубовые Листья. На следующий день Зейдлитц был переведен в резерв фюрера. Было очевидно, что его успехи во Франции и России поразили Гитлера, и теперь тот приберегал его для более важных операций. А пока Зейдлитц выполнял временные обязанности в Ставке Верховного Командования. Находясь здесь, он участвовал в заседании военного трибунала над генерал-лейтенантом Хансом фон Шпонеком, командиром корпуса, который в декабре 1941 года принял решение об отступлении, не имея на то разрешения. Зейдлитц считал действия Шпонека вполне оправданными и был глубоко разочарован, когда суд признал его виновным и председатель военного трибунала Герман Геринг, действуя в соответствии с приказом Гитлера, объявил смертный приговор. Возможно, гнев Зейдлитца и послужил одной из причин того, что Гитлер заменил первоначальный приговор шестилетним тюремным заключением.[93] Вскоре после этого Зейдлитц был снова отправлен на Восточный фронт. Перед ним была поставлена задача по спасению II корпуса, который попал в окружение под Демянском, в 30 милях за русскими оборонительными рубежами.

Поспешно сформировав для этой цели группу, в которую вошли 5-я стрелковая и 122-я и 329-я пехотные дивизии, Зейдлитц 21 марта 1942 года повел ее в атаку на крепко стоявшие на своих позициях советские войска. Пробиваясь по глубокому снегу сквозь густую чащу, отражая многочисленные контратаки, немцы, наконец, достигли Демянского котла и 21 апреля прорвали кольцо, установив с окруженным корпусом ненадежную связь. Но даже в таких условиях шесть дивизий II корпуса (насчитывавшего когда-то 103 000 солдат) оставались в очень уязвимом положении. Фельдмаршал фон Кюхлер, командующий группой армий «Север» предложил немедленно ликвидировать выступ, убрав их. Такое действие могло уменьшить линию его фронта на 120 миль. В начале мая в сопровождении Зейдлитца он вылетел в ставку фюрера, чтобы получить разрешение на отступление. Хотя с предложением Кюхлера был согласен начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-оберст Гальдер, Гитлер своей санкции на отступление не дал. Он хотел использовать эту зону в качестве плацдарма для нанесения будущего удара. Тогда в спор вступил Зейдлитц. Он подчеркнул, что болотистая, поросшая лесом местность Демянска непригодна для проведения танковой атаки, как предлагал Гитлер. Но аргументы генерала услышаны не были. Гитлер даже не стал смотреть снимки, сделанные фотографами Зейдлитца, на которых были запечатлены густые леса и непролазная грязь Демянска. «Это мой приказ!», — закричал фюрер и закрыл совещание.

«Я согласен абсолютно со всем, что вы здесь сказали», — заметил, обращаясь к Зейдлитцу, начальник оперативного управления ОКВ Альфред Йодль.

«Но тогда почему вы не поддержали меня в присутствии Гитлера?» — поинтересовался Зейдлитц. Последовала неловкая пауза; на этот вопрос Йодль не ответил.[94] И солдаты II корпуса были обречены удерживать бесполезный выступ еще в течение девяти месяцев, отражая удары многочисленных советских армий. Предполагаемое наступление Гитлера ввиду его невозможности так и не было предпринято. Выступ был ликвидирован только в феврале 1943 года, после падения Сталинграда.

* * *

8 мая 1942 года на Вальтера фон Зейдлитц-Курцбаха было возложено командование LI корпусом (входившим в состав 6-й армии Паулюса). 1 июня того же года он был произведен в генералы артиллерии. Он принимал участие во втором сражении за Харьков, как теперь называют советское летнее наступление 1942 года. Здесь на протяжении нескольких дней его корпус вместе с XVII корпусом Карла Холлидта силами всего шести дивизий удерживал 16 дивизий Красной Армии и пять бронетанковых и моторизованных бригад, ожидая подхода 1-й танковой армии генерал-оберста фон Клейста, которая ударила по советским войскам с тыла, образовав к югу от Харькова между 6-й и 1-й танковой армиями огромный котел. Когда сражение окончилось, было взято в плен 239 000 советских солдат, захвачено и уничтожено 1250 танков и 2026 орудий.[95] Но для немцев эта победа оказалась прелюдией к катастрофе

