VII. Царствование Федора Иоанновича

VII. Царствование Федора Иоанновича

Географический очерк Курского края. – Распределение древнейших уездов Курского края. – Преемственность населения. – Пространство, пределы и состав территориальных единиц Курского края. – Северная его граница. – Значение г. Ливен. – Муравский шлях и Калмиусская сакма. – Оскольский край. – Белгородский полк. – Отношение Черниговского края к Путивлю. – Города Курского края в XVII веке. – Возрастание дворянского сословия в Курском крае. – О Курской чудотворной иконе Знамения Богоматери. – Устроение новых городов. – Переселение дворян Рыльского и Путивльского уездов в Курск, Оскол и Белгород. – Прикрепление крестьян и значение этого закона для Курского края. – Изменение дворянской сторожевой и станичной службы в Курском крае. – Новое распределение служебной деятельности детей боярских в 1586 г. – Добровольный вызов детей боярских Рыльска и Путивля на военно-боевую службу.

1.

Местность, на которой жило и действовало в конце XVI и в XVII веке Курское дворянское население, представлявшее собой военно-служилое сословие, составляет Курский или иначе сказать Белгородско-Курский край⁹⁴, в обширном значении этого слова.

 Излагая историю Дворянства Курского края, мы разумеется, должны сказать о той местности и ее дворянском населении, которая составляет в настоящее время территорию Курской губернии. В этом отношении мы встречаемся с тем благоприятным фактом, что все те уезды, которые образуют Курскую губернию, как нынешнюю административную единицу, созданную уже в конце XVIII века, в предшествующее время составляли в своей совокупности Курский край. Дело в том, что ни один из уездов Курского или Белгородско-Курского края не был впоследствии отторгнут от Курской губернии при разных изменениях в территориальном положении губерний средней России. Очертание границ древнего Курского края (XVI – XVII веков) остаются почти теми же, какими мы их видим в нынешней Курской губернии. Отсюда можно видеть, что и состав дворянского военно-служилого населения, занимавший поместья и вотчины в уездах Курского края того времени, почти всецело вошел в состав Дворянства Курской губернии. В самом деле: Путивльский, например, и Рыльский уезды заключали в себе части Суджанского и Дмитриевского уездов и Льговский уезд, и все это пространство и население мы теперь находим в пределах Курской губернии. Суджанский уезд, относившийся в Княжеский период Русского Государства к Курскому краю, хотя впоследствии примкнул к южным местностям России, но затем опять вошел в состав Курской страны. На востоке граница уездов Старооскольского, Новооскольского и Корочанского по отношению к Воронежскому краю осталась почти такою же, какою была и в древнее время Русской истории. На юге города Слободской Украйны, которые в позднейшее время образовали Харьковскую губернию, – Чугуев, Валки, Харьков, Вольный, находились уже не в Белгородской черте, а за нею. На севере многочисленное дворянское население теперешних Фатежского, Щигровского, и Тимского уездов и части Дмитриевского на Свапе уезда примыкало к Курску и служило по этому городу. Не имея возможности вдаваться в подробности и ограничиваясь пределами задачи нашего труда, мы должны констатировать тот факт, что древний Курский край и современный пре6дставляют в территориальном отношении более или менее однородные понятия и стало быть сохраняют полную преемственность в истории своего населения вообще и дворянского в особенности.

Рассмотрим пространство, пределы и состав территориальных единиц, образовавших древний Курский край. При этом считаем нужным сказать, что по отношению к городам Белгородско-Курского края, вследствие их неодновременного основания, придется дать те сведения, которые относятся к XVII столетию.

