СВОЕ И ОБЩЕЕ

СВОЕ И ОБЩЕЕ

Работая над документальным фильмом «Непрошенные воспоминания», я много работала в Эстонском киноархиве. Я просмотрела множество фильмов 1939 года, запрещенных в советское время. Кажется, создатели фильмов 1939 года инстинктивно чувствовали, что эстонцам не спастись от войны, что впереди ожидает что-то страшное. Иначе зачем они так тщательно хотели запечатлеть это лето 1939 года. Может быть, для того, чтобы это время перед насилием и террором оставалось в памяти счастливым.

Смотрю кинокадры. Красивые дома, еще не превращенные в руины, семьи занимаются повседневными делами. Они еще не могут предчувствовать, что через пару лет многих ожидает дорога в Сибирь и смерть. Читаю описание Эрики Ниванки.

Была одна кампания, проведенная нашим Управлением пропаганды, акция украшения своих домов. Эта означало, что красились дома, сажались деревья и закладывались сады. Это акция была чем-то символическим, это был как будто знак того, что мы со всеми трудностями справились и теперь украшаем свои дома. Это было последним мероприятием, проведенным нами. После того как парламент собрался вновь Управление пропаганды было закрыто.[43]

После оккупации Эстонии советская пропаганда объявила крестьян кулаками, нацистами и предателями отчизны. Изучаю исторические источники. К 1939 году, последнему году независимости Эстонии, зарплата эстонцев выросла, потребительская способность была высока. Так, в 1939 году за свою зарплату рабочий мог купить на 97% больше товара, чем это было в царской России в 1913 году. Потребительская способность рабочих в Эстонии была на 200% выше, чем в Советском Союзе, и на 20–25% ниже, чем в Швеции.

В Эстонии в это время было 70 000 владельцев хуторов. Земельная реформа создала новые основы для системы сельскохозяйственного производства. Исполнилась давнишняя мечта эстонских крестьян получить землю, стать хозяином хутора. По земельной реформе, принятой Учредительным собранием 10 октября 1919 года, было национализировано 2,346 миллиона га земли у крупных помещиков. Эстонское сельское хозяйство представляло теперь систему малых крестьянских хозяйств. На месте старых помещичьих угодий возникли новые хутора. До земельной реформы в Эстонии было 52 000 хуторов, теперь же их стало еще больше. Успешно развивалось животноводство. В конце 1930-х годов эстонский крестьянин получал около 50% своих доходов от продажи молока. Молоко перерабатывали, производили, прежде всего, масло, которое, как яйца и говядину, экспортировали в основном в Англию и Германию.

Из кинокадров видно, что в период Эстонской Республики быстро росло количество молочных и потребительских кооперативов. К концу периода независимости при Центральном объединении эстонских потребительских обществ имелись табачная фабрика, завод по изготовлению сельскохозяйственных инструментов и машин, а также консервные фабрики.

Просмотрела в Киноархиве кадры о школах домоводства. В период независимости пища была богатой и разнообразной, в это время заметно выросло и потребление всевозможных овощей. Школы домоводства и курсы способствовали распространению кулинарного искусства.

Развивались текстильное и бумажное производства. В Кехра была построена совершенно новая целлюлозно-бумажная фабрика, вокруг которой располагались дома рабочих – гордость республики, которую показывали иностранцам. Вообще, в это время строили много, и именно в деревне, особенно школ и общественных зданий.

До 1939 года в маленькой республике властвовал оптимизм. Почетное место на комодах занимали фотоальбомы, еще не началось сжигание книг, еще не помещали за инакомыслие в психиатрические больницы. Люди еще умели считаться с другими. Они еще не успели испытать на себе безжалостного эгоизма, еще не знали, какой ценой придется платить за жизнь.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.