БАНКИРЫ ДУХОВНЫХ И СВЕТСКИХ ВЛАДЫК

Деньги как стоимостный эквивалент товара существуют так же давно, как и классовое общество и международные торговые связи; имеются свидетельства, что впервые они появились более чем за 4000 лет до нашей эры, прежде всего в странах Ближнего Востока. Вначале это были не монеты, а скот, раковины или орудия труда, служившие мерой стоимости и средством платежа. С течением времени натуральная форма денег превратилась в монетную, преимущества которой становились все более очевидными по мере расширения обращения товаров. Монеты было легче перевозить, они были более долговечными, чем скот или неживой товар, и имели высокую стоимость, поскольку для их изготовления требовалась затрата значительно большего количества труда. Наиболее широкое распространение монета получила во времена наивысшего расцвета Римской империи, а позднее, в период упадка государства и его экономики, завершившегося крушением господства Рима, она в значительной мере утратила свою функцию средства обращения, уступив место натуральному хозяйству и прямому обмену товара на товар.

По мере того как в эпоху позднего средневековья в Италии, в германских землях и в других европейских странах (следует заметить, что здесь речь идет лишь о Европе) вместе с ростом ремесленного производства развивались города и связи между ними, по мере того как в результате крестовых походов возрастало до небывалых дотоле размеров потребление господствующими слоями различных товаров (и в этой связи феодальные князья стали требовать и получать от своих крестьян в счет части барщины денежный оброк) — в той же мере начиная примерно с XIV в. стало все более возрастать значение металлических денег. Наиболее богатые торговцы товарами стали теперь также заниматься крупными денежными операциями, причем речь шла о финансовых сделках как в форме прямого перемещения денег, так и, позднее, в форме современных безналичных денежных перечислений.

Действуя в качестве скупщиков, оптовых торговцев международного масштаба и горнопромышленников, Фуггеры нажили огромное состояние и превратились в «банкиров»; эта профессия явилась логическим порождением возраставшей посреднической функции денег. Неудержимое стремление к наживе — ростовщическим процентам за капитал, который не должен был лежать мертвым грузом, — с одной стороны, и вечные финансовые затруднения императоров, королей и других князей способствовали превращению Фуггеров в воротил–горнопромышленников, аристократов и крупных феодальных землевладельцев. В XVI в. фирма Фуггеров считалась самым богатым банкирским домом в Европе. Папы и кардиналы, императоры, короли и эрцгерцоги составляли привилегированный круг компаньонов Фуггеров; они не хотели, да и не могли уже обходиться друг без друга.

Начало этих отношений также относится к XV в. Поскольку католическая церковь средневековья была не просто церковью в нынешнем смысле слова, а являлась и одним из самых могущественных вершителей мирских дел, папская власть представляла собой тогда духовную и религиозную диктатуру и Ватикан в значительной мере играл роль финансового центра Европы. В течение столетий он был крупнейшим в мире вымогателем налогов, получая их в виде «пфеннига святого Петра», церковной десятины, выручки от продажи индульгенций.

В качестве светских властителей папы правили обширными областями Средней Италии, а также владели огромными угодьями в землях Германии. Папство, этот возникший, как считалось, по воле бога крупный интернациональный центр феодальной системы[37], с помощью Фуггеров, их банков и факторий обирало почти все слои немецкого народа. Миллионы крестьян и горожан стонали под бременем налогов, которые они должны были платить церкви натурой, деньгами и в виде различного рода повинностей.

Фуггеры придавали союзу с Ватиканом столь большое значение, что соблюдение интересов фирмы в отношениях со святым престолом поручалось непосредственно одному из членов их семьи, находившемуся при папе. В 1471 г. Марк Фуггер (1448–1478 гг.) поступил на службу в папскую канцелярию в Риме. Позднее эта должность перешла к Марку Младшему (1488–1511 гг.). Доходные бенефиции, находившиеся в его распоряжении, дают представление о подлинной роли, которую он играл в канцелярии Ватикана: он получил пробства капитула в Пассау и Регенсбурге, был назначен ст. священником собора св. Германа и Морица в Шпейере, каноником Неймюнстера близ Вюрцбурга, ст. священником собора св. Стефана в Бамберге и собора св. Петра у Перлаха в Аугсбурге, стал архидьяконом церкви Гроба господня в Лигнице, чиновником папской курии, ведающим составлением папских актов, и т. д. и т. п. В его руках были сосредоточены колоссальные церковные доходы. Это «произошло отчасти за счет других людей, обращавшихся к Фуггерам за содействием в получении церковных приходов»[38]. При этом дело шло не просто о сумме почетных должностей, которые уже ввиду их многочисленности не могли выполняться одним человеком, а о крупных материальных прибылях; все эти пробства приносили большие доходы в виде денежных и натуральных налогов. Право сбора этих налогов можно было продать за приличную цену.