На севере Курский край граничил с Орловским краем, который, как это видно из исторических данных, жил более или менее отграниченною жизнью от Курского края, тяготея к северу. Условия жизни Орловского края также значительно отличались от условий жизни Курского края, так как Татары, Ногайцы и другие враги Русского Государства не могли в значительной мере нападать на Орловский уезд, который и не требовал военно-боевой службы от местного дворянского населения в той степени, как это было необходимо в Курском крае. К северо-востоку лежал Ливенский край, который имел значительную связь с Курским. Ливны некоторое время были средоточием сторожевого управления некоторых местностей Белгородской черты, как раз возле города Ливен (Ливна, по древнему) шел знаменитый Муравский шлях, недалеко к нему примыкала Калмиусская сакма, прорезывавшая, как известно, Курский край, при чем Муравский шлях достигал Перекопа. У Ливен на реке Сосне была переправа. В 1627 году Ливны уже существовали, как польский⁹⁵ город, деятельность которого была связана с Оскольским краем. К этому краю примыкали уезды Воронежский, Коротоякский и Ольшанский, которые также имели постоянные служебные сношения с курскими порубежниками. Из Оскольского края в Воронежский край регулярно являлись отряды военных людей и служили в сторожах и разъездах, несли они службу и в отдаленном от Оскола Дивногорском монастыре. На юге, где к Курскому краю примыкали Валуйский, Усердский, Чугуевский, Харьковский и др. уезды Слободской украйны, мы замечаем тесную связь военно-боевой службы дворянского населения между этими уездами и Белгородско-Курским краем, тем более, что долгое время города того и другого края принадлежали к одному Белгородскому полку, составлявшему военно-административный отдел или по тогдашнему выражению – разряд. На юго-западе мы можем также заметить общую служебную жизнь уездов: Хотмышского, Миропольского и Суджанского с одной стороны и Вольновского, Ахтырского, Лебединского и Белопольского с другой. Наконец, Рыльский и Путивльский уезды притягивали к себе Черниговщину: Новгород-Северский, Недрыгайловский и Черниговский уезды. Новгород-Северцы дворяне и дети боярские издревле служили и были записаны в десятни по Рыльску, а Недрыгайловцы и Бобриковцы по Путивлю. В конце XVII столетия некоторое время Путивльский и Рыльский уезды состояли в Севском полку или разряде, а остальные уезды в Курском крае в Белгородском полку, но это административное деление не оказало особого влияния на единение дворянского военно-служилого класса всей Курской страны.

Нужно сказать, что Путивляне притянули к себе часть Черниговского края, между прочим, тем, что они с воцарением Государя Михаила Федоровича начали наступать на Польско-Литовскую землю и воевать ее города, дело это пошло очень успешно⁹⁶, города Черниговщины были завоевываемы путивльско-рыльскими отрядами военных людей дворян и детей боярских, которые за это получали от Михаила Федоровича разные награды, завоеванные же города, острожки и земли поступали в состав Путивльского края.

В заключение обзора пограничных территорий Белгородско-Курского края мы должны выделить особую, отдаленную от него военно-боевую службу дворян и детей боярских на страже в Святогорском монастыре, куда они являлись очередными отрядами после перехода нескольких сот верст и где оберегали окруженную со всех сторон дикою степью обитель, о чем нами будет сказано ниже. Служба охраны Святогорского монастыря была возложена на дворян и детей боярских Белгородцев.

Укажем замечательные места каждого уезда Курской области, начиная с запада.

В Путивльском уезде находим более выдающимися городами: Путивль, Белополье, Терны, Недрыгайлов, Бобрик, Каменный.

В Рыльском уезде выделялись Рыльск, Ивановское,

в Суджанском – Суджа, Мирополье, Кондратовка,

в Хотмышском – Хотмышск, Городное,

в Карповском – Карпов,

в Болховецком – Болховой,

в Белгородском – Белгород, Нежегольск,

в Корочанском – Короча (Красный город), Яблонов,

в Оскольском – Старый Оскол, Новый Оскол (Царев Алексеев), Жестовый острожек,

в Обоянском – Обоянь,

в Курском – Курск, Коренная пустынь.

Все эти места были средоточием поселений с большим или меньшим количеством дворянского населения.

2.

В царствование Федора Иоанновича дворянское сословие значительно возросло в Курском крае, сравнительно с предшествующим временем. До тех пор дворяне и дети боярские, главным образом, населяли Путивльский и Рыльский и отчасти Курский уезды, в конце же XVI века стала все более и более населяться степная окраина Московского Государства, в том числе и Дикое поле Курско-Белгородского края. Здесь строились города и другие укрепления и сюда высылались Правительством из северных областей жители, преимущественно из служилого сословия: дворяне, дети боярские и другие ратные люди. Так как еще при Государе Иоанне Грозном предприняты были меры для защиты от неприятелей южного рубежа, то естественно самую важную роль с Курском крае должны были играть военные люди, военное население, во главе которого стояли дворяне и дети боярские. При Федоре Иоанновиче было построено много новых городов. В 1586 году было повелено поставить на реке Быстрой Сосне Ливны, на р. Воронеж – Воронеж, в 1592 году выстроен был город Елец, в 1593 году было начато устройство и укрепление города Белгорода воеводами князьями Михаилом Ноздреватым и Андреем Волконским. К тому же времени относится и построение Белгородского Троицкого собора, ставшего впоследствии духовным центром всего обширного Курско-Белгородского края и городов Белгородского полка. В 1595 году был устроен город Оскол, впоследствии получивший название Старого Оскола вследствие переименования устроенного в царствование Алексея Михайловича города Царева-Алексеева в Новый Оскол. Оскол был поставлен в той части Дикого поля, где пролегал большой шлях.

