Апрель. Операция 8-й армии

Благодаря воспоминаниям Павла Лукницкого осталось подробное описание апрельского наступления 8-й армии и действий экипажей боевых машин 107-го танкового батальона. В книге Лукницкого все это рассказано живым литературным языком. В этой книге мы будем опираться прежде всего на имеющиеся в нашем распоряжении документы. Несмотря на их лаконичность и то, что их авторы явно не обладали писательским даром, они хорошо передают накал боев и горечь поражений.

Прежде чем перейти к описанию наступления 8-й армии, надо сделать небольшое логическое отступление от темы. Дело в том, что командующий 8-й армией генерал-майор А. В. Сухомлин предложил другой вариант действий. Его предложение сводилось к тому, что следует нанести удар севернее, в районе «Бутылочного горла». Но тогда, в апреле 1942 г., оно так и не было услышано. Следует сделать также небольшое уточнение. В свое время в исследовании боевого пути 8-й армии появилась информация о наступлении войск 8-й армии 24 марта 1942 г. Авторы книги утверждали, что в этот день вели наступление три стрелковые дивизии и 6-я бригада морской пехоты[117]. Что послужило для авторов основанием, чтобы сделать такое утверждение, пока неясно. Однако с полной уверенностью можно сказать, что столь крупного наступления 8-я армия не вела. Только 128-я стрелковая дивизия как раз в эти дни вела бои в «Бутылочном горле».

Теперь пора вернуться к нашей основной теме. Советское командование произвело очередную перегруппировку своих сил. Теперь участок у станции Погостье перешел к 8-й армии А. В. Сухомлина. Подразделения армии должны были провести частную операцию, для которой были выделены:

80-я сд (1283 штыка);

4-я бригада морской пехоты;

1-я горнострелковая бригада (1183 активных штыка, 25 станковых, 30 ручных пулеметов, 25 минометов, 18 орудий).

Их должны были поддержать танки 107-го отдельного танкового батальона майора Б. А. Шалимова, который был вооружен несколькими трофейными немецкими машинами. Следует сказать, что сам П. Лукницкий уточнял отдельные эпизоды своего дневника именно по тем данным, которые после войны предоставил ему уже полковник в отставке Шалимов. Из известных на данный момент источников, мы можем сделать вывод, что в батальоне большинство танков были именно немецкими трофейными. Кроме них, как указывает М. В. Коломиец, был еще один танк КВ и три танка Т-34. Однако из справки о боеготовности трофейных танков известно, что на 3 апреля на ходу было четыре машины из десяти.

Командир 107-го отдельного танкового батальона Б. А. Шалимов. Фото предоставлено И. М. Хомяковым

Кроме того, предполагалось привлечь к операции остатки 124-й танковой бригады и отдельные лыжные батальоны. Из документов 8-й армии следует, что первоначальной целью удара войск левого крыла армии был захват Виняголова. Уже в дальнейшем войска 8-й армии должны были развивать наступление на Белово, выходя в тыл группировке XXVIII корпуса южнее Ладожского озера. Сам участок, намеченный для наступления, удачным выбором назвать можно было с большой натяжкой. Войскам 8-й армии, наступавшим на Виняголово, предстояло двигаться через узкое дефиле между двумя болотами — Макарьевским и Коврыгина Гладь. В это время уже началась оттепель с соответствующими последствиями. В случае прорыва обороны противника вырвавшиеся вперед части могли снабжаться только по одной дороге, которая могла простреливаться сразу с двух сторон.

С 6 апреля немцы ожидали наступления в районе Виняголова. Оборону здесь занимала 96-я пд. На конец первой декады апреля в составе 96-й пд было более 10 батальонов из различных частей. На 1 апреля в дивизии насчитывало около 8 тыс. человек боевого состава.

Непосредственно на участке планировавшегося наступления 8-й армии в обороне находился отряд майора Клара (командира 563-го дивизиона истребителей танков). В его составе были: II батальон 283-го пехотного полка, рота 412-го пехотного полка из 227-й пехотной дивизии и сам 563-й дивизион истребителей танков. Район Виняголово занимали части 333-го пехотного полка из 225-й пд.

Схема 26. Виняголовская операция 8-й армии, по данным немецкой разведки

Как уже говорилось, развернувшиеся в этом районе события описаны в дневнике П. Лукницкого. Поэтому автор решил, что про рейд Н. Барышева и его экипажа будет упоминаться в книге по-минимуму. А само описание будет сконцентрировано на общем ходе боев.

8 апреля

В 05:30 началось наступление ударной группировки 8-й армии южнее Погостья. В нее входили 6-я бригада морской пехоты и 80-я сд. Их задачей было овладеть Виняголовом.

