Украинский учебник истории создает киборгов

Украинский учебник истории создает киборгов

Отец Германской империи Отто фон Бисмарк констатировал, что для построения государства важнейшими являются не сила оружия, а школьный учитель. То же самое он сказал и о победе над Францией в 1871 г. – ее одержал не германский штык, а германский учитель. Его слова часто цитируются, но воспринимаются как красивые образы – мол, школа имеет ого-го какое значение, сам Бисмарк любил говаривать, что… Между тем его слова следует воспринимать совершенно буквально. Именно школа рождает гражданское самосознание, и начальное историческое образование играет в этом деле главную роль.

Школа в буквальном смысле воспитывает солдат, формирует у них вполне определенную картину мира: есть ценности, которые следует защищать (государство, религия, этничность, экономические интересы) есть идеал, к которому следует стремиться (царство Божие на земле, победа коммунизма, создание великой… ской империи) и есть образ врага, который исповедует иные ценности, преследует противоположные цели и т. д. Особенно выпукло рисуется в школьных учебниках враг исконный, исторический, вечный. Ознакомившись с национальным учебником истории, можно легко понять, с кем государство собирается воевать – образ врага там всегда прорисован ярче, чем образ друга. Вот и давайте полистаем украинские школьные «довидники».

Еще до прихода к власти оранжистов на вооружение укро-пропагандистов в 2004 г. поступили новые школьные учебники, имеющие ярко выраженную антирусскую направленность. Даже Крым, оказывается, проклятые москали отдали украинцам из подлости: «Включение Крымского полуострова в состав Украины было попыткой переложить на ее плечи моральную ответственность за выселение татарского населения и вынудить взять на себя ответственность за восстановление хозяйственной и культурной жизни полуострова». Эти слова почти дословно воспроизводят строки из учебника «Новая и новейшая история Украины» 2001 г. (авторы Турченко, Панченко, Тимченко), правда, там речь шла лишь о «части моральной ответственности».

В этом же «довиднике» провозглашается, что Киевскую Русь основали украинцы. Но еще четырьмя годами ранее в пропагандистский оборот был введен учебник истории для 7 класса (авторы Смолий и Степанков), в котором рассказывается о княжеской династии Киевичей, родоначальником которой якобы был мифический персонаж Кий.

Голодомор 1932–1933 годов, по версии авторов учебника, был организован Москвой специально, чтобы «подавить волю украинцев к независимости». Правда не понятно, почему в то же время голод случился в Поволжье, на Кавказе и Урале – видимо для уничтожения украинской «диаспоры». Хотя если верить этому учебнику, Северный Кавказ – украинская земля, но подвергнутая русификации. А уж «воля к независимости» у украинцев, разумеется, всегда была в крови. Это доказывает то, что украинцы приняли первую в мире Конституцию (речь, разумеется, идет о соглашении Орлика со шведским королем и турецким султаном).

Но самый удивительный перл сочинителей относится к периоду Второй мировой войны: дескать, Украинская повстанческая армия под руководством Степана Бендеры в 1943 г. «освободила от немцев большинство городов Украины». Впрочем, и тут авторы учебника Америку не открыли, а всего лишь перепели Власова и Данилевскую, сочинивших учебник для 5-го класса, изданный в 2002 г. Не совсем, конечно, ясно, как Бандера мог руководить освобождением городов Украины от немцев, находясь в немецком концлагере (хоть и с курортным режимом), да и названия этих городов почему-то не приводятся. Зато поле для фантазий на тему героических бандеровцев открывается практически неограниченное, поскольку «советско-германская война», как укро-историки именуют Великую Отечественную, остается за рамками школьного курса – ей отведено буквально несколько страниц, из которых большая часть посвящена пропаганде виртуальных повстанческих побед.

Если сравнить русские и укро-мовные учебники истории, то поражает их отличие. Например, во втором случае выражение «Киевская Русь» почти не встречается, будучи замененным на «Киевскую Украину-Русь», «Киевскую державу», «Украинскую державу». Если русские учебники истории Украины начинаются с периода Киевской Руси («История Украины» 7-й класс, 2007 г., авторы Свидерский, Ладыченко, Романишин), то укро-мовные оперируют уже совсем иными хронологическими категориями. Учебник для 7-го класса 2005 г., сочиненный Ляхом и Темировой начинается со слов, что история украинского народа насчитывает 140 тысяч лет.

Украинизация школы проводится ударными темпами. Будучи в конце 2009 г. в Киеве, я попытался найти на книжном базаре школьные учебники истории Украины на русском языке. Продавцы искренне удивлялись: «А зачем они вам, если в Киеве русских школ уже нет? Вы, наверное, из Крыма?» Вместе с русскими учебниками уходят и последние представления о родстве украинского и русского народов. Впрочем, это представление, порожденное украинофильской пропагандой XIX в. (Костомаров) является переходным от украинофильства к чистому арийскому украинству (Духинский), и потому отказ от него был вопросом времени. Но чем отличаются украинизированные учебники, так это тем, что укро-история становится совершенно виртуальной. Как можно говорить об истории украинского государства в период от неандертальцев до XX в., когда такового государства не существовало, как не существовало и идеи его создания? Но этот вопрос для укро-историков вопросом не является. Они с апломбом рассуждают о том, что название «Русь» официально сменяется названием «Украина» еще в XII в., правда Лях и Темирова никак не могут объяснить произошедшее аж в XIV в. вытеснение топонима «Украина» какой-то непонятной «Малой Русью». Откуда взялась Малая Русь в отсутствие Руси Большой, ведь, по мнению авторов учебника на восток от Украины никаких русских не было, а жили там московиты?