В 1597 году Царь Федор Иоаннович повелел перенести в Москву прославленную святыню Курского края Чудотворную Икону Знамения Пресвятой Богородицы, находившуюся в Коренной Пустыни. Во время пребывания ее в Москве, по Царскому повелению, вокруг иконы была сделана кипарисовая доска, с написанием вверху Господа Саваофа, а по сторонам ветхозаветных пророков; вся икона была украшена серебряным вызолоченным окладом, жемчугом, драгоценными камнями и, – по желанию Царицы Ирины Федоровны и Царевны Феодосии – богатой пеленой. В том же году икона была возвращена в Курский край, в Коренную Пустынь, где по повелению Государя уже началась постройка монастыря во имя Рождества Пресвятой Богородицы.

В то же время сторожевые воеводы Иван Полев и Нелюб Огарев укрепили Курск и заселили его ратными людьми. По поводу устройства новых украинных городов в летописи читаем: «Того же году Царь Федор Иванович виде от Крымских людей своему Государству войны многие и помысля поставить по сакмам татарским городы и посла воевод своих со многими ратными людьми, они же шедше поставиша на степи городы Белгород, Оскол, Валуйку и иные городы, а до тех городов поставиша на украине городы: Воронеж, Ливну, Курск, Кромы и насади ратными людьми, те же городы праведною молитвою укрепились и ныне стоят» (Ник. Лет. ч.8, стр. 26-27).

Таким образом при Федоре Иоанновиче в нашем крае устроились три важнейших центра на юго-восток от Путивльско-Рыльской области и сообразно с этим здесь появилось даже на первых порах довольно значительное дворянское население, без которого, как высшего военно-служилого элемента, которому было вручено важнейшее государственное служение, не имело бы значения и самое устройство городов. В непродолжительном времени класс дворян и детей боярских стал возрастать в местах их нового поселения. Как это возрастание было интенсивно, видно из следующего факта. В писцовых книгах уездов Курского края, составленных в первой половине XVII века, мы находим как в Курском, так и в Белгородском крае большое, по тому времени, дворянское население, выросшее в крупную величину в 50, 40, а иногда даже всего в 25 лет. Также выросло и пространство занятой дворянскими поместьями земли. Конечно, говоря так, мы имеем в виду с одной стороны возможность существования дворянского населения в Оскольском, Белгородском и в особенности в Курском уездах раньше основания Оскола, Белгорода и Курска, а с другой – переселение с севера дворян и детей боярских в местности нашей страны в самый момент построения названных нами городов. Но при всем том рост дворянского элемента в Курском крае является весьма заметным. Во всяком случае в царствование Федора Иоанновича пределы для жительства дворянского сословия расширяются к югу, при чем некоторая часть дворян и детей боярских, проживавших в Путивльском и Рыльском уездах по собственному желанию и по назначению Правительства переселилась в Курск, Оскол и Белгород.

Так как Курск и в особенности Белгород стали выдающимися в то время центрами военных сил, Белгород же, кроме того, вскоре сделался центром всей польской, т.е. степной украйны, то в оба города и уезда прибыло и здесь сосредоточилось много дворян и детей боярских уже в царствование Федора Иоанновича. Что касается до Рыльского и Путивльского уездов, то государственная служба тамошних дворян и детей боярских оставалась тою же сторожевой, станичной и разъездной, впрочем с некоторыми изменениями, о которых скажем ниже. Заметим, что когда при Федоре Иоанновиче указывалось на необходимость устройства, кроме Оскола, города Карпова, то явилось предположение перевести туда из Путивля все станицы, но этот проект не получил осуществления, и путивльские дворяне и дети боярские остались на своих местах.

3.