Вот как описывает начало наступления Павел Лукницкий:

«Ничего более неприятного в тот день погода не могла бы придумать: с утра — яркое солнце, оттепель. Снег на болотных прогалинах и даже в лесу взялся дружно таять, исковерканные бревенчатые дороги кое-где встали дыбом на придавленном грязью мху, а по широким полянам открылись чавкающие трясины, и посиневший снег на них, прикрывавший травы, превратился за какие-нибудь полтора-два часа в утыканные хилым кустарником, предательски заманчивые озера.

Но отменять наступление командование армией не решилось, и наступление началось.

На правом фланге, ближе к Погостью, — батальоны 4-й (в действительности 6-й бригады морской пехоты. — Прим. авт.), на левом фланге, в низине Корыганского мха, (в действительности болото Коврыгина Гладь. — Прим. авт.) — батальоны 1-й отдельной горнострелковой бригады, в центре, прямо против укрепленного противником села Веняголово, — части 80-й стрелковой дивизии»[118].

На одном из участков красноармейцам удалось быстро прорвать оборону 563-го истребительно-противотанкового дивизиона, переправиться через р. Мгу и выйти на дорогу от Виняголова. Это поставило противника в весьма сложное положение. 80-й сд удалось к вечеру выйти к отметке 49,2 находящейся на пересечении немецких путей снабжения. Эта отметка находилась прямо на пересечении двух просек, сделанных в этом труднопроходимом лесу. Виняголово было почти отрезано от Костова. Таким образом, под угрозой оказалась одна из основных коммуникаций противника.

Противник не оставил эти события без внимания и начал собирать силы для контрудара. Поначалу немцы восприняли наступление 8-й армии как разрозненные атаки малыми силами. Только к середине дня в штаб 96-й пд сообщили об отходе немецких германских частей от берега Мги на север. Еще через час с небольшим противник отошел севернее отметки 48,9 и 49,2.

Немецкий танк движется по лесной дороге

К месту прорыва были брошены самокатчики из 96-й пехотной дивизии, II батальон 284-го пехотного полка и II батальон 385-го пехотного полка (из 223-й пд), а также две роты саперов. Для поддержки этих сил выделялось пять танков — два PzKpfw. IV и три PzKpfw. III.

К 19 часам части 8-й армии занимали следующее положение: 6-я бригада морской пехоты двумя батальонами вышла на рубеж в 0,5 км южнее Виняголово и одной ротой наступала в лесу в 1 км вост. Виняголова; 80-я сд двумя полками вела бой в 1-2 км юго-западнее Виняголова фронтом на север и северо-восток, третьим полком — в лесу в 1,5 км западнее Виняголова; горнострелковая бригада наступала во втором эшелоне за 80-й стрелковой дивизией; лыжный батальон, действовавший на левом фланге дивизии, вышел на просеку 5,5 западнее Виняголова. Попытка наступать у Малуксы провалилась.

Итоговое донесение 96-й пд в значительной степени подтверждает заявленные успехи частей Красной армии. К концу дня ее штаб считал, что утром советские части смогли оттеснить немцев с берега р. Мги на север и овладеть участком у отметки 49,2. О том, какое положение складывалось восточнее и северо-восточнее этой отметки, немецкие командиры не знали вплоть до конца дня. Они были уверены в том, что само Виняголово пока не подвергалось атакам. Судя по этому донесению, части Красной армии пытались наступать на восток и сбросить противника в болото. Сами немцы готовились к наступлению от Виняголова вдоль берега р. Мги, чтобы ударить во фланг советским частям[119].

Пехота немецкой боевой группы в лесном бою

Потери частей 8-й армии за день составили не менее 57 человек убитыми и 82 ранеными. На следующий день в бой должна была вводиться 1-я горнострелковая бригада полковника Н. С. Угрюмова. Ее задачей было выйти на дорогу: кладбище севернее Виняголова, отм. 59, а с рассветом, обеспечивая себя слева, всеми силами наступать в направлении кладбища Виняголова и овладеть его районом.

Таким образом, если экипаж Николая Барышева, действия которого очень подробно описаны П. Лукницким, был придан именно горнострелковой бригаде, то он должен был вступить в бой только утром 9 апреля. В наградном же листе Барышева говорится о лыжном батальоне, вместе с которым действовал его танк. В любом случае обстоятельства его рейда подтверждаются документами, поэтому в данной работе на его действиях мы останавливаться не будем, а ограничимся ссылкой, данной выше. Что же касается общей ситуации, то южнее 54-я армия вновь начала наступление, пытаясь прорвать позицию «Тигода». А здесь, у Виняголова и Погостья, все решалось скоростью реакции штабов и умением отдельных командиров распорядиться имеющимися силами.