Уж в чем, а в излишней скромности укро-историков обвинить не удастся. Турченко и Мороко в «Истории Украины» для 9-го класса (2002 г.) с упоением смакуют этноцентрические мифы: «По численности и территории, которую они занимали, украинцы были одним из самых крупных народов в Европе». Речь идет о конце XVIII в., когда само слово «украинец» еще никому не было известно, а в украинцы авторы учебника записали все 10-миллионное население «украинских» территорий России и Австрии, включая многочисленных поляков, румын, татар, евреев, цыган и прочих москалей. Правда, в отношении Российской территории авторы делают уточнение, что украинцами были 89 % местных жителей (вот ведь, как точно высчитали процент инородцев!).

Далее «Украина в 1812 году была втянута и в русско-французскую войну». При этом втянута, «как часть империи». Разумеется, украинцы вынуждены были умирать за чуждые ей имперские интересы, но при этом внесли большой вклад в разгром Наполеон, чему в учебнике Турченко и Мороко посвящены главы «Украинцы в Бородинской битве» и «Преследование противника украинскими полками». Чуждой украинцам, оказывается, были и русско-турецкие войны, в которых они принуждены были участвовать против собственной воли, однако опять проявили чудеса героизма (глава «Украинцы в обороне Севастополя») и даже добились приращения территории Украины (несуществующей тогда) за счет придунайских земель.

В целом же политика России по отношению к несуществующей Украине оценивается авторами учебника как колонизаторская, направленная на подавление национального самосознания и репрессивная по отношению к лучшим сынам украинского народа. Но удивляет не это, а то, что такую же черную неблагодарность укро-историки питают к колыбели украинского народа – Австро-Венгрии. Мало того, что Турченко и Мороко не могут привести полное название империи Габсбургов – Австро-Венгрия, так они еще и выдают перлы вроде следующего: «С целью упрочения своей власти правительство Австрийской империи развернуло переселение в Западную Украину иностранных колонистов». Под Западной Украиной они, вероятно, понимают Галицию, но из каких заморских стран туда подлые австрияки переселяли колонистов, так и остается неизвестным.

Но главным врагом украинского народа предстает все же Россия, с которой боролись самые выдающиеся украинские герои, а самым выдающимся из самых выдающихся был, разумеется, гетман Мазепа. При этом борьба с Россией представляется, как высшая цель, а то, что тот же Мазепа стремился включить Малороссию в состав Польского королевства, Дорошенко – лечь под Турцию, а автор «первой в мире Конституции» Орлик желал отдать ее под власть шведского короля, уже не имеет значения. Все-таки шведы и поляки – это арийские братья украинцев в отличие оттуранцев-московитов.

Правда у укро-историков возникает некоторая проблема. Вроде как есть выдающие герои, ведущие борьбу с азиатской Московией, и даже есть поддержка Европы, а вот никаких громких побед за столетия украинско-московитских войн нет. Не беда! Президент Украины Ющенко 11 марта 2008 г. подписал Указ «О праздновании 350-летия победы войска под предводительством гетмана Украины Ивана Выговского в Конотопской битве». Таким экзотическим образом оранжевый официальный Киев решил ответить на 300-летие полтавской виктории Петра I, в которой вместе со шведами был нещадно бит и гетман-изменник Мазепа, один из главных национальных героев нынешней Украины. Легко обратить внимание, что Выговский наделяется в указе Ющенко несуществующим титулом «гетман Украины», (гетман был только в казачьем войске) но это мелочь.

Гораздо интереснее иные подробности. Предыстория Конотопского сражения такова. Принятие Малороссии в состав России вызвало русско-польскую войну 1654–1667 гг. В начале ее русские войска добились столь впечатляющих успехов (одновременно войну против Польши начала Швеция), что само существование королевства встало под вопрос. По смерти Богдана Хмельницкого гетманом стал Иван Выговский, некогда воевавший на стороне поляков против казаков, попавший к ним в плен и спасенный личным заступничеством Хмельницкого, под покровительством которого бывший польский офицер сделал блестящую карьеру в казацком войске. Выговский, избранный старшиной как бы временным гетманом (до достижения зрелости Юрием Хмельницким, которому желал передать булаву отец), популярностью в войске не пользовался. Против Выговского начались восстания. Поначалу новый гетман истово клялся в верности Москве, но втайне искал иные способы упрочить свою власть. В конце концов, он решился на радикальный шаг, переметнувшись на сторону поляков.

В 1658 г. в Гадяче Выговский подписал с Польшей договор о возвращении Поднепровья в состав Речи Посполитой на правах автономного Великого княжества Русского (заметим, что именно русского, а не украинского). Договор, однако, Сеймом был ратифицирован в таком виде, что отменял саму идею русского княжества в составе Польши, сохранял в силе церковную унию, то есть фактически восстанавливал допереяславский статус-кво. Но Выговскому терять уже было нечего, он принес присягу не только польскому королю Яну Казимиру, но и крымскому хану Мехмеду IV Гирею, с помощью которого подавил казачьи бунты. Одним из эпизодов русско-польской войны стал разгром под Конотопом соединения князя Трубецкого и запорожских казаков гетмана Многогрешного.