* * *

Летнее наступление 1942 года (план «Блау») Гитлер начал 28 июня. Наконец научившись на своих прежних ошибках, советское командование поспешно издало приказ об отступлении, чтобы избежать окружения и сопутствующих ему тяжелых боев, которые так дорого стоили русским на протяжении предыдущих 12 месяцев. 7 июля, несмотря на то, что он не сумел достичь того решающего успеха, на который надеялся, Гитлер разделил группу армий «Юг» на группы армий «А» и «В» и отправил их в двух расходящихся от оси наступления направлениях. Группа армий «А» (фельдмаршал Вильгельм Лист) следовала на юг, чтобы завладеть кавказскими нефтяными скважинами. Группа армий «В» (генерал-оберст барон Максимилиан фон Вейхс) двигалась на восток, в сторону Сталинграда. Если бы Гитлер выбрал одну, главную цель и сконцентрировал бы против нее все имевшиеся в его распоряжении силы, то наступление могло бы оказаться более или менее успешным. Но вышло так, что ни одна из групп не имела достаточно ресурсов, чтобы справиться с возложенными на нее задачами, 6-я армия Паулюса совместно с 4-й танковой армией Гота возглавляла поход на Сталинград. Но продвижение было очень медленным. Несколько раз из-за отсутствия горючего и амуниции Паулюсу приходилось останавливаться. Тем не менее, у Острова над советскими войсками он одержал впечатляющую тактическую победу. К 28 июля он уничтожил более 1000 танков противника и взял более 55 000 пленных. Находясь под впечатлением собственного успеха, Паулюс доложил об уничтожении советских 1-й танковой и 64-й армий. 23 августа, обновив полностью припасы, он приказал XIV танковому корпусу. Витершейма прорваться к Волге севернее Сталинграда — более чем на 30 миль в сторону. С этой задачей Витершейм справился. Волги он достиг на следующий день. Но Паулюс недооценил силы Красной Армии и ее способности к восстановлению. Русские нанесли XIV танковому корпусу контрудар с тыла и практически отрезали его от остальных. Витершейму ничего не оставалось, как организовать круговую оборону и ждать помощи. Но Паулюс двигался очень медленно и не смог установить контакт с танковым корпусом до 2 сентября, когда в бой вступила 4-я танковая армия и заставила отойти советскую 62-ю (об уничтожении которой Паулюс докладывал за два месяца до этого) на окраины Сталинграда. Поход Паулюса на Волгу уже стоил 6-й армии 38 000 человеческих жизней, что составляло 10 процентов от общего числа живой силы. Генерал Вейхс хотел, чтобы Паулюс атаковал город уже 2 сентября, пока русские не перегруппировались. Но удрученный тяжелыми потерями, нерешительный гессенский штабист колебался в течение 5 дней, которых вполне хватило Сталину, чтобы подтянуть к Волге свежие силы. Наконец 7 сентября начался штурм, возглавляемый LI корпусом Зейдлитца. Продвижение Зейдлитца было крайне медленным, потому что приходилось расчищать завалы и убирать преграды, к тому же советские войска яростно сражались за каждый дом и постоянно наносили локальные контрудары. 13 сентября Зейдлитц захватил возвышавшийся на 300 футов над городом Мамаев курган. Но это только усилило сопротивление русских. Зейдлицу понадобилась еще неделя, чтобы пройти треть мили, что отделяла его от Волги, и разрезать таким образом советскую 62-ю армию на две части. Но на этом битва еще не закончилась.

* * *

В битве за Сталинград, которую Паулюс провел как серию лобовых атак, он не проявил какого-либо тактического мастерства. Сама местность не способствовала проведению маневра, все преимущества ландшафта и позиций выпали на долю оборонявшихся. Генерал Виктор фон Швельдер, опытный командующий IV корпуса, предвидя катастрофу, обратился к Гитлеру с просьбой остановить наступательную операцию в районе Сталинграда, которая была, по его мнению, тактически непродуманной и могла привести к огромным материальным и людским потерям. За это его немедленно отстранили от командования и отправили в отставку. Напряженные отношения между Паулюсом и Густавом фон Витершеймом, который также критиковал командование 6-й армии, 15 сентября достигли критической точки, и Паулюс освободил его от командования корпусом. В Генштаб обратился генерал-оберст Люфтваффе Вольфрам фон Рихтгофен, племянник Красного Барона, командующий 4-м воздушным флотом на юге России с просьбой назначить вместо Паулюса более компетентного командующего. Но Гитлер все еще доверял Паулюсу который исправно выполнял его приказы. Более того, он уже остановил свой выбор на Паулюсе, решив сделать его преемником Йодля в должности начальника оперативного управления ОКВ. Никакие действия против пронацистски настроенного Рихтгофена предприняты не были, но не были сделаны и какие-либо изменения.