9 апреля

С утра один батальон 6-й бригады морской пехоты перебросили в район отметки 47,7 так, чтобы он смог прикрыть действия 80-й сд и вводившейся в бой бригады Угрюмова с запада. Еще один батальон бригады морской пехоты весь день вел бой на северной опушке леса в 300-400 м южнее Виняголова. Его стрелковая рота, наступая на Виняголово с востока, достигла просеки в 1 км восточнее Виняголова.

Атака бойцов бригады Угрюмова началась в 3 ч утра. Ее подразделения вышли примерно в 2 км западнее Виняголова. Кроме того, они смогли окончательно перерезать дорогу Виняголово — Костово. 80-я сд, с которой также действовали 4 танка 107-го танкового батальона, продвижения за день почти не имела. В политдонесении о действиях 1-го батальона горнострелковой бригады потом упоминалось, что бойцы 80-й стрелковой дивизии беспорядочно бродили по лесу. В результате именно штаб бригады взял их под «свое крыло» и даже выделил им часть продовольственного снабжения.

В 4:40 активные действия с целью остановить продвижение советских войск начала 96-я пд. За счет приданных подразделений ее собственные полки и батальоны почти не участвовали в боях. К 7 ч утра немцам удалось выйти на 500 метров восточнее отметки 49,2, но выбить оттуда части 80-й сд и бойцов горнострелковой бригады они не смогли. В ходе боя контратакующие части противника были остановлены, а затем и потеснены красноармейцами. К вечеру немцев оттеснили на север и северо-восток. Таким образом, их контрудар закончился не ликвидацией советского прорыва, а, напротив, расширением его участка.

В этом бою героический поступок совершил политрук 3-го стрелкового батальона Николай Алексеевич Соколов. Он заменил стрелка из расчета противотанкового ружья и подбил немецкий танк. Его представили к ордену Красной Звезды, но в те времена такие высокие награды давались редко и за более удачные операции. В результате Соколова наградили медалью «За Отвагу».

Несмотря на неудачи, немцы постоянно подбрасывали на участок прорыва свежие части. К вечеру здесь ожидались горные стрелки 100-го полка (вот теперь у них появился шанс восстановить репутацию своей дивизии). Однако они задержались и прибыли только ночью. Согласно информации из итогового донесения 96-й пд, немцы почти на всех участках вынуждены были отойти. Советские части смогли расширить занятый участок. А уже штаб 18-й армии и даже штаб самой Группы армий узнали, что в ходе боя 9 апреля немцы не только отошли, но даже были частично окружены и в течение дня пробивались из окружения. В результате к концу дня 8-я армия обладала уже настоящим плацдармом шириной до 2 км и глубиной до 1500 м[120]. Так что пока советским частям сопутствовал определенный успех.

10 апреля

В ночь с 9 на 10 апреля перед 80-й сд и 6-й бригадой морской пехоты была поставлена новая задача. Им предстояло окружить Виняголово и уничтожить находившегося там противника. Их действия должны была обеспечить 1-я горнострелковая бригада и танки 107-го батальона. В резерве находился 59-й лыжный батальон.

Штаб 8-й армии решил подключить к активным действиям и 265-ю стрелковую дивизию. Он должна была наступать силами 941-го стрелкового полка на участке севернее и пересечь железную дорогу.

Однако все атаки советских частей оказались безуспешными. Из журнала боевых действий 8-й армии и донесений известно следующее:

- 6-я бригада морской пехоты вела огневой бой в лесу непосредственно восточнее и юго-восточнее Виняголова, а ее батальон вышел к просеке западнее отметки 59,3;

- 80-я сд одним полком атаковала Виняголово, а другим полком наступала на кладбище (1 км севернее Виняголова), но, встретив сильное огневое сопротивление противника, успеха не добилась и производила частичную перегруппировку к левому флангу для возобновления атаки на кладбище.

- 1-я горнострелковая бригада вышла на дорогу Виняголово — Костово на участке 2,5 км западнее Виняголова, где и вела бой с мелкими группами противника; ее левофланговый батальон продолжал наступать вдоль дороги на юго-запад;

- 59 лыжный батальон занимал прежнее положение. Частями армии за 9 и 10 апреля были захвачены трофеи: 2 орудия ПТО, 1 миномет, 12 ручных пулеметов, 6 винтовок, 4 автомата, 20 противотанковых ружей, 3 склада с продовольствием и вещевым имуществом.