Об этом прямо говорит Ульрих фон Гуттен, рыцарский поэт и гуманист: «Для всякого очевидно, что почти никто более в Германии не имеет честных доходов от приходов церковных: ведь за них надобно было в Риме послужить, либо достались они в приданое или в дар, или же у Фуггеров куплены»[39]. А в другом месте, в своем диалоге «Разбойники», он пишет о Фуггерах следующее: они «единственные, через кого в Риме можно добиться всего»[40].

Через Марка Старшего и Марка Младшего (дядя и племянник) Фуггеры имели возможность знакомиться с содержанием важных прошений к папе, знали немало секретов и уловок, которые они использовали для того, чтобы прочно связать совпадавшие интересы папы и банкирского дома. Особенно Якоб и Ульрих Фуггеры довольно часто сами наведывались в Рим, чтобы расширить свои сделки с папской курией. Они организовали в Риме факторию, направив туда самых опытных дельцов.

К 1500 г. финансовая помощь Фуггеров Ватикану приняла такие размеры, что они потребовали от папы, чтобы тот официально назначил к себе на службу их агента. И действительно вскоре аугсбургский купец Иоганнес Цинк по поручению Фуггеров стал ответственным чиновником римской церковной области. Многочисленные подписи Цинка на документах Ватикана свидетельствуют, что это не была лишь представительская должность. Подобно Вольфу Галлеру, связному Фуггеров при дворе Карла V, Цинк принадлежал к числу важнейших и влиятельных агентов фирмы. Его влияние возрастало по мере расширения финансовой деятельности и упрочения позиций банка Фуггеров в Ватикане.

Находясь на службе у церкви, Цинк подчинялся лишь папской юрисдикции; он пользовался рядом папских привилегий и наряду с прочим ухитрялся вести бойкую торговлю церковными приходами. Таким путем, одновременно с работой на Фуггеров, он сумел приобрести множество личных прав, в том числе в епископствах Майнца, Кёльна, Зальцбурга, Аугсбурга, Констанцы, Бамберга, Вюрцбурга и Пассау, Регенсбурга, Фрейзинга, Шпейера и Вормса. Кроме того, он добился от Ватикана для своей сестры, настоятельницы францисканского монастыря, внушительных льгот.

Таким образом, деятельность агентов Фуггеров также является наглядным свидетельством того, какую важную роль играл в Европе аугсбургский торговый и банкирский дом в последней четверти XV и в первой четверти XVI в.

Разбой Ватикана в немецких областях был особенно буйным, поскольку королевские дома Франции, Англии и Испании решительно ограничивали права Ватикана и церквей — не потому, что они стали противниками католицизма, а потому, что они сами хотели распоряжаться назначением высшего духовенства, имениями и источниками доходов церкви и изолировать последнюю как самостоятельную политическую власть, что им в значительной мере удавалось. В то время как в германских землях церковные князья фактически осуществляли также и государственную власть, были королями, короли западноевропейских государств стали в то же время прямыми или косвенными обладателями высшей церковной власти. Одним из следствий этого происходившего противоположного развития в Европе было то, что в империи все более распространялся партикуляризм, в то время как во Франции, Англии и Испании утверждалась централизованная абсолютистская власть.

В XV веке Ватикан стал практиковать передачу церковных должностей тем, кто больше за них платил. За деньги можно было купить даже сан епископа, архиепископа и кардинала. Для этого не требовалось вести жизнь праведника или знать толк в Библии — надо было лишь иметь много денег. И то, что юнцы становились кардиналами, было обусловлено отнюдь не их зрелостью или образованностью, а исключительно влиянием, высоким положением и богатством их отцов. Расходы на приобретение церковной должности перекладывались на плечи горожан и крестьян, которые должны были оплачивать их наряду со многими другими налогами.

Чрезвычайно прибыльным источником обогащения курии, а также и Фуггеров был «юбилейный год». Собственно, он должен был отмечаться один раз в сто лет, однако со временем его стали праздновать каждые 25 лет. Суть его состояла в том, что каждый, кто хотел, чтобы прощение его грехов было подтверждено так называемыми представителями бога на земле, должен был уплатить в папскую кассу стоимость паломничества в Рим. Когда эта форма — назовем ее взиманием налога — оказалась недостаточной, чтобы утолить алчность Ватикана, отпущение грехов превратилось в подлинную и чуть ли не регулярную торговлю. При этом все более утрачивалась первоначальная мотивировка прощения грехов. Отпущение грехов стало обременительным церковным налогом, который безжалостно взыскивался с народа. Часто он обосновывался подготовкой нового крестового похода против наседавших из Юго—Восточной Европы турок.

Начиная с XV в. странствующие монахи, которых становилось все больше, опустошали деревни и города своей мошеннической торговлей индульгенциями. Народу сулили: «Зазвенят монеты в кружке, и душа в раю будет». Кроме листка со словами об отпущении грехов, курия ничего не давала, взамен же получала все. Она брала земные золото и деньги и обещала за них частичную отмену наказания за грехи в земной и загробной жизни.

