Основные понятия — имагема или национальный образ, национальные стереотипы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Основные понятия — имагема или национальный образ, национальные стереотипы

В основе концепции лежит предположение, что любая культура делится на свою и чужую, причем своя воспринимается как «естественная», сама собой разумеющаяся, а чужая — нет. Соприкосновение с другой культурой, взаимодействие с ней вызывает ощущение и понимание относительности ценностей, культур и самой социальной реальности. «Национальные имагемы определяются их Янусовой амбивалентностью и противотиворечивой природой. Результат такой амбивалентной полярности — различные их проявления (национальные образы в таком виде, как мы фактически с ними сталкиваемся), невосприимчивые к собственному устареванию».[37] Национальные образы обычно принимают характер стереотипов — т. е. упрощенных, весьма жестких, устойчивых представлений, возникающих у человека — как социального существа — под влиянием культурного окружения. Именно так человек воспринимает окружающий мир: через «картину в голове», через призму искусственных образов, которые возникли до того, как человек столкнулся и стал непосредственно наблюдать конкретное явление. «Стереотип является определенной формой генерализации отдельных явлений, он унифицирует представления об этнических и общественных группах, институтах, явлениях культуры, личностях, событиях и т. д. и обладает исключительной силой убеждения благодаря удобству и легкости его восприятия».[38]

Термин «стереотип» был введен в научный оборот американским социологом У.Липпманом, который в 1922 г. в книге «Общественное мнение» определил влияние стереотипов на восприятие окружающего мира, на индивидуальное и массовое сознание: «В большинстве случаев мы не сначала видим, а потом даем определение, мы сначала определяем для себя то или иное явление, а потом уже наблюдаем его. Во всей… неразберихе внешнего мира мы выхватываем то, что навязывает нам наша культура, и мы имеем очевидную тенденцию воспринимать эту информацию в форме стереотипов».[39] Роль стереотипов весьма противоречива. С одной стороны, они помогают каждому человеку — с его ограниченным личным опытом, как правило, узким географическим и социальным жизненным пространством ориентироваться в мире, опираясь на более широкий опыт своего социума, своей культуры, на основе которого он формирует представление о мире в целом и многих вещах, в том числе тех, с которыми лично никогда не соприкоснется. Стереотипы экономят усилия в познании индивидуумом сложного, меняющегося мира, используя потенциал общества. С другой стороны, стереотипы обычно упрощают, а во многом и искажают реальность, опираясь на ограниченный опыт конкретного социума, а также его предрассудки. Кроме того, стереотипы очень устойчивы, передаются из поколения в поколение, и воспринимаются как сама реальность. То есть они обычно отстают от изменений социальной реальности, неизбежно внося определенные искажения в ее восприятие.

В тех случаях, когда личный опыт противоречит стереотипу, большинство людей предпочитают не замечать этого противоречия и сохранить неизменными свои взгляды. Лишь относительно немногие, психологически наиболее гибкие и восприимчивые люди способны преодолеть стереотип при восприятии противоречащей ему реальности.

Стереотипы могут быть в основном адекватными реальности, частично адекватными или совершенно ей неадекватными.

«Чужое» воспринимается по-разному, в зависимости от многих факторов. Прежде всего, разной бывает сама готовность восприятия иного, диапазон которой широк: от интереса и любопытства до безразличия и далее — до активного неприятия, отторжения, отказа воспринимать. Как правило, отношение к чужому настороженное, а часто — и негативное.

При восприятии «чужого», с которым был или, тем более, сохраняется негативный контакт, и особенно когда чужое угрожает «своему» (интересам, самооценке, комфортной стабильности и т. д.), отношение к нему преимущественно или полностью негативное. Эти факторы, вносящие сильный эмоциональный компонент, особенно затрудняют объективное восприятие реальности «иного».

Ситуация опасности, исходящей от «чужого» угрозы и составляет тот социальный и социокультурный контекст, в котором формируется «образ врага». В рамках нашей книги наиболее близок к проблематике «образа врага» тот тематический пласт, который связан с взаимовосприятием стран и народов.

* * *

Взаимоотношения и взаимовосприятие стран и народов — очень непростое явление, в котором важнейшее значение имеет психологическая составляющая. Она подразумевает — на основе психологической закономерности «мы-они», «свои-чужие» — прежде всего, взаимовосприятие, в результате которого у одного народа складывается образ другого и отношение друг к другу.

Взаимовосприятие народов зависит от множества факторов, имеющих определенную соподчиненность. Условно это явление можно отразить в виде упрощенной схемы: субъект, объект, обстоятельства восприятия, смысловое наполнение формируемого образа. Субъектами восприятия могут быть государственные структуры, формирующие политику в отношении другого государства; определенные социальные категории населения и, наконец, конкретные граждане страны. Объект восприятия также может быть целостным (страна и народ в целом) и дифференцированным — государство, народ, его история, культура и т. д. На конкретные субъекты восприятия в большей или меньшей степени влияют различные источники информации, каналы и инструменты воздействия: официальные и пропагандистские материалы, пресса и другие СМИ, произведения искусства и культуры и т. д., а также опыт непосредственного контакта в той или иной форме.

