Новгород: упущенный шанс

Новгород: упущенный шанс

Память о былом могуществе Великого Новгорода каждый русский до сих пор носит с собой в кармане, даже не подозревая об этом. Наша копейка – это новгородская деньга с изображением всадника с копьем. Отсюда, собственно, слово «копейка». Московками являлись сабляницы – на аверсе чеканили всадника с саблей, что неудивительно для Москвы, которая была улусом Золотой Орды. Сабля – оружие Степи, а потому являлась органическим элементом московской иконографии власти. Новгород не знал ордынского завоевания и хранил память о досабельном периоде Руси. Будучи подчиненным Иваном III в 1478 году, он тем не менее обладал эталонной валютой из серебра, которая была в два раза тяжелее московской.

В первой четверти XVI века московские сабляницы совсем испортились обрезами и подмесями. Осуществила первую денежную реформу в истории страны мать Ивана Грозного Елена Глинская в 1535 году. Она и создала московскую копейку по подобию новгородской, что должно было сразу вызвать к ней доверие. Выходит, что Новгород, политически уничтоженный, одержал символическую экономическую победу над Москвой, власть которой и тогда и позднее лежала за пределами экономики, в сфере насилия или, как бы мы сказали сегодня, в плоскости административного ресурса. Пройдет еще несколько столетий, и Петр I решит, что всадник с копьем – не абстрактный знак власти, а образ святого Георгия Победоносца. Так память о Новгороде замещалась новыми смыслами. Новгородский «копейщик» сделался гербом разграбившей его Москвы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.