Какой результат имела эта победа для Выговского? Самый печальный – против него вспыхнуло мощное восстание под предводительством Богуна, гетман отрекся от булавы и бежал в Польшу, где был в 1664 г. казнен по обвинению в измене в связи с антипольским восстанием Дмитрия Сулимка. С периода гетманства Выговского в Малороссии наступает эпоха, носящая меткое прозвище Руина – казачество раскалывается на правобережное и левобережное, идет череда внутренних усобиц, приведшая край к большому упадку. Выиграли от победы Выговского разве что крымские татары, которые, пользуясь ослаблением русских сил, совершили в 1659 г. удачный набег за Белгородскую засечную черту, ограбив 18 волостей и уведя в плен более 25 тысяч рабов. Но вообще-то крымчаки не видели ни малейшей разницы между русскими жителями Слобожанщины и русскими же крестьянами Гетманщины, терроризируя и тех и других одинаково. И этот беспредел татарских союзников Выговского еще больше озлобил население против последнего. Так что праздновать конотопскую «победу» Украина может лишь по причине полного отсутствия иных своих побед.

Да и с какой стати Ющенко объявил победу украинской? Война была русско-польской. Выговский был подданным польского короля и воевал на стороне Польши. Большую часть польского войска составляли крымские татары (30–35 тысяч) при 16 тысячах казаков Выговского. На стороне короля так же находились до трех тысяч польских, валашских и немецких наемников (все они, надо полагать, тоже бились за независимую Украину). Но уж совсем бесстыдными потуги Киева по празднованию контопской победы выглядят, если учесть, что против сил Выговского в составе 30-тысячного русского войска сражались запорожские казаки числом более шести тысяч, из которых две тысячи в сече погибли.

О том, что контопское сражение для казаков было очередным этапом гражданской войны, укро-историки сегодня предпочитают не вспоминать, зато победу над москалями раздувают до самых фантастических масштабов. При этом укро-историкам невольную помощь оказал придворный русский историк Сергей Соловьев, описавший в своей «История России с древнейших времен» результаты конотопского сражения, опираясь на анонимную (скорее всего, фальшивую) «Летопись Самовидца»: «Цвет московской конницы, совершившей счастливые походы 54-го и 55-го годов, сгиб в один день; пленных досталось победителям тысяч пять; несчастных вывели на открытое место и резали как баранов: так уговорились между собою союзники – хан крымский и гетман Войска Запорожского! Никогда после того царь московский не был уже в состоянии вывести в поле такого сильного ополчения. В печальном платье вышел Алексей Михайлович к народу, и ужас напал на Москву. Удар был тем тяжелее, чем неожиданнее; последовал он за такими блестящими успехами! Еще недавно Долгорукий привел в Москву пленного гетмана литовского, недавно слышались радостные разговоры о торжестве Хованского, а теперь Трубецкой, на которого было больше всех надежды, „муж благоговейный и изящный, в воинстве счастливый и недругам страшный“, сгубил такое громадное войско! После взятия стольких городов, после взятия столицы литовской царствующий град затрепетал за собственную безопасность: в августе по государеву указу люди всех чинов спешили на земляные работы для укрепления Москвы. Сам царь с боярами часто присутствовал при работах; окрестные жители с семействами, пожитками наполняли Москву, и шел слух, что государь уезжает за Волгу, за Ярославль»[19]

На самом деле войско Трубецкого состояло не из 150 тысяч человек, а было впятеро меньше, да и потери, согласно данным Разрядного приказа, были отнюдь не катастрофическими: «Всего на конотопском на большом бою и на отводе: полку боярина и воеводы князя Алексея Никитича Трубецкого с товарищи московского чину, городовых дворян и детей боярских, и новокрещенов, мурз и татар, и казаков, и рейтарского строю начальных людей и рейтар, драгунов, солдатов и стрельцов побито и в полон поймано 4769 человек». Разгрому подвергся только попавший в засаду конный отряд воевод Львова и Пожарского, основная же часть войска Трубецкого, лишь потрепанного, но не разгромленного, отошла к Путивлю, дабы прикрыть южные рубежи России от набегов осмелевших крымских татар. Паника, охватившая Москву, тоже является художественным вымыслом Соловьева. Но укро-историки идут на весьма примитивные подлоги: они берут реальную численность войска Трубецкого в 30 тысяч и указанные Соловьевым неверные данные о русских потерях в те же 30 тысяч, после чего радостно провозглашают хвалу военному гению «гетмана Украины» Выговскому, начисто уничтожившему русские войска. После этого остается только удивляться, каким образом Россия, лишившись всего войска, умудрилась выиграть войну с Польшей.

