Удобства

Удобства

«Грязь впиталась в кожу. Лица черные и закопченные. Но мы глядим друг на друга и хватает сил смеяться: до чего же чумазые и смешные! — так описывает своих товарищей по Донскому фронту Мансур Абдулин и продолжает: — Хорошо, что у меня тогда еще не росла борода. А у старших моих товарищей — мужичков торчала грязная щетина, и они вообще были похожи на бармалеев. Вот так зачастую и выглядел наш солдат большую часть Великой Отечественной. Не похож, конечно, на образ того из лакировочных военных, как былых, так и многих нынешних фильмов, но что поделаешь. Как было, так было».

Иван Новохацкий:

«Умыться практически нечем. Небольшой запас воды во фляжках только для питья. Никаких полотенец или чего-либо подобного нет, и за всю войну я не вспомню, чтобы они были. Если и удавалось умыться, то утирались обычно полой шинели. Вот и весь наш быт. Не помню, чтобы когда-либо была баня. Да и какая тут баня, если мы все время в бою, а если и выводят из боя, то только для того, чтобы побыстрее перебросить на другой участок фронта».

Василий Фалалеев:

«Один раз, в августе или сентябре 1943 года устроили нам баню. В железных бочках нагрели воды на кострах, и мы помылись. До того и после того несколько месяцев я не мылся, а передвижных бань у нас не было. Зимой снег чище, без пороховой гари, выберешь, маленько глаза протрешь и хорошо, а летом и без этого обходились».

Передвижная баня представляла из себя машину с котлом и примитивной душевой. Вместе с ней, как правило, прибывала и «душегубка» — машина для прожарки белья и верхней одежды. Но видели их на фронте нечасто.

Что же касается туалета, то во время нахождения в обороне в каждом ходе сообщения, метрах в 20–30 от основного окопа должны были отрываться простейшие, но очень глубокие ямы (хотя бы по одной на отделение) для «отправления естественных надобностей». По мере их наполнения они засыпались землей и отрывались новые.

А коль возможности такой не было, то — на саперную лопатку и подальше за бруствер в сторону противника. Тоже проза военной жизни, куда от нее денешься. Тем более, что бывала эта проза и куда более печальной и страшной.

Николай Близнюк, боец артполка 79-й горнострелковой дивизии:

«С ранеными обращались вежливо, участливо, а вот с обмороженными — грубо и со злобой. Много было обмороженных солдат из среднеазиатских республик — они отливали «лишки воды» в брюки, намокала обувь, отмораживали ноги. Над ними издевались, приравнивали к самострелам».

Ольга Подвышенская, старшина первой статьи:

«Мы целый день на катере. Катер небольшой, там нет никаких гальюнов (туалетов). Ребятам по необходимости можно через борт, и все. Ну а как мне? Пару раз я до того дотерпелась, что прыгаю прямо за борт и плаваю. Они кричат: «Старшина за бортом!». Вытащат. Вот такая мелочь. Но какая это мелочь? Я потом лечилась».