Что касается этого донесения, то не совсем ясно, какую отметку 59,3 имели в виду советские командиры. Та, что представлена на картах, находится довольно далеко, на западе от места боя.

Для уничтожения прорвавшихся к немцам должны были перебросить подразделения 374-го пехотного полка, снятые с позиций у Шлиссельбурга. Горные стрелки могли быть готовыми к бою только к вечеру (потом выяснилось, что их прибытие еще более затягивается), поэтому операцию решено было проводить меньшими силами. Наступление немецких частей с утра велось в направление отметки 49,2 с севера, востока и запада. Судя по промежуточному донесению 96-й пд, противник смог занять просеку севернее отметки. Бой шел упорный, в донесении говорится о советских контратаках. К вечеру дивизия доложила, что части Красной армии при поддержке танков прорвались от отметки 49,2 на северо-восток.

С участка севернее Виняголова в западном направлении атаковал переброшенный из резерва II батальон 385-го пехотного полка из 223-й пд. Подробности боя этого батальона приведены в его отчете. Немецкая пехота атаковала без артиллерийской поддержки. Во время продвижения вперед немцы несколько раз сталкивались с советскими танками. Один танк сильно затруднил действия немецких ударных групп при попытке обеспечить локтевую связь с северным соседом. Танк занял свою позицию на пересечении просек. Еще одна советская бронированная машина атаковала сам штаб батальона и раздавила рацию. На этом танке были десантники, их немцам удалось перебить. После этого группа истребителей танков смогла подорвать его. Танк остановился. Далее в немецком донесении говорится, что он более не участвовал в бою. Видимо, под этим подразумевается, что он более не вел огня.

Немецкий пулеметчик

Схема 27. Виняголовская операция. Общее развитие ситуации 10-12 апреля 1942 г.

Затем, около 14 ч 30 мин, с запада появился еще один танк, оказавшийся трофейным немецким. Танк безуспешно пытались подбить из противотанковых ружей. Поединок продолжался некоторое время. В конце концов машина застряла на заболоченном участке. Застрявшая машина, видимо, смогла попросить помощи, и немецкая пехота увидела четвертый танк. Он, правда, так и не приблизился к уже застрявшей машине. Судьбу этого нового танка решил удачный выстрел 8,8-см зенитки. Экипаж застрявшей машины держался до вечера, пока группа истребителей танков не приблизилась к нему. И тут немцы вступили в бой с экипажем машины, который покинул ее. Последовала ожесточенная стычка. Противник взял одного члена экипажа в плен. Как минимум еще три человека из экипажа смогли спастись.

Где-то у Погостья после боев зимы-весны 1942 г. Фото предоставлено Н.Б. Кабановой

Вообще, танки 107-го батальона доставили немцам массу неприятностей. При изучении документов противника удалось выявить еще один ранее неизвестный эпизод, который произошел с I батальоном 344-го пехотного полка из той же 223-й пд, который 10 апреля также участвовал в бою у Виняголова. Батальон должен был при поддержке штурмового орудия захватить отметку 49,2, атакуя с запада. Ему предстояло соединиться с батальоном 385-го полка. В ходе атаки солдаты батальона столкнулись с тяжелым советским танком. Танк остановил продвижение немецкой пехоты, прошелся по боевым порядкам 1-й роты огнем и гусеницами и таранил штурмовое орудие. Но при попытке сманеврировать машина застряла в воронке. Обойти танк или уничтожить его наличными средствами пехотинцам не удалось. Только после прибытия двух немецких танков застрявшую советскую машину удалось подбить, и немецкая пехота вновь перешла в атаку. Потери за день только в этом батальоне составили: 18 убитых, 49 раненых, и еще двое солдат числились пропавшими без вести.

С запада, от Костова, готовилась контратака 100-го горнострелкового полка. Однако к вечеру красноармейцам вместе с танками 107-го батальона удалось прорвать оборону противника у отметки 49,2 и продвинуться на северо-восток. Еще часть атак немцам удалось отбить. Также они не дали возможности войскам 8-й армии полностью взять под контроль западную окраину болота Коврыгина Гладь. Этим очередной день боев у Виняголова и завершился. Немецкий план потерпел неудачу, но и 8-й армии не удалось захватить Виняголово.

Схема 29. Бой на просеках у Виняголово в течение 8 апреля 1942 г.

11 апреля

Ранним утром началось новое наступление войск 8-й армии. 80-я сд и 6-я бригада морской пехоты были встречены сильным огнем и успеха не имели. В 14 ч 15 мин из штаба армии поступил приказ, согласно которому ударная группировка перешла к временной обороне.