Но «свидомые» учителя укро-истории этим вопросом не задаются, ставя детишкам в пример «першего патриота» Выговского: вот как надо бить клятых москалей! Но я готов признать даже то, что Украина одержала под Конотопом свою самую блестящую победу в истории, если кто-нибудь докажет, что Украина являлась государственным образованием. На самом деле никакой украинской державы до XX в. никогда не существовало даже номинально (вроде вассального Польскому королевству Великого княжества Литовского). Если есть государство, у него должны быть непременные атрибуты – территория, монарх, аристократия, столица, герб, своя монета и т. д. Ни украинские короли, ни монеты науке не известны, но укро-историки стараются выкрутиться и здесь, надувая мыльный пузырь демократической казачьей республики. Дескать, казаки – граждане, а гетман – глава государства. Удивительно только, как казаки размножались, ведь женщин среди них не было, и быть не могло, но при желании можно объяснить и эту демографическую загадку.

Но что сделать совершенно невозможно – это объяснить полное отсутствие дошедших до нашего времени официальных актов казачьего государства. Вот, например, нет договора об объединении «Козацкой дэржавы» с Московским царством, и хоть ты тресни! Переписка Хмельницкого с русским царем изобилуют формулировками, не дающими даже малейшего повода заподозрить, что сии послания писаны равным равному. Разве мог предводитель «демократической казачьей республики», как глава государства, обращаться к другому государю в таких выражениях: «Обрадовався велми с пожалованья великого и милости неисчетные твоего царского величества, которую нам изволил твое царское величество показать, много челом бьем тебе государю нашему, твоему царскому величеству, и служити прямо и верне во всяких делех и поведениях царских твоему царскому величеству будем во вовеки».

Но свидомые историки не растерялись и объявили, что Переяславский договор утерян, а известные ныне документы сфальсифицированы российской стороной с целью урезать права Гетманщины и в дальнейшем полностью ликвидировать «украинскую автономию». Сделано это было якобы уже через три года после Переяславской Рады. Вот что пишет украинская газета «День»: «6 Украине впервые оригинал договора пытопись найти уже после смерти Богдана Хмельницкого в августе 1657 г. Через два года после этого российская сторона оказала „помощь“ в его поисках Юрию Хмельницкому. Но, как выяснилось впоследствии, подсунули бесталанному сыну Великого гетмана сознательно фальсифицированный вариант, чтобы, прикрываясь именем отца, навязать ему невыгодные условия ограничения суверенитета казацкой Украины. Осенью 1708 г. после перехода гетмана Ивана Мазепы на сторону шведского короля Карл XII оригинал украинско-российского договора 1654 г. по приказу царя Петра I разыскивали уже канцеляристы внешнеполитического ведомства России – Посольского приказа. Но тоже тщетно»[20].

Но никакого «украинско-российского» Переяславского договора никогда не существовало. А так называемые Мартовские статьи – это на самом деле документ с оригинальным названием «Просительные статьи», выработанные казацкой старшиной уже ПОСЛЕ присяги русскому царю. Оригинал Просительных статей действительно не сохранился, но они известны по копиям, сделанными в царской канцелярии (выше приведена цитата оттуда). Кроме того, сохранились две редакции – краткая (16 пунктов) и пространная (20 пунктов) – записи устного изложения казацкими послами содержания «Просительной грамоты». То есть правовой механизм обретения казацкой автономии был следующий: подданные нижайше попросили государя, а он высочайше даровал. Никакими субъектами международного права в этом деле и не пахло.

Чистой воды мифом является и то, что казаки восстали против поляков, имея в виду создание собственного государства. На кой оно им надо было? Противоречия с поляками носили сугубо меркантильный характер. Например, король запретил им гнать горилку, притом, что пили казаки неимоверно много (современная медицина однозначно признала бы их алкоголиками почти поголовно), а самогоноварение было для многих из них главнейшей статьей дохода. Другой не менее важной причиной было то, что король не желал платить казакам жалованье, постоянно урезая количество реестровых казаков, то есть находящихся на казенном содержании. И уж совсем возмутительно, что Варшава, боясь осложнений отношений с Турцией, запрещала казакам самовольно совершать грабительские экспедиции в Крым и владения османов. А как же казак может жить без грабежа? Религиозные утеснения со стороны католиков, конечно, тоже не радовали православных казаков, но говорить, будто они отличались какой-то особой набожностью, я бы не рискнул. Нападки на православие были очень удобным поводом для бунта, но никак не причиной. Даже Богдан Хмельницкий в течение всей своей войны с Польшей, которую историки в дальнейшем объявили «национально-освободительной», подписывал свои универсалы к «освобожденным» не иначе как «гетман Его Королевской Милости Войска Запорожского». Последнее ну никак не вписывается в красивый миф о стремлении гетмана к независимости.

Да, укро-историки находятся в неимоверно трудном положении. Им надобно рассказывать об украинской истории в ситуации, когда нет ни одного исторического документа, где бы упоминалось само имя Украины или украинцев. Тем паче невозможно отыскать источники, писанные на украинском воляпюке, первая версия которого появилась в австрийской Галиции только во второй половине XIX в. Задача усложняется тем, что укро-историки должны выдать на гора не просто историю, а великую историю великой Украины, показывающую превосходство арийского украинского народа над азиатами-москалями. Поэтому никакого иного пути кроме наглой фальсификации «свидомым» не остается. Но действуют они по довольно примитивному шаблону. Как-то в 70-х годах позапрошлого века галицкие украинизаторы выпустили перевод на украинский язык повести Гоголя «Тарас Бульба», полностью вычистив оттуда слово «русский» и механически заменив его прозвищем «украинец». Так появились украинские казаки, русская земля превратилась в Украину, и даже русский царь сделался украинским. Культурные люди не знали, то ли им возмущаться, то ли хохотать. Большинство, памятуя о том, что грех смеяться над убогими, решило деликатно промолчать.

