Сакральное

Сакральное

Самая сокровенная надежда еврея — жить в согласии с волей Господа. Ему необходимо не только состояние чистоты, но причастность к священному. Священное, «кедуша» — это главный атрибут Господа и всего с Ним связанного, Его культа: святилище кочевников, Храм, жертвы, приношения, священники, священные субботы и праздники, которым придан статус священных, которые защищены законом, — все то, что составляет своеобразие Иерусалима, города-святилища, и Израиля, его народа, благовествующего о Господе.

Подчеркнем, что о «Святой земле» говорят по ошибке языка. Слова «ерес хакодеш» означают землю святилища Господа: что-либо может быть освящено лишь присутствием Господа¹: это объективное качество реальности, в которой проявивший неосторожность оказывается поверженным². Отсюда запрет подходить к горящему кусту, к горе, к ковчегу или Храму, где явлен Бог, а также прикасаться к освященным предметам. Первосвященник носил на лбу золотую диадему, на которой были выгравированы слова: «освящено во имя Господа». Он был причастен сакральности святилища, как Моисей на Синае, как священники, осуществлявшие посвящение³. Всякая профанация священного влекла в древности за собой смерть, считавшуюся ниспосланной Господом Элохимом. Была ли она немедленной или нет, но покусившийся на священное расценивался как отступник и предатель и подлежал изгнанию⁴.

Концепция «священного» с трудом поддается осознанию современным человеком, поскольку он поистине «десакрализован>». Для древнего еврея «священное» — это реальность повседневности. Он пытается приумножить его в своей жизни, как приумножают доходы. Такова была верховная цель существования. Нелегко точно определить, что вкладывали древние в слово «сакральное>». Концепция сакрального существует во всех культурах, но везде она имеет свои особенности. Для еврея это естественный и близкий атрибут Бога. Он трепещет, молясь Господу в святилище, Храме, в лесу или пустыне, или слушая истории о демонах, ангелах, божьих людях. Это внутреннее смущение нельзя назвать страхом, это скорее смятенное предчувствие дыхания вселенной, того, что на небесах, где престол Господень, того, что в Шеоле — всего, что обладает тайной, которая нас окружает и наполняет, тайной жизни и смерти. Человек часто не может объяснить природу многочисленных табу, которые его окружают, но отдает себе отчет, что вне области сакрального он перестает быть сыном Израиля, царства Господа.