Двор

Двор

Двор отражал могущество властителя. Придворные называли себя «предстающие перед ликом царя» — слуги, безразлично, были ли они у него в личном услужении или являлись государственными чиновниками. Высшим членом иерархии был «эбед хамелех», слуга царя, который отвечал за устройство дворцовой жизни. Глава царского дворца также следил за храмом и «ливанским домом» — арсеналом, где располагалась охрана и дворцовые службы.

Двор состоял из царской семьи, его жен, наложниц, служанок и рабов. В Хевроне у Соломона было семь жен, в Иерусалиме его гарем еще вырос¹⁰⁷. Считалось, что у него была тысяча женщин¹⁰⁸. Гарем был одним из символов власти. Царь, теряющий гарем, теряет достоинство¹⁰⁹. Женитьба также была делом политики: царь брал жен из самых могущественных семей и соседних царств. Давид женится на Маахе, дочери царя Гессурского, Соломон берет в жены дочь фараона, в его гареме есть моавитянки, идумеянки, амонитянки, хеттеянки, сидоннеянки¹¹⁰. В гареме фаворитка играла господствующую роль, но ни одна жена не занимала официального положения. Напротив, принято было отличать королеву-мать — она, как предполагают, носила диадему и распоряжалась женами царя¹¹¹. Дети царя росли в стенах дворца, их воспитывали матери и гувернантки. Наследный принц пользовался особыми знаками отличия, что, впрочем, не могло его защитить от дворцовых интриг.

Имущество царя не воспринималось отдельно по отношению к сокровищам всего государства. Народ облагался поборами, налогами, обязательными выплатами с доходов сельскохозяйственных, ремесленных и торговых предприятий. Война в случае победы приносила рабов. Кроме того, порабощенные народы должны были выплачивать царю-победителю ежегодную дань.

Необходимо отметить протест пророков против царской власти, установившейся в Израиле против воли Господа и Самуила. Книги Царств постоянно

подчеркивают несостоятельность, ошибки, преступления властителей. Осия расценил институт царской власти как преступление против воли Господа, как кару, суд Божий над неверным народом¹¹², присоединившись тем самым к оценке Самуилом в эпоху Саула, собственно относящейся к моменту ее установления. Позднейшие эпохи идеализируют царский период, который становится в сознании последующих поколений символом могущества Израиля: Давид является примером совершенного справедливого царя, который предвосхищает время освобождения и приближает царство Мессии. В этом отношении авторы Паралипоменона имеют, по сравнению с Самуилом и Осией, совершенно противоположную точку зрения.