В 1591 году совершилось прикрепление к земле крестьян. Это была, прежде всего финансовая мера для правильного сбора податей. Немногие крестьяне были землеваладельцами-собственниками, они жили на частных землях, но имели право свободного передвижения, вследствие чего податная система не представляла собой ничего прочного. Прикрепление крестьян было совершено не по желанию Дворянства, и по узаконении его – всякий крестьянин, переселившийся из места своего жительства в другое, рассматривался как беглый, которого разыскивали и отдавали прежнему владельцу. Указ 1591 года не дал никаких новых преимуществ дворянам. Крестьяне были прикреплены к земле, а не к лицу землевладельца, они были теми же жильцами той или другой земли, только бессменными, крепкими земле. Зависимость крестьян от лица владельцев была установлена только в XVIII столетии.

Дворяне, кроме крестьян, крепких только земле, имели холопов кабальных и полных, которые были крепки лицу владельца. Указ 1597 года был тяжел для кабальных холопов, потому что он сравнял их с полными холопами, оставив только ту разницу, что кабальные холопы служили владельцу до его смерти, поэтому их нельзя было ни продать, ни заложить, полные же холопы составляли собственность своего владельца и переходили к его наследникам. Закон о прикреплении крестьян устанавливал, что если крестьяне бежали от поместных дворян, то за них должны были отвечать владельцы, платить подати, отбывать службу и разные повинности.

Что касается до Курско-Белгородского края, то закон 1591 года не имел для местного Дворянства – вотчинников и помещиков почти никакого значения. Дело в том, что у служилого сословия детей боярских, которые составляли подавляющее большинство Курско-Белгородского дворянского сословия, почти не было крепостных крестьян. Это явление мы наблюдаем не только в XVI, но и в XVII веке. Дети боярские вели свое хозяйство трудами рук своих и членов своей семьи, вследствие чего на своих земельных участках вспахивали и засевали незначительную площадь земли, около 15, а то и 10%, предпочитая заниматься другими отраслями сельского хозяйства, например, скотоводством. Закон 1591 года имел для Курского края то неблагоприятное последствие, что из северных местностей, где крестьян было много, они бежали в наш край, надеясь здесь устроиться иначе и более желательным для себя образом на поместных землях и в городах, но беглецов преследовали розыски и поимки, что вызывало неприятные явления для курских вотчинников и помещиков в разных отношениях.

4.

В 1587 году сторожевая, станичная и разъездная служба рыльских и путивльских дворян и детей боярских, по указу Государя Федора Иоанновича и боярскому приговору несколько изменилась. По отписке путивльского воеводы князя А.Хворостинина некоторые Донецкие сторожи были сняты, но за то вместо них были посылаемы на отдаленные от Курского края берега Северского Донца станицы Путивлян и Рылян детей боярских. Причина этого изменения была очень важная. Дело в том, что вследствие знания Татарами и Ногайцами, где именно находятся постоянно сторо?жи, они нападали, подкрадываясь, на сторожи, и находившиеся здесь дети боярские гибли понапрасну, даже не имея часто возможности доставить вести о приходе Татар. Вот что читаем в указе Федора Иоанновича:

«95 году⁹⁷ в июле писал к Государю Царю и Великому Князю Федору Иоанновичу всеа Руси из Путивля наместник и воевода князь Ондрей Хворостинин, что стоять сторожевым головам по шти (шести) недель с проездом, а в осень по месяцу, а с ними по 36 человек детей боярских на Донецких сторо?жах не мочно, громят их Татары и Черкасы на урочных местех, а укрытья им такими людьми не мочно, и он учал посылати на Донецкия ж сторожи станицы, а в станицах по 12 человек, и без станиц на Донецких сторожах не будет, а воинским людем на Государевы украйны пройти безвестно не мочно, а от Черкас ратным людем укрытися мочно. И бояре – князь Федор Иоаннович Мстиславский с товарищи, выслушав отписку князя Ондрея Хворостинина, приговорили: послать в Путивль к нему грамоту о том, что то учинил он гораздо, а на ближних Путивлю и Рыльску сторо?жах стоять детям боярским Путивльцам по прежнему».

Разнообразные передвижения в те и другие места степи путивльских станиц спасали от внезапной и напрасной гибели детей боярских.