1-я горнострелковая бригада, батальоны которой теперь контролировали дорогу от Виняголова к Костову, отбивала атаки противника. Именно на ее участок направлялись основные удары немцев, которые еще более усилили свою группировку. Утром против советских бойцов ввели в бой еще два батальона из 374-го пехотного полка. Горные стрелки из 100-го горнострелкового полка, которые сильно опаздывали, все же к утру 11 апреля заняли исходные позиции для атаки. Немецкий план был прост — удар наносился по сходящимся направлениям. Немцы наступали с севера, пытаясь освободить дорогу, с востока, от Виняголова и с запада. Именно с запада должен был атаковать I батальон 100-го горнострелкового полка.

Наступление немцев с севера напоролось на ожесточенное сопротивление. Бойцы горнострелковой бригады не дали противнику освободить дорогу от Виняголова. Немцев даже удалось отбросить примерно на 200 метров. Однако в промежуточном донесении 18-й армии в штаб Группы армий «Север» говорилось, что немецкие атаки с севера имели успех. Судя по всему, в немецком донесении говорилось немного не о том участке. Ниже мы увидим, почему следует считать именно так.

Потери войск Красной армии в лесных боях были чрезвычайно велики. А немецкие операторы охотно снимали погибших

Схема 30. Бой на просеках у Виняголово. Положение на 11-12 апреля 1942 г.

На остальных участках дело шло к кровавой развязке. Днем из штаба 96-й пд докладывали, что ее частям удалось выйти на просеку, идущую через отметку 49,2 и опушку леса восточнее отметки. Из отчета II батальона 284-го пехотного полка известно, что его пехотные роты при поддержке танков смогли захватить саму отметку 49,2[121]. Этот батальон как раз продвигался с севера на юг. И именно он мог упоминаться в донесении.

Боевая группа, в составе которой был батальон горных стрелков, атаковала с запада и также смогла потеснить бойцов 8-й армии. К концу дня основная часть советских бойцов была охвачена с обоих флангов и находилась в лесном массиве между двумя просеками.

В итоговом донесении Ленинградского фронта в Генштаб отмечалось, что:

«1-я горнострелковая бригада двумя батальонами вела бой на дороге (2-2,5 км зап. Виняголово) и седлала дорогу Виняголово — Костово, одним батальном находилась на дороге у отм. 59,3 фронтом на юго-запад. Батальон 6 мор. бригады (приданный 1 огсбр) вел бой с мелкими группами противника на опушке леса 500 м южнее отм. 45,5 (4 км юго-зап. Виняголово). 59 лыж. батальон сосредоточился в лесу 1,5 км юго-вост. отм. 59,3».

Получается, советское командование не осознало, что войска 8-й армии уже попали в ловушку. Более того, в боевых донесениях продолжала упорно упоминаться отметка 59,3, которая все это время оставалась у немцев. Ситуация складывалась так, что чем дольше советские части продолжали вести бой на северном берегу Мги, тем меньше шансов у них оставалось на спасение. Все было привязано к одной узкой и простреливаемой с двух сторон дороге южнее отметки 49,2. Угроза того, что она будет перерезана, уже была вполне реальной. Ведь разведчики обеих немецких боевых групп и на западе, и на востоке от формирующегося котла уже встретились. Теперь дело оставалось за малым — нанести окончательный смертельный удар.

12-13 апреля

Ранним утром противник перешел в наступление. Только на участке 1-й горнострелковой бригады насчитали 5 атак. Немецкий взгляд на события первой половины дня лаконично передает донесение 18-й армии. В нем говорится, что наступление западнее Виняголова продвигается вперед, а противник упорно обороняется. Кое-какие подробности боевых действий здесь всплывают при изучении отчетов отдельных немецких подразделений. К северу от дороги Виняголово — Костово немецкое командование задействовало истребительно-противотанковый дивизион 223-й пехотной дивизии. Именно он вел наступление на позиции 1-й горнострелковой бригады. Немцы потом отчитывались, что встретили ожесточенное сопротивление.

Схема 31. Бой на просеках у Виняголово. Положение к вечеру 12 апреля 1942 г.

Только во второй половине дня им удалось сбросить бойцов Угрюмова с дороги. Атака истребителей танков, в которой они потеряли не менее 15 человек убитыми, была не единственной. Они наступали с северо-востока, а им навстречу должна была пробиваться еще одна боевая группа. Во второй половине дня они соединились и начали наступление на юг.

