Глава 3. Раскулачивание

Глава 3. Раскулачивание

«Всю жизнь поломала»

Дорошина Нина Кузьминична, 1919 год, дер. Баруткины

Как на нашей семье отразилась коллективизация?

Да что ты, считай, всю жизнь поломала! Жили-то мы хорошо, кой-какую скотину имели. Как-то, помню, взяли еще двух девочек соседских, Иринку и Катьку. Родители у них померли (тоже родственники какие-то дальние), вот мы их и взяли. Да, и сидели с нами за одним столом (им даже больше подкладывали), и спали с нами на одной печи.

А отца-то за его такой характер в деревне не все любили. И вот, когда началась эта самая коллективизация, кто-то сказал, что мы кулаки, потому как держим двух девочек-батрачек. А какие они батрачки, жили с нами как родные. Да в то время никто не слушал, кулаки, и весь разговор. Ладно хоть детей было много — не сослали. Но скотину забрали. Оставили только лошадь да двух коров. Это на двадцать-то человек!

Все? Нет, не все. Наложили на нас твердое задание: заготовить в лесу 100 кубометров. Делать нечего. Отец с Колей, братом моим, несколько месяцев в лес ходил. Хорошо хоть лошадь была, без нее пропали бы. А дело зимой было. Отец-то мой простудился, да и слег. Так-то он сильный был мужчина, красивый, видный, даже в старости. Пропал без вести в тридцать седьмом. Ну, вот, заболел он. Кого вместо него послать? Все малы еще. Только я да Зойка. Ей четырнадцать было, мне двенадцать. Но Зойку в детстве еще лошадь копытом ударила, ногу повредила. Она и ходила-то еле.

Ох, тяжело было. Ведь мне пришлось с Николаем идти. Наголодаешься, намерзнешься, а пока норму дневную не сделаешь, брат не отпустит. В лесу я и материться научилась. А что? Лошадь нужно погонять, а она к концу-то дня так устанет, что русской речи не понимает. Приходилось ее кнутом да матюгом.

План-то этот мы еще долго выполняли. Я уж и в Ленинград уехала, а и оттуда слышала, что еще гоняли.

Да нам-то еще повезло, можно сказать. У нас только скотину забрали. А вот отцова сестра, Татьяна, замужем была за Фролом Михайловичем. Он-то мужик богатый, да, побогаче нас был. Настоящий кулак. Он еще в Первую мировую вроде в гусарах служил, не то офицером, не то еще кем. Так их-то подцепили. Как? А вот пришли однажды утром к ним и еще к таким же и говорят: «Собирайтесь в десять минут!» Те, как были налегке, так и пошли. Только одежды взять успели, а дело зимой было. Погрузили их в сани да отправили на вокзал. А там уже и поезд стоит. Увезли их на Алтай, не помню, возле какого города. Выгрузили из вагонов в чистом поле. Сказали: «Здесь и будете жить». А у них даже лопаты не было, снег раскопать, яму вырыть. В ту зиму народу померло — уйма. Так их весной хоронили, как снег сошел.