По указу Царя Федора Иоанновича было сделано новое распределение службы голов и станиц путивльских и рыльских в поле. На Донецких сторожах стояли дети боярские Путивльцы и Рыляне по шести недель, из Путивля ездили вниз по Донцу до устья Айдара и по расписанию встречаясь одна станица с другою, объезжали все Царевы дороги и воинских людей походы через Донецкие перелазы и Муравский шлях. Кроме того, дети боярские из Путивля и Рыльска стояли на Осколе усть Убли, на Сейме, делая разъезды вверх рек Корочи и Кореня. В Путивле было восемь станиц. Донецких же голов детей боярских 8 человек, а с головами ратных людей детей боярских 114 человек, а посылали их на сторожи наместники и воеводы.

В составе Русского войска при Федоре Иоанновиче было 80 000 дворянской конницы. В дворянские конные полки набирались дворяне и дети боярские изо всех уездов Государства, в том числе Рыльского и Путивльского. Они служили в Москве и в военное время участвовали в походах и битвах, часть их находилась в других важнейших городах, в том числе и в Путивле. Дворяне большие получали жалованье от 70 до 100 рублей в год, середние от 40 до 60, дети боярские от 20 до 30.

Каждую весну полки собирались на берега Оки стеречь Крымских татар. В 1591 году путивльский воевода писал, что Черкасы на многих местах ходят в поле, путивльские большие станицы и сторожевые детей боярских все погромили, проезду из Путивля большим станицам к устью Айдара, а сторожевым к устью Боровой⁹⁸ нет. Велено было посылать станицы, кроме путивльских и рыльских из Ливен и Воронежа.

В 1594 году было постановлено Путивльцам, Ливенцам и Ельчанам за службу, изрон и полон давать Государева жалованья за коня по 4 рубля, за мерина по 3 р., а которых убьют, то за службу, убийство и изрон давать женам и детям убитых по 4 рубля.

Исполняя свои военно-боевые обязанности, дети боярские и дворяне Путивльцы и Рыляне не редко шли против врагов Государевых своею охотою, по вызову. Так, в 1589 г. Царь писал Афанасию Зиновьеву⁹⁹ о том, чтобы он с Путивльцами, Черниговцами, с Рыльскими и Стародубскими казаками шел на поле на Донец или Оскол, укрепился там в крепких местах и посылал станицы проведывать про Крымского хана. Должен он был послать и к Запорожским Черкасам к атаману Матвею с товарищами проведать: будут ли они Государю прямы. Если Зиновьев проведает, что казаки прямы, то вместе с ними должен идти промышлять над крымскими людьми, если о Татарах вестей не будет, то Зиновьеву идти промышлять над ворами Черкасами. Лишь только распространилось известие о Государевом указе, как к Зиновьеву стали собираться охочие люди: в числе их явились из Путивля и Рыльска сорок человек детей боярских, не смотря на незначительность их числа, вследствие непрерывной военно-боевой службы.

Устроенный и укрепленный в 1597 году Курск, который, как населенное место, по всем вероятиям и историческим предположениям, существовал и во время татарщины, при Федоре Иоанновиче был населен служилыми людьми, переселившимися сюда из Орла и Мценска и других северных городов, как по назначению Правительства, так добровольно, по собственному желанию. Чудотворный образ Знамения Богоматери в это время из Коренной пустыни был перенесен в Воскресенский собор, где и поставлен в правом пределе храма.

В 1598-99 годах курским воеводою был князь Семен Семенович Гагарин, осадным головою Нелюб Огарев, в 1600-м воеводствовал Андрей Замыцкой, осадным головою был Плакида Чичерин. В это время в Курском крае была перепись; писцами из Москвы были Алексей Федорович Зиновьев да подьячий Акакьев. Они составили писцовые книги по Курску, в которых описали все селения и дачи, что за кем у дворян и детей боярских Курского уезда¹⁰⁰ и других служилых людей состояло. В 1601-1602 году в Курске было двое воевод Григорий Семенович Овцын и Андрей Нагово. Кто затем в конце царствования Бориса Годунова, Дмитрия Самозванца и Василия Шуйского были воеводами и осадными головами в Курске, в исторических актах сведений нет. Об этом в описании Курского Наместничества, составленном Ларионовым, сказано так: «Десять лет – кто были начальники в Курске и о происшествиях в нем ничего не известно. Уповательно, по причине настоявшаго тогда смутнаго времени».

В 1612 году в Курске воеводою был стольник Юрья Игнатьевич Татищев и губным старостою, по избранию дворян и детей боярских, Афанасий Мезенцов.

* * *