Зато укро-историки взяли принцип на вооружение. Если родоначальником украинской истории был происходящий из польской шляхты Владимир Антонович, то ныне его имя находится в тени светила укро-истории Михаила Грушевского, не только теоретика, но и практика укро-сепаратизма. Собственно, концепция украинской истории по заказу Венского двора и была полностью сочинена Грушевским. Потуги Антоновича на его фоне сразу стали восприниматься как жалкие попытки толкования официальной версии русской истории в украинофильском духе.

В первых же публикациях Грушевский сформулировал следующие постулаты своей доктрины:

– украинцы сформировались как самостоятельный народ еще во времена господства в Восточной Европе племен антов, коих он и переименовал в древних украинцев;

– в Киевской Руси украинцы (правда, почему-то под именем русов) являлись государствообразующим народом;

– наследником государственности Киевской Руси выступила не Владимиро-Суздальская Русь и наследовавшее ей Московское царство, а Галицко-Волынское княжество, а позже – Великое княжество Литовское.

Таким образом, к радости поляков и украинствующей интеллигенции Московию Грушевский оставил за бортом древней русской истории. Да и сам украинский народ стал у него на две-три сотни лет древнее даже «орды укров», выдуманной Фаддеем Чацким. Вот какими откровениями делится Грушевский в своей «Иллюстрированной истории Украины»: «Греческие писатели, писавшие о славянах в эпоху их расселения, отличают на юге, по соседству с Византией, словен и антов. Словенами называют они племена, обитавшие по Дунаю и в балканских землях, антами – живших по Днестру, по Днепру и далее на восток до Азовского побережья. Это и были наши украинские племена, захватившие тогда все Черноморское побережье от Днестра до Азовского моря и выступающие здесь впервые в исторических источниках отдельно, под названием антов.

Самое раннее известие об этих антах, переданное нам византийскими писателями, относится к концу IV века, непосредственно после гуннского нашествия, – и это то, что называется началом исторической жизни для наших племен».

Официального признания на родине украинофильская концепция не получила и даже, наверное, не была замечена. Зато австрийские власти (читай – спецслужбы потенциального противника) обратили внимание на молодого историка Грушевского, и последнему была предложена должность профессора кафедры общей истории Львовского университета, каковую он занимал с 1894 по 1914 г. Вена тогда очень нуждалась в идеологах, способных противостоять набиравшему силу движению русофилов. Одновременно с преподавательской деятельностью Грушевский возглавил созданное десятилетием ранее «Научное общество имени Тараса Шевченко», сразу получившее щедрое финансирование из императорской казны.

Эта организация была своего рода главным органом украинизации в Австро-Венгрии, и основной его заслугой следует признать создание украинского языка. Язык этот, спешно созданный нехитрым путем замены русских слов на польские, немецкие и выдуманные, был настолько непохожим на язык, разрабатываемый российскими украинофилами, что произведения классика украинской литературы Иван Нечуй-Левицкого (в прошлом литературный наставник молодого Грушевского), как и прочих российских украинофилов, пришлось переводить. В дальнейшем, когда потуги галицких укро-мовников, возглавляемых Грушевским, зашли совсем уж далеко, Нечуй-Левицкий открыто выразил протест против засорения народного языка иностранными словами и выдуманной абракадаброй. Протест старого Нечуя относится к эпохе «крестового языкового похода» в Россию, которым руководил все тот же Грушевский. Свои заслуги родоначальник украинской исторической науки и создатель украинского языка ценил столь высоко, что в ознаменование 10-летия своих трудов на благо Габсбургов даже решил установить себе в научном обществе имени Шевченко бронзовый бюст, каковой и появился там в 1904 г. Вот ведь какой скромняга!

Находясь на содержании (причем, весьма щедром) у правительства Австро-Венгрии Михаил Сергеевич создал свое главное произведение – восьмитомную «Историю Украины-Руси». Публикация сочинения в России вызвала шок у научной общественности. Автор украинской истории решил не делить с москалями историческое наследие на твое-мое, а просто переписал в украинцев всех известных науке деятелей прошлого. Не уклонились от этой сомнительной чести даже считавшиеся ранее варягами Рюрик, Олег и Игорь – всех их Грушевский записал в украинские князья. Это варвары русские пусть благоговеют перед родоначальниками своей государственности – настоящими европейцами-норманнами. А украинцы, дескать, в приглашенных специалистах не нуждались – Киевскую державу создали своими силами. Правда, само слово «Русь» он упразднить не решился, но изящно вышел из положения, присобачив к ней приставку «Украина». Так на бумаге возникла неведомая миру страна «Украина-Русь». Что касается удивительной метаморфозы с самоназванием украинцев, то автор революционной «научной» доктрины не нашел ничего лучшего, как попугайски повторить идею Духинского, перепетую Костомаровым, что имя «Русь» было незаконно присвоено московитами в эпоху политического упадка настоящей Руси, то есть Украины.