Сложнейшие социально-психологические процессы взаимовосприятия определяются множеством факторов: величиной и исторической значимостью народов, этническими и социокультурными различиями или близостью; существованием в рамках одного или разных государств; территориальной удаленностью или соседством; интенсивностью или слабостью контактов, их характером (враждебность, нейтральность или дружественность), видами и направленностью взаимодействий (экономические, политические, культурные) и т. д.

То, каким содержанием наполняется понятие «они» — дружественным, нейтральным или враждебным, — зависит от очень многих обстоятельств. Здесь и историческая память, и конкретно-историческая ситуация, и жизненный опыт и мировоззрение отдельных людей, которые являются субъектами взаимоотношений. Как правило, особенно непросты взаимоотношения соседних народов, у которых накопился многовековой исторический груз взаимных претензий и обид, но также есть и немалый позитивный опыт контактов и сотрудничества.

Следует отметить, что и сами взаимоотношения народов, и влияющие на них обстоятельства не являются статичной величиной, и в различных исторических условиях могут меняться в широком диапазоне: от активных взаимосвязей до почти полного их прекращения; от вражды к дружбе и наоборот. Соответственно и образ другой страны никогда не бывает статичным. Его формирование всегда происходит исторически, подвергается изменениям и коррективам вместе с изменением условий взаимоотношений стран и народов, исторического опыта, смены поколений и т. д. Вместе с тем, уже сформированные в этносе и культуре стереотипы могут быть весьма устойчивыми, сохранять свое смысловое и оценочное наполнение веками и влиять на восприятие иных народов в течение многих поколений, несмотря на существенные изменения как самих народов и их стран, так и их реальных взаимоотношений.

* * *

Этнический стереотип — комплекс представлений одной этнической группы о другой. Они всегда существуют в контексте автостереотипов — представлений народа-этноса о себе самом, которые соотносятся с инородным, внешним, иным, и только так и могут восприниматься и оцениваться. «Свое» есть точка отсчета для восприятия чужого, «матрица» для сопоставления, мерило и критерий для оценки. Соотнесение, сопоставление, сравнение своего и чужого, — основной механизм формирования образа иного. Но для формирования образа иного народа, его стереотипа важно не только, что сравнивается, но и кто сравнивает, т. е. качества народа — субъекта восприятия, прежде всего его национальный характер. Этнические стереотипы опираются на сложившуюся этнокультурную традицию, представляют собой схемы восприятия инокультурного опыта, играют активную роль в формировании мировосприятия и мировоззрения нации, Они же во многом отражают саму нацию, продуцирующую стереотип иного, многое говорят о национальном характере, ментальности народа.

Сопоставление своего и чужого, как правило, бывает комплиментарным по отношению к «своему» и весьма критичным или даже негативным, отторгающим по отношению к чужому. Неадекватность само— и ино-восприятия ведет к мифологизации образов — как автостереотипов, так и образов-стереотипов чужого. «Имагология ставит своей задачей выявить истинные и ложные представления о жизни других народов, стереотипы и предубеждения, существующие в общественном сознании, их происхождение и развитие, их общественную роль и эстетическую функцию в художественном произведении… Имагология, как это явствует из самого названия, изучает «образы», «картины» чужого мира и, стало быть, не сводится к исследованию стереотипов, которые являются «застывшим» образом, некой постоянной, идеальной моделью, не существующей в реальном мире. Однако она по необходимости занимается в первую очередь именно стереотипами — долгоживущими общественно-историческими мифами».[40]

Этнические стереотипы формируются в соответствии с определенными механизмами массовой психологии. «Каждый народ осознанно, полуосознанно или неосознанно — несет свою идею, свой мир представлений и о себе, и о другом. И поэтому эти естественные и даже необходимые различия своего и чужого на фоне бесспорно общих задач жизнеобеспечения становятся предлогом, почвой, местом, где начинаются несогласия, различия, споры и ссоры».[41] В основе стереотипов — этноцентризм, свойственный всем народам.

Причем существуют народы, у которых этноцентризм, в силу разных причин, становится гипертрофированным, что влияет на их национальный характер в целом: «На национальный характер накладывает отпечаток и такая черта, как акцентирование своей национальной особенности. Она может вести и ведет к национальной обособленности, изоляции, национализму в его худших проявлениях. Как правило, такая черта свойственна народам, у которых именно национальность подвергается опасности в результате национального гнета, национальных преследований и т. п. К таким народам относится и польский, и не случайно, что вопрос о «польскости» находится в центре его внимания до настоящего времени. Так, на международной научной конференции в Варшаве, посвященной 70-летию возрождения Польши, он рассматривался специально: анализировались характерные признаки «польскости», и, в частности, высказывалось мнение, что одной из ее черт является смакование своей особости, сосредоточенность на том, что отличает поляков от других народов, и игнорирование того, что сближает».[42]