Известно, что в один из моментов немцы даже прорвались в тыл 2-го и 3-го батальонов бригады Угрюмова. Для уничтожения прорвавшихся была отряжена группа в количестве 50 человек. Бригада Угрюмова понесла большие потери, в ее 1-м батальоне оставалось всего 25 активных штыков, в 80-й сд их количество не превышало 360 человек. Тем не менее дивизия с горными стрелками отбили все атаки противника на своем левом фланге. При попытке анализа донесений 96-й пд выходит, что немцы добились основного успеха на дороге Виняголово — Костово. Теперь этот бой был окончательно проигран 8-й армией. Остатки ее частей были сжаты немцами в плотное кольцо у просеки, проходящей через отметку 49,2. Сопротивлялись они отчаянно. В первой половине дня горных стрелков 100-го полка даже потеснили на запад[122]. Немецкая разведка достаточно точно установила состав окруженных частей в 600-800 человек. Спасти хотя бы часть окруженных мог только немедленный прорыв из окружения.

Немецкий пехотинец в лесном бою

В штабе 8-й армии наконец-то поняли, что операция провалилась. Было решено выводить остатки частей из боя. Отход должны были прикрывать бойцы 1-й горнострелковой бригады.

В течение дня 80-я сд смогла выйти из боя, имея всего 358 активных штыков в трех своих полках. Тем временем бойцы горнострелковой бригады сдерживали натиск противника.

13 апреля немцы продолжали сжимать кольцо окружения. К 11 ч 30 мин батальон 385-го пехотного полка, наступавший с запада, вышел к северному берегу Мги. Наступавшему с запада 100-му горнострелковому полку удалось соединиться с 333-м пехотным полком, двигавшимся от Виняголова, тем самым окончательно замкнув котел. После этого начала наступление северная группа. К вечеру немцы уничтожили окруженных, взяв 224 пленных.

Если судить по данным штаба 8-й армии, успешно из окружения смогла выйти 80-я сд. 1-я горнострелковая бригада прикрывала ее отход. Из ее подразделений к вечеру вышло около 100 человек. К исходу дня количество активных штыков во всей бригаде составляло 65 человек. 59-й лыжный батальон должен был выходить вместе с ней.

В ходе подготовки и уже во время наступления советское командование допустило много ошибок. В первую очередь это касается командира 1-й горнострелковой бригады полковника Угрюмова, которому Павел Лукницкий дал уничтожающую характеристику. В ходе проверки боевых действий горнострелковой бригады штабом 8-й армии также выявлено очень много недостатков. Вот как ход боевых действий изложен в этом документе:

«3. Ход боевых действий (9—15.4.42 г).

Бригада, построенная в три эшелона (1, 3 и 2 стрелковые батальоны) 9.4.42 начала наступление из-за левого фланга 80 сд, когда части последней достигли северного берега р.МГА, а 59 лыжбат вел бой на рубеже отм. 59,3—47,7. Перед фронтом наступающего в первом эшелоне первого батальона действовали мелкие группы автоматчиков, а затем отдельные подразделения силою взвода до роты, поддержанные танками и минометно-артиллерийским огнем. Отсутствие орудий поддержки пехоты в боевых порядках подразделения 1 сб, консервация огневых средств /пулеметов и минометов/ во втором и третьем эшелонах и незнание состава группировки и намерений противника. Разведка в процессе наступления не была организована, это — привело к низким темпам наступления, а затем и к переходу к обороне. Вследствие этого противник выиграл время и подтянул силы, сняв их с других участков 8 и 54 армий.

В последующие дни наступления боевые действия продолжались без надлежащих мер боевого обеспечения, так как отсутствовала боевая разведка на флангах и перед фронтом не было охранение, главным образом, флангов и не обеспечили стыки. Приказ Военного Совета армии об ответственности за охранение флангов и стыков не был выполнен.

Кроме того, с самого начала боевых действий не было организовано слаженного управления действиями подразделений. Командование и штаб не знали истинной обстановки, поэтому не смогли принимать своевременные меры и противодействовать контратакам противника.

Все это привело к тому, что 11.4.42 противнику удалось, использовав свое численное превосходство, нанести удар по правому флангу бригады. Подразделения ее, оставив дорогу, начали отходить на юг. Создалась угроза флангу и тылу 80 сд

Выход из боя.

Бригада, понеся большие потери (в батальонах осталось по 40-50 бойцов), ведя бой с превосходящими силами противника, совершала выход из боя.

Во второй половине дня 13.4.42 подразделения бригады, в количестве 100 бойцов, вышли из боя и сосредоточились в лесу.

5. Итог боя.

Несмотря на слабое руководство и управление боем со стороны командования бригады (батальоны фактически были представлены самим себе), все же разумной инициативой командиров, политработников и героическим упорством бойцов противник каждый раз отбрасывался, неся при этом колоссальные потери в живой силе и материальных средствах».

