Сплошь провинциалы
Сплошь провинциалы
Наши знания о происхождении парижан XIII века основаны главным образом на их прозвищах, записанных в податные книги, оброчные реестры и другие документы, и вытекают из предположения: до XIII века, то есть пока прозвища еще не слишком закрепились, прозвание, приводимое в письменном документе, может характеризовать человека или его родственника из предыдущего поколения, значимого для семьи. Объединить все эти прозвища, классифицировать их, различая прозвания типа «из Иври» или «из Вильнёва», «пикардиец» или «англичанин», определить пропорцию, которую они составляют в списке прозвищ, потом подразделить их на подгруппы — вот метод, который я применила к прозваниям жителей с левого берега Сены, почерпнув их из документов и объединив в группы. Кое-какие исследования в отношении правого берега как будто не противоречат выводам, сделанным путем этого косвенного анализа.
Нужно проявлять крайнюю осторожность, ибо такой метод изучения потоков заселения неполон и неточен. Неточен потому, что прозвище зачастую бывает неясным. Неполон потому, что касается лишь части людей, прозвища которых указаны. В самом деле, некоторые прозвища указывают на физическую особенность, род занятий, имя, данное при крещении. Такие прозвища (а их больше половины) не дают нам никаких указаний на происхождение тех, кто их носит. Однако это единственный доступный нам метод.
Небольшая группа людей с прозвищем «из Парижа» представляет собой жителей, поселившихся в столице несколько поколений назад. Гораздо больше тех, кто записан под названием поселка или небольшого городка. Если взглянуть на карту, эти названия указывают направления миграции, хотя неточностей не избежать, поскольку некоторые названия соответствуют нескольким городам, а другие теперь сменились. Проведя исследование западной части левого берега, во владениях аббатства Святой Женевьевы, я увидела, что множество парижан XIII века прибыли из окрестных поселков, в частности из тех, что находились во владении аббатства. Большой город, без сомнения, заселялся за счет окрестных равнин.
Интересно отметить, что целая группа прозвищ напоминает о городах, расположенных к северу от Луары, на востоке Франции, во Фландрии или в Шампани. Похоже, что некоторые из вновь прибывших уже живали в городе, занимались иной деятельностью, кроме полевых работ, и, таким образом, приносили в Париж свой опыт и разнообразные навыки.
Такое прозвище может быть ссылкой либо на город (Лилль, Провен), либо на провинцию (Пикардиец, Бургундец). В прозвище могут отображаться особенности выговора или привычки, настолько сильно отличающиеся от парижских, что характеризуют всего человека.
Остается еще небольшая группа прозвищ, напоминающих об иностранном происхождении. Во главе идут «англичане». Вспомнив о Нормандии и о владениях Плантагенетов на континенте, можно задаться вопросом, что конкретно подразумевается под этим словом. Англичанин — это уроженец земель вне королевского домена или действительно прибывший из Англии? Во всяком случае, антропонимия обнаруживает тесную связь между двумя королевствами. Далее идут фламандцы и германцы, но их меньше, чем англичан. Последняя примечательная черта — почти полное отсутствие указаний на южные страны. Таким образом, если опираться на сведения, которые нам дают прозвища, основное население Парижа в XIII веке происходило из его окрестностей, затем столица начала привлекать людей из английских, фламандских и даже из немецких земель, в целом же Париж остается крупным городом севера Франции.
Эти первые выводы требуют уточнений. Во-первых, потому что они основаны на частичной базе — прозвищах географического происхождения, во-вторых, потому что охватывают лишь постоянное население, проживающее в городе довольно давно, чтобы обзавестись домом и рентой, платить подати и, следовательно, находиться в зависимости от различных феодальных или королевских властей. Исследование не коснулось той части населения, которая состояла из иммигрантов, еще не получивших своего угла и не вписавшихся в общество, потому что были слишком бедны. Все функции, сведенные воедино в Париже, — королевская столица, резиденция большого университета, обширная метрополия, дающая работу купцам, художникам и изготовителям предметов роскоши, — привлекали множество людей. Здесь останавливались на более или менее продолжительное время путешественники и иностранцы, придавая населению Парижа космополитичность, которая поражала современников{9}.