Впрочем, не все признавали новаторство Грушевского. Писатель Николай Ульянов в своем очерке «Происхождение украинского сепаратизма» указывает, что он слямзил основную идею из анонимного политического памфлета XVIII в. «История русов». Заслугой Грушевского было лишь то, что он вписал основную доктрину этой известной фальшивки в общепринятую концепцию русской истории, о которой неизвестный автор «Истории руссов» никакого понятия не имеет. Ульянов пишет:

«„История русов“ не только не признает единого общерусского государства X-XIII веков, но и населявшего его единого русского народа. Напрасно приписывают М. С. Грушевскому авторство самостийнической схемы украинской истории: главные ее положения – изначальная обособленность украинцев от великороссов, раздельность их государств – предвосхищены чуть не за сто лет до Грушевского. Киевская Русь объявлена Русью исключительно малороссийской. Удивляет только полнейшее равнодушие к этому периоду. Всему, что как-нибудь к нему относите, отведено не более пяти-шести страниц, тогда как чуть не триста страниц посвящено казачеству и казачьему периоду. Не Киев, а Запорожье, не Олег, Святослав, Владимир, а Кошка, Подкова, Наливайко оправляют дух и колорит „Истории русое“. Экскурс в древние времена понадобился единственно ради генеалогии казачества. Оно, по словам автора, существовало уже тогда, только называлось „казарами“. „Воины сии, вспомоществуя часто союзникам своим, а паче грекам,… переименованы от царя Константина Мономаха из казар казаками и таковое название навсегда уже у них осталось“.

Автор с негодованием отвергает версию, по которой казачество как сословие учреждено польскими королями. Малороссия – казачья страна от колыбели, но казаки – не простые гультяи, а люди благородного дворянско-рыцарского сословия»[21].

Читая Грушевского иногда трудно понять: то ли он кретин, то ли шут, то ли наглец высшей категории. Скорее всего, последнее. Но и чувство юмора у него присутствовало. Например, предшественниками украинцев он, если верить приведенным в его «Иллюстрированной истории Украины» карте, считал мифическое племя людоедов – андрофагов. Геродот, давший им такое имя (Androfagoi) описывал их следующим образом: «Среди всех племен самые дикие нравы у андрофагов. Они не знают ни судов, ни законов и являются кочевниками. Одежду носят подобную скифской, но язык у них особый. Это единственное племя людоедов в той стране». Позднейшие комментаторы, пользуясь невнятными сообщениями Геродота, помещали андрофагов довольно произвольно вплоть до Смоленска и Верхнего Поволжья, но Грушевский решил поселить их прямо в центре Малороссии возле будущего Киева. Типа пошутил. Еще одной шуткой видного укро-историка стало то, что, описывая физиологический тип украинца, он выделил как его характерную особенность «невеликую внутренность черепа». В общем-то, относясь к украинцам, как к дегенератам, Грушевский, наверное, был прав. Ведь именно такими он и хотел их видеть. Такими помыкать легче. Нынешние «свидомые» вполне отвечают требованиям, предъявляемым отцом украинской нации к своим последователям.

В 1914 г. Грушевский перебрался обратно в Киев и поселился в шикарном личном особняке, построенном на скромное профессорское жалованье и побочные приработки. Судя по всему, побочным приработком для него был шпионаж. Но это ремесло в отличие от исторической «науки» дилетантов не терпит, и через четыре месяца после начала Первой мировой войны австрийского профессора арестовывают и после нескольких месяцев заключения отправляют в ссылку. Из Казани, благодаря заступничеству влиятельных российских украинофилов, ему позволено было перебраться в Москву, где он и дождался революции, после чего смог вернуться в Киев, что называется, на белом коне, избранный заочно председателем Центральной Рады.

Старые австро-германские хозяева, которых Грушевский пригласил оккупировать Украину, как помним, не очень высоко ценили своего агента, постаравшись побыстрее избавиться от него. Зато большевики, ради борьбы с которыми он и позвал немцев, затеяв украинизацию, очень нуждались в кадрах и потому легко простили своего бывшего врага. Последствия это имело самые печальные: историческая схема украинской истории, воспринимавшаяся в дореволюционной России как эпатажная выходка галицкого маргинала, была с небольшими корректировками в духе марксистской идеологии принята в качестве единственно верной.

Взята на вооружение была и укро-научная методология бывшего австро-германского агента, суть которой заключалась в тотальной замене слов «Русь», «русский», на «Украину» и «украинский». Советские украинизаторы даже переплюнули своего наставника, применив подобный подход не только при написании учебников и публицистических работ, но даже при издании официальных документов. На то, что укро-советские историки при публикации старых актов стали повсеместно писать слово «украйна» с большой буквы, можно даже не обращать внимания, памятуя о том, что заглавные буквы входят в обиход только к XV в. Но наблюдать их потуги украинизации документов доукраинской эпохи (то есть ранее конца XIX в.) порой довольно смешно. Например, в томе III сборника «Iсторiя Укра?ни в документах i матерiалах», вышедшем в Киеве в 1941 г. размещен документ под заголовком «Лист брацлав-ско? шляхти королю Стефану Баторiю про те, щоб укази писалися ?м не польскою мовою, а укра?нською», а вот в самом тексте говорится: «просимо… руским писмом выдавати».