Выводы по действиям командования бригады были убийственно точны. Потери 1-й горнострелковой бригады составили 456 человек убитыми и пропавшими без вести и 627 ранеными. Соединение было фактически разгромлено. Потери 6-й бригады морской пехоты составили более 300 человек убитыми и ранеными. Чудовищные потери понесла 80-я сд: уже на 11 апреля число убитых и раненых бойцов дивизии превысило 1200 человек[123].

Что касается немцев, то их потери в ходе этих боев установить достаточно сложно из-за большого количества отдельных частей и подразделений, участвовавших в бою. По оценкам автора на основе данных ежедневных донесений о потерях, они должны были составить около 300 человек убитыми, около 400 ранеными и около 100 пропавшими без вести. Данные из донесений отдела личного состава 96-й пехотной дивизии приведены в таблице.

В эти же дни апреля 54-я армия атаковала на участке 269-й пд. Но здесь не удалось даже вклиниться в оборону противника. Танки 124-й танковой бригады вплоть до 11-12 апреля действовали именно там, а не у Виняголова, как это показано на схеме в книге П. Лукницкого. Впрочем, несмотря на неточности в рассказе, Лукницкий сделал очень важное дело. Он в своей книге рассказал о таких неординарных людях, как Н. Барышев и его экипаж, а также дал путеводную нить тем, кто впоследствии будет заниматься изучением истории Битвы за Ленинград.

Советская артиллерия на марше. Отсутствие инженерного обеспечения и лесное бездорожье лишали войска так необходимой им артиллерийской поддержки

К сожалению, само наступление 8-й армии южнее Погостья следует признать операцией, которая не имела никакого важного оперативного значения. Она проводилась в достаточно неподходящее время, большинство частей Красной армии были сильно измотаны предыдущими боями. Какой реальный результат хотели получить в случае успеха, тоже не совсем ясно. Захват Виняголово не мог стать каким-либо существенным тактическим успехом. Скорее, большей удачей был бы успех во время действий в направлении Липовик — Дубовик, но и на этом участке 54-я армия втянулась в безуспешные позиционные бои.

В эти же дни Волховская оперативная группа предпримет несколько попыток наступления. Все они закончатся неудачей. Спустя несколько дней после окончания боев весна окончательно превратит район действий 54-й армии в одно большое болото. Боевые действия на время почти прекратятся. Вновь возобновятся они только через 10-12 дней. Однако подробное описание боевых действий в апреле и мае 1942 г. не относится к теме данной книги.

Потери

Потери немцев в ходе боевых действий за весь описываемый период определить на данный момент довольно затруднительно. Если до конца февраля учет потерь у противника велся более-менее точно, то в марте он фактически прекратился. Дивизии не успевали давать в корпус информацию о потерях. Вдобавок ко всему, используя большое количество батальонов, выдернутых из чужих дивизий и с других участков фронта, немецкие штабы создали огромную текучку и еще более запутали ситуацию.

Однако нам известны данные о потерях 227-й пехотной дивизии, которая передала под Погостье почти всю свою пехоту. Ее потери к маю 1942 г., когда последний батальон вернулся под ее контроль, составили: 55 офицеров, 2444 солдат убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Из них «одолженные» батальоны дивизии потеряли убитыми 21 офицера (из них два командира батальона и 5 командиров рот) и 458 солдат.

За период с 17 декабря по 5 апреля 1942 г. 269-я пехотная дивизия пропустила через себя 41 батальон (!!!) и потеряла: 39 офицеров и 1139 рядовых и унтер-офицеров убитыми; 80 офицеров и 4027 рядовых и унтер-офицеров ранеными, 6 офицеров и 255 рядовых пропавшими без вести.

Если же попробовать распределить потери противника по периодам, то складывается следующая картина.

С 18 по 31 декабря 1941 г. потери 269-й пехотной дивизии составляли: 133 убитых, 435 раненых, 10 пропавших без вести, всего с больными 1075 человек. Приданные ей части потеряли: 43 убитыми, 228 ранеными, 13 пропавшими без вести, всего вместе с больными 546 человек.

За период с 1 января по 9 января общие потери противника составили 727 человек. К сожалению, данные о дневных потерях за январь также не дают точного представления о потерях противника. Из ежедневных донесений о потерях скорее становится понятен порядок цифр — судя по этим данным, потери противника у Погостья за время с 10 по 31 января должны были составить не менее 370-380 человек убитыми, около 1000 ранеными и около 50 пропавшими без вести.

С 1 по 20 февраля потери составили: 490 убитыми, 1483 ранеными, 82 пропавшими без вести. Здесь учтены и те, кто был убит или ранен на левом фланге дивизии, у горы Пушечная. Всего же XXVIII корпус потерял 602 человека убитыми, 1980 раненными, 102 пропавшими без вести. Всего 2684 человека.