Еще в 1405 г. Ян Гус, принявший десятилетие спустя мученическую смерть, в одной из своих речей в синоде бичевал мошенничество с продажей индульгенций: «Множество торговцев индульгенциями и нищенствующих монахов грабят народ… при помощи мнимых чудес и других плутней»[41]. Но это было только начало. Алчность, стремление к расширению своих владений и вызывавшиеся этим войны, роскошества, которые многие считали поистине святотатством, требовали от Ватикана к концу XV в. таких затрат, которые уже было невозможно покрыть за счет приношений, полученного по духовным завещаниям имущества и других обычных источников церковных доходов. Неизмеримо возросшие расходы и потребности папства вызывали необходимость новых крупных поступлений за счет широких слоев верующих.

В то время папами были, как правило, представители романских, чаще всего итальянских княжеских и герцогских родов, которые делили между собой эту высшую должность христианской церкви. В конце XV и в начале XVI в. папой был убийца — Александр Борджиа (1430/31–1503 гг.). Во время его правления продажность всего и вся достигла невероятных размеров; роскошь и излишества были столь же безграничны, как и алчность к деньгам, чтобы платить за все это. Религия служила сплошному надувательству и безудержному ограблению народа.

Во всех спекуляциях церковными должностями и жульнической торговле индульгенциями Фуггеры играли роль финансовых заправил папства как в Риме, так и в Центральной, Северной и части Восточной Европы. Лишь с 1495 по 1525 г. они не менее чем в 88 случаях из 110 принимали участие в назначении епископов в епископствах Германии, Польши, Венгрии, а также некоторых стран Северной Европы! И уже в 1476 г. они частично прибрали к рукам продажу индульгенций. Если вначале ящики с вырученными деньгами под охраной конвоя Фуггеров доставлялись через Альпы и Северную Италию в Рим, то впоследствии Фуггеры стали приходовать деньги на месте, удовлетворяя претензии папского двора за счет своего банка в Риме, причем изрядная доля выручки, естественно, оставалась в их руках. Так началось на немецкой земле применение безналичного расчета в крупных масштабах.

О том, как шла торговля индульгенциями, свидетельствует следующий пример. В 1513 г. принц Альбрехт фон Гогенцоллерн стал архиепископом Магдебурга и, кроме того, епископом Хальберштадта. Несколько месяцев спустя 24–летний молодой человек возвысился уже до сана архиепископа Майнца, став, таким образом, кардиналом–примасом империи. Такое сосредоточение власти в руках Альбрехта вызвало сенсацию, ибо оно было необычным и противоречило всем правовым канонам католицизма. К тому же епископства, которых домогался Альбрехт, являлись крупными и видными, хотя и обремененными большими долгами, владениями католической церкви на немецкой земле. И все же сделка состоялась — колоссальная акция во имя политической и церковной власти, во имя величия.

Посредниками в этой сделке, извлекшими из нее наибольшую выгоду, были Фуггеры. Под солидный процент они ссудили Альбрехту 30 000 дукатов для уплаты Ватикану «омофорного сбора» — взноса, который он потребовал за троекратное благословение архиепископа Гогенцоллернов. Но эти махинации в погоне за деньгами, властью и величием были полностью завершены лишь тогда, когда папа передал принцу в пределах подвластных ему областей также и право на торговлю индульгенциями, выручкой от которой Альбрехт рассчитывал расплатиться с Фуггерами и которую он надеялся превратить в дополнительный источник своих доходов.

И вот обширные районы немецких областей стали наводняться проповедниками отпущения грехов. Их сопровождали кассиры Фуггеров. Только у них были ключи от сундуков для сбора пожертвований, которые наполнялись деньгами верующих, а затем поступали в церкви на хранение. Один из самых бессовестных, но весьма удачливых проповедников отпущения грехов упомянутого принца — архиепископа Майнца и Магдебурга, некий Тетцель, промышлял в обширной округе Виттенберга. К нему также был приставлен уполномоченный Фуггеров.

Доходы от продажи индульгенций папа делил с Фуггерами. Массы верующих уповали на то, что отпущение грехов спасет их души. Но лишь немногие ведали, что в самом большом выигрыше были Фуггеры. Ибо они получали не только проценты за предоставленную Альбрехту ссуду, но также и вознаграждение от Ватикана за посредничество. Гнусная торговля индульгенциями стала неистощимым источником богатства. Рука руку моет. Фуггеры обогащали церковь, а церковь обогащала Фуггеров. А внизу под гнетом поборов стонал народ.

Фуггеры настойчиво стремились к тому, чтобы заполучить в свои руки ведение всех финансовых дел церкви в целом и курии в особенности. В конечном итоге они добились того, что многие из наиболее влиятельных епископов и кардиналов стали помещать свои богатые доходы в их банки. С 1508 по 1524 г. Фуггеры владели монопольным правом чеканки монет для Ватикана. В 1506–1507 гг. Фуггеры также выплачивали жалованье первым швейцарским гвардейцам папы, которые в отличие от сегодняшних были не декоративным оформлением, а настоящей военной силой.

Чрезвычайно важное значение имели финансовые связи между аугсбургским банком Фуггеров и правящей династией Габсбургов. Эти связи не исчерпывались случайными сделками, а решающим образом определяли их взаимоотношения, нередко вызывая самые серьезные политические последствия.