Для воспитания у истинных украинцев ненависти к москалям Грушевский пользовался не только собственной фантазией, не брезговал он и бывшими в употреблении мифами прошлых веков. Один из них посвящен батуринской резне, якобы учиненной русскими войсками под командованием петровского сподвижника Меншикова над мирными жителями гетманской столицы Батурина в ноябре 1708 г. в ходе Северной войны. Гетман Мазепа, как известно, изменил России и переметнулся на сторону шведского короля Карла XII, обещая последнему зимние квартиры в Батурине, где находились большие склады продовольствия и боевых припасов. По другой версии Карл не ждал приглашения Мазепы погостить в Батурине, а двинулся туда по своему усмотрению. Так или иначе, судьба кампании решалась вопросом о том, кто первый займет Батурин – шведы или русские. Меншиков совершает упредительный маневр и во главе 15-тысяч драгун и 5 тысяч пехотинцев оказывается перед воротами гетманской ставки раньше шведов.

Гарнизон Батуринской крепости состоял в основном из сердюков – казаков-наемников, которых Мазепа содержал за свой счет. Сердюки отказались впустить русских в крепость. Вероятно, измена Мазепы еще не была столь очевидной, потому что последовали переговоры, занявшие целую неделю. Лишь ввиду приближения шведов Меншиков отдает приказ штурмовать крепость. Приступ завершился успехом через два часа. Учитывая, что в Батурине было 70 пушек, столь быстрый штурм был возможен только благодаря большой помощи осаждавшим изнутри крепости. Часть казаков во главе с полковником Носом отрешилась от сердюков и сложила оружие. Любопытно, что Грушевский объясняет успех Меншикова изменой всего одного человека, однако не сообщает ни имени его, ни того, какую именно помощь таинственный «изменник» оказал русским войскам[22]. Далее, как пишут в школьных учебниках укро-истории, «от казацкой столицы не осталось и кусочка, ни один житель не спасся в устроенном московскими пришельцами аду». Вроде как Меншиков осерчал на казаков, да и вырезал их всех к едрене-фене вместе со всеми тысячами жителей гетманской столицы, включая женщин и детей.

Причем, маньяк эдакий, четвертовал, колесовал, распинал на крестах, кресты ставил на плоты, а плоты пускал по реке Сейм. Следует учесть, что Меншиков якобы предавался кровавым утехам под самым носом у подходивших шведов: плоты да кресты колотил, на кусочки резал бедных обывателей, трупы по окрестностям разбрасывал на съедение диким зверям, да еще и предоставил своим солдатам возможность напиться и пограбить город. Батурин клятые москали, естественно, спалили вместе со всеми складами, забрали оттуда только пушки.

Многие писатели и историки XVIII–XIX вв. (особенно постарались украинствующие) оставили живописания батуринской резни (Александр Ригельман, Петр Симоновский, Жана-Бенуа Шерер, Александр Лазаревский, Дмитрий Бантыш-Каменский, Николай Костомаров), но все они описывали событие задним числом, руководствуясь фольклорными страшилками, типа тех, что рассказывают друг другу на ночь детишки в пионерлагере. Поэтому между этими байками много несоответствий. Если Лизогубовская летопись говорит о том, что многие батуринцы потонули, провалившись под лед, который на Сейме в ноябре был еще не прочным, то возникает вопрос: как же можно было пускать по реке плоты с трупами после ледостава? Впрочем, Лизогубовская летопись – источник весьма сомнительный и тенденциозный, да и составлена она была лишь в 1742 г. Совсем уж не стоит доверять анонимному памфлету последней четверти XVIII в. – знаменитой «Истории руссов», которую украинофилы долгое время воспринимали как подлинный исторический источник, хотя уже в позапрошлом веке было установлено, что это фальшивка в жаре фэнтези, стилизованная под историческое сочинение.

А вот подлинные документы той поры версию о резне опровергают. Царь Петр не приказывал уничтожить Батурин, как о том вопят «свидомые», а предписывал Меншикову оборонять его, если к тому будет возможность. Однако тот нашел, что замок, имевший только земляные и деревянные укрепления, не выдержит серьезного приступа, и сжег его перед самым появлением шведов. Через полтора месяца после батуринского погрома избранный вместо Мазепы новый гетман Иван Скоропадский выдал батуринскому атаману Данилу Харевскому универсал, разрешавший жителям Батурина вновь селиться на старых местах. Так и вижу: восстают из могил четвертованные-колесованные покойники и покачиваясь на ветру, бредут к родным пепелищам, а по замерзшему Сейму плывут на плотах, аки на ледоколах, распятые на крестах казаки. Согласно переписи 1726 г. в Батурине почти через двадцать лет после мифической резни числится 411 дворов прежних жителей города (около двух тысяч жителей), не считая приезжих. То есть байки о поголовном истреблении населения города – сущий вымысел.