Зенитный автомат ведет огонь по сухопутным целям. Малокалиберные скорострельные зенитки были страшным оружием

За февраль потери всего XXVIII корпуса составили 852 человека убитыми (из них 27 офицеров), 3031 ранеными (66 офицеров), 154 пропавшими без вести (из них — 4 офицера). По самым скромным подсчетам, общие потери противника за март должны составить не менее 1300 человек убитыми, более 4200 ранеными и около 300 пропавшими без вести. В действительности эти цифры должны быть выше. Потери немецких войск в мартовских боях иногда превышали 1000 человек в день, однако в ежедневных сводках отдела личного состава 18-й армии это не отражается.

Если брать в расчет эти цифры, то оценочные потери противника за время боев с декабря по начало апреля должны составить около 2500-3000 убитыми, около 7000-8000 ранеными; еще несколько сотен солдат и офицеров пропало без вести и попало в плен. При этом мы не учитываем потери I армейского корпуса в его безуспешных попытках вести наступление и в оборонительных боях, которые составили около 1000 человек.

Если обратиться к цифрам отдела личного состава 18-й армии, то выяснится, что только за период с 15 по 26 марта потери XXVIII армейского корпуса составили больше половины потерь всех немецких корпусов, участвовавших в Любанской операции. Корпус потерял 635 человек убитыми, 2304 человека ранеными и 146 пропавшими без вести[124].

Особо хочется обратить внимание на факт, который часто ускользает от внимания современных исследователей истории Великой Отечественной войны в целом и Битвы за Ленинград в частности. Дело в том, что по вооружению и численности боевого состава немецкие соединения серьезно превосходили советские. В период боев у Погостья случались моменты, когда вся 54-я армия по количеству активных штыков была равна численности боевого состава противостоящей ей 269-й пехотной дивизии. Таким образом, описание боев у Погостья, например у Вернера Хаупта, как противостояние громадных сил русской армии против крошечной 269-й пехотной дивизии не имеет ни малейшего отношения к реальности. В уже упоминавшейся 227-й дивизии из ее девяти штатных пехотных батальонов почти все побывали под Погостьем. В 366-м пехотном полку дивизии в результате больших потерь был расформирован третий батальон. 96-я пехотная дивизия до прибытия ее штаба на самый горячий участок XXVIII корпуса «отдала» под Погостье четыре пехотных батальона из девяти и саперный батальон. Нельзя не упомянуть в этой связи и о полнокровном 333-м пехотном полке из 225-й пехотной дивизии. Таким образом, силы у противника были собраны немалые.

Если говорить о потерях войск 54-й армии, то и их точное определение весьма затруднительно. По данным, которые в ходе работ с ОБД «Мемориал» собрал И. Иевлев, только 11-я стрелковая дивизия за весь период боев с января по апрель потеряла около 3600 человек убитыми. Около 1000 человек она потеряла только в марте 1942 г. Весьма красноречиво о потерях дивизии свидетельствуют данные из ее исторического формуляра. С 1 января по 1 марта 1942 г. численность дивизии уменьшилась с 8271 человека до 3316 человек[125]. Потери 294-й стрелковой дивизии составили только за февраль 1706 человек убитыми и 500 пропавшими без вести. Разумеется, за это время дивизия получала пополнения, но о их количестве данных в нашем распоряжении нет. И поэтому реальные потери только 11-й стрелковой дивизии предположительно могут превысить ее численность на 1 января 1942 г.

Если учесть, что под Погостьем действовало еще 6 советских стрелковых дивизий и несколько стрелковых бригад, общие безвозвратные потери 54-й армии только за март 1942 г. могут быть очень велики. Это хорошо иллюстрирует приведенная ниже таблица, составленная на основе данных о потерях отдела укомплектования 54-й армии.

Согласно данным этого отдела потери соединений 54-й армии с 9 марта по 25 мая 1942 г. составили:

Как видим, потери были очень велики. Это связано с попытками 54-й армии наступать в апреле и мае 1942 г. Всего за это время армия потеряла почти 80 тыс. человек. Вероятно, не менее 60 тыс. из них было убито, ранено, пропало без вести или заболело в период с 9 марта по 10 апреля. Поскольку в дальнейшем наступать продолжала в основном Волховская оперативная группа, то потери ее стрелковых дивизий (115, 198, 285 и 281) и стали самыми высокими. Тем не менее данные этой таблицы еще подтверждают и то, что Любанская операция оказалась самой кровопролитной в ходе Битвы за Ленинград.