* * *

Как видим, Фридрих Паулюс с легкостью поддавался влиянию людей, обладавших более сильной волей. До 1942 года он находился под влиянием фельдмаршала фон Рейхенау. После его смерти он уверовал в полную непогрешимость фюрера и позволил этому чувству увлечь себя. Теперь над ним довлела сильная воля начальника его штаба генерал-майора АРТУРА ШМИДТА.

Шмидт никогда не был женат. Он родился в Гамбурге 25 октября 1895 года в семье коммерсанта. Подобно Паулюсу, он происходил из семьи, лишенной каких-либо военных традиций. Но как только началась первая мировая война, он добровольцем вступил в армию и с тех самых пор был образцовым солдатом. В 1915 году в 26-м пехотном полку он получил первый офицерский чин. Его полк сражался в Бельгии, на Марне, на Сомме, а также участвовал в других кровавых битвах на Западном фронте. Шмидт прошел всю войну и остался жив, после ее окончания он, по-видимому, стал членом Генерального штаба. Свято веривший в гений фюрера, он с приходом нацистов к власти начал быстро продвигаться по служебным ступенькам. Имея чин майора в 1937 году, он в 1942 году стал генерал-майором и в начале 1943-го — генерал-лейтенантом. В течение предыдущих пяти лет он служил начальником оперативного управления (1а) VI корпуса (1937–1939), 5-й армии (1939) и 18-й армии (1939–1940) и начальником штаба V корпуса (1940–1942). 20 июня 1942 года Шмидт стал начальником штаба 6-й армии.

У Шмидта были худощавое лицо и глаза навыкате. Подобно Паулюсу, он был педантичным человеком, но на этом их сходство кончалось. Шмидту не доставало совестливости Паулюса, хорошего воспитания и безукоризненных манер. Он был властолюбивым и своевольным грубияном, который мог в любой момент, как только ему вздумается, оборвать человека. В отличие от Паулюса, большинство офицеров корпуса, с кем ему приходилось сталкиваться, испытывали к нему неприязнь. К несчастью, когда уверенность Паулюса в себе совершенно пошатнулась и общее положение на фронте ухудшилось, он все чаще прислушивался к мнению своего начальника штаба и практически позволил ему командовать 6-й армией, что, в свою очередь, закончилось тем, что сталинградской операцией фактически руководил Шмидт.

Не будучи человеком большой отваги и не проявляя инициативы, Шмидт обладал упрямым оптимизмом, настойчивостью и готовностью безоговорочно повиноваться приказам вышестоящих начальников. Возможно, в других ситуациях он и добился бы успеха, но только не под Сталинградом.

* * *

Пока Паулюс изматывал свою армию в Сталинградском сражении, барон фон Вейхс не мог найти германских резервов для прикрытия тыла. Тогда на северо-западном фланге Паулюса он поставил 8-ю итальянскую и 3-ю румынскую армии. 4-я танковая армия использовалась в качестве резервной. Ее части использовались в качестве подкреплений на нескольких участках фронта, включая и 6-ю армию. К 19 ноября в 4-й танковой армии остались всего три недоукомплектованные дивизии. Уже в начале ноября Зейдлитц понял, что капкан скоро захлопнется. Он обратился к Паулюсу с предложением вывести из уличных боев 14-ю и 24-ю танковые дивизии и, используя резервы и подкрепление, усилить их. В случае, если советским войскам удастся прорваться к ним в тыл (а такую возможность он предвидел), их можно было бы использовать в качестве «пожарной бригады». Но Паулюс и Шмидт отвергли эту идею.

ОКРУЖЕНИЕ ПОД СТАЛИНГРАДОМ, ноябрь 1942 года. Прорвавшись через порядки 3-й и 4-й Румынских армий и слабой 4-й танковой армии 19–20 ноября 1942 года, русские 22 ноября окружили 6-ю армию. Вновь созданная группа армий «Дон» фельдмаршала Эриха фон Манштейна стала ответственной за этот участок группы армий «Б» Вейхса (27 ноября 1942 года).