Формирование этнического стереотипа определяется большой совокупностью факторов. «Национальные стереотипы вырабатываются в результате длительного процесса. Важными факторами его развития являются сами исторические судьбы народов, их переплетение, степень их родства, соседство, взаимоотношения на протяжении веков. Особенно сильно влияют на этот процесс войны и соперничество народов, завоевания и захваты, национальный гнет и национально-освободительное движение, взаимодействие различных социальных систем, экономическое и культурное сотрудничество, идейное и культурное взаимовлияние, совместная борьба против общего врага и пр.»[43]

Действительно, на оценку другого народа сильно влияют не только величина различий, но и исторический опыт взаимоотношений двух народов. Так, многие этнокультурно близкие народы-соседи, в истории которых было немало «принудительных контактов» и конфликтов, могут иметь друг о друге более негативные представления-стереотипы, нежели о дальних народах, с которыми были в основном торговые и культурные контакты, добровольные и позитивные. Например, те же поляки испытывают симпатии к не имеющим с ними общих границ французам, американцам, итальянцам, а негативно относятся к своим соседям — русским, украинцам, чехам, немцам, с которыми и сейчас имеются более тесные контакты, но историческая память отягощена тяжелыми конфликтами в разные времена. Например, отношения с русскими были у поляков среди наиболее интенсивных в течение последних трех-четырех столетий, причем главными являлись преимущественно негативные формы взаимоотношений: в XVI–XVII в. — войны, геополитическое соперничество, религиозная вражда; в XVIII–XIX вв. — участие России в разделах Польши, подавление национально-освободительной борьбы поляков; в XX в. — создание Советского и Польского государств с различным социальным строем, войны 1920 и 1939 гг., репрессии, совместная борьба против фашизма, участие ПНР в просоветском военно-политическом блоке и т. д. Свой исторический счет могут предъявить и русские: от польской интервенции начала XVII в., участия поляков в походе Наполеона 1812 г. до польской агрессии в 1920 г. и участи советских военнопленных после нее. Все это, несомненно, оставалось фоном даже в периоды тесного сотрудничества, причем польским национальным сознанием воспринималось — и до сих пор воспринимается (в отличие от русского) — весьма болезненно.

Безусловно, этнические стереотипы далеко не всегда совпадают с исторической реальностью.

Этнические стереотипы — при всей их нечеткости, размытости, — имеют определенную структуру. Она включает и те аспекты образа народа — объекта восприятия, которые воспринимаются и оцениваются (черты национального характера, образа жизни, традиции, обычаи, культура, поведение, психология и т. д.), и механизм устойчивого воспроизведения (позиция наблюдателя, его ценности, критерии оценки и др.). Стереотип и его составляющие приобретают символические значения, позволяющие ему длительно сохраняться, воспроизводиться и, даже в случае «затухания» некоторых параметров и оценок, актуализироваться, в том числе и под целенаправленным влиянием определенных групп и институтов общества.

Собственно, в любом этносе всегда есть преобладающие категории населения — пассивные и воспринимающие, но также есть и продуцирующие внешние этнические и инокультурные стереотипы группы. Элиты общества, государственные общественные институты являются основными субъектами, продуцирующими представления и ценности общества в любую конкретно-историческую эпоху. То же происходит и с инокультурными стереотипами. Причем, активность в формировании внешних образов проявляется, как правило, далеко не всегда, а именно тогда, когда они становятся инструментом мобилизации населения против врага (внешнего или внутреннего). И здесь либо государство и его институты создают или актуализируют негативный образ другой страны — реального или потенциального противника, либо — в редких случаях, когда внутри общества совершается радикальная трансформация, — активно формируют позитивный образ страны-культуры «образца», которому идущая или пришедшая к власти группа собирается следовать. Естественно, когда осуществляется мобилизация, направленная на борьбу с политическим и тем более военным противником, формируется «образ врага», который включает и негативный образ народа, против которого ведется борьба. Механизмы, используемые для распространения вражды между странами и народами включают политическую пропаганду, религию, СМИ, сферу образования, литературу, кинематограф.

При этом субъект восприятия — народ, этнические группы, превращаются в объект воздействия, нередко — прямой манипуляции. И легкость формирования позитивных и негативных стереотипов, и их устойчивость оказываются зависимы как от эффективности технологий и инструментов воздействия, так и от психологических качеств массового субъекта-объекта — народа, этноса (структуры ценностей и ее устойчивости, уровня образования и уровня критичности, наличия модели-образа этноса, о котором «вбрасывается» внушаемая информация, авторитетности воздействующих структур, правдивости информации и т. д.). «…У одних народов существуют длительные и устойчивые представления друг о друге, которые не так легко меняются и выдерживают «испытание временем», а другим народам достаточно недельной кампании средств массовой информации и политического давления, чтобы не только повлиять, но и даже серьезно изменить на массовом уровне представления о каком-либо народе и отношение к нему».[44]