Опасаясь того, что в Белой Церкви также окажутся сторонники Мазепы, Петр I адресовал им следующее послание: «Если же кто дерзнет сему нашему, великого государя, указу учинить непослушание и тех наших великороссийских людей впустить в замок не похощет, и с теми учинено будет по тому ж, как и в Батурине с сидящими, которые было ослушали нашего царского величества указу, в Батуринский замок наших великороссийских войск не впускали, но взяты от наших войск приступом; и которые противились побиты, а заводчикам из них учинена смертная казнь». Укро-историки стенают, что батуринская резня была устроена москалями для устрашения казачества (казаки, видать, были по их мнению о-о-чень пугливые), а русский царь, отнюдь не страдающий переизбытком гуманизма, отчего-то в своем грозном письме к казакам скромничает и упоминает лишь о казни заводил мятежа, умалчивая об уничтожении гетманской столицы со всеми его жителями.

Вообще, если бы батуринский геноцид действительно имел место, то лучшего подарка Мазепе и представить было нельзя. Устрашить казаков, отчаянных разбойников и головорезов, вряд ли этим удалось, а вот озлобить – легко. Но даже казаки Носа в дальнейшем верно служили государю, что они вряд ли стали делать, если бы русские солдаты вырезали их семьи. Царь Петр был не дурак, и понимал, что казаков, которые в подавляющей массе своей не поддержали измену Мазепы, отталкивать от себя не стоит, и потому требовал от своих командиров обращаться с ними «сколько возможно ласково». Резня в Батурине идет совершенно вразрез с политикой царя, и это противоречие является совершенно неустранимым, не имеющим никакого логического объяснения. Более того, не имело это событие и никаких последствий, а это уже явный признак, что мы имеем дело с событием виртуальным.

Но поскольку украинская история – есть история виртуальная, то «свидомые» историки находят совершенно нелогичному поступку царя, не имевшему места в реальности, логическое объяснение. Как сообщает учебник «История Украины» для 8-го класса (автор Власов, 2004 г.), «уничтожение Батурина и его жителей не было только местью. Этим карательным актом Петр I пытался запугать украинцев и окончательно усмирить их, лишив стремлений к свободе». Власовская логика – логика идиотская. Ведь именно террором поляки пытались добиться покорности казаков, что вызывало лишь рост сопротивления и в конечном итоге привело Польшу к краху. Карл XII предписывал безжалостно уничтожать местных жителей при малейшем намеке на непокорность. Чего он этим добился? Результатом стал Полтавский разгром и бегство незадачливого завоевателя в Турцию. А Петр I в войне победил как раз потому, что население Малороссии не воспринимал, как вражеское и не пытался превратить его во врага.

Но может, резня была выборочной? Вроде как сначала ранжировали батуринцев на изменников и верных царю людей, а потом первых умертвили описанными выше способами? На этот вопрос дали ответ археологические раскопки, которые в 1996–2006 гг. проводили канадско-украинские исследователи. Раскопали они за одиннадцать лет упорных трудов аж 65 захоронений, которые датировали 1708 г. (всего обнаружено 138 захоронений периода гетманства Мазепы) и связали со штурмом Меншикова. Найден был даже один череп, разрубленный пополам и еще столько же черепов с дыркой во лбу. На то, что эти останки принадлежат мирным жителям, ничто не указывает. Главным доказательством резни, судя по всему, следует считать обнаружение 17 детских и женских захоронений без положения в гроб.

Но объяснить это можно чем угодно – невысоким социальным статусом покойных (это вообще могли быть татарские пленницы, а магометан хоронят не в гробах), спешкой при отступлении ввиду приближения шведов (население Батурина ушло с войсками), но никак не массовой резней. Допустим на мгновение, что «айнзац-команда» Меншикова действительно умертвила пять тысяч человек, как о том писали французские и английские газеты того времени[23]. Не будут же солдаты утруждать себя рытьем в мерзлом грунте для каждого убиенного персональной могилы, да еще большинство хоронить в гробах? Следует ожидать, что они покидают в крепостной ров в беспорядке тела своих жертв. Найдена ли в Батурине хоть одна братская могила? А сколько там нашли расчлененных трупов – колесованных и четвертованных? Да ни единого! Вроде как три скелета обнаружено в подвалах сгоревших домов. Но и здесь безоговорочно обвинить русских солдат нельзя. Ведь батуринские предместья были сожжены по приказу коменданта-мазепинца полковника Чечеля, который насильно согнал жителей в замок.

Но поскольку канадские и американские спонсоры (Canadian Institute of Ukrainian Studies, Shevchenko Scientific Society of America, Pontifical Institute of Mediaeval Studies, Peter Jacyk Centre for Ukrainian Historical Research) вложили в батуринский проект много средств, выводы укро-историки сделали такие, какие желал услышать официальный Киев: варвары-москали утопили в крови героическое восстание батуринцев за независимость Украины, что неопровержимо доказывают два черепа со следами насильственной смерти и три обгоревших скелета.

Йозеф Геббельс говорил: «Заберите у народа его историю, и через сто лет он превратится в стадо, а еще через сто лет им можно будет управлять». Сказано верно, только столетий для превращения народа в стадо зомби не надо. Достаточно нескольких десятилетий усиленной идеологической обработки, замены подлинной истории расистскими мифами, и украинизированный школьный конвейер будет выдавать на гора киборгов, одержимых желанием отомстить москалям за многовековые обиды и унижения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.