19 ноября Красная Армия предприняла против 3-ей румынской армии массированную атаку, разбив ее в пух и прах. Единственным резервом Германии в этом секторе оставался XLVIII танковый корпус, в котором была только одна германская дивизия (22-я танковая), всю силу которой составляли лишь 20 танков. Она тоже вскоре потерпела поражение. На следующий день был нанесен удар по 4-й румынской армии и по обескровленной 4-й танковой армии, находившейся на южном фланге Паулюса. 21 ноября в тыл 6-й армии, практически не встречая никакого сопротивления, ворвались советские части, окружая ее двойным охватом. К полудню бронетанковая колонна русских оказалась рядом со штаб-квартирой Паулюса в Голубинском. Генералу и его штабу, чтобы не попасть в начавший быстро формироваться Сталинградский котел, пришлось поспешно отступить в южном направлении, бросив ядро 6-й армии. В 2 часа ночи 21 ноября Паулюс и Шмидт, прорвавшись сквозь оборонительные рубежи противника, вышли на аэродром Гумрак, где устроили командный пункт и попытались взять ситуацию под контроль, но это уже было невозможно.

В тот же день в Калаче соединились советские передовые части. 6-я армия оказалась в котле 30 миль длиной (с востока на запад) и 24 мили шириной. Большинство ее тыловых складов были опустошены или преданы огню, чтобы не дать им попасть в руки противника. Запасы продовольствия, одежды, горючего и снаряжения были на исходе. 21 ноября Гитлер отдал приказ, оказавшийся роковым. 6-й армии, несмотря на опасность окружения, следовало твердо стоять на своих рубежах. Об отступлении из Сталинграда не могло быть и речи.

С самого начала все генералы, кроме Шмидта, высказались за немедленный прорыв. 21 ноября, еще до получения решительного приказа Гитлера, Паулюс рекомендовал 6-й армии прорываться в юго-западном направлении и отступить на 100 миль вниз по течению рек Чир и Дон. Но узнав о приказе фюрера, Паулюс воспринял его волю с молчаливой покорностью. Такая безжизненная подобострастность была характерна для Паулюса на протяжении всего периода осады. Право заниматься деталями сражения он предоставил своему агрессивному и энергичному начальнику штаба Артуру Шмидту.

22 ноября Паулюс и Шмидт встретились с Германом Готом и генерал-майором Вольфгангом Пикертом,[96] командиром 9-й дивизии зенитной артиллерии. Шмидт спросил своего старого друга Пикерта о том, что им теперь следует делать. «Убираться отсюда к чертовой матери», — ответил офицер Люфтваффе.[97] Гот, много лет прослуживший командиром танковых частей и бывший хорошим тактиком, тоже был склонен к прорыву. Шмидт заявил им, что паниковать пока рано, а ситуация еще не экстраординарная, чтобы оправдать принятие решения без ведома Берлина. За все время совещания Паулюс не сказал ни слова, лишь молча кивал Шмидту.

Поздно вечером Паулюс и Шмидт организовали новую штаб-квартиру — в старом, примитивном русском ДОТе в северной части котла, примерно в 30 ярдах от штаба LI корпуса. Возможно, они хотели установить наблюдение за независимым Зейдлитцем, который с самого начала не был согласен с ними. Он настаивал на немедленном прорыве и уже начал составлять сообщение, которое предстояло отправить в ставку фюрера. В конце почти каждого предложения Паулюс и Шмидт спрашивали: «Не слишком ли это резко? Можно ли так говорить?» В конце концов Паулюс отверг просьбу Зейдлитца о несанкционированном прорыве, дав такую мотивировку: «Я не могу идти против воли Гитлера и не могу двинуться без его разрешения.».[98]

Может быть, Паулюс и не мог, но Зейдлитц мог. В ночь на 24 ноября он отвел большую часть своего корпуса в южном направлении, сократив фронт на 7 миль. Его цель была очевидна: он намеревался вывести из боя те части, которые затем беспрепятственно смогут принять участие в несанкционированной попытке прорыва. Но ему не повезло. Его перемещение не осталось незамеченным советскими военачальниками, и прежде чем оно было завершено, по корпусу был нанесен удар, вызвавший в 94-й пехотной дивизии серьезные потери. Паулюс тотчас поспешил в штаб Зейдлитца и потребовал объяснений. Шмидт настаивал на отстранении Зейдлитца от командования и привлечении его к суду. Но Паулюс не стал заводить дела: боевой дух 6-й армии и так был подорван. Кроме того, к этому времени уже и сам Паулюс обратился непосредственно к Гитлеру с просьбой разрешить начать прорыв. С этой целью, на случай, если Гитлер даст согласие, он даже сформировал ударное соединение, состоявшее из бронетанковых частей, артиллерии и моторизованной пехоты. Но Паулюс не хотел давать сигнал к началу атаки, не получив одобрения из Берлина.

По иронии судьбы, Гитлер очень высоко ценил и Зейдлитца. Решив сделать Паулюса после победы под Сталинградом преемником Йодля, фюрер одновременно намеревался поручить Зейдлитцу командование 6-й армией. Узнав об отводе LI корпуса, Гитлер заключил, что это действие было санкционировано Паулюсом, и, неправильно расценив его поведение, пришел к выводу о том, что прорыв готовил тоже он.

Чтобы исключить такую возможность, Гитлер вечером 24 ноября приказал переподчинить северный сектор Сталинградского котла непосредственно ОКХ. Это сообщение Паулюс получил примерно в 6 часов вечера 25 ноября и лично отнес его Зейдлитцу. Похоже, он оценил иронию судьбы. «Теперь вы можете действовать по своему усмотрению и прорываться!» — сказал он.

По всей вероятности, Паулюс шутил. Но Зейдлитц принял его всерьез и возразил гессенцу: «Это утопия! Как я могу прорываться, имея только часть армии? Чтобы прорыв был успешным, армия должна действовать как единое целое.».[99] Он снова принялся убеждать Паулюса действовать по собственной инициативе, но командующий 6-й армией опять отказался.

Тем временем Герман Геринг спокойно заверил Гитлера в том, что он сможет снабжать 6-ю армию с воздуха. Генерал Люфтваффе Мартин Фибих и барон фон Рихтгофен, два командующих Люфтваффе, задействованные в этой операции, уже высказали свое мнение на сей счет, заявив, что это невозможно. Рейхсмаршал их не поддержал. Генерал Курт Цейтцлер, который только что сменил Гальдера на посту начальника генерального штаба сухопутных войск, прямо в лицо сказал Герингу, что тот лжец. Но Гитлер поддержал «толстого Германа», поскольку хотел верить, что поставки всего необходимого по воздуху осуществимы. Реакция Артура Шмидта была аналогичной. «Это должно быть исполнено! — воскликнул он, обращаясь к Пикерту и Готу. Армия могла бы помочь в этом, — добавил он, — съев сначала своих лошадей, чтобы у Люфтваффе было время для организации операции по снабжению».[100] Мягкий Паулюс согласился с начальником штаба.

Решение не сдавать Сталинград и начать осуществление снабжения 6-й армии по воздуху означало для нее начало конца. Армии грозило полное уничтожение. Спасти ее мог только командующий, отважившийся бы действовать по собственному усмотрению.

27 ноября в штабе армии состоялось совещание командиров корпусов с Фридрихом Паулюсом и начальником его штаба. Все они, как один, настаивали на отведении армии, невзирая на приказы Гитлера. Зейдлитц настоятельно рекомендовал Паулюсу «идти курсом Льва», ссылаясь на генерала Карла фон Литцманна, который при аналогичных обстоятельствах во время первой мировой войны пошел на прорыв вопреки приказам, чем спас от русского плена все свое соединение. Однорукий генерал Ханс Хюбе, недавно ставший командиром VIII корпуса, любимец фюрера, воскликнул: «Прорыв — наш единственный шанс!» «Мы не можем оставаться здесь и ждать смерти!» — поддержал его Карл Штрекер. Генерал Гейтц, командир VIII корпуса, тоже призвал к немедленному прорыву, чего бы это ни стоило. Генерал Эрвин Йенеке, личный друг Паулюса, сменивший Швельдера на посту командующего IV корпусом, призвал на помощь память об учителе Паулюса. «Рейхенау начал бы пробиваться, отбросив все сомнения», — сказал он. «Я не Рейхенау», — возразил Паулюс.[101]

Йенеке приложил все усилия, чтобы надавить на старого друга и спасти армию. Вдруг Зейдлитц объявил, что уже приказал LI корпусу уничтожить все снаряжение, которое в долгом марше будет служить помехой. Он первым подал пример, предав огню все, кроме военной формы, что была на нем. Все командиры корпусов с жаром выразили свое одобрение. Даже те из них, которые считались ярыми сторонниками нацизма, призывали к прорыву, вопреки приказам Гитлера. К сожалению, последнее слово оставалось за Шмидтом. «Мы должны подчиниться», — сказал он, «Я подчиняюсь», — отозвался Паулюс.

В конце ноября оберст Динглер, офицер 1а 3-й моторизованной дивизии, также предложил Паулюсу пойти на прорыв. Тот ответил: «Я считаю, что вы как солдат должны выполнять приказы фюрера. Точно так же и фюрер как мой непосредственный начальник может ждать от меня исполнения